Хозяйка кондитерской "Подарю вам счастье"

Глава 49. Переломная ночь

– Не желаете ли прогуляться по ночному Рортану, Этель?

– А как же ваши предыдущие предупреждения насчёт того, что это не самое безопасное время суток, Томас?

Поняв, что согласие практически получено, Кеннет выбрался из кареты и протянул руку: – Но с вами же буду я. Ни один обычный человек нас не увидит, а маг поостережётся связываться с главным инквизитором.

Стоило мне сойти на мостовую, как карета уехала, оставив нас вдвоём. Честно говоря, до этого дня ночным Рортаном я любовалась лишь из окна своей спальни, предпочитая не нарываться на неприятности. Блеск фонарей во тьме – это, конечно, безумно красиво, но вот отбиваться от желающих поживиться, напав на одинокую женщину, как-то не хотелось. Мне вполне хватает постоянных визитов в местное отделение, чтобы вручить очередную отписку насчёт жалоб на кондитерскую. Впрочем, даже они превратились в само собой разумеющееся, как приготовление тех же десертов.

– Каким маршрутом предлагаете направиться, Томас?

– Просто доверьтесь мне, Этель. Я в этом городе вырос и живу всю жизнь, поэтому просто наслаждайтесь ночным спокойствием и прогулкой.

Идти вот так, неспешным шагом под руку с Кеннетом было непривычно, и в то же время я чувствовала себя так, словно мы с ним знакомы целую вечность. Он рассказывал об улицах и зданиях так увлечённо, что хотелось слушать бесконечно. До флигеля оставалось не так много, лишь пересечь парк, но каким же он внезапно оказался маленьким, хотя площадь его достаточно приличная. Отвлёкшись, я неожиданно споткнулась и едва не полетела на землю, но была подхвачена Кеннетом.

Наши лица оказались так близко.... А губы ещё ближе... Никто не сделал этот шаг первым, мы просто потянулись к друг другу, сливаясь просто в умопомрачительном поцелуе, прерывать который не хотелось даже для того, чтобы элементарно вздохнуть. Дорожка, да и весь мир неожиданно сузились вокруг нас двоих, напрочь отрезав всё происходящее вокруг, сделав совершенно ничего не значащим. Здесь и сейчас существовали только мы.

Как мы оказались сперва во флигеле, а потом и в моей спальне, смутно помню. Наши пальцы то соприкасались, то порхали по нашим телам, освобождая их от мешавшей одежды. Томас шустро пробежался по шнуровке на моей спине, сперва ослабив, а потом выдернув шёлковый шнур из люверсов одним резким движением. Платье спускалось с моих плеч непозволительно долго, буквально плавясь под ладонями, прикасавшимся к обнажающейся коже. Следующим под натиском алчных пальцев пал узелок на лифе, освобождая вздымающуюся от волнения и нетерпения грудь.

Пиджак Томаса был снят и отброшен мною в сторону едва был преодолён порог спальни, следом за ним отправился в полёт шейный платок, а пуговицы на жилете друг за другом пересчитались, каждая о свою петельку. Шёлковая подкладка без особого труда позволила мне избавиться и от этого элемента одежды, после чего настал черёд рубашки, чей разъезжающийся воротничок открывал путь к восхитительному зрелищу подтянутого тренированного тела.

Юбки поползли вверх, демонстрируя мои ноги, обтянутые чёрными ажурными чулками, которые Томас не обделил своим вниманием. Пока моё декольте осыпали поцелуями, одна мужская рука всё ниже спускала платье, а вторая завоевательски поднималась к бёдрам. Так чувственно меня ещё ни разу в жизни не раздевали, хотя и я не бездействовала, умело продолжая распалять своими прикосновениями своего партнёра. Мы неистовствали и горели одновременно, упиваясь близостью и чутко откликаясь на каждое движение, каждую эмоцию... Дарили потрясающие мгновения единения, пока обессиленные, но удовлетворённые не растянулись на сбитых простынях, продолжая сжимать друг друга в объятьях.

***

Проснулась я от предчувствия надвигающейся беды, не до конца понимая, что случилось, и только потом сообразила, в чём дело, прислушавшись к собственным ощущениям. Магия! Моя магия стремилась к Томасу! Пришлось хорошенько постараться, чтобы пресечь все её поползновения, хотя даже на самых сладострастных пиках этой ночью она не стремилась прорваться. Тихонько выскользнув из кольца рук Томаса, я накинула на себя халат и скрылась в ванной.

Чёрт! Чёрт!! Чёрт!!! Ну почему это случилось именно с нами?! За что?! Чем я провинилась над судьбой? Мне никогда и даром не были нужны все эти магические способности, просто хотела жить нормальной обычной жизнью! А теперь всё. Обратной дороги нет! От бессилия хотелось расколотить кулаками раковину, о которую я сейчас опиралась. Больше никаких встреч с Томасом, ни прогулок, ни совместных обедов, не говоря о чём-то большем. Если один раз магия так среагировала, даже находясь рядом с ним спящим, то больше ни секунды покоя мне не видать как своих ушей, чтобы не раскрыться. Придётся усилить самоконтроль над ней, а видя меня в постоянном напряжении, Томас рано или поздно поймёт, что что-то не так. И докопается до сути. Как всегда.

Я открыла кран с холодной водой, чтобы хоть как-нибудь привести себя в чувство и понять, каким образом действовать дальше. После этой ночи Томас так просто не уйдёт, начнёт допытываться о причинах своей отставки. Если бы всё прошло в том ключе, как я думала, когда вызывающе наряжалась на допрос или ответив на предложение в переулке возле заведения мадам Арро, было намного проще. Циник цинику – брат, понимание и «прощай» без лишних претензий. А тут... Приняв нелёгкое для себя решение, я расчесала волосы, а потом вернулась в спальню.

При моём появлении Томас проснулся и теперь наблюдал, как сажусь в кресло, запахивая халат, так и норовивший соскользнуть с ноги, открывая её почти до талии.

– Этель, что-то случилось?

– Ничего особенного. Я благодарна за этот прекрасный день, прогулку и эту чудесную ночь, но больше нам не стоит видеться. Пусть всё останется, как было. Я хорошенько подумала и поняла, что не готова что-то менять в своей жизни. Нам было хорошо вдвоём, так пусть всё так и останется приятным воспоминанием. Мы оба взрослые люди, умеющие своевременно принять верное решение и сохранить привычный уклад, не поддаваясь эмоциям при оценке обстоятельств во время выстраивании собственной жизни. К тому же скоро моя невестка родит, и моё присутствие может понадобиться в Санойе, а потому мне стоит бросить все силы на поиски кондитера, способного подменить на долгое время, – я старалась говорить ровно, чтобы ни одна дрожащая нотка не проскользнула.

Томас, а вернее, для меня снова «господин Кеннет», подошёл почти вплотную к креслу и, скользнув по мне взглядом, спросил: – Это окончательное решение?

– Да, – я смотрела ему прямо в глаза из всех сил стараясь удержать взгляд. Стоит проявить слабость хоть на мгновение, и все мои предыдущие слова рассыпятся пеплом под аргументами, которые не так и сложно найти.

– В таком случае я пойду, госпожа Айвори.

Я поднялась на ноги, поправляя халат: – Пожалуй, сварю вам кофе, господин Кеннет.

– Не стоит.

Кеннет молча оделся и ушёл, а я стояла возле окна и смотрела на ночной Рортан. Ни одного припозднившегося прохожего не было в этот час на улице, но это был лишь зрительный обман. Я знала, что по одной из дорожек парка, хотя вполне мог вызвать свой экипаж, удаляется Кеннет, прикрытый чарами невидимости. Чувствовала. Равно как и то, что он глубоко оскорбился моими словами. Впрочем, ведь именно этого я и добивалась, но почему же так больно внутри?!