Художник кошмаров - 3

Глава 12

— Слышь, Минсу? А что ты вообще об этом думаешь? — задал вопрос Танжу, раздраженно отбрасывая упавшие на лоб волосы. Как и многие другие практики, он старательно следил за внешностью и предпочитал носить длинные волосы. Однако разошедшийся сильный ветер раз за разом сдувал его прическу, чем изрядно Танжу злил.

— О чём? — Минсу лениво посмотрел на своего товарища, заодно окинув взглядом их марширующий отряд.

Всего в отряде было около тридцати практиков, большая часть из которых была в ранге воина. Из возвышенных был и вовсе лишь один, что надменно шагал где-то впереди, не желая идти в ногу с обычными «смертными».

Немногочисленные практики в ранге претендента плелись в конце. На них была возложена самая унизительная часть похода, вроде уборки мусора, заботе о лагере и снаряжении.

— Да обо всем! — Танжу эмоционально взмахнул руками. — Тебя будто и не волнует, что вокруг нас творится! Началась огромная звериная волна, столь большая, что никто подобной не видел сотни лет? Тебе пофиг! Хаэн рухнул в гражданскую войну? Плевать! Наш город захватили безумные последователи какой-то жуткой стихии? Правильно, Минсу пофигу! Мне иногда кажется, что рухни небо на землю, то ты даже не почешешься.

— Будь потише, — Минсу все-таки нахмурился, заметив напряженные взгляды ближайших практиков, услышавших слова Танжу. — Не хочу из-за тебя быть обвиненным в ереси и оскорблении стихии.

Танжу и сам понял, что слишком увлёкся, а потому успешно заткнулся.

— Касательно же волнения, — продолжил Минсу, когда внимание к ним исчезло. — Я просто понял, что от моих желаний или страхов ничего кардинально не изменится. Я спросил себя, могу ли я изменить хоть что-то? И сам же себе ответил, нет. Я не великий воин или искусный дипломат. У меня нет кучи денег или связей. Я никак не смогу остановить войны или природные катастрофы. Поэтому я решил просто жить и стараться получить от этого удовольствие.

— Дурацкая позиция, — мгновенно отверг слова друга Танжу. — А что, если тебя, например, пошлют в бой, где шансов на выживание совсем мало? Тупо пойдешь и сдохнешь, это твой план?

— Ну почему же. Ты путаешь моё отношение и мои действия. Мой жизненный подход позволит мне трезво взглянуть на ситуацию и принять решение. В твоем случае, бежать или нет. Но будучи спокоен, я также буду понимать, что предателей и дезертиров не любят нигде. И спасение своей жизни сейчас, не означает, что смерть не наступит немного позже. Да и жизнь может быть тоже разной. Так стоит ли это того?

— Конечно, стоит! — презрительно фыркнул Танжу. — Пока ты жив, надо делать всё, чтобы выжить. Всё, что угодно стоит, чтобы выжить. Но ладно. Что ты думаешь об этом Кошмаре и его верховном жреце? Что это за чудовище, если он умудрился подчинить уже аж трёх высших практиков! Причём, за такой смехотворно короткий срок!

— Выглядит как обычный, молодой парень, — слова Минсу заставили Танжу выпучить на него глаза. — Ага, видел его несколько раз издалека. По силе же и вовсе лишь возвышенный. Честно говоря, от этого лишь страшнее. Если он в своём ранге может командовать высшими, что будет потом?

Минсу повезло некоторое время быть стражником возле нескольких мест проживания верховного жреца, поэтому ему довелось увидеть немало различных важных лиц.

— А правда, что если ему в глаза посмотришь, то тут же душу потеряешь? — жадно спросил Минсу, который лишь слышал о Художнике. — А то, что у него есть гарем из самых прекрасных девушек-совершенствующихся со всей империи?

— Последнее, как мне кажется, брехня, — чуть подумав, решил Минсу. — Я постоянно вижу, как он работает или тренируется. Если у него и есть гарем, то он им явно не пользуется. Да и где спрятать такое количество красавиц? Мы постоянно в движении. Уж кто-то, да заметил бы.

— Жа-а-аль, — огорченно протянул практик, лишившись столь притягательного образа, но тут же встрепенулся. — А насчет глаз?

— А вот тут и впрямь кое-что есть, — Минсу передернул плечами. — Они у него в какой-то момент почему-то изменились. Если раньше были обычными, черными, то теперь у него какие-то жуткие мелкие красные точки вместо зрачков, а всё остальное место занято тьмой. Жуть, скажу тебе, ещё та, но души вроде не крадут. Моя, во всякому случае, при мне. Вроде бы.

— Интересно, это ему Кошмар дал? — заинтересовался Танжу. — Как думаешь, может тоже стоит помолиться Кошмару? Говорят, те, кто получил его благословение стали очень сильными. Это не говоря уже об отношении. Им дают лучшие задания, лучшую еду, техники и многое другое! Это не говоря уже о слухах, что после войны они займут очень важные места.

— Ну, помолись, если времени не жалко, — фыркнул Минсу. — На самом деле, посвященным можно стать, лишь если тебя выберет или сам верховный жрец или один из жрецов. Вот только самыми сильными становятся те, кто попал к верховному.

— Вот бы тоже к нему попасть…

— Мечтай больше. Он посвящает лишь начиная с ранга возвышенного. Ту же императрицу именно он посвятил.

— Странно это всё, — Заметил Танжу. — У нас всё ещё есть императрица, но во главе стоит верховный жрец? Такого же никогда не было. Почему императрица позволяет ему собой командовать?

— А вот за такие вопросы, можно и головы лишиться, — нахмурился Минсу, после чего перевёл тему. — Ты лучше подумай, что мы все будем делать с кланом Гору. Любые наши попытки к переговорам они просто игнорируют и тут же нападают. А Гору совсем не слабаки. Слышал об Отрывателе голов? Вроде как, пару сотен лет назад в одном бою, он сражался сразу с четырьмя высшими, и двух из них он убил, пока двое спасались бегством. Один из выживших, к слову, Сувон Джорах. Надеюсь глава клана Джорах с тех времён стал лишь сильнее.

— Проклятье, — нервно почесал голову Танжу. — Не хотел бы я с ним встретиться. Мы, для таких как они, что насекомые. Захотел раздавил, захотел выбросил. Надеюсь этого никогда не случится.

— Я бы не был так уверен, ведь прямо сейчас мы все движемся в сторону Сувона, столицы Гору.

Танжу не нашел, что на это ответить.

Безымянная — как много было в этом имени.

Мой первый по-настоящему живой рисунок и мой же первый грандиозный провал. Творение, что не только сбросила поводок хозяина, но и возжелало его смерти.

Хотя нет. Я сузил глаза. Безымянная хотела больше, чем просто моей смерти. Она жаждала увидеть на моем лице горечь поражения и полное принятие своей судьбы. Она хотела сломать меня, убив лишь в самом конце.

И какая насмешка. Единственное моё творение, с которым я справился лишь чудом, обладало одним из самых сильнейших даров Кошмара — воскрешением!

Хуже того, в некотором роде, я вновь совершил всё ту же ошибку, позволив Безымянной пролезть в наш мир через мои же картины.

Я не знал, почему слова Энис так меня зацепили. Всё это время моё подсознание не давало мне забыть тот разговор с Лилит о существовании ещё одного рисунка.

Возможно, я подозревал, что встреча с Безымянной рано или поздно случится, и наличие связи Йонги Гору с одной из моих самых неоднозначных картин это лишь подтвердило.

Далеко не все были рады столь поспешному наступлению, но меня не интересовало их мнение. Я не сомневался, что чем больше я даю времени своему первому творению, тем всем нам будет хуже.

И стоило нашей армии преодолеть границы и двинуться по землям Гору, как сразу же стало ясно, что мои опасения были небеспричинны.

В тесной комнате собралось довольно много существ, но человеком, пусть и условно, можно было назвать лишь меня одного. Все остальные были моими же творениями, и сейчас они с интересом рассматривали распотрошенное голое человеческое тело, лежащее прямо перед нами, на белом каменном столе.

Само тело было в ужасном состоянии. Нижняя часть почти полностью отсутствовала, одна рука превратилась в пасту, на второй не было пары пальцев, а грудь щеголяла несколькими сквозными отверстиями. Последней деталью являлось полное отсутствие головы.

— Я чувствую в нём присутствие Кошмара, но это не совсем тот, к которому мы привыкли, — вынесла своё мнение Лилит, без всякого стыда или смущения трогая мертвое тело мужчины. Учитывая её силу, она могла бы ответить возможной скрытой угрозе. — В нём словно бы что-то скрыто, но я никак не могу понять, как это раскрыть. Так откуда он?

— Это один из возвышенных командиров армии Гору, — я провел рукой над телом, пытаясь расшифровать получаемые оттенки ци. — Когда наша армия с ними впервые столкнулась, они сразу заметили неладное. Возвышенные практики по своей природе те ещё трусы, пускай и меньше, чем высшие. Но эти командиры сражались невероятно яростно, не обращая внимания ни на раны, ни на численность противника. Также была замечена их аномальная живучесть. К примеру, лежащее перед нами тело было всё ещё живо и активно, когда ему в конце взорвали голову техникой воды.

— Как увлекательно и иронично, — раздавшийся сбоку голос Светоносного заставил меня вздрогнуть. Я решительно не понимал, как существо с таким уровнем силы умеет становиться столь незаметным. О чём говорить, я подмечал, что многие из практиков, проходя рядом, его в упор не замечали, хоть он и не думал скрывать свою силу! — Поистине, эта история старше самой вселенной.

— О чём ты говоришь? — хмуро спросил Баал, подозрительно глядя на Светоносного. Даже Лилит, хоть и сохраняла таинственную улыбку, но по нашей связи я чувствовал её настороженность.

Появление в нашей компании Светоносного вызвало, мягко говоря, неоднозначную реакцию.

Будучи чистыми творениями Кошмара, мои создания чувствовали в Светоносном родственную душу. Но в то же время они ощущали и его извращенную чуждость, и близость к свету.

Ангел был аномалией, одним своим существованием бросающей вызов всему, что мы знали. И судя по нему, он искренне наслаждался таким положением вещей.

Если со временем Баал нашел общий язык с Лилит, и они научились терпеть друг друга, то вот со Светоносным я сомневался, что у нас подобное получится.

Ничего не говоря, ангел протянул руку и из неё в тело ударил пучок света, заставивший мертвую плоть задымиться и закипеть, чтобы в ту же секунду из плоти выстрелили темные черные усики. Они слепо зашарили вокруг, бестолково пытаясь схватить угрозу, но быстро сгорели под силой света.

— Безымянная, — вздохнул я. — Теперь она умеет подчинять не одного человека, а сразу множество. Великолепно.

— Так почему ты посчитал это ироничным? — упорно повторил Баал, и не думая отступать.

— Ну как же. Отец создает дитя и тут же, с рождения, пытается лишить его свободы, чтобы он делал лишь то, что следует его Плану. Кому, как не тебе, Баал, об этом знать, — на слове «план» Светоносный раздраженно закатил глаза. — Но когда дитя бунтует и пытается жить своим умом, его объявляют злом и пытаются уничтожить. Ироничным же я нашел то, что тот, кто построил свой дом на лжи и рабстве, находит неприемлемым тот же путь, когда его избрал кто-то иной…

— Ты играешься с фактами и сам это прекрасно знаешь, — возразил я. — Между мной и Безымянной лежит целая пропасть. Да, по началу я пытался опутывать свои творения, но это было сделано лишь из-за страха перед Безымянной и моей полной беспомощностью. Она же с самого начала ничуть не стеснялась так действовать. Кроме того…

Я криво улыбнулся.

— Разве в твоем собственном случае не ты был тот, кто предал доверие, возжелав место своего отца?

Громкий смех, раздавшийся в ответ на мои слова, стал полной неожиданностью. Наконец, когда Светоносный успокоился, в меня вперился взгляд двух насмешливых золотых глаз.

— Твоя необразованность просто восхитительна. Я почти поддаюсь искушению не развеивать твою невежественность, чтобы и дальше смотреть, как ты барахтаешься во тьме. Впрочем, кое-что я могу сказать.

По его желанию вокруг нас возникли плывущие яркие сферы, рядом с которыми возникли шарики поменьше. С удивлением я увидел на меньших огоньках контуры континентов, морей и гор.

— Каждый из этих шаров, мир, что плавает в царстве Хаоса. Какие-то из миров больше, — возле одного из больших шариков появились сотни точек, другие меньше. Вселенная бесконечна, но некоторые вещи имеют свойство повторяться. Концепция противостояния отца и сына воистину бесконечна. Где-то это предательство, где-то гордость, где-то жажда власти. То, что ты сказал, лишь часть правды о той силе, к которой ты так наивно воззвал.

— То есть, ты хочешь сказать, где-то ты предал бога… а в другом мире всё могло быть иначе?

— Не я, — вновь рассмеялся Светоносный. — Ты продолжаешь считать меня кем-то, кем я не являюсь. Ты призвал лишь измененную кошмаром тень того, к чему ты взывал. Будь здесь даже частичка Истинного, всё закончилось бы иначе. Воистину, какое упущение.

Тяжелая тишина опустилась на комнату, пока мне с каждой секундой становилось всё неуютнее под веселым взглядом Светоносного, за которым крылось что-то жуткое.

Я посмотрел на мертвое тело. На данный момент были зафиксированы изменения поведения лишь у командиров отряда, но если так продолжится и дальше, кто знает, может Безымянная сможет подчинить себе и обычных бойцов.

Армия трудно уничтожимых, бесстрашных практиков, подчинённых единой, безжалостной воле — это не то, с чем я хотел бы иметь дело.

«Бум!» — очередной громкий взрыв прокатился по полю боя, чтобы затихнуть под совместными криками тысяч сражающихся бойцов.

Ведомые Рамодом по правому флангу монахи, успешно начали теснить обороняющихся практиков Гору. Слева жарко горел небольшой город. Пламя разгорелось так сильно, что в стене огня иной раз было очень сложно разглядеть даже крыши самых высоких домов.

К счастью, мирные жители, зная о нашем скором приближении, сочли за лучшее покинуть городок, поэтому его последующая бомбардировка практически не унесла ничьи жизни.

Именно здесь, возле никому не интересного захолустного городка, и должен был произойти самый грандиозный бой этой войны.

За последние пару часов ожесточенность конфликта все сильнее усиливалась, пока к обоим сторонам прибывали все новые и новые батальоны. Впрочем, что мы, что Гору, старались пока удерживать основные силы в стороне, выпуская лишь самых рьяных или храбрых, чтобы не давать противнику расслабляться и заскучать.

И хоть, самого Йонгу Гору здесь не было, что, казалось бы, давало нам отличную возможность для нападения моих высших, но мы медлили.

По факту, я всё ещё надеялся, что получится обойтись без слишком большой крови. В таком случае наша армия вырастет ещё сильнее.

Я не видел смысла множить страдания на пустом месте, когда все должно было решиться именно в битве высших. Убийство обычных практиков ничего бы не решило, пусть и дало мне энергию для возвышения.

Сам я в компании Светоносного и остальных призывов решил максимально спрятаться под землёй в специальном бункере, окружив себя скрывающими ци печатями.

Это было спорное решение. С одной стороны, мне было безопаснее в компании всех высших практиков, большая часть из которых сейчас была от меня довольно далеко.

С другой стороны, зная Безымянную, она могла бы просто приказать Йонге выстрелить чем-то жестким исподтишка, от чего был шанс умереть на месте.

И в тот момент, когда появившийся из ниоткуда Йонга рухнул вниз, лишь чудом не задев в последнюю секунду увернувшегося Сувона, я мысленно похлопал себя по плечу.

Правда, затем мне стало совсем не до этого, ведь я был вынужден покрепче ухватиться за стенки бункера, когда от ударившего кулака Йонги образовалась воронка около пяти десятков метров диаметром и десяток метров глубиной.

Подброшенные силой его удара тонны земли поднялись высоко вверх, на какое-то время просто закрыв Солнце, а разошедшаяся во все стороны сейсмическая волна заставила всю округу сходить с ума от восьми бального землетрясения.

Хоть мои высшие практики и сумели увернуться, но воздушная волна отбросила их далеко от того места, где они стояли. Приземлившись на землю, Сувон, Энис и Джос напряженно смотрели на медленно встающего во весь рост Йонгу Отрывателя черепов.

В ту же секунду по войскам Гору прошелся грозный клич, и они всей массой понеслись вперёд. Ответив им не менее зверским криком, вперёд рванули уже войска императрицы. Сейчас именно она исполняла роль главнокомандующего всеми нашими силами.