Идеально безумный мир

Глава 13

Наверное, каждому было бы приятно проснуться от шума волн за окном, от тихого крика чаек и негромкого гудения легкого ветерка. Наверное, каждый хотел бы, открыв глаза, увидеть необъятный морской простор, почувствовать невероятную свободу и негу, переполняющую его…

Но у Татьяны утро началось в не самом хорошем расположении духа. Всю ночь ей снились какие-то кошмарные сновидения, ее вновь носило по волнам, швыряло на камни, на нее сыпались бесконечные мачты и постоянно ревел океан. Услышав по пробуждении тихий плеск морских волн за бортом, девушка не испытала ничего хорошего и, недовольно передернув плечами, поспешила выпутаться из одеяла.

Чарльз вчера не обманул — пообещав предоставить гостье самую удобную, свою личную каюту, он предоставил именно ее и, в целом, устроил девушку действительно с большим комфортом. Начать хотя бы с того, что почивать капитан изволил отнюдь не в матросской койке, а на довольно широкой кровати, где Татьяна устроилась со всеми возможными удобствами. Сам же капитан эту ночь провел в одной из пассажирских кают.

Итак, девушка поспешно выпуталась из одеяла и, зевая и протирая глаза, попыталась кое-как пригладить взлохмаченные после сна волосы. После чего встала и… тотчас же вновь села, сбитая с ног легкой качкой судна. Волны, судя по всему, на сей раз были спокойны, штормов более не предвиделось, и Татьяна, подозревая в себе очень большую наивность, надеялась добраться до Англии уже без приключений.

Поправив одежду — раздеваться перед сном она не стала, и сейчас чувствовала себя, прямо скажем, не совсем уютно, — она еще раз поднялась на ноги и, цепляясь за все подряд, направилась на выход. Рука уже коснулась дверной ручки, когда в голову неожиданно забралась лихая и довольно рискованная мысль обыскать каюту Чарли на предмет подозрительных находок. В конце концов, кто знает, какие еще сюрпризы мог бы преподнести им бравый капитан, так изменившийся в этом мире?

Однако, по здравом размышлении, Татьяна все-таки отказалась от этой идеи. Во-первых, производить розыски, когда в любую секунду сюда мог войти сам Бешенный или, что еще хуже — его старший помощник, было излишне рискованно, а во-вторых девушке хотелось сохранить доверие к капитану пиратов. В конечном итоге, даже Андре, которого они посчитали весьма подозрительным, вреда им не причинил, честно выполняя взятые на себя обязательства, так почему надо было начинать подозревать Чарли, которого они знали уже давно и с самой лучшей стороны?

Дверь распахнулась, выпуская девушку на палубу. Свежий утренний ветерок мягко шевельнул ее волосы, и Татьяна, вздохнув полной грудью, задумчиво и грустно улыбнулась чему-то. Ей хотелось вернуться домой. Хотелось, чтобы все это закончилось, чтобы мир опять вернулся на круги своя, чтобы замок опять существовал и высился над лесом, чтобы Эрик был рядом с нею и, как и прежде, обнимал и целовал ее по утрам… А приходилось вновь выходить на палубу пиратского корабля, приходилось опять общаться с людьми, не помнящими самих себя, и ловить на кончике языка каждое слово, чтобы не сболтнуть чего лишнего.

Палуба мирно покачивалась под ногами, фрегат уверенно резал носом легкие волны, небо было чистым и ясным, и девушка, отгоняя грустные мысли, искренне попыталась обрадоваться этому умиротворяющему спокойствию.

Она оглянулась и, увидев Чарльза на капитанском мостике, неуверенно направилась в его сторону. Друзья ее, очевидно, еще спали, поскольку никого из них на палубе видно не было, поэтому в качестве потенциального собеседника мог быть использован лишь капитан.

Впрочем, дойти до него сейчас ей было не суждено.

На палубе находилось много самых разнообразных предметов, которые приходилось огибать; стояли какие-то ящики, бочки, настолько большие, что Татьяна без особых сложностей поместилась бы в любой из них, и за которыми при желании вполне можно было бы спрятаться.

Сама девушка прятаться смысла не видела, однако, обогнув очередную бочку, была вынуждена остановиться, обнаружив за ней нескольких пиратов. Их было человек пять, все сидели на палубе кружком и самозабвенно резались в карты.

Завидев среди затянутых в банданы или непокрытых черноволосых голов рыжую шевелюру, Татьяна остановилась и, сглотнув, попятилась. Замеченной ей быть не хотелось.

Чеслав, швырнув на палубу очередную карту, чуть потянул носом воздух и, медленно подняв голову, воззрился на девушку. Та, напрягаясь всем телом, подумала, что как бы там ни было, а оборотнем этот парень быть явно не прекратил и замашек прежних не утратил.

Рыжий склонил голову набок, изучающе глядя на нее и, чуть прищурившись, внезапно широко ухмыльнулся.

— Мисс смущают наши развлечения? — он делано погрустнел, — У матросов не так много радостей в жизни, разве что игры в редкие часы досуга… Вам неприятно это?

— Да н-нет, — Татьяна честно попыталась скрыть невольный страх. Находится в полном одиночестве среди морских головорезов — здоровых, грубых мужчин, ей, хрупкой девушке, было не только неприятно, но и откровенно страшно. Особенно при учете наличия здесь человека, который и обратился к ней.

— Я… я просто так… кто выигрывает? — она глупо улыбнулась, осторожно пятясь и изо всех сил желая спрятаться за бочкой.

— Когда кто, — равнодушно откликнулся Чеслав и, внезапно легко поднявшись на ноги, подошел к собеседнице, легко подхватывая ее, испуганную, под локоть и отводя в сторону. Татьяна, чувствуя, как у нее подкашиваются ноги, приготовилась кричать — оборотень пугал ее до дрожи, чего от него ждать, она не знала и, признаться, не горела особым желанием узнавать.

— Мисс, я вижу, что неприятен вам, хотя и не понимаю причин этого, — молодой человек слегка вздохнул и, качнув головой, склонился ближе к собеседнице, — Но позвольте дать добрый совет. Держитесь подальше от матросни, так, для своего спокойствия. Поймите верно — они неплохие ребята, но пиратская жизнь сурова, а вы весьма симпатичны… Лучше не провоцировать этих чертей почем зря, — он вздохнул и, видя, что девушка не слишком понимает его слова, нахмурился, прибавляя несколько тише, — Поймите, капитан пригласил вас на борт, капитан отвечает за вас перед небом и самим собой! Если что случится, он пустит виновных по доске, если не вздернет сразу же на рее! Поверьте, Бешенный и вправду отличается крутым нравом, и лучше не вставать у него на пути… Вы же не хотите стать причиной смерти нескольких человек?

— Не хочу… — девушка испуганно облизала губы и, глядя в непозволительно близкие желтые глаза, как кролик на удава, медленно отрицательно покачала головой, — Но я… Поверьте, я не искала встреч с матросами, хотела только добраться до Чарли…

— Капитан сейчас занят, — старший помощник немного помрачнел, — Пассажирам лучше не трогать его в такой момент, он прокладывает наиболее удачный курс. Путь нам предстоит неблизкий, мисс, — штормом вас отбросило на порядочное расстояние от устья Темзы. Так что…

— Эй! — громкий, резкий оклик знакомым голосом заставил сердце Татьяна радостно забиться, а Чеслава удивленно перевести взгляд на обращающегося к нему человека, — Что за разговоры в рабочее время? Если ты помощник, так иди, занимайся обязанностями, рыжий, а девушку не тронь!

Людовик, уже второй раз встающий на защиту жены своего брата, решительными, быстрыми шагами приблизился к ним и, действуя довольно уверенно, буквально вырвал ее из рук пирата. Тот, демонстрируя капитуляцию, поднял руки вверх и легко усмехнулся.

— Я всего лишь объяснил мисс, что не стоит гулять по палубе в одиночку. Если у нее появился спутник, я спокоен, и могу вернуться к своим обязанностям, — он быстро, коротко поклонился, опустив только голову и, развернувшись на пятках, зашагал прочь, возвращаясь к «обязанностям», заключающимся, видимо, в игре в карты.

Татьяна, провожающая его взглядом, внезапно заметила заткнутый за пояс штанов морского разбойника пистолет, и невольно поежилась. Конечно, от пирата следовало ожидать подобного вооружения, однако, воспоминания о том, как ловко умеет рыжий обращаться с этим оружием, были неприятны.

— В одиночку гулять больше не будешь, — негромко молвил Людовик, тоже провожающий удаляющегося пирата взглядом, — Как ты вообще ухитрилась наткнуться на него? Корабль большой, места много…

— Я пыталась дойти до Чарли, но наткнулась на пиратов, играющих в карты, — девушка тяжело вздохнула и, внезапно вспомнив еще одну, поначалу ускользнувшую от нее деталь, поморщилась, — И пьющих… С утра пораньше!

— Они дикари, завтракают кружкой рома, — молодой маг равнодушно пожал плечами, отводя собеседницу подальше и от пиратов, и от места, где она общалась с одним из них, — Мы с ребятами тоже перекинулись парой слов с этими разбойниками, они нам так и сказали. Кстати, нам тоже уже успели предложить присоединится к ним, особенно Винсу.

— Надеюсь, он не согласился на это, — представив пьяного хранителя памяти, Татьяна поежилась, — Луи, что нам делать? Если мы подозревали во всех тяжких Андре из-за того, что нашли у него эту дурацкую коробку, то что же Чеслав? Тут и находить ничего не надо — я очень сомневаюсь, что он на нашей стороне!

— А я вот сомнений не питаю, разве что уверенность, — Людовик криво ухмыльнулся и вновь глянул в ту сторону, куда ушел рыжий разбойник, — Уверен, что на нашу сторону этот парень не встанет никогда, слишком уж он был предан Альберту в нормальном мире. А как мы видим на примере Чарли, суть человека не может изменить даже тотальная амнезия…

— То есть, нам ждать с ним проблем, — уточнила девушка и, хмурясь, присмотрелась к фигуре старшего помощника, который, миновав игроков в карты, направился дальше, — По-моему, он идет к Чарли. А мне говорил, что беспокоить капитана нельзя!

— В этом мире они закадычные друзья, — отметил Луи, — Что, на самом деле, странно, я-то помню, как Чес в прошлый раз отделал бедняжку доктора! Но сейчас, видимо, отношения их получше, вероятно, помощник может побеспокоить своего дикого капитана.

— Вероятно, — буркнула Татьяна, настроение у которой портилось с каждым мигом все больше и, вздохнув, склонила голову набок, следя за поднимающимся на мостик Чеславом…

…Рыжий остановился за спиной склонившегося над картой Чарли и, помявшись с мгновение, неуверенно и негромко окликнул:

— Капитан!

— Какие-то вопросы? — Бешенный, не оборачиваясь, провел пальцем по карте, хмуря брови, — Здесь должна быть какая-то подстава, слишком все ровно…

— Есть один, — Чес подошел ближе и, глядя не на карту, а на самого капитана, чуть сдвинул брови, — Хотел уточнить, так, на правах старого друга… Насчет девчонки.

— А что с ней? — Чарльз поднял голову и, нахмурившись сам, быстро глянул на палубу, — Что, черти доставляют неудобство гостье?

— Ты за нее беспокоишься, — старший помощник задумчиво качнул головой, — Выходит, ты на нее запал?

Чарли, на миг опешив от такой наглости, быстро улыбнулся и вновь обратил внимание на карту, обводя пальцем линию берега. Чеслав склонил голову набок.

— Значит, я прав? Она симпатична тебе?

— Не понимаю, что тебе за дело до моих симпатий, старший помощник, — очень ровно отозвался Чарли, не отрывая взгляда от карты, — А твой вопрос наталкивает на размышления. Быть может, это ты запал на нее?

— Такие, как она, не частые гостьи на нашей посудине, — Чес пожал плечами и, сунув руки в карманы, качнул головой, — Она милая, но я не интересуюсь ей. Не хочу, чтобы ты пустил кого-то из команды по доске из-за нее.

— Если они будут притворятся джентльменами, останутся живы, — последовал равнодушный ответ, — Оставь пустые разговоры, Чес. Взгляни лучше сюда… — он немного передвинул карту, открывая ее взгляду собеседника, — Путь должен быть ровным и спокойным, море благоприятствует, как и ветер, но что-то здесь не так. Андре Марен был прав, когда говорил, что, если кто-то выступает против мастера, он бросает на них все силы природы. Два шторма тому подтверждением. Эти ребята осмеливаются выступать против него, у них с ним какие-то личные счеты, — как я понял, вроде муж девчонки у него в плену. Если мастер узнал, что они на судне нашего приятеля контрабандиста, он должен бы знать и что они здесь. Но море спокойно! Я не вижу ни одного рифа, если верить карте, мы доберемся до Темзы в считаные дни! Однако…

— Капита-а-ан! — пронесся над палубой громкий вопль, заставивший Бешенного непонимающе сдвинуть брови и, переглянувшись со старшим помощником, склониться над палубой. По ней, задыхаясь от волнения, бежал молоденький пират, юнга на грозном судне, попавший сюда относительно недавно.

— В чем дело, Жак, ты чего шумишь? — Чеслав, опередивший капитана с вопросом, сам склонился над палубой, хмуро вглядываясь в паренька. Девушка и молодой маг, мимо которых промчался с воплем юнга, взволнованно переглянулись. Подобные крики, как правило, не предвещали ничего хорошего.

— Британцы на четыре часа! — Жак, тяжело дыша, замер перед мостиком, прижимая руку к груди, а другой указывая куда-то себе за спину, — Уже ощетинились!

— Откуда только их дьявол принес?! — Чарльз, вмиг сориентировавшись, рывком выпрямился, окидывая взглядом палубу и выискивая матросов на ней, — Черти! К пушкам! Нас атакуют!

— О, господи… — Татьяна, испуганная перспективой морской битвы куда как сильнее, чем очередным возможным штормом (в конце концов, два она пережила, справилась бы и с третьим), схватила Луи за руку, — Что… что нам делать? Они же не будут разбираться, кого убивать, а вдруг… вдруг…

— Успокойся, — молодой маг, сжав руку собеседницы, решительно нахмурился, — Пойдем вниз, пусть люди разбираются в своих проблемах сами. Глядишь, да и не попадемся на глаза кому не следует…

— Сухопутные! — пронесся над палубой грозный рык капитана, — Вниз! Не хватало еще спотыкаться о ваши трупы!

— А он добр, правда? — Роман, неизвестно когда успевший образоваться возле одной из мачт и сейчас с интересом созерцавший капитана, ухмыльнулся, опуская взгляд на приближающихся друзей, — Давайте, трупы, бегом вниз. Не будем создавать неприятностей господам разбойникам, а то еще, чего доброго, обидятся на нас…

Татьяна, взволнованная, встревоженная, обеспокоенная и испуганная, цепляясь за руку молодого мага, поспешила исполнить этот дружеский совет. Несколько шагов по немного шаткой палубе она проделала довольно успешно, но затем вдруг споткнулась о бухту каната и, чудом не упав, почти ткнулась носом в какую-то балку — часть такелажа судна. И тотчас же замерла, не веря своим глазам, вгляделась пристальнее и, нахмурившись, немного повернула голову, провожая взглядом какую-то точку. Несколько секунд она молчала, не двигаясь, а затем вдруг решительно кивнула.

— Да… вниз! — она оттолкнула Луи и, совершенно не волнуясь ни о качке, ни о приближающемся бое, уверенно зашагала к трапу. Братья де Нормонд, переглянувшись, последовали за ней, не понимая и недоумевая, чем вдруг была вызвана такая перемена в настроении девушки.

А она, идущая, приподняв подбородок и сжав кулаки, никак не могла заставить себя признаться, что видела, как мгновением назад в нижнюю часть судна легко и ловко скользнул подозрительно знакомый белый паук.

На мачте вился черный флаг с черепом и скрещенными костями; Чеслав, готовясь к бою, уверенно прикладывался к фляжке, подбадривая себя алкоголем; капитан, хмурясь, проверял затвор своего пистолета, а пираты, снуя во все стороны, сдергивали чехлы с пушек, подкатывая их к борту.

Бой предстоял не слабый, но девушку сейчас не заботило даже это. Сознавая, что бронью борта фрегата не обшиты, что случайное ядро вражеской пушки может настичь и ее, она уверенно шагала вниз, хмурясь и пытаясь набрать в грудь побольше воздуха.

Ей предстоял бой ничуть не менее слабый, чем тот, что ожидал пиратов.

— Анхель… — Татьяна быстро оглянулась и, убедившись, что никто из друзей за ней не последовал, переступила с ноги на ногу, озираясь. Она находилась в помещении, которое можно было характеризовать как «предтрюмное» — что-то вроде склада в конце коридора, куда выходили двери пассажирских кают. Фрегат, надо заметить, вне всякого сомнения, не всегда был пиратским, очевидно, капитан захватил его и окрестил по-своему, ибо каюты здесь были вполне комфортабельными и рассчитанными на немалое количество пассажиров, имелись необходимые для удобного существования помещения и какая-то комната, которую пираты использовали в качестве склада. Здесь стояли бочки, ящики, валялись мешки, то тут, то там виднелись брошенные за ненадобностью погнутые, заржавевшие шпаги (у некоторых морских разбойников, из тех, что остались на палубе, шпаги на поясе тоже имелись, но, безусловно, не настолько замученные), кое-где был опрометчиво просыпан порох.

— Анхель! — позвала девушка, убежденная, что паук, шмыгнувший в щель между досками, удрал именно сюда, — Анхель, пожалуйста, мне надо поговорить с тобой!

Наверху грохнул первый залп. Корабль содрогнулся до киля, и Татьяна, шатнувшись, уцепилась за первый встречный ящик.

— Анхель, я не желаю тебе зла, я не буду тебя даже ни в чем обвинять! Мне просто нужно поговорить с тобой!

Вокруг царила тишина, лишь сверху доносился топот ног и громкие взбудораженные крики морских разбойников, столкнувшихся с врагом. Думать о том, что́ они сделают с неприятелем, категорически не хотелось, тем более, что сейчас перед девушкой стояла совсем иная задача.

Другом экс-мажордома Татьяна не считала, союзником тем более. Однако, побеседовать с ним все-таки хотела, просто чтобы знать, помнит ли он что-то о нормальном мире и, если да, то что именно. Хотела узнать, каковы намерения вораса здесь, в этой реальности, хотела понять, связан ли он все так же с Альбертом или, быть может, с Чеславом, хотела… хотела просто увидеть еще одно знакомое лицо во всей это карусели.

Сверху донеслись одиночные пистолетные выстрелы, грянул новый залп. Послышался грохот, и девушка почувствовала, что судно шатнулось. Видимо, неприятель ответил на атаку атакой и тоже выстрелил из пушки.

— Анхель… Анхель! — она тяжело вздохнула. Реагировать на ее призывы ворас не собирался, в этом не могло быть сомнений, а ей не хотелось оставлять за спиною врага, не зная даже его намерений.

Страх, вызванный перестрелкой наверху, страх перед неприятелем и перед самими пиратами, снедал ее душу, оставаться в одиночестве в полутемном помещении было жутко, и поведение экс-мажордома начинало раздражать. Она была уверена, что это он, что видела она именно его, а не какого-то случайного паука, была уверена в этом так же, как и когда встретила Винсента в зверином облике, и понимая, что ее пытаются провести вокруг пальца, испытывала вполне обоснованную злость.

— Дьявол тебя сожри! — девушка топнула ногой и, мельком подумав, что общение с пиратами, вне всякого сомнения, влияет на нее плохо, рявкнула, — Ан!!

Она стояла посреди этого странного склада, озаренная лишь тонкой полоской света, пробивающейся сквозь запыленный иллюминатор. Дверь осталась где-то позади, кругом были сплошные бочки и ящики, под ногами туда-сюда перекатывались редкие пули, видимо, выпавшие из общего количества, постоянно что-то шуршало, потрескивало, а наверху грохали один за другим выстрелы.

Наверное, в такой обстановке, нет ничего удивительного, что шороха за спиной Татьяна не услышала и от звука знакомого голоса едва ли не подпрыгнула.

— Лишь один человек во всем свете имеет право называть меня так.

Девушка медленно повернулась, чувствуя, как замирает сердце. Только сейчас ей вдруг пришла в голову очень здравая мысль, что призывать вот так вот на свою голову довольно опасного человека, требовать его появления было несколько опрометчиво. Однако, теперь уже было поздно.

Он стоял прямо перед ней — высокий, статный, сильный, выделяющийся светлой полосой в темноте складского помещения, все такой же надменный, такой же бледный и светловолосый, все с теми же бледно-зелеными, прозрачными глазами, которые во мраке удивительным образом казались не темнее, а светлее.

— Во всяком случае, ты появился… — медленно вымолвила Татьяна и на всякий случай сделала небольшой шажок назад. Находится излишне близко к Анхелю ей не хотелось.

— Я появился, — последовал холодный ответ, — Что тебе нужно? Ищешь помощи в этой перестрелке? — он быстро указал взглядом на потолок, откуда слышался нарастающий шум битвы.

— Нет, я просто… — девушка глубоко вздохнула, понимая, что даже и не знает, с чего начать, — Этот мир настолько безумен, я уже не понимаю, кто здесь хороший, а кто плохой, вот я и подумала…

— Что я по глупости решу занять вашу сторону? — ворас скептически приподнял бровь, — Это смешно. К вам не имеют отношения мои симпатии или антипатии, вас в свои союзники призывать я никогда не стану. И вам этого делать тоже не следует.

Корабль вновь тряхнуло. Сверху донеслись редкие выстрелы, какие-то крики, а затем вдруг голос Чарли грохнул:

— Пленных не брать!! Отправим их в геенну!!

Татьяна содрогнулась. Таких слов от того, в ком все еще видела доброго и милого доктора, она все-таки не ожидала, и призыв из его уст убить весь экипаж по глупости атаковавшего их судна откровенно пугал.

Анхель, с интересом подняв голову к потолку, тонко улыбнулся. Зеленые глаза его сузились, в них заиграла нескрываемая насмешка.

— Надо же… не ожидал от вашего приятеля такой горячности. Мне всегда казалось, что он скорее трус, чем боец.

Девушка вздрогнула еще раз, теперь уже не от слов капитана пиратов, а от слов своего непосредственного собеседника.

— Ты… значит, ты помнишь? Все помнишь, правда? Ан…

— У тебя нет права так обращаться ко мне, — в голосе вораса зазвенел металл; Татьяне на миг почудилось, что он сейчас, подобно головорезам на палубе, выхватит из-за пояса пистолет и выстрелит в нее, — Ты пользуешься знаниями, полученными из памяти милорда Ричарда, пользуешься без разрешения и спроса. Полагаю, раз уж ты додумалась звать меня сокращенным вариантом имени, тебе известно и кто́ имеет право называть меня так?

— Один из тех, кто сейчас на палубе вместе с Чарли засыпает пулями встречный корабль, — недовольно пробурчала девушка и, поежившись при мысли о том, что происходит наверху, поспешила задать свой вопрос, — Он тоже все помнит?

— Это мне не известно, — последовал равнодушный ответ, — Я не знаю, кто из ныне живущих помнит о прошлом, а кто все забыл, подчиняясь чарам… мастера, — последнее слово прозвучало нескрываемо неприязненно, язвительно, и Татьяна насторожилась.

— Полагаю… — она чуть повернула голову вбок, всматриваясь в собеседника, — В этом мире ты… не совсем на стороне Альберта?

Анхель широко ухмыльнулся и, скрестив руки на груди, безмятежно пожал плечами. Лицо его приняло довольно умиротворенное выражение.

— Должен заметить, что я и в том мире не совсем на его стороне, Татьяна, — зеленые глаза вновь насмешливо сузились, а в спокойном голосе девушке почудилась издевка. Верить словам Анхеля или нет, она не знала.

— Но, если так… — собеседница вораса глубоко вздохнула и нервно облизала губы, — Если так! Если ты не на его стороне, если ты против него, то почему тебе не помочь нам?

— Если я не на его стороне, это не значит, что я против него, — экс-мажордом, которого, судя по всему, происходящее забавляло, в раздумье прошелся перед девушкой из стороны в сторону, — А если я против него, это не значит, что я не против вас. У меня нет желания оказывать вам помощь, скажу тебе по секрету. Лучше бы тебе было оставить меня в покое и позаботиться о себе — того и гляди это корыто разнесут в щепки, и ты пойдешь ко дну вместе с друзьями, капитаном и его бравой командой.

— Анхель… — в словах вораса был определенный резон, однако, вот так отпускать его Татьяне не хотелось. В конечном итоге, как знать, вдруг ей удастся переубедить его и склонить на их сторону хотя бы немного? В борьбе против Альберта может быть важен каждый союзник, упускать такой возможности нельзя…

— Ты хочешь, чтобы я помог вам? — мужчина, продолжающий расхаживать перед ней, остановился и немного надвинулся на собеседницу, — Ты настолько хочешь этого, что готова даже рисковать жизнью, общаясь со мной? Что ж, это достойно похвальбы и заслуживает награды. Я не буду помогать вам, Татьяна, мне нет нужды открыто идти против мастера. Но совет дать тебе я, пожалуй, могу… — он на миг замолчал, словно размышляя, а затем решительно добавил, — Идите к Тьери. Он существует в этом мире, этот старый маг, он живет не так уж далеко от мастера, и вы сумеете найти его. Он окажет вам помощь куда как более существенную, чем я.

— Тьери?.. — Татьяна, изумленная таким очевидным и ни разу не пришедшим никому из них в голову вариантом, хлопнула себя по лбу, — Ну, конечно! Тьери, как я… как мы не подумали о нем? И ведь я даже вспоминала почему-то, но… Где его найти?

Ворас равнодушно пожал плечами и, быстро оглянувшись в сторону выхода, качнул головой.

— Я не знаю. Он где-то в Англии, недалеко от своего бывшего учителя — это все, что мне известно. Больше не беспокой меня.

Девушка открыла рот, чтобы сказать еще что-то, но не успела. Фигура альбиноса ярко высветилась в полумраке склада и в следующий миг исчезла, скрываясь почти без следа. Татьяна опустила взгляд и, заметив бегущего по полу белого паука, чуть улыбнулась.

— Спасибо! — поспешно выкрикнула она, не желая оставаться неблагодарной.

За дверью склада послышались шаги, и девушка, отвлеченная уже на них, перевела взгляд в ту сторону.

— Татьяна? — знакомый голос заставил ее с невинным видом вытянуться в струнку, принимая на себя облик совершенного внимания. Дверь распахнулась, в проеме показалась знакомая до боли длинная шевелюра цвета воронова крыла.

Роман, удивленно заглянув в закуток, куда забилась Татьяна, окинул его долгим взглядом и вежливо кашлянул.

— Ты что, спасаешься от пушек? А я хотел предложить пойти подглядеть за сражением. Но мне показалось, что ты с кем-то разговаривала?

— Да, — отрицать очевидное девушке казалось глупым, — Здесь Анхель, Роман.

— Анхель?.. — виконт недоверчиво нахмурился, распахивая дверь шире и заходя внутрь. К экс-мажордому он питал особенное нерасположение хотя бы ввиду того, что ворас некогда обманул его.

— Что ему нужно здесь? Тоже амнезией мучается, пришел у Чарли таблеточку просить?

— Боюсь, что нет, — Татьяна со вздохом обхватила себя руками, — Он помнит все, знает даже больше, чем я могла бы предположить… Он посоветовал нам поискать помощи у Тьери, говорит, тот где-то в Англии. Ты хотел подсмотреть за этой бойней?

— Я полагаю это честным сражением, в котором, безусловно, победят наши дикие друзья, — юноша самодовольно выпрямился и, стукнув себя в грудь, прибавил, — И я готов помочь им в этом! А идея с Тьери неплоха, мне нравится. С чего бы это паучок решил подсобить нам?

Девушка недовольно пожала плечами. Смотреть, как пираты убивают, возможно, ни в чем не повинных людей, ей было не слишком приятно, однако, вместе с тем, она не могла отрицать и собственного интереса к настоящему морскому сражению. Не смотря на некоторую антипатию к нему, она уже готова была принять приглашение Романа, поэтому неуверенно шагнула вперед.

— Он как раз отказался помогать нам, но сказал, что может дать совет. Очень смутный разговор получился — я уговаривала его встать на нашу сторону, а он сказал, что хоть и не на стороне Альберта, нас тоже не любит…

— Странно, я полагал, что мы-то любви заслуживаем, — искренне удивился виконт, — А вот дядя ее совершенно точно не достоин. Идем?

Татьяна неуверенно кивнула. Подниматься на палубу казалось авантюрой довольно рискованной, даже откровенно опасной ввиду того, что там происходило, однако, общение с пиратами, должно быть, и в самом деле наложило на нее свой отпечаток. Какая-то часть ее души откровенно жаждала риска, безмерно хотела полюбоваться сражением, а при учете некоторого давления со стороны виконта, устоять девушка просто не могла.

Обреченная, несколько сердитая сама на себя, она, как покорная овечка, понурив голову, последовала за своим излишне непоседливым спутником и вскоре уже, осторожно поднявшись по ступеням трапа, оказалась на палубе.

Первым, что она увидела, оказалась подозрительно знакомая человеческая фигура, стоящая, скрестив руки на груди и прислонившись к мачте плечом. Прищур зеленых глаз отдавал чем-то нехорошим, ухмылка, растягивающая красивые губы — тем более, и Татьяна, тихонько вздохнув, покачала головой, приближаясь к замершему у мачты парню.

— Смотрю, душа твоя крови жаждет все так же? — негромко осведомилась она, без особого одобрения глядя, с каким живым интересом Людовик наблюдает за сражением, идущим на палубе. Молодой маг безмятежно пожал правым плечом — левое было занято тем, что подпирало мачту.

— Не могу отрицать очевидного. Мне нравится этот просмотр в режиме реального времени, ты взгляни, как пираты рвутся в бой! Кстати, тебе-то, как я вижу, тоже любопытно это.

— Меня Роман уговорил, — девушка, быстренько перевалив ответственность за свое нахождение на палубе на другие плечи, немного насупилась, неуверенно переводя взгляд на сражающихся.

Битва кипела преимущественно у борта. Корабли сошлись уже практически вплотную, воздух заволокло пистолетным дымом, от выстрелов звенело в ушах, но ни пиратов, ни их противников это, судя по всему, не смущало.

Кое-кто из морских разбойников уже был ранен, на палубе виднелись следы крови.

Татьяна, нервно сглотнув, попыталась рассмотреть среди столпотворения хоть одно знакомое лицо, однако, вместо этого разглядела лишь знакомую шевелюру.

Чеслав стрелял с колена, умело и ловко пригибаясь, дабы уклонится от встречных пуль; стрелял с обеих рук, сжимая в каждой по пистолету и, честно говоря, выглядел совершенно довольным.

Раздался крик — кто-то из пиратов, то ли раненый, то ли убитый наповал, сорвался с борта и полетел в воду.

— К дьяволу!! — послышалось знакомое рычание, и из гущи битвы выскочил Чарли — взъерошенный, с оцарапанной пулей щекой, немного испачканный в саже и невероятно злой. Он наклонился, хватая с палубы оброненную кем-то (возможно, именно погибшим) шпагу и, вскинув ее в воздух, взревел:

— На абордаж, черти!! Всех к праотцам!! Пусть кормят акул, собаки!!

Девушка, откровенно напуганная как приказом бравого капитана, так и вообще всем происходящим, попыталась неловко спрятаться за спину хладнокровно созерцающего совершающееся Людовика. Роман, расслабленно привалившийся к ближайшей бочке, любовался сражением с не меньшим интересом, чем его младший брат, будучи в этот момент до такой степени похож на него, что даже несведущий в перипетиях их семейных уз человек сейчас заметил бы родство.

Татьяна, мрачно подумав, что Эрика бы эта битва вряд ли порадовала, только вздохнула, опять обращая внимание на творящееся безумие.

Из пушек больше не стреляли — было не до того на обоих кораблях, да и расстояние для выстрела было уже недостаточным. Теперь в дело пошли пистолеты и, надо заметить, среди команды фрегата хорошим стрелком был далеко не только один Чеслав. Капитан, в одной руке продолжающий сжимать шпагу, а во второй удерживающий пистолет, тоже отличался большой меткостью и ловкостью, вызывая в душе впечатлительной девушки одновременно ужас и гордость.

Чарли был неукротим. Сейчас, во время боя, справедливость присвоения ему клички Бешенный становилась более, чем очевидна — капитан бросался в бой впереди всех, рычал от ярости, и своими выстрелами уже ухитрился не только пробить парус вражеского судна, но и ранить нескольких человек на нем.

А теперь он дал приказ идти на абордаж, переходить в ближний бой. Татьяна поежилась. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы не предположить, чем закончится этот бой — пираты казались людьми значительно более крепкими, сильными и свирепыми, чем их противники.

Впрочем, последние тоже не были согласны принимать поражение.

— Лезут на борт, черви!! — взревел кто-то, и девушка вздрогнула. Этот голос был ей знаком, знаком даже слишком хорошо, однако услышать его в подобной ситуации она как-то не ожидала.

— Винс… — сорвался с ее губ потрясенный вздох и, не веря самой себе, она немного шагнула вперед, — Не… не могу поверить…

Роман, удержавший Татьяну от опрометчивых действий, схватив за локоть, уверенно вернул ее на место и наигранно вздохнул.

— Я все понимаю, Татьяна, но, видимо, нам придется смириться. Кот вырвался на волю, почуял свободу, нам будет затруднительно опять загнать его в клетку! Как говорят — сколько льва не корми…

— Но он же не пират! — девушка ошарашенно перевела взгляд на собеседника, протестующе тряся головой, — Нет-нет, он не пират, как он может…

— Посмотри на него, — Людовик, от которого эта беседа не осталась в тайне, шагнул ближе к собеседникам и, повернув Татьяну к палубе, вытянул руку вперед, указывая на обсуждаемого человека, — По-твоему, он не пират?

Винсент выглядел впечатляюще. На голове его красовалась бандана, мощную грудь обтягивала свободная рубаха бордово-красного цвета, явно позаимствованная из сундука кого-то из пиратов; ноги были обуты в высокие сапоги с широким голенищем, из которых выглядывали черные мягкие штаны, на поясе болталась шпага — хранитель памяти преобразился кардинально и сейчас совершенно не походил на себя самого, казался одним из шайки морских разбойников.

— К дьяволу их! — рычал он ничуть не хуже Чарли, видимо, принимая на себя некоторую часть командования атакой, — Швыряй в воду, пусть акулы полакомятся! На абордаж, потопим их корыто!

— Он сошел с ума! — Татьяна обреченно всплеснула руками, и сама отступила на шаг назад, — Совершенно свихнулся, пираты на него излишне плохо влияют!

Роман горестно вздохнул и, кивнув, демонстративно шмыгнул носом.

— Придется теперь тратить деньги на его лечение, платить сумасшедшему дому и докторам… Слушайте, а может, просто отдадим его дяде? Он ведь хотел поиграть с ним, подлечить малость, так пусть и займется!

— Хорошая идея, — одобрил Людовик, — Откупимся от него Винсом, обменяем его на Эрика и спокойненько уйдем в свой мир. Ну, или в крайнем случае, займемся отстройкой замка.

Девушка предпочла не реагировать и, давая братьям возможность всласть поупражняться в остроумии за счет хранителя памяти, отошла немного в сторону, скрываясь за мачтой и следя за происходящим.

Пираты сплошным потоком хлынули на палубу захватываемого корабля. Защитники того отбивались изо всех сил, отчаянно сопротивлялись, а некоторые из них, видимо, предполагая отрезать морским бандитам путь назад, сами перебирались на палубу фрегата.

Один из таких смельчаков, относительно молодой парень, почти кубарем перекатившись через борт, вскочил на ноги и, тяжело дыша, уставился на хмуро застывшего перед ним капитана.

В руке его сверкнула шпага, он взмахнул ею, бросаясь на предводителя разбойников, и девушка за мачтой ощутила невольное беспокойство за последнего. В конце концов, он все еще оставался их другом, да и кто знает, как поведут себя пираты, если с капитаном что-то случится?

Но Чарли нельзя было недооценивать. Он мрачно улыбнулся и, легко уйдя с линии атаки, неожиданно наотмашь ударил противника пистолетом по лицу. Пистолет был тяжелый, удар Бешенный нанес не слабый, поэтому парень, попятившись, тяжело рухнул на палубу, едва не свалившись за борт.

— Вшивый щенок… — прошипел пират и, подняв собственную шпагу, легким и резким движением полоснул ее острием по груди противника, рассекая его рубаху, — Я бы протянул тебя под килем за то, что осмелился напасть на меня… — взгляд его неожиданно скользнул к шее врага, и Чарльз, хмурясь, вонзил шпагу в палубу, освобождая от нее руку. Затем склонился и, схватив медальон, болтавшийся у парня на шее, с силой рванул, разрывая тонкую цепочку. Подняв странное украшение на уровень своих глаз, он бросил на него быстрый взгляд, и зарычал, как разъяренный хищник.

— Знак мастера! Гнилое отродье гиены, я должен был догадаться, что вы подосланы! Читай себе отходную, британская свинья, я не щажу тебе подобных!

Дуло пистолета, по-прежнему остающегося в руках пирата, уткнулось в лоб несчастному британцу. Тот побелел, губы его затряслись, глаза широко распахнулись — умирать парень, вне всякого сомнения, не хотел и смерти боялся.

Татьяна, едва дыша от ужаса, вцепилась в мачту и чуть подалась вперед. Он сейчас убьет человека, он, Чарли, милый и добрый доктор, никогда и никому не причинивший вреда! Он убьет его, жестокий, беспощадный пират, мостящий себе дорогу трупами!

— Не надо! — сорвался с ее губ невольный вскрик. Рука пирата, уже готовая нажать на курок, замерла.

Чарли медленно оглянулся через плечо, без особой симпатии взирая на посмевшую останавливать его девушку, взирая так тяжело и мрачно, что Татьяне на миг почудилось, что он сейчас разрядит обойму в нее.

Несколько секунд он сверлил ее взглядом, затем вновь неспешно повернулся к жертве. Дуло пистолета с неожиданной силой вновь уперлось в лоб несчастному, практически толкая его, заставляя невольно откинуть голову.

— Благодари мисс, — прорычал Бешенный и, внезапно опустив руку, прижал дуло на сей раз к нижней челюсти противника, продолжая не то шипеть, не то рычать, — Я бы тебе фок в глотку загнал, гниль подкильная! Приколотил бы к корме и каждый день по кусочку отправлял на корм рыбам! Благодари мисс, благодари ее за спасение твоей вонючей шкуры, падаль! Ну! — он схватил перепуганного донельзя парня за шиворот и дернул его вперед, так, чтобы Татьяне было видно его лицо, а самому британцу, соответственно, лицо девушки.

Парень судорожно сглотнул и, дернув головой, попытался изобразить поклон.

— Сп-п-паси-сибо… — пролепетал он, и Чарльз, судя по всему, удовлетворенный этим, рывком поднял его на ноги, сгребая на сей раз за ворот. Лицо его озарилось нехорошей ухмылкой.

— Передай от меня привет акулам, собака, — издевательски промурлыкал он, — Скажи — Бешенный шлет угощение! — и с этими словами, не обращая внимания на испуганный вскрик Татьяны за спиной, он одним точным и сильным движением швырнул британца за борт.

Девушка, не веря своим глазам, медленно повела головой из стороны в сторону.

— Чарли…

— Я не убил его, — последовал резкий ответ. Поворачиваться капитан пиратов не пожелал, и Татьяна, чувствуя кожей, насколько он взбешен, предпочла замолчать. Было очевидно, что поступок ее пирату не понравился, и чем это могло быть чревато, было лучше не думать.

Чарли окинул долгим злым взором поле битвы и внезапно выстрелил в воздух, привлекая внимание своей команды, «чертей» как он их называл и к которым теперь, видимо, мог быть причислен и Винсент.

— Назад! — рявкнул он, — Назад, черти, к пушкам! Разнести это корыто в пыль!!

На мгновение воцарилась тишина. Пираты, уже практически захватившие вражеский корабль, растерянно переглядывались, не зная, не понимая, как реагировать, недоумевая, чем был вызван такой приказ.

Чес, как старший помощник, человек, стоящий по статусу ближе прочих к капитану судна, да к тому же и оставшийся на борту фрегата, осторожно кашлянул, подходя ближе.

— Капитан… разве мы не собираемся захватить судно? Брюхо у них, небось, набито золотишком, мы могли бы…

— Ты забыл, — перебил его Бешенный, медленно поворачиваясь, — Что меня следует слушаться, старший помощник? — рука его взметнулась, дуло пистолета уткнулось точно в грудь рыжему, и Чарли прищурился, — Выполняй приказ, собака. Или, клянусь ромом в своих кишках, я вывешу тебя вместо флага!

— Ни… никак нет… — Чеслав, очевидно, несколько растерянный очередным проявлением крутого нрава своего капитана, осторожно попятился, — Конечно, капитан, да, капитан… — и, поспешно повернувшись к борту, рявкнул не хуже Бешенного, — Разнести корыто в щепки! Все живо на борт! Живей, черти, если не хотите попытать счастья у врат Рая!

Пираты потянулись обратно. Возвращались они, надо сказать, с куда как меньшим энтузиазмом, чем шли в атаку — все же бросать добычу, отправлять ее на дно, не хотелось никому из головорезов, однако, приказа капитана ослушаться они все-таки не смели.

Винсент, тоже остававшийся все это время на борту фрегата, врукопашную сражающийся с одним из неприятелей — достаточно мощным, крупным человеком, — нанес последний сокрушительный удар и, схватив его за грудки, прошипел:

— Я бы вздернул тебя на рее на потеху экипажу и для украшения судна! Подыхай со своим кораблем, свинья! — последние слова сопроводил сильный рывок: хранитель памяти буквально зашвырнул своего незадачливого противника обратно на обреченный корабль.

Чарльз резко обернулся к совершенно ошарашенной происходящим девушке, и двум молодым людям, находящимся рядом с ней, один из которых пребывал в изумлении, наверное, не меньшем, чем она, а второй искренне наслаждался происходящим.

— Вниз! — зарычал он, — Пошли вон с палубы, я не желаю слушать женских криков и слез! Вниз, крысы, сидите по своим норам и не показывайтесь мне на глаза!

Роман, для которого сражение, как и для Татьяны, оказалось все-таки чересчур жестоким, который ожидал чуть меньше ругани и чуть больше эстетики, быстро сглотнул и, схватив девушку под локоть, почти потащил ее к трапу. Та не сопротивлялась, лишь непрестанно оглядываясь через плечо то на Чарли, то на замершего у мачты молодого мага.

Уже спускаясь по ступеням, она вдруг услышала спокойный голос последнего и, тяжело вздохнув, прибавила шаг.

— Я останусь здесь, капитан. Всегда хотел посмотреть, как пираты отправляют несчастные души на тот свет.

Пушки грянули все разом. Татьяна, не успевшая добраться ни до какой каюты, вздрогнула и, вырвавшись из рук Романа, зажала уши руками. Живое воображение ясно и четко рисовало ей разлетающийся, рассыпающийся, разбиваемый тяжелыми снарядами в щепки и пыль корабль, и сердце сжималось от жалости и страха.

В этом мире Чарли действительно стал другим. И, думая сейчас, вспоминая поведение пирата по кличке Бешенный, его слова и поступки, девушка уже не могла поверить, что когда-то этот человек был добрым, заботливым доктором, готовым спасти жизнь любому человеку.

Он изменился, изменился, не взирая на слова Луи, утверждавшего, что суть человека не способно изменить даже забвение. А мысль о том, что молодой маг мог быть прав, и тогда Чарли действительно не изменился, просто в нормальном мире он утаивал эти стороны своей натуры, пугала еще сильнее.

— Татьяна… — Роман, видя, в каком состоянии спутница, осторожно тронул ее за плечо, пытаясь все-таки увлечь в каюту, — Перестань так убиваться. Да, он пират, он жесток и безжалостен, меня это тоже немного задевает, но что мы можем поделать? Только принять его помощь и, добравшись, наконец, до Англии, попытаться вернуть все на свои места. Все еще можно изменить, поверь мне, Чарли вновь станет прежним…

— А Винсент? — девушка вскинула голову и, глянув на собеседника в совершенном отчаянии, покачала головой, — Винсент, который ведет себя так же, как и они все! Людовик, который наслаждается лицезрением чужой смерти! Я не знаю, не знаю, Роман, этот мир сводит меня с ума! Мне уже кажется, что чем дольше мы находимся здесь, тем сильнее изменяемся мы сами, причем не в лучшую сторону, и я уже просто не представляю, что делать! А вдруг… мы поменяем все, а они… а мы все останемся такими же, как и здесь?

— Татьяна! — виконт, нахмурившись, слегка встряхнул ее, — Если мы и меняемся, то лишь под влиянием обстоятельств, окруживших нас, не более того! Когда не станет этих обстоятельств, мы… А Луи, кстати, и не изменился вовсе — вспомни, каким он был в нашем мире. К тому же… — юноша торопливо оглянулся по сторонам, будто опасаясь, что их могут подслушать и, понизив голос, прибавил, — Мне кажется, что в этом мире он уже не так силен, как раньше. И старается это скрыть.