Игрушка для босса

ГЛАВА 12. Спасибо, сценарист, ты в своем репертуаре!

Подталкиваю Маргошу в спину, чтобы топала быстрее. А она постоянно оглядывается, с любопытством парня осматривает. Одобрительно мне подмигивает.

Но не до этого сейчас. Надо срочно уносить ноги, пока красавчик от столь нахальной выходки не отмер и за нами не потащился. Ныряем в толпу, сливаемся с танцующим народом, растворяемся в пространстве.

Приваливаем икающую Лолку к стене. Обещаем, что вернемся за ней через пару минут. Отправляемся искать потерявшуюся Анфиску. Но она как сквозь землю провалилась.

Разбегаемся с Марго по периметру. Я как юла верчусь по сторонам, тихо матерюсь себе под нос. С опаской поглядываю на мимо проплывающих мужчин, надеюсь, что не наткнусь на обиженного кавалера. Но нет, больше нигде его не вижу, наверное, уже забил и забыл.

Без Анфиски мы домой не поедем, не оставим одну в злачном месте, тем более с незнакомым парнем. Поэтому набираю блондиночке на телефон, долго терплю идиотскую мелодию в трубке. Но, видимо, слишком шумно вокруг, не слышит, не отвечает.

Подхватываю под локоток пьяно улыбающуюся, бледную Лолку, мирно присевшую в уголке на корточки. Она под нос тихо подвывает, что ее тошнит. Тащимся с ней в уборную. Плохо ее организм алкоголь усваивает, сразу избавляется от вредного продукта.

Марго отыскивает Анфиску за столиком. Не хуже меня развлекается девочка, целуется пылко с парнем, кудрявым, темноволосым. С боем утаскивает сопротивляющуюся подругу за собой, объясняет на ходу ситуацию.

Наконец-то собираемся вместе, выходим на свежий воздух. Анфиска Лолитку платком обмахивает, мы с Марго поддерживаем «несостоявшуюся алкашку» под руки.

У входа в клуб полно свободных такси, желающих подработать. Ныряем в первую попавшуюся желтую машинку с шашечками и домой.

Всю дорогу держим наготове пакет из продуктового перед лицом Лолитки, чтобы она салон не обгадила. Но, видимо, все спиртное из нее вылилось уже, затихает безобразница, засыпает, мне на плечо валится. В квартиру приходится брюнетку вносить, потому что дрыхнет, как сурок.

По приходу укладываем подругу в постель. Обхватывает руками подушку, колени к груди поджимает, что-то ворчит на несуществующем языке. Устало разбредаемся по комнатам, рассвет на носу. Я рушусь на диван кулем, даже косметику смыть сил нет.

Воскресный день пролетает незаметно. Всей «шлеп-компанией» спим до обеда. Потом лечим аспирином взрывающийся от выпитого алкоголя мозг. Приводим себя в порядок перед трудной рабочей неделей. А вечерком отправляемся покататься на велосипедах на пруд, благо сейчас точек проката двухколесного транспорта полно в Москве.

Уже ночью, засыпая, вспоминаю о Грановском. Не по себе становится, страшно в офис идти. Нелегкий, видимо, мне предстоит понедельник, несладкий. Не знаю, чего ждать от Нервного после наглого пятничного побега. — Стараюсь отогнать от себя беспокойные мысли, медленно отчаливаю в мир иллюзий.

Утро рабочей недели встречает хмурыми тучами и моросящим дождем. Мелкие капли барабанят в стекло, войти просятся. Сонно хлопаю глазами, совсем в такую погоду никуда не хочется. Лучше в постельке остаться, почитать или фильм посмотреть. Но, к сожалению, не в этой жизни и не мне. Стекаю с дивана, лениво плетусь в ванную приводить себя в порядок.

Решаюсь надеть сегодня брюки персикового цвета, узкие, но не обтягивающие ноги и черную блузку с коротким рукавом. Новые синенькие туфельки к этому комплекту совсем не подходят, а вот мои монстры, бежевые лодочки, очень даже в тему. Пару минут раздумываю, что для меня приоритетнее: комфорт или гармония образа. Гордо вставляю лапки в туфли-убийцы — русская женщина геморроя не боится! — и, подхватив прозрачный зонт, лечу на остановку.

В автобусе приходится стоять на одной ноге, как цапле, вторую приспособить некуда, а то другим придется висеть. Да еще вокруг все такие высокие, что мне с ростом в метр шестьдесят четыре, чтобы глотнуть кислорода, необходимо периодически подпрыгивать. Наверное, очень неадекватно мои кульбиты со стороны выглядят, понимаю это по выражению лица мужика, который без конца нервно морщится, покашливает и ворчит. Хотя, может, ему не по душе, что я изредка — прошу это учесть! — приземляюсь тонким каблучком ему на пальцы. Не знаю.

На выходе меня, как горячий хот-дог, выносят с поджатыми конечностями. Ну, что ж, не привыкать, главное, что в лужу не уронили.

В бизнес-центре вавилонское столпотворение, в здании много различных фирм, наша арендует лишь четвертый этаж.

Подхожу к лифту, где, как в годы перестройки, очередь длинная стоит в ожидании транспорта. Боковым зрением замечаю удивленное, возмущенное лицо Инги Земиной. Наверное, в отделе меня уже в утиль списали, тем более в пятницу не появилась.

Делаю вид, что мы незнакомы, гордо задираю подбородок, пусть теперь от любопытства сдохнет. Непринужденно бросаю взгляд на часы, а там без трех минут девять. Холодею от ужаса: не хватало еще ко всем моим заслугам добавить опоздание. Резко разворачиваюсь на шпильках, бегущим шагом несусь к лестнице, а там вверх через три ступени на каблуках, как сайгак.

Впрыскиваю в приемную начальника и к секретарше.

— Уже пришел? — задыхаюсь, кашляю, на ее тейбл руками опираюсь. А она так открыто улыбается, отрицательно головой качает.

Громко выдыхаю, благодарю гонца за отличные новости. Ныряю в свой заочно полюбившийся кабинет, сумку плюхаю на стол, сама в кресло приземляюсь, дыхание в ровное состояние привожу.

Очень надеюсь, что Грановский сегодня вообще не появится, например, из-за коленки. Конечно, звучит некрасиво, но я настолько напугана, что уже боюсь бояться.

Пытаюсь отогнать от себя панику, которая бессовестно ходит по пятам. Силюсь занять себя чем-нибудь полезным. Достаю из коробки личные вещи, расставляю красиво. Включаю моноблок, чтобы настроиться на рабочий лад и встречу с Нервным.

Когда на дисплее появляются все программы, первым делом проверяю почту и ошарашено ойкаю. Как же я не потрудилась в выходные посмотреть?! Там множество документов от Грановского для перевода и все с пометкой «понедельник, утро», — расстроенно зажмуриваюсь. — Это зверская месть несговорчивому холопу? Ну что ж, можно обратно предметы в бокс складывать, на метлу и в форточку. Потому что заданий на сутки минимум.

И что делать в такой ситуации, как думаете? Какие варианты приходят на ум?

Может, жалостно проскулить, что свалилась с простудой? Или, наоборот, с пеной у рта доказывать, что в свой законный выходной имею «право налево»? Или сослаться на отсутствие сети на даче? Как вариант, выдать, что не смогла открыть файл. На историю про НЛО, забравшее на уикенд красивый женский экземпляр с целью размножения, он вряд ли поведется, — мое больное воображение и не такие шедевры готово выдать во имя спасения.

Конечно, стоит, не теряя времени, приняться за текст, перевести хоть что-нибудь. Но не вижу в этом смысла, все равно распятия не избежать, как ни крути, — холодным лбом опускаюсь на столешницу, злюсь на весь мир, а стационарный телефон издает тренькающий звук.

Ну, здравствуй, изверг окаянный, давно не виделись!

Трясущимися пальцами снимаю трубку, а оттуда секретарша Грановского чирикает.

— Анастасия Юрьевна, вас Герман Станиславович с документами у себя ожидает, — даже не отвечаю, больше нет смысла с ней мосты наводить, раз сегодня уволят.

Лучшая защита — это нападение, правда?! А в моем случае — это единственный допустимый вариант. Собираю всю вредность в кулак. Принимаю решение, что не сдамся без боя. Еще посмотрим, кто кого на лопатки положит.

Подхватываю сумку, заполняю легкие кислородом, делаю невозмутимое лицо, словно еще не видела заданий на почте. Гордо выхожу из кабинета и тут же стучусь в соседний. На секретаршу не смотрю, чтобы запал не пропал, хотя ей тоже не до меня, с кофемашиной воюет.

И с порога так, без прелюдий:

— Здравствуйте, Герман Станиславович, я бы хотела поговорить по поводу возвращения в отдел… — речь замедляется, а я тихо бледнею.

За неизвестно откуда появившимся в его офисе за выходные длинным столом сидит в полном составе наша китайская делегация, переговоры с которой мы практически запороли в пятницу. И еще человек шесть из высшего руководства.

Теряюсь, не знаю, как себя вести, тереблю ручку сумки пальцами, зачем-то умоляюще смотрю на босса, который сегодня при параде: в строгом костюме цвета горького шоколада, светлой рубашке, в галстуке. Темные волосы назад зачесаны, на носу очки в тонкой оправе.

Что с этим шкодливым парнем? На себя непохож! Это его, видимо, НЛО на выходных похитило, чтобы мозг переформатировать.

— Извините, — пищу себе под нос, зачем-то кланяюсь.

Станиславович приподнимается, на меня с улыбкой смотрит, словно видеть рад, пуговицу на пиджаке застегивает.

— Познакомьтесь, это мой личный переводчик — Еремина Анастасия Юрьевна, — сообщает участникам заседания, и снова я странно пополам сгибаюсь.

Хорошо, что от страха в реверансе не присела. А то и так на меня мужчины с издевкой глядят или интересом, да кто их разберет. Сейчас главное — заставить коленки не трястись и глаза в размере уменьшить, а то слишком заметно мое состоянии в преддверии истерики.

— Анастасия Юрьевна, прошу Вас, — Грановский указывает на место рядом с собой. — На чем мы остановились? — обращается к начальнику экономического отдела — немолодому мужчине с густыми седыми волосами и серьезным видом.

Быстро занимаю предложенный стул, удивляюсь не на шутку, что этот подтянутый пожилой дядечка практически без акцента говорит на китайском языке. А Грановский ко мне нагибается, просит переводить ему все слово в слово. Отбрасываю в сторону свои проблемы, сейчас не до них, погружаюсь в рабочий процесс.

Переговоры длятся долго. Китайцы применяют разные тактики, чтобы сбить цену и выторговать скидку. Босс по большей части молчит, в игре другие зубастые акулы, более опытные. Около трех часов дня прерываемся на обед, заметно, что действующие лица подустали, нужен отдых мозгам и глюкоза организму. Все отправляются в ресторан, а меня Грановский просит задержаться на пару минут.

Честно сказать, не успеваю даже испугаться. В голове до сих пор рабочие моменты прокручиваю. Какие же хитрые эти китайцы!

Начальник тоже на вид утомлен, скидывает пиджак, на спинку кресла вешает, ослабляет удавку галстука, коленку больную под столом потирает.

— Герман Саниславович, — ну вот, еще и отчество исковеркала не вовремя, откашливаюсь. А он улыбку удержать за сжатыми губами пытается. — Я бы хотела с Вами о возвращении в отдел поговорить, — тут же в лице меняется, уже в упор на меня недовольно смотрит.

— Не сдаешься ты, Еремина! — часть документов сгребает в папку. — Что тебя опять не устраивает? — Проверяет в телефоне список задач на сегодня. Пятой точкой на столешницу опирается, ждет развернутого ответа.

Почему-то его прямой вопрос вводит меня в ступор. Не обдумала я дома четкий план, не отрепетировала. Приходится на ходу импровизировать, сочинять.

— У меня нет опыта участия в деловых переговорах… — нагло прерывает.

— Меня все устраивает, видел тебя в работе, ты вполне компетентна, — вызов в глазах. Ждет, что еще я выдумаю.

— Объем заданий очень большой, я не успела перевести то, что Вы мне на выходных отправили, — пришло время сознаться и обратить ситуацию в свою пользу.

— А вот это плохо, — грозно сводит брови к переносице зеленоглазый, — но ничего, постепенно привыкнешь, — тут же игриво подмигивает.

Вот зараза, развлекается! — Я расстроенно сдуваюсь. Не собирается он меня отпускать на волю, — приходит осознание. Но в запасе еще один серьезный аргумент.

— Я могу ошибиться в терминологии, только два месяца в фирме, до конца не успела изучить специфику… — упираюсь, доказываю, аж руками размахиваю для убедительности.

— Еремина, смирись, от меня ты если уйдешь, то только в декрет, причем с моим чадом в пузе, — хитро прищуривается, скалится.

Ничего себе заявочка, челюсть до колен отвисает. Ноздри от возмущения раздуваются. Срочно надо менять тактику на «как отделаться от парня за десять дней».

А он вполне доволен своей выходкой, ко мне ближе подходит, руки бесцеремонно к талии тянет.

— Настюш! — в глаза смотрит, голос мягкий, с бархатной хрипотцой.

Ах ты, котяра мартовский! Ладони уже на моей пояснице. Срочно надо его от себя отпихнуть, но почему-то организм считает по-другому. Его прикосновения вызывают трепет в теле, свежий запах моря и цитруса будоражит воображение. И вопреки здравому смыслу так охота закинуть руки ему на шею и к груди крепкой, широкой прижаться, спрятаться от всего мира в биополе сильного мужчины. Да что за наваждение!

— Давай мириться, — поглаживает по спине теплой ладонью. — Я в пятницу повел себя погано, знаю. Устал, выпил, да еще ты из себя ежика строила, кололась больно, — смотрю на его волевой подбородок, на изгиб красивых губ и понимаю, что мне рядом с ним так хорошо, даже не с чем сравнить возникшие ощущения. — Я за ночь, пока тебя искал, чуть с ума не сошел. Больше так не делай, ладно? Что бы ни случилось, оставайся рядом, по ночам в Москве опасно. — Это я сейчас кивнула в ответ? Может, он чем-нибудь меня опоил?

Хотя почему я должна реагировать по-другому, когда рядом со мной такой притягательный, умный, красивый и сексуальный мужчина? Я ведь живая.

— А я маньяка побила, — до безобразия распирает похвастаться, — палкой и сумкой. Он под кустом валялся, хныкал, как девочка, прощения просил. — Грановский сначала делается серьезным, потом прыскает со смеху, назад голову закидывает, но руки не расцепляет.

— Насть, я, конечно, понимаю, что ты у меня последняя из амазонок и тебе море по колено. Но все могло закончиться плачевно, поэтому скакать одной по темным переулкам столицы прекращай. — Да я сама знаю, но что поделать, порой на работе допоздна задерживаться приходится, причем по его же вине.

— Ладно. Не буду, — не пойму, когда так кардинально сменился климат между нами. Несмело касаюсь тонкими пальчиками с нежным французским маникюром его галстука, тереблю в руках. Хорошо вот так стоять рядом с ним, спокойно на душе, правильно.

— Я тебе звонил вчера вечером, но ты трубку не брала, — нотки обиды в голосе. Каким он славным бывает, теплым, ласковым иногда, я даже не предполагала.

— Мы с девчонками на великах в парке катались, поэтому поднять не могла… — Тут внезапно раздается громкий стук в кабинет. Дверь распахивается, а из динамиков голос секретарши:

— К Вам Антон Игоревич, остановить не получилось, к сожалению, — я не сразу способна увидеть персонаж, который появился на сцене, потому что стою к входной двери задом.

Первым делом, как ошпаренная кошка, пытаюсь отскочить на метр от Грановского, чтобы не выдать неформальные отношения, пару минут назад возникшие между нами. Но он отчего-то не желает меня выпускать из рук, уверенно к себе прижимает.

— Антоха, ты сегодня из командировки вернулся и сразу в офис? — искренне улыбается другу, а по совместительству своему заму, мой Нервный.

— Нет, я в субботу прилетел, — резко поворачиваю голову на уже знакомый неприятный голос и на секунду забываю, как дышать.

На пороге стоит тот обломанный мной в клубе красивый, высокий шатен. Снова в безупречно сшитом классическом сером костюме, с кожаным портфелем в руке. Сердце медленно скатывается в пятки, и как-то больно скручивается желудок.

— Знакомься, — весело выдает зеленоглазый, — это моя девушка, а также личный переводчик — Настя, — ослабляет хватку, чтобы я смогла развернуться к гостю лицом. А мне так плохо, что конечности деревенеют.

Смотрим друг другу в глаза пристально. Я молюсь про себя всем богам, чтобы не стал здесь отношения выяснять. Не мог же вредный сценарист так жестоко подставить, от души поиздеваться. Но медовые глаза неожиданно злостью загораются, обидой.

Ох, недоброе задумал этот красавчик, не спустит с рук выходку наглую!

Девочки, у вас когда-нибудь были враги из высшего руководящего состава? Нет! А вот у меня, по-моему, намечается.