Игрушка для босса

Глава 14. Жизнь — это один большой казус

Если вы думаете, что после вчерашней встречи с Робертом, я всю ночь душу травила сомнениями, немигающим взглядом прожигала дыру в потолке и не могла заснуть, то вы очень ошибаетесь. Отчаянно плескаться в своих эмоциях может только безработная женщина, у которой полно свободного времени, а для меня это непозволительная роскошь.

Так вот, со мной вышло все наоборот. Добравшись до квартиры, я даже поесть не смогла, силы закончились, и отключилась сразу после горячего душа. А во сне мне привиделась прелестная лесная избушка, в окна которой влетали чудаковатые цветастые птички, чем — то напоминающие попугаев. Галдели, пищали и всячески меня радовали. Вот так, не умею я долго тухнуть над проблемами, это вредно для здоровья

Утро пролетает в суете, во — первых, я вчера забыла положить продукты в холодильник, а т. к. дома жарко, яйца и остальное за ночь могли пропасть. Поэтому съедаю лишь кусок подтаявшего расплывшегося сыра, он лежал в герметичной упаковке, и вроде, после того как я его вскрыла, не вонял. И запиваю его черным кофе без сахара, но вприкуску с аппетитными пирожными. О них я каким — то образом позаботилась, хотя не помню когда, и засунула в морозилку. Ну, какой спрос с уставшей, замученной женщины, у которой вечер прошел на автомате.

Во — вторых, у меня не нашлось чистых колгот, глаженых брюк, но хуже всего то, что вчера на бюстгальтере оторвалась планка с крючками, а другого лифчика у меня нет. Часть вещей до сих пор находится в квартире, где мы жили с Костей, а я никак не могу найти в себе силы, чтобы съездить за ними. Потому что при расставании я кинула свой ключ бывшему в лицо и теперь, чтобы попасть туда, должна с ним встретиться. А это настоящая пытка.

Решить можно все, вместо колгот и юбки надеть штаны, грязные волосы вымыть, а если не успеют высохнуть, то поехать на работу в шапке, но вот отсутствие нижнего белья с моим размером груди — это целая трагедия.

Нет, ничего страшного в моем бюсте нет, я в меру подтянутая молодая женщина, никаких ушей спаниеля. Но это не отменяет тот факт, что без лифчика я выгляжу практически как порнозвезда, даже если сверху на меня надеть сто одежек с застежками. Тем более в офисе бродит озадаченно — озабоченный Суслик, а его провоцировать нельзя, еще сорвется и прилюдно потребует «клубнички». Сама хихикаю от бреда, который в голову лезет. Понятное дело, что Роберт на работе только зверствует и всех гоняет, но это так весело представлять.

Так все, одергиваю себя, надо что — то думать, решать, не до смешков сейчас!

Облазив всю квартиру Марго в поиске вариантов, но ничего не подобрав, в доме осталось много вещей подруги, в том числе и белья, но размер у нас не совпадает, у меня в два раза больше. Приступаю к плану «Б», который состоит в том, чтобы починить мой бюстгальтер.

Высыпав на диван найденную коробку со швейными мелочами, большинство портных принадлежностей Марго уже перевезла в дом мужа, в квартире осталась только ненужная ей ерунда, ищу нечто способное заменить планку, чтобы удержать на месте в течение дня мою немалую грудь. А сама нервно поглядываю на часы, если я не выйду из дома прямо сейчас, то снова опоздаю. Но ничего дельного, кроме горсти элементарных булавок не нахожу.

Самоделкин, конечно, из меня еще тот, но другого выхода я не вижу, поэтому двумя булавками на свой страх и риск закалываю место, где располагается застежка, и натягиваю полученную конструкцию через голову. Слегка застряв лифоном в районе ключицы, отчаянно пытаюсь запихать в мягкие чашки все необходимое и громко ругаюсь матом.

Правда недолго, свободного времени у меня нет, все приходится делать в темпе. Поэтому с горем пополам справившись с нижним бельем, надеваю первые попавшиеся джинсы и трикотажную кофту со скромным вырезом, а сверху удлиненный голубой кардиган, на всякий случай. Мало ли какие бедствия со мной сегодня приключатся.

Мне опять приходится вызвать такси, потому что я катастрофически опаздываю на совещание, которое вредный Суслик, зная мою любовь к задержкам, а значит назло мне, назначил на девять часов утра. Сто раз проверяю наличие денег в кошельке, у нас на работе стоит терминал, поэтому вчера сняла пару тысяч. И выскакиваю на улицу еще до того, как приходит оповещение, что машина приехала.

К моему огромному везению за рулем оказывается миловидная пожилая женщина. Дружелюбно кивнув мне, предлагает мокрый зонт, на улице снова льет как из ведра, положить в багажник и включает чудесную французскую музыку, которую я обожаю.

Если бы мне не надо было срочно ехать в офис, я бы рванула на поиски нового бюстгальтера. Очень не просто подобрать удобную и качественную модель человеку с моим размером нижнего белья, поэтому у меня в гардеробе лифчиков мало.

Поролоновые чашки мне не подходят, они визуально увеличивают грудь, а куда еще больше. А мягкие чашки — плохо держат, косточки впиваются в кожу, да и не часто встретишь нужный объем. Поэтому мне приходится покупать лифы итальянских фирм, а стоят они, как вы понимаете, заоблачно. Так что для кого — то приобретение нового комплекта — плевое дело, а для меня — трагедия вселенского масштаба, особенно когда свободных денег нет.

В этом месяце я ползарплаты отправила родителям. Мама звонила и жаловалась, что всю зиму дома было очень холодно. К ним приходил мастер, посмотрел и констатировал, что надо менять батареи.

Дело это дорогостоящее, родители на мизерную пенсию ремонт позволить себе не могут, а значит, они будут и дальше молча мерзнуть. Поэтому я переслала им приличную сумму денег, а чтобы не переживали, сказала, что на работе выдали большую премию. Так что сейчас я на мели и отчаянно пытаюсь дотянуть до зарплаты.

К офису такси подъезжает без пяти девять. Шустро расплатившись с милейшей женщиной и записав ее телефон, чтобы в следующий раз напрямую с ней связаться, выскакиваю на улицу. Зонт не открываю, не до него, со всех ног несусь на работу.

Если бы не дурацкий лифт, который по непонятным причинам вечно медленно и лениво гуляет по этажам, а на первый спускается редко и как будто нехотя, я бы вовремя появилась в кабинете злостного Суслика, а так снова опаздываю. Даже я понимаю, что если так дальше будет продолжаться, то меня ждет в лучшем случае очередной выговор, а в худшем — увольнение. И никакие общие знакомые не помогут мне удержаться на насиженном месте. А это плохо, очень плохо!

У кабинета со знаковым номером 666 делаю глубокий вдох — выдох, мысленно готовясь к плахе, и тихонечко, скромно стучусь в дверь. В голове мелькает столько отмазок, но только ни одна меня не оправдывает. Просто смиряюсь с тем, что сейчас меня разделают под орех и, входя в кабинет, стараюсь носом не зацепить порог.

— Доброе утро, Анфиса Валерьевна, — скрестив руки на груди, противный Суслик встречает мне у двери, — а мы думали, вы еще из спячки не вышли, — туг же поддевает, смотря на меня сверху вниз.

Вот гад ползучий, не мог хоть разок удержаться от сарказма и промолчать, ведь знает, что я вчера поздно домой пришла, да еще по его вине. Ну ладно, держись, сам напросился.

— Простите, Роберт, просто я с утра в церковь забегала за ваше психологическое здоровье помолиться, — произношу это с самым серьезным выражением лица, и пусть что хочет, то и думает. Но ловлю в глазах босса веселые икринки. По — моему, перепалка ему только поднимает настроение.

А остальные участники совещания, примолкнув, с любопытством наблюдают за нашей словестной перестрелкой.

— Да что вы, Анфиса Валерьевна, не надо было так утруждаться, — с полуулыбкой хмыкает он. — Лучше бы попросили себе точные часы, и то больше пользы было бы,

— и чтобы я не успела «дать сдачи», продолжает: — садитесь на свободное место и продолжим, сегодня на повестке дня много серьезных вопросов, — потеряв ко мне интерес, обходит длинный стол для переговоров и опускается в кожаное кресло.

Я же, осмотревшись, пытаюсь сообразить, куда деть свое пальто. Остальные участники совещания наверняка приехали на работу заранее и предусмотрительно оставили свою верхнюю одежду в кабинетах, а я как всегда. Конечно, в идеале мне хотелось бы сапоги сменить на туфли, в офисе очень жарко, но я не решаюсь отпроситься у босса и так отличилась.

— Анфиса Валерьевна, вы страуса изображаете или просто предпочитаете слушать стоя? — снова обласкав меня внимание, цепляется нехороший Суслик. — Может вас проводить до стула, чтобы вы по дороге не заблудились? — вредно тянет, а у меня начинают руки чесаться.

Насупившись, кидаю на него сердитый взгляд. Прикусить бы ему дыроколом указательный палец, в голове рождается план мести, или средний, без разницы. Или печатью по лбу щелкнуть в свое удовольствие. А он опять поднимается и не спеша топает ко мне.

Вот и верь этим вредным мужикам. Вчера у подъезда пел мне серенады о большой и чистой, а сегодня откровенно глумится. Сволочь!

— Как — нибудь обойдусь без помогаторов, — фыркнув на него, решаю, что пальто повешу на спинку стула. И хотя это не лучшая идея, потому что длинный подол будет подметать пол, но все же выход. Но не успеваю привести свой план в действие, как его руки опускаются на мои плечи. Он, помогая мне снять верхнюю одежду, с хитринкой в глазах, тихо ставит в известность:

— Еще раз опоздаешь, в качестве наказания пойдешь со мной на свидание, — у меня от удивления лицо вытягивается. Благо остальные меня не видят, потому что Роберт стоит так, что закрывает от публики.

Ничего себе, как ловко он вывернул в свою пользу ситуацию. Его смекалке можно только позавидовать.

— И заметь, я на первом свидании целуюсь, — шаловливо подмигнув мне, вешает мою одежду в шкаф. А громче, уже для аудитории сообщает: — А сейчас Анфиса Валерьевна поделится с нами своими идеями по поводу одноразовых шприцев. На многие импортные фирмы введено эмбарго, поэтому мы ищем новых, качественных поставщиков, — мужчина, расстегнув на черном пиджаке пуговицы и глянув на настенные часы, отходит в сторону.

Рррр, где моя дубинка, даже в себя прийти не дал.

Ближайшие десять минут, как нашкодившая студентка у доски излагаю свои мысли на заданную тему. Благо в выходные я хорошо подготовилась к предстоящему совещанию, проработала все аспекты, поэтому чувствую себя как рыба в воде.

Роберт же, вернувшись на свое место, не сводит с меня голубых глаз. И пусть взгляд серьезный, внимательный, но я — то знаю, что за бесстыжие мыслишки бродят в его голове, и от этого кажется, что я выступаю голой. Безобразие!

Слегка помучив меня, скверный Суслик позволяет сесть на свое место. Переключившись на другую тему, начинает терзать очередную жертву. А я, выдохнув, приземляюсь на серый неудобный стул рядом с Вадимом Сергеевичем, нашим бухгалтером, и шепотом интересуюсь:

— А можно мне чуть раньше получить аванс? — и для усиления эффекта делаю такой несчастный, обездоленный вид, что у любого порядочного человека сердце защемит. У меня на карте осталась последняя тысяча рублей, я не протяну на ней неделю.

— Если Роберт подпишет, то без проблем, — лысоватый дяденька в поношенном сером костюме и с бабочкой на шее пожимает плечами. Почесав картофельный нос, добавляет шепотом: — только принеси заявление до обеда, чтобы я успел его провести, — а я расстроенно вздыхаю.

Мне совсем не хочется, чтобы Роберт знал о моем финансовом положении. Как — то неудобно. Лучше недельку посижу на хлебе и воде, совмещу неприятное с полезным, вдруг удастся немного похудеть. Кивнув финансисту в знак благодарности, и достав из сумки документы, откидываюсь на спинку стула и тут же громко взвизгиваю, привлекая к себе всеобщее внимание, потому что мне жутко больно.

Видимо, когда я облокотилась на спину, злосчастная булавка, фиксирующая лифчик, раскрылась и безжалостно впилась мне в кожу. Но ведь это не повод срывать совещание, поэтому, зажимаю ладонью рот, и виновато поглядывая на удивленных коллег, поднимаюсь на ноги. Облизав пересохшую ногу, ой, губы, начинаю сердечно извиняться.

— Простите, пожалуйста, у меня в груди кольнуло, вот и подпрыгнула, — вру, как сивый мерин. А сама кошусь на вредного Суслика, который, недовольно сведя брови к переносице, готовится отчитать меня за саботаж. — Наверное, переволновалась, понервничала, — не могу остановиться, дразню зловредного босса, недвусмысленно намекая народу, кто довел меня до ручки. И тут же скромно потупив взор, вздыхаю.

Пожилая дама в длинном коричневом платье и со скудным хвостиком на затылке, сидящая справа, к сожалению, я не знаю ее имени, мы еще ни разу не пересекались, взволнованно охая, роется в своей черной толстой, растянутой сумке. Достав оттуда блистер с валидолом, протягивает мне, поучая:

— Быстренько под язык, с сердцем не шутят, — пихает таблетку мне в рот. А парень, сидящий напротив, услужливо протягивает мне стакан воды. — Роберт, ну как так! — осуждающе цокая языкам, она укоризненно смотрит на начальника. А я отчаянно отбиваюсь от нападающей. Валидол не лучшее сердечное лекарство, у него побочных действий выше крыши.

Неожиданно так стыдно становится, мало того, что я опоздала на работу, так еще сорвала совещание. Я вообще — то совсем не наглая, в меру ответственная и хорошо знаю свое дело. Но Роберт постоянно своими подколками толкает меня на подвиги. Поэтому не могу сдержаться.

— Я в порядке, извините, — в этот раз каюсь абсолютно искренне. Мысленно пытаясь забраться под плинтус и тихо там сдохнуть, делаю вид, что очень занята документами, которые выкладываю на стол.

— Успокойся уже, тебе не надоело постоянно привлекать к себе внимание, — слышу громкое ворчание за плечами и оборачиваюсь.

Дамочка в образе Клеопатры: жгуче — черные волосы, подстриженные под каре, ровная укороченная челка и колоритные жирные стрелки на глазах, делают ее больше похожей на ведьму, чем на роскошную египетскую царицу. А рядом болезненно худая, несуразная, но с претензией на лице блондинка в красном приталенном костюме с юбкой, которая негромко ей поддакивает:

— Свои проблемы будешь дома решать, надоела, — с взглядом полным презрения фыркает на меня.

А вот и главная воздыхательница нашего Суслика с группой поддержки — знаменитая Наталья Премудрая. Местная королева красноречивых сплетен и ядовитого злословия. Неприятно познакомиться, но что поделать. Только собираюсь послать ее в далекое пешее, как мою задумку претворяет в жизнь Роберт.

— Наталья Петровна, раз вам до всего есть дело, может, вы принесете нам кофе, — без капли смущения он понижает ее в должности до уровня секретарши. — Не забудьте сахар и салфетки, — смотрит на нее выжидающе.

А девушка, удивленно распахнув огромные глаза и обиженно надув бордово — масляные губы, хмурится. Вопрошающе глянув на подругу, сидящую рядом, не знает, как реагировать. Но только Роберту, по — моему, все равно, как она себя чувствует, он наоборот подливает масло в огонь:

— И захватите с собой Ирину Юрьевну, она вам поможет, — переводит строгий взгляд на ее говорливую соседку. И тут же переключается на меня.

— А вы, Анфиса Валерьевна, задержитесь после совещания, обсудим ваше поведение, — мне тоже достается от начальника, но я лишь коротко киваю в ответ. Заслужила.

Остаток времени, пока идет совещание, я сижу вытянувшись по струнке и боясь лишний раз шелохнуться, потому что знаю — у меня в районе позвоночника притаилось настоящее холодное оружие. Булавка до сих пор расстегнута и в любой момент может впиться мне в кожу. А это очень неприятно, нет, не так, это чертовски больно.

Кажется, что совещание длится вечность и никогда не закончится. Мало того, что я уже вся вспотела, сидя в зимних сапогах, да еще так затекли мышцы спины, что давит в грудной клетке. С мольбой в глазах смотрю на Роберта, мысленно упрашивая отпустить нас на волю. Но только все бесполезно.

Лишь спустя два часа и одиннадцать минут, да, я постоянно следила за временем, мой личный кошмар наконец — то заканчивается. Роберт, раздав подчиненным задания, благосклонно позволяет вернуться на свои рабочие места. Но только мне уйти нельзя, наказана.

Людская река постепенно вытекать из кабинета начальника. А я, прямо, аккуратно, словно проглотив палку, поднимаюсь на ноги, мысленно прикидывая, как побыстрее избавиться от неугомонного Суслика и рвануть в туалет, чтобы на скорую руку починить диковинную конструкцию, удерживающую мой нескромный бюст на месте. Отчаянно надеюсь, что у меня все получится, и я смогу потерпеть до вечера, а уж потом рвануть в магазин. Потому что лучше взять лифчик в кредит, чем снова встретиться с ненормальным бывшим.

Подхожу к шкафу, чтобы забрать свое пальто, а краем глаза наблюдаю, как Наталья, с видом униженной и обреченной, собирает последние грязные чашки и уносит с собой. Мне становится ее немного жаль, трудно, когда мужчина, который нравится, совсем не обращает на тебя внимание. А Суслик на нее даже не смотрит.

— Мась, почему ты опять опоздала? Я так и озвереть могу, — я слегка задумалась и даже не заметила, как из кабинета исчез весь народ, а Роберт подошел сзади.

Снова беспардонно приобняв меня за талию и притянув со спины к своей груди, тут же вздрагивает и отступает на шаг назад.

— Что это? — потирая в районе солнечного сплетения, болезненно морщится, когда я поворачиваюсь к нему лицом.

Мне становится смешно. Моя злодейка — булавка беспощадна, поэтому в этот раз вместо меня хватко куснула обнаглевшего Суслика. И поделом ему, нечего девушек без предупреждения за разные места лапать.

— Капкан для неугомонных начальников, — решаю отшутиться, — нова технология в области современного нижнего белья, очень популярная модель, — улыбка так и пробивается наружу, потому что вид у Роберта озадаченный, но только я со всей силы стараюсь удержать серьезное лицо, чтобы сократить время нашего общения. И пока он не опомнился, добавляю: — Роберт, я обещаю, что опаздываю в последний раз, просто возникли обстоятельства непредвиденной силы. Тем более ты сегодня поставил мне такие жесткие условия, что я теперь на час раньше прилетать буду, честно, — но вместо желаемого прощения, получаю любопытное: «Покажи».

— Что?! — вытаращив на него глаза, отступаю. Нет, я ждала не такого результата, поэтому пячусь назад. Ситуация становится все хуже и хуже. А в этот момент на спине расстегивается rope — застежка, лифчик слетает с груди и подпрыгивает вверх.

Катастрофа! Спасите — помогите! Как все не вовремя! Надо срочно бежать!

Начинаю метаться, силясь прикрыться от изумленно — заинтересованного взгляда мужчины, который сейчас откровенно смотрит на мою грудь. Только в одной руке у меня пальто, в другой сумка, а третья пока не выросла. Резко разворачиваюсь к нему спиной, ощущая, как румянец приливает к щекам, а Роберт не растерявшись, сразу комментирует увиденное:

— Ничего себе! Это у тебя на меня такая реакция?! Лестно! — довольно скалится. — Лифчик с эффектом самопроизвольного съема — великолепная задумка. Аплодисменты мастеру! — брызжет остротами, правда не долго. Присев на корточки, поднимает с пола мою выпавшую серебряную булавку. Покрутив перед собой, добавляет: — А теперь серьезно. Что происходит? — взяв за плечи, пытается развернуть меня к себе лицом, только я не поддаюсь, потому что не знаю, куда деться от стыда. Самое время провалиться сквозь землю.

— Роберт, просто дай мне уйти! — разозлившись на ситуацию и свою беспомощность, отталкиваю его рукой. — Мне сейчас не до твоих плоски шуточек, отстань! — пытаюсь удрать от него, но только все бесполезно, он перегородил мне путь к отступлению и не выпускает.

— Чтоб ты в таком виде разгуливала по офису, на радость озабоченным мужикам, никогда, — категорически отказывает. — Быстро рассказывай, в чем дело, и хватит драться, я все равно тебя не отпущу, — ловит занесенную над ним руку и подтаскивает меня к себе. — Тихо, моя хорошая, не паникуй, — меняет тон на мягкий, заботливый, а мне так зареветь хочется, громко, в голос. Обидно до жути.

Ну почему со мной вечно какие — то нелепые вещи происходят, чем я их заслужила?!

— Ничего страшного не случилось, просто жизнь. Давай я сейчас выйду за дверь, а ты все поправишь, хорошо? — он заглядывает мне в глаза, но я отворачиваюсь от него, безумно стыдно. Но иного выхода у меня нет, лучше так, чем продолжать этот нелепый диалог, поэтому соглашаясь, киваю головой.

— Ну и отлично, — подбадривает он, отпуская меня. Но тут же, словно неожиданно догадавшись о важной вещи, уточняет: — или надо купить новый? Что — то сломалось? — сейчас в его тоне нет ни капли издевки, только беспокойство, и это так подкупает, что хочется прижаться к нему и от души нажаловаться. Только нельзя, чужой мужчина.

— Роберт, пожалуйста, просто выйди, — прошу его, больше нет моих сил. В другой ситуации я бы легко отшутилась и свела все на нет, но не получается, потому что я искренне расстроена. При нем мне хочется быть немного лучше, чем есть на самом деле, но как назло выходит все наоборот, и от этого так противно.