Инка + Дик = ?

БЕДА

В субботу Инка пришла из школы пораньше. Протерла пол, схватила авоську и, напевая, помчалась в магазин. В ближайшем уже не было молока, и она свернула на проспект к гастроному. Проходя мимо кинотеатра «Урал», Инка вскользь отметила, что какой-то майор порывисто обнял женщину в голубой шапочке и теперь, стоя напротив, держит ее за руки. Инка подумала, что майор похож на папу, и еще раз, просто так, бросила взгляд на него. Нет, Инке не показалось: это был он, ее любимый папка, самый лучший, самый красивый и самый честный человек на свете. Крадучись, Инка прошла между колоннами и притаилась за одной из них. Бешено колотилось сердце, жар прилил к щекам — ей было стыдно, но она решила, что должна знать все до конца.

Вон какой радостный отец... Таким он бывает, когда возвращается из командировки и вот так же, за руки, держит маму. Инка разглядела обоих. Отец казался еще красивее. А женщина... «Крашеная уродина»,— подумала Инка. В это время прошли двое мальчишек и подозрительно посмотрели на нее. Пришлось сделать равнодушное лицо и перейти к следующей колонне. Отсюда было и все слышно, но Инка застала конец разговора:

— Ах, я же за билетами шел, для дочки. Ты обожди меня минуточку. Я провожу тебя.

Билеты отец покупал ей каждую субботу, чтобы она могла пойти в воскресенье в кино и пригласить кого-нибудь из подруг.

И напрасно говорят, что она похожа на него, совсем не похожа. Глаза у нее, как у мамы, и нос тоже. Правда, волосы... Маме так нравится, что у дочери вьющиеся каштановые волосы, как у отца. Теперь мысли Инки переключились на маму. Мама так верит ему. И Инка верила тоже. А он, может, обманывал их всю жизнь. Бедная мама...

Перед глазами девочки поплыли радужные круги, и Инка почувствовала, что мраморная колонна становится невесомой... Очнулась она от голосов:

— Тебе плохо, девочка?

— Или деньги потеряла?

Инка с трудом посмотрела туда, где только что стоял отец с незнакомой женщиной,— там уже никого не было. В магазин идти расхотелось, ее почему-то потянуло к Долгановым. После того, как она побывала у них с Антоном Семеновичем, в отношениях между девочками произошла перемена: Катюня перестала стесняться перед подружкой своей семьи, и они еще больше сблизились.

Катя была дома одна. Ее обычно бледное личико сдержанно улыбалось:

— Как хорошо, что ты пришла, Инка. Новость у нас.

Девочки уселись на диване, и Катя стала рассказывать, что Антон Семенович все же добился для отца принудительного стационарного лечения. Соседи ни за что не хотели подписывать протокол: — Не буянит, нас не обижает, какое нам дело?

Убедил Антон Семенович все-таки. И с мамой поговорил, устроил ее на другую работу.

— Может, все наладится у нас, правда, Ин?..

Инка слушала невнимательно. Катя почувствовала состояние подруги. Сразу поникла, спросила виновато:

— У тебя что-нибудь случилось?

Инка словно ждала этого вопроса. То, что до сих пор молчало в ней, выплеснулось наружу, и она заплакала.

Катя, сама много пережившая для своих лет, знала, что в таких случаях лучше не успокаивать. Поплачет — легче станет. И действительно, Инка постепенно успокоилась, ей стало легче. Катя спросила осторожно:

— Я не могу помочь тебе?

Инка отрицательно покачала головой.

— Не хочешь — не рассказывай. Давай чай пить.

Они напились чаю с карамелью, и Катя, проводив Инку до самого дома, дождалась в подъезде, пока хлопнет дверь в квартире Климовых.