Иные мертвецы

Глава 11

Сидя на диване, мы целый час обсуждали план, ходя по кругу. Трикстер, которого звали Аксон, встретился с Тэкери в нейтральном месте, чтобы получить шприцы, инструкции и подтверждение поимки его эниси. Аксон не смог «попробовать» Тэкери на вкус во время встречи — так он понимал, созрел ли кто-то для обмана, — и это было необычно. Его народ на протяжении веков нападал на людей, потому что мы были такими «вкусными».

Адреналин схлынул из моего тела, и раны начали заживать, я свернулась калачиком в углу дивана с кружкой супа быстрого приготовления и попыталась вникнуть в разговор. В основном я слушала, как Вайят и Фин обсуждали, как найти Тэкери, можно ли использовать Аксона против него, может ли трикстер нам помочь или его стоит хорошенько запереть, и кому мы должны рассказать о нашей текущей проблеме.

Последнее заинтересовало меня больше всего. Кисмет никому не выдала, что я жива, поэтому ее первоначальный отчет о пожаре на фабрике и моей кончине был зарегистрирован. Ее охотники поклялись хранить тайну. Если нам нужна поддержка, ее команда была единственным реальным выходом. На данный момент убийство Виллемми осталось нераскрытым. Из-за предупреждения о том, что могущественный фейри помогал Тэкери, мы не могли привлечь Амалию. Да и мы вряд ли могли связаться с ней.

На главное, мы знали, что Тэкери хотел моей крови и очень старался не убить меня в процессе.

— Совет поможет, если ты попросишь их, — сказал Фин, сидевший ближе всех ко мне на диване. — Они очень уважают Эвангелину, и я могу заручиться большой поддержкой Кланов.

— Не помешало бы, чтобы за ним присматривали не только люди, — промолвила я. — Но не хочу, чтобы в это втянули еще больше невинных, а Тэкери хитрый. Я не могу представить, чтобы он допустил ошибку и его случайно заметили на улице.

— И когда Аксон не вернется вовремя с твоей кровью, Тэкери пошлет за тобой кого-нибудь другого. Возможно, нам следует использовать это в наших интересах и попытаться поймать его в ловушку?

— Если мы будем сидеть и ждать, то эниси умрет. Если он такой же раздражающий, как и его внук, меня не сильно огорчит его смерть. Но мне не нравится, когда убивают заложников.

— Значит, у нас около трех часов на разработку плана, как этому помешать.

Я взглянула на единственные часы в комнате — старую чугунную сковороду, модифицированную в часовой механизм с цифрами. Аксону было сказано вернуться к определенной телефонной будке сегодня в три часа дня, чтобы доказать, что он достал мою кровь, и получить дальнейшие инструкции. Мы уже отклонили предложение Дэвида использовать Аксона в качестве приманки и выманить Тэкери из укрытия. Аксон был интеллектуально неспособен врать напрямую.

Он все воспринимал буквально.

— Я просто не могу поверить, что Кисмет ничего не нарыла, — сказала я, больше для себя, чем для других, поскольку мы уже обсуждали эту тему сорок минут назад. — Как Тэкери годами проводил эти эксперименты, не оставляя бумажного следа?

Фин покачал головой. Дэвид раздраженно фыркнул со своего места на дальнем конце дивана.

Вайят устроился в одном из кресел, вытянув ноги и скрестив их в лодыжках, руки сложил на коленях. Он нахмурил брови и прикусил нижнюю губу зубами. Напряженно о чем-то размышлял. Мы разговаривали только на текущую тему, но я поблагодарила его за то, что он приготовил кружку супа быстрого приготовления. Наиглавнейшая проблема пока не затрагивалась.

— Если у тебя есть деньги, ты можешь купить секретность, — заявил Дэвид. — Но кто-нибудь всегда оступается. Мы просто еще не нашли зацепку.

Мой взгляд скользнул мимо Фина к Дэвиду, которому было около двадцати. Молод, но у него имелся опыт. Тем не менее он выглядел настолько нервным, словно готов был выпрыгнуть из собственной кожи. От всех этих тайн и заговоров ему неуютно, но он делал все возможное, чтобы внести свой вклад.

— Ты искал зацепки больше недели, — сказала я. — Если бы существовал след, по которому можно было бы идти, ты бы…

— Токин, — внезапно пробормотал Вайят, быстро поднимаясь со стула.

— Ты только что чихнул? — с замешательством спросил Фин.

Вайят покачал головой. — Токин — это гибрид человека и гоблина, убивший Джарон на прошлой неделе. Его отправили в учебный лагерь вместе с другими научными проектами, пока мы не придумаем, что с ним делать.

— Я думала, Токин ничего не знает, — ответила я.

— Мало что. — В его глазах горела решимость. — Тэкери создал Токина. И когда его допрашивали, Токин не мог сказать нам, где именно его создали. Мы получили от него только расплывчатые описания серых стен, металла и ветра.

— Ветра?

— Он сказал, что в том месте был ветер в стенах. Ему завязали глаза и забрали оттуда, везли недолго, а затем выпустили на охоту в Гроув-Парк, примерно в миле от квартиры аватара Джарон.

Я склонила голову набок и нахмурилась, не улавливая ход его мыслей. — Но если ему завязали глаза…

— Какое самое обостренное чувство у гоблина?

— Обоняние.

— И как их крошечные, нелогичные умы находят дорогу обратно в гнездо своей королевы?

До меня все дошло. — Токин оставил свой след, где бы он ни был создан и где бы ни жил. Теоретически он все еще может идти по своему запаху обратно к этому источнику, как гоблин, возвращающийся в свое гнездо.

— В точку. — Его улыбка была сдержанной, но искренней, и я поймала себя на том, что улыбаюсь в ответ.

— С чего ты взял, что можешь доверять этому существу? — спросил Фин.

— Мы и не доверяем, — ответила я. — Но раньше он был человеком, и это наш лучший вариант. План Б состоит в том, что мы останемся сидеть на своих задницах, пока Тэкери не пришлет за мной еще одного сборщика крови. И на этот раз он, возможно, не будет так великодушен, оставив меня в живых.

Если мой ответ не нравился Фину, он промолчал. — Я могу отследить его с неба. Затем вы найдете меня с помощью любых электронных средств, которые у вас есть.

— Ладно. Это выполнимо. Но проблема в том, что нам нужно вытащить Токина из учебного лагеря. — Я посмотрела на Вайята. — Как думаешь, Кисмет сможет потянуть за какие-то ниточки для этого?

Вайят сжал губы. — Я спрошу, но, учитывая, с каким трудом нам удалось получить два флакона у Эриксона, нашей просьбы может не хватить, чтобы забрать Токина.

— Что тогда делать? Мы не можем просто проникнуть в учебный лагерь и схватить его. Система безопасности там слишком хороша.

— Это только мы попробуем пройти через парадную дверь.

— Что? — удивилась я, а потом до меня дошло. — Ты хочешь, чтобы я телепортировалась туда и обратно.

— Я не хочу, но прошу.

Все уставились на меня. Я пошевелилась на диване. Тяжело будет телепортироваться со сломанным запястьем, но другого выхода не было. — Если ты сможешь провести меня на территорию лагеря и дать очень подробное изображение интерьера, чтобы я не приземлилась в стену, стол или что-то в этом роде, я это сделаю.

Вайят с гордостью улыбнулся. Эта улыбка была только для меня. В любой другой день это согрело бы мне сердце и вызвало улыбку в ответ. Но я все еще чувствовала вину из-за его реакции в спальне и просто смотрела на него. И его улыбка угасла.

— Попасть на территорию лагеря снова будет не легко, — сказал он. — Я не могу въехать, припарковаться на пять минут, а потом снова выехать, чтобы никто не заподозрил. Особенно, когда я пропал с радаров на неделю.

— Ты упомянул о наземных мерах безопасности, — уточнил Фин. — Они наблюдают за небом?

— По периметру расположены четыре сторожевые вышки, которые следят за окружающим лесом и горами. Если кто-то подлетит достаточно низко к верхушкам деревьев, его не сразу заметят.

Я переводила взгляд с одного мужчины на другого, затем остановилась на Вайяте. — Вы хотите, чтобы Фин подлетел со мной как можно ближе к периметру, чтобы я могла перенестись в здание, в котором никогда раньше не была. Затем, когда найду Токина и уговорю его пойти со мной, я должна перенести его… Куда? Телепортироваться в воздух и надеяться, что Фин поймает меня? Это ваш план побега?

— Конечно, нет, — язвительно ответил Вайят. — Мы обсуждаем варианты, Эви.

— Телепортироваться со сломанным запястьем и так будет больно, а делать это с кем-то на прицепе будет кошмарно. Возможно, я смогу вывести нас за пределы стены, но не рассчитывайте на большее.

— У меня вопрос, — подал голос Фин. — Если бы подлетел с Эвангелиной близко, я бы тоже телепортировался внутрь?

Я открыла рот, чтобы ответить, но в голове было пусто. Понятия не имею, что сказать. Однажды я телепортировалась из-под Вайята, не прихватив его с собой. Это было еще до того, как я полностью овладела своим даром. А потом телепортировала себя и еще двоих на пятьдесят ярдов через магическое силовое поле в здание. Я выбралась из-под Аксона, когда он стоял надо мной на коленях, но это не такой тесный контакт. Нам нужно было знать наверняка.

— Встань, — сказала я. Фин сделал, как просила, и я тоже поднялась и, повернувшись, скрестила руки на груди. Его длинные руки обвились вокруг моей талии, и меня снова поразило его прикосновение — его руки были мускулистыми и одновременно мягкими. Я мельком увидела двухдюймовые шрамы на внутренней стороне обоих запястий — слабое напоминание о том, что произошло, когда он в последний раз вызвался помочь мне. Он прижал руки к моему животу. Я вздрогнула, а он напрягся.

— Ты уверена, что хочешь попробовать это? — спросил он, обдав дыханием мое ухо.

— Если этого не сделаю, мы никогда не узнаем, что получится.

— Это будет больно?

— Только мне. А теперь заткнись, чтобы я могла сосредоточиться.

Я закрыла глаза, с трудом удержавшись, чтобы не посмотреть на Вайята. Наверняка увижу на его лице беспокойство за меня, ревность из-за близости Фина, возможно, даже хмурый взгляд.

Чтобы ощутить одиночество для связи с Разрывом, я подумала о том, как Вайят ушел от меня из спальни. Сосредоточилась на спальне и на том, чтобы перенести только свое тело, игнорируя Фина, который прижимался к моей спине. Я представила нас по отдельности, два отдельных тела, а не одно, связанное в объятиях.

Сейчас или никогда.

Я телепортировалась, и мое запястье заныло, иголки закололи всю руку, когда двигалась сквозь сплошную стену. Отвратительная пульсация продолжалась даже после того, как материализовалась в спальне. Не одна.

— Вот черт, — сказала я. Фин ослабил объятия, и я развернулась к нему лицом, прижимая сломанное запястье к груди. — Думаю, что тебе придется бросить меня в самую последнюю секунду.

Его ноздри раздулись. — Никогда.

Дверь спальни распахнулась. — И что теперь? — спросил Вайят.

Я тяжело выдохнула. — Думаю, моя рабочая нагрузка только что удвоилась. Фину придется пойти со мной.

Фин выглядел так, словно его вот-вот стошнит. — Не могу дождаться.

Я улыбнулась, ведь редко слышала от него сарказм. — Эй, это я буду делать всю тяжелую работу. Если ты вызвался перенести меня и Вайята вместе, когда мы впервые встретились, тебе не составит труда перенести меня и кого-то вдвое меньше его.

— Признаюсь, — сказал он, — что я всегда хотел увидеть ваш учебный лагерь вблизи.

— Что ж, теперь у тебя есть шанс.

Кто-то прочистил горло. Дэвид стоял в дверном проеме, прямо за плечом Вайята. Он смотрел на нас так, словно у всех у нас выросли дополнительные головы. — Эм, может быть, это глупый вопрос, но он оборотень-скопа, верно? Как у него хватит сил перенести тебя куда-то?

Черт возьми, я совсем забыла, что Дэвид не знал секрета Фина. О неполном обращении знали только старейшие, наиболее защищенные кланы, и Фин был одним из последних выживших из своего народа. Он смог отрастить крылья с размахом в два раза больше своего роста, в то время как остальная его часть оставалась человеческой. Эта способность хранилась в секрете Собранием клана, и нам с Вайятом выпала честь узнать о ней.

Позади меня Фин усмехнулся. Зашуршала ткань, за которой последовал слабый ветерок. Затем на пол упали две тени от лампы позади него. На лице Дэвида был шок. Мне не нужно оборачиваться, чтобы понять, что произошло, но я все равно обернулась. Однажды вампир-полукровка увидел Фина в таком виде и спросил, был ли Фин ангелом. И теперь, уперев руки в бедра, с обнаженной грудью, бугрящейся мускулами, с благожелательной улыбкой на красивом лице, с распростертыми до предела коричнево-белыми крыльями в крапинку, он выглядел точь-в-точь как один из ангелов.

— Вау, — протянул Дэвид.

— Дай слово, что ты никому не расскажешь об этой способности, — сказал Фин острым, как лезвие, тоном. — Клянусь.

— Спасибо. — Фин убрал крылья так же быстро, как и показал, и к тому времени, как мы собрались в гостиной, на нем снова была рубашка.

— Так что нам с ним делать? — спросил Дэвид, указывая большим пальцем на притихшего Аксона, который сидел в дальнем углу кухни.

— Пусть пока сидит тут, — сказала я. — Фину, Вайяту и мне потребуется не менее часа, чтобы добраться до учебного лагеря…

— Будет быстрее, если я перенесу вас, — перебил Фин.

Я покачала головой. — Мы не можем рисковать средь бела дня. Дэвид, мне нужно, чтобы ты остался здесь. Через час позвони Кисмет и расскажи ей все, кроме того, что мы планируем делать с Токином.

— Я не могу ей лгать, — возразил Дэвид, прищурив глаза. — Может, я и не назначен официально в ее Триаду, но она мой временный куратор.

— Хочешь сказать, что никогда ни о чем не лгал Уиллеми?

— Ты часто лгала своему куратору?

— Нет.

Вайят тихо хмыкнул. Я хотела закатить глаза, но не сделала этого. Конечно, я приукрашивала, искажала и недоговаривала правду, когда это было необходимо, чтобы выполнить мою чертову работу. В этом нет ничего странного.

— Мы могли бы вырубить его, — предложил Фин. — Это решит…

— Ладно, прекрасно. — Дэвид уставился на меня. — Я сделаю это, хорошо? Если она надерет мне зад, когда узнает, что я солгал…

— Скажи ей, чтобы она записала это на мой счет, — бросила я. — А сейчас избавься от этих шприцев и присмотри за Аксоном, пока Кисмет не приедет сюда и не заберет его. Не разговаривай с ним, не подходи к нему близко. Понял?

— Да, я понял. — И судя по выражению его лица, был не очень рад этому заданию.

Я провела несколько минут перед зеркалом в ванной, чтобы привести себя в порядок. Порезы и синяки зажили. С помощью грубой мочалки и мыла с ароматом алоэ я протерла лицо и шею, смывая последние капли моей крови и крови Аксона. Я сполоснула грязные пряди волос и сожалением подумала о резинке, которой у меня нет. Я хотела бы убрать густые волосы с лица и уже не в первый раз подумала о том, чтобы просто подстричь их ножницами.

Вайят сидел за рулем черного двухдверного драндулета, а Фин неудобно устроился на маленьком заднем сиденье. Я проскользнула на пассажирское сиденье и впервые хорошенько рассмотрела салон, когда мы ехали по изрытой выбоинами грунтовой дороге, которая маскировалась под подъездную дорожку. Снаружи хижина построена из тесаных бревен, обрезанных по углам и промазанных глиной. Она выглядела старой, спрятанной среди высоких дубов и раскидистых сосен, как хижина лесника в мрачной сказке. Две другие машины припаркованы снаружи. Я узнала машину Фина, но вторая была незнакомой.

Мы выехали на грунтовую дорогу, и Вайят свернул направо. Проехав еще несколько миль по извилистому спуску с гор, он снова повернул направо на двухполосную асфальтированную дорогу, направляясь на юг, к городу. Мы действительно были у черта на куличках.

— Ты уезжал раньше, чтобы встретиться с Фином? — спросила я, нарушая двадцатиминутную тишину.

— Я не собирался с ним встречаться, — ответил Вайят, не сводя глаз с дороги. — Он звонил мне на мобильный, когда я был в городе. Я сказал, что ты не спишь и находишься поблизости. Я встретил его, и он последовал за мной обратно.

— Ох. — Я провела кончиком пальца по приборной панели, оставляя темный след на пыльном пластике. Отвратительно. — Ты ушел, чтобы выполнить поручение.

— Да, — сказал он, с такой силой сжав руль, что тот заскрипел.

— Какое поручение?

— Ты сейчас допрашиваешь меня, Эви?

— Ты ушел, а он появился, Вайят. Думаю, я имею право спросить, куда ты ходил.

На его лице появилось огорчение, потом оно сменилось злостью. Я ожидала увидеть мультяшную грозовую тучу, парящую над его головой. — У тебя под сиденьем стоит пакет. Ради этого я уходил.

Я наклонилась и подняла бумажный пакет. Верхняя часть громоздкого пакета была свернута. Сбоку синими буквами напечатано «Аптека Истербрука». Я открыла его без церемоний и заглянула внутрь.

И чуть не расплакалась.

В пакете вперемешку лежали зубная щетка, женский дезодорант, расческа, вишнево-ванильное средство для мытья тела и сетчатая губка, упаковка розовых одноразовых бритв, лосьон для бритья с алоэ и ванильный блеск для губ. Я уставилась на все это, не зная, что сказать. Вайят уехал за женскими вещами, которые, вероятно, ему было чертовски неловко покупать. Жест такой милый и простой, и от него мое сердце воспарило.

— Я… Это… Спасибо.

Он кивнул, не отводя взгляда от дороги, но выражение его лица смягчилось. — Всегда пожалуйста. Сейчас это кажется немного глупым.

Глупо было допрашивать его. Я засунула пакет обратно под сиденье для сохранности. Как только мы добрались до объездной дороги и пересекли северное ответвление реки Анжан, направляясь на юг через Ист-Сайд, Вайят подробно описал каждый из трех верхних этажей здания «Исследования и разработок», все коридоры, комнаты и глухие углы. На первом уровне расположились сплошные лаборатории, складские помещения и чуланы. Эти шкафы были бы моим лучшим выбором для зоны высадки. Я без особых проблем представила все это в своей голове, он очень подробно описал детали, надеюсь они были точными.

Вскоре мы оставили город позади, а через несколько минут и объездную дорогу. В двух милях от дороги, которая вела к учебному лагерю, Вайят свернул на плохо вымощенную подъездную дорогу, отмеченную выцветшим знаком, на котором можно было разобрать только слово «Водохранилище». Через полмили дорога вывела нас на небольшую гравийную стоянку, ограниченную с одной стороны металлической будкой размером с трейлер, а с другой — водой.

— Не знала, что это было здесь, — сказала я, выбираясь из машины после того, как мы припарковались. От густого, затхлого запаха, смешанного с запахами земли и сосны, чесался нос.

— Водохранилище больше не используется как источник воды, — поведал Вайят. — Оно было заражено около пятнадцати лет назад, поэтому трубы обрезали и забыли о нем. — Он указал на линию деревьев. — Дети иногда приходят сюда и разводят костры, но в курсе, что не стоит здесь плавать.

Рядом с бетонным барьером размещены ярко-оранжевые знаки, слова на которых слишком мелко написаны, чтобы прочесть с такого расстояния. Вероятно, там было что-то вроде «осторожно» или «зона биологической опасности».

— Очень жаль. Здесь довольно мило.

— Как далеко мы от учебного лагеря? — спросил Фин, присоединяясь к нам у багажника машины. Он оставил свою рубашку на заднем сиденье, крылья уже появились и были плотно прижаты к спине.

— Тебе нужно пролететь примерно милю на северо-восток, — объяснил Вайят. — Там ты окажешься в пределах полумили и сможешь увидеть долину с такого расстояния.

— И когда мы все сделаем, я подам сигнал, — сказала я. — Если не будет неожиданного сопротивления, мы вернемся максимум через тридцать минут.

— Кстати говоря об этом… — Вайят открыл багажник своей машины и достал из черного чемоданчика пистолет «Глок» двадцать второго калибра. Он проверил обойму, затем протянул его мне прикладом вперед. — В случае неожиданного сопротивления.

Я заколебалась, понимая причины и ненавидя последствия. — Какие патроны?

— Кое-что новое, что команды Моргана и Шарпа тестируют в полевых условиях, чтобы использовать на гражданских лицах, которые встанут у них на пути. Резиновая пуля с крошечным раздробляющим наконечником, которая впрыскивает жертвам успокоительное, способное вырубить их и запутать воспоминания об инциденте.

— Запутать воспоминания, — повторила я и взяла пистолет. Я ненавидела оружие, но новые патроны впечатляли. Настолько же впечатляли наши патроны переменного тока, которые могли смертельно ранить через инъекцию антикоагулянта. — Это пуля со снотворным?

Вайят хмыкнул. — Можно и так сказать. Повторяю, что эти пули проходят полевые испытания, но я бы предпочел дать тебе это, чем смертельное оружие. Они все еще наши союзники.

Я засунула пистолет за ремень джинсов и прикрыла его подолом футболки. — Думаю, нам пора идти. Мы тратим время впустую.

— Будь осторожна.

— Ты же меня знаешь.

— И все же будь осторожна.

Привычный стеб, который должен разрядить обстановку, не сработал после того, что произошло в хижине. Я стряхнула с себя неловкость и замерла. Фин подошел ко мне сзади и приник теплой грудью к моей спине. Потом сомкнул руки на моей талии и прижал меня ближе. Его сердце билось быстрее, чем мое.

От взмаха крыльев Фина закружились пыль и песок, и мы взлетели. Мои ноги беспомощно болтались, и я изо всех сил старалась не брыкаться. Парковку сменили верхушки деревьев. И мы летели прямо над ними. Листья и сосновые иголки шуршали под нами, когда Фин стремительно летел к месту назначения. Прохладный и свежий ветер бил мне в лицо.

Это было не так как в прошлые разы, когда я летала с Кони. На этот раз я почувствовала себя свободной, как будто парила по воздуху на собственных крыльях, не обращая внимания на мир и его проблемы. Ощущал ли такое Фин, когда летал в форме скопы? Летел ли он со всей возможной скоростью? Я хотела спросить, но ветер шумел в ушах, и не могла вымолвить ни слова.

Перелетев через один пик и спикировав с другой стороны, Фин нес меня вперед. Я представила, как ничего не подозревающие отдыхающие внизу внезапно поднимают головы и видят двух людей, летящих над верхушками деревьев. Я рассмеялась от этой мысли. Фин хмыкнул, и этот звук завибрировал у него в груди.

— Мы приближаемся, — сказал он быстро, его губы были совсем рядом с моим ухом. — Приготовься, и я скажу, когда можно телепортироваться.

Я закрыла глаза и представила первый подуровень учебного лагеря. Тщательно описанный Вайятом чулан в южном конце коридора. Внутри два ряда металлических стеллажей, заполненных припасами. Пустое место возле двери, оставленное свободным, чтобы можно было подвозить тележки для погрузки припасов. Бледно-желтый кафельный пол, серые стены, оштукатуренный потолок. Я придерживалась этого, а затем подумала об одиночестве. Я все еще ощущала напряжение между мной и Вайятом, так что найти одиночество не составило труда. Мое прикосновение к Разрыву вспыхнуло и погасло. И мы летели дальше.

— Сейчас, — произнес Фин.

На этот раз я намеренно направила на него свою энергию, обмотала вокруг него, как сеть, и потащила нас обоих к Разрыву. За моими глазами началась устойчивая пульсация, начало головной боли. Мы разлетелись на части. Пульсация усилилась до легкого стука, когда мы продвигались сквозь сплошные стены. Почти прошли.

Запах резких чистящих средств объявил о нашем выходе из Разрыва. Мои колени задрожали, и я бы упала, если бы Фин меня не поддержал. Что-то теплое стекало из носа к губам. Стук в голове остался, вспыхивая разноцветными огнями за моими веками. Я вздрогнула, и Фин крепче прижал меня к себе.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Голова кружится. Мне просто нужна секунда. Я сделала два глубоких вдоха и открыла глаза. Комната не кружилась, тошнота снова отступила. Боль в запястье была терпимой. Я похлопала Фина по руке, и он меня отпустил. Кровотечение из носа уже прекратилось, и я смахнула капли крови. У меня еще все дрожало внутри, но по большей части со мной все было в порядке. Не так уж плохо для моего первого путешествия на дальние расстояния.

Мы приземлились точно перед дверью хранилища. На двери простая алюминиевая ручка. Желтый свет узкой полосой лился снизу. Я прижалась ухом к гладкому металлу.

— Коридор пуст, — прошептал Фин. Отличный слух был преимуществом его вида. — Я слышу приглушенные голоса слева от нас, примерно в двадцати футах, за дверью. Если комнаты не звукоизолированы, больше никто не находится на этом уровне.

— Замечательно. — Я повернула ручку, радуясь, что та не скрипела. У меня сердце колотилось в груди, когда я вела Фина вперед. Направо и вниз через три двери на лестничную клетку. Казалось, что каждый шаг отдается громким эхом, хотя мои кроссовки почти бесшумно ступали по чистому линолеуму. Терпкий запах преследовал нас до лестничной клетки, дверь которой не скрипела так же, как и первая.

Мы спустились мимо первого подуровня, отмеченного простой белой табличкой рядом с дверью, и направились на второй подуровень. Та же табличка, но появилась новая проблема.

— Черт, — пробормотала я. Под табличкой была закреплена цифровая клавиатура, а дверь выглядела механизированной. Ужесточение мер безопасности вокруг монстров. — Сомневаюсь, что ты знаешь код?

— Прости, я не знаю.

— Тогда давай надеяться, что никто не стоит по ту сторону двери. Я схватила его за правую руку, и он легонько сжал мое запястье, сказав: — Я никого не слышу поблизости.

Я сосредоточилась и затащила нас обоих в Разлом, через дверь, и вышла обратно с другой стороны. Пульсация в голове превратилась в безжалостный стук, словно молоток стучал в передней части моего черепа. Но Фин прав, в комнате перед нами никого не было.

Комната выглядела как загон для адских гончих. Клетки выстроились вдоль стен слева и справа. Полы, потолки и перегородки из цементных блоков, толстые железные прутья вместо дверей. Существа внутри клеток сопели, двигались, фыркали и рычали. До нас донесся водоворот приторных, опьяняющих и густых запахов. Фин издал тихий рвотный звук. Я слегка сжала его руку, не завидуя его прекрасному обонянию.

Четыре металлические каталки, каждая из которых прикручена к полу, занимали большую часть центра комнаты, возле каждой стояли лампы, лотки на колесиках, полные оборудования, и отдельные стоки в полу. Я уставилась на них, в шоке от того, как все напоминало морг, в котором впервые очнулась три недели назад. Это очень похоже, потому что одна из каталок оказалась не пустой. Белая простыня прикрывала одинокую фигуру, которую невозможно было узнать.

— Нам придется проверять каждую клетку? — спросил Фин.

— Только если ты хочешь, чтобы сегодня ночью тебе снились кошмары.

Я видела некоторых из монстров, созданных Тэкери: маленького ребенка с жирной черной кожей и колючим спинным плавником вдоль позвоночника, живой труп домашней кошки с клыками, длиннее моего большого пальца. Я слышала хлопанье крыльев, рычание животных, шипение монстров и скрип кожи.

Рядом с нами что-то булькнуло. Я взглянула на клетку и тут же быстро отвела взгляд. Все, что успела заметить, — это змееподобные желтые глаза, полные безумия.

Я подошла к каталке и подняла простыню. Под ней лежало знакомое лицо, то, которое я видела много недель назад в подземной лаборатории Товина. Когда-то это был мальчик-подросток, половина его тела была превращена в камень, что сделало его неподвижным и бесполезным. И теперь смотря на него, холодного и серого, меня затопил гнев. Мы не смогли спасти его.

— Чертов ад, — сказала я, затем осмотрелась. — Токин, — дрогнувшим голосом позвала я. Что-то зарычало, в то время как другое что-то пронзительно зашипело. — Токин?

— Хозяин?

Я съежилась, затем последовала на звук голоса. Прошла до последней клетки, мимо проблесков красной кожи, чешуи, блестящих зубов и острых когтей. Токин подскочил к передней части клетки и обхватил забинтованными руками прутья. Его лицо представляло собой головоломку из порезов и синяков, ужасные узоры покрывали его обнаженную грудь и руки. Я знала, что его будут пытать, чтобы получить информацию, но по какой-то причине от вида его ран меня затошнило.

— Ты пришла, — сказал он. — я знал это.

Он становился шумным. Я шикнула на него. — Мне нужно задать тебе важный вопрос. Ты ответишь мне правду?

— Да.

— Ты помнишь место, где ты раньше жил? Со своим старым хозяином, человеком по имени Тэкери?

— Да. Он забрал меня, велел охотиться и убивать.

— Токин, если я отведу тебя туда, где он тебя оставил, ты сможешь найти дорогу обратно к своему прошлому дому по запаху?

Его карие, слишком человеческие глаза расширились. Потом нахмурился, задумчиво сощурив глаза — Могу попробовать, да. Для нового хозяина — да. — Он перевел взгляд за мою спину и снова распахнул глаза до комичных размеров. — Ангел.

Фин грубо фыркнул.

— Он мой друг, — сказала я. — Пообещай мне, Токин, что если я тебя выпущу, ты никому не причинишь вреда. Ты сделаешь, как я говорю, и найдешь для меня свой старый дом.

— Да. Я все сделаю для нового хозяина.

— Хорошо.

Потребовалось несколько минут, чтобы найти коллекцию плоских пластиковых карточек-ключей, которые открывали камеры, и еще несколько минут, чтобы просмотреть имена в поисках нужной. Индикатор блокировки, наконец-то, загорелся зеленым, и замок сработал. Прихрамывая, Токин вышел в облаке вонючего от мочи воздуха. Я с трудом сглотнула.

— Нам нужно идти, — предупредил Фин. — Я слышу голоса.

Я сложила руки на груди, принимая правильное положение. Фин обнял меня. Токин уставился на него.

— Токин, — сказала я, — послушай меня. Мы собираемся выбраться отсюда, но ты должен держаться за меня. — Каждый мускул в моем теле восстал при мысли о том, что эта смесь человека и гоблина коснется меня. — Крепко держись за мои ноги обеими руками и не отпускай. Не отпускай, пока я тебе не скажу. Понимаешь?

Токен не знал, как реагировать на мою просьбу. Он посмотрел на мои ноги, на мое лицо, снова на ноги.

— Эвангелина, — позвал Фин.

— Токин, ты должен это сделать. Я приказываю тебе как твой хозяин.

Его маленькое тело вздрогнуло. — Токин понимает. — Он сел мне на ступни и обхватил ногами мои колени так крепко, что я испугалась потери кровообращения.

— Готов к полету? — спросила я.

Фин хмыкнул. — Мы не сможем летать, если ты не перенесешь…

— Приготовься.

Он напрягся. Я тоже, и мы исчезли.