Иные мертвецы

Глава 3

Джарон был самкой фейри, покрытой оранжевыми кристаллами и едва достававшей мне до пояса. Человеческий аватар Джарон, помимо того, что являлся мужчиной, обладал ростом и массой профессионального рестлера, что делало его идеальным телохранителем для аватара Амалии. Но из-за его роста и веса его было тяжело тащить по полу к дивану. Даже вдвоем с Вайятом нам потребовалось несколько минут, чтобы затянуть его в квартиру. Джарон морщился, но не издавал ни звука, хотя наверняка испытывал чертовски сильную боль.

В конце концов, мы решили не класть его на диван, а оставили на тряпичном коврике у дивана. Пока Вайят запирал дверь, я принесла пару полотенец из ванной. И положила одно под голову Джарона, а другое прижала к его ранам. Вот тогда он закричал.

— Кто это сделал? — спросила я, пытаясь игнорировать полосу крови, которая тянулась от его ног до двери.

— Я думаю, что это был гоблин, — прохрипел он.

Он думает? Гоблинов было чертовски легко выделить из толпы. — Почему он напал?

— Не знаю. — На его лбу выступили капельки пота. Его карие глаза были широко раскрыты и полны боли. — Стражи земли атаковали. Я ушел из Первого Предела и оказался здесь. Он ударил меня своей рукой.

— Рукой? У гоблинов были острые когти, но недостаточно длинные, чтобы нанести такой урон, как на животе Джарона.

— Его ногти, как маленькие ножи. Очень длинные.

От этого мысленного образа у меня скрутило живот.

— Зачем ты пришел сюда? — спросил Вайят, опускаясь на колени по другую сторону от Джарона. — Как ты узнал, что Эви жива?

Джарон перевел взгляд на Вайята. — Амалия знала. Она может чувствовать ауру одаренных, которые были в ее истинном присутствии. Их привязанность к разрыву. Она может чувствовать вас обоих.

Это было жутко и круто. Мы с Вайятом оба провели время в истинном присутствии Амалии, видели ее такой, какой она есть на самом деле, а не только ее человеческое воплощение. История с аурой была новой информацией, но я мало осведомлена о фейри и их талантах. Амалия знала, что я не умерла в прошлую субботу, и, по-видимому, не поделилась этой информацией с Триадами. Интересно.

— Но почему ты пришел сюда? — упорствовал Вайят.

Джарон застонал. Кровь булькала у него в горле, во рту и стекала по щекам. Он кашлянул и затуманенным взором огляделся, словно что-то искал. Я сжала его плечо и наклонилась, отчаянно желая узнать, что заставило фейри притащить умирающего человека в наш маленький уголок ада. Его голова повернулась ко мне, но он, казалось, меня не видел.

— Джарон, пожалуйста, расскажи нам, — попросила я.

Он покачал головой. — Предательство, — едва разборчиво прохрипел он. Я наклонилась ближе, чтобы понять его шепот. — Не… доверяй… — Его глаза вспыхнули белым, короткая вспышка силы фейри, овладевшего его телом. Затем свет погас. Его тело застыло.

— Джарон? Черт. — Я отшатнулась и села на пятки. Почему они всегда умирали до того, как скажут что-то важное?

Вайят проверил его пульс и ничего не обнаружил. Мы даже не знали настоящего имени человека, который отдавал свое тело на волю могущественной эльфийки всякий раз, когда ей нужно было побродить среди людей. Мужчина умер, потому что кого-то послали убить Джарон в ее наиболее уязвимом состоянии.

— Предательство, — сказал Вайят. — Но кто кого предает?

— Она сказала, что пришла сюда после нападения троллей. — Или подверглись нападению, и упомянула предыдущее землетрясение. — Могли ли они напасть на других фейри? Возможно, она собиралась передать эту информацию Триадам.

Он покачал головой. — Тогда зачем приходить к нам после того, как тебя чуть не убили? Почему бы не позвонить начальству или одному из кураторов?

— Не знаю. — Я подумала о том, как глаза аватара вспыхнули, засияли ослепительно белым в момент смерти. Умер один аватар или… — Вайят, если аватар фейри умирает, в то время он еще одержим, что случиться с фейри в его теле?

Его глаза расширились. — Не имею представления. Я недостаточно знаю об аватарах, чтобы даже догадываться.

Мой желудок скрутило, когда поняла, какими могут быть последствия. Неужели Джарон приехала в город, чтобы рассказать нам что-то важное о предательстве? Это была такая важная информация, что она тащила свой раненый аватар через весь город, чтобы найти нас, только для того, чтобы умереть, не сказав ничего полезного? Возможно. Страшно, но возможно. И кто, черт возьми, был этот человек/гоблин/существо с когтистыми руками? За исключением некоторых оборотней, я не знала ни о каких других существах, способных так оборачиваться.

— Амалия знает, что я жива. Видимо, она послала Джарон связаться с нами, а это значит, что независимо от того, жива Джарон или мертва, Амалия узнает, что что-то пошло не так. Возможно, она снова попытается связаться с нами, каким-нибудь другим способом.

— Будем надеяться. — Он обшарил задние карманы мертвеца и достал бумажник, из которого выпало немного денег. — В водительских правах стоит имя Джеда Питерса. Он живет в пяти кварталах отсюда.

— Я бы поблагодарила Джарон за то, что выбрала аватаром типа с Восточной стороны реки.

— Им нужны люди с открытым сознанием. Вероятно, на другом берегу реки люди более циничны.

— Это верно. — Я вытащила сложенное полотенце из-под головы Джеда Питерса и накрыла им лицо, затем встала. — Мертвое тело, украшающее гостиную, определенно добавляет новую изюминку в сегодняшние планы.

— Я бы сказал, что это не изюминка, а большая чертова куча дерьма. — Вайят схватил одно из полотенец и начал вытирать кровь с пола, которое вело к двери. Питерс/Джарон, вероятно, оставил след на всем пути от своей квартиры. Пять кварталов отсюда.

Вайят вытер шваброй кровь у двери. Я наблюдала за ним с беспокойством, и инстинкт подсказывал мне то, чего мой разум не мог обработать.

— Она сказала, что на нее напал гоблин с когтями, — сказала я, пытаясь мыслить вслух. Надеясь на подсказку.

— И что насчет этого? — Вайят выпрямился и щелкнул дверным замком.

— Джарон не сказала, что боролась с этим гоблином, просто что он нанес ей удар, и она пришла к нам.

Вайят остановился, повернул голову и посмотрел на меня. В его глазах появилось понимание. Ручка повернулась под его рукой. Вайят ударил плечом в дверь, но кто-то толкнул с другой стороны. Кто-то намного сильнее. Вайят упал на левый бок и откатился, когда дверь распахнулась под ударом ноги. Джарон не смогла описать нападавшего, кроме когтей, и подумала, что это был гоблин, но то, что стояло в открытом дверном проеме, оказалось не тем, что я ожидала.

Это гоблин или когда-то им был. Около четырех с половиной футов ростом, он стоял прямо, а не сутулился, как другие мужчины-гоблины. Кожа, которая должна была быть скользкой и жирной, выглядела тусклой, словно припудренная крахмалом. Черные волосы торчали из его ушей и вокруг них, уши, которые обычно у гоблинов широкие и заостренные, у этого округлые, как у человека.

Я посмотрела ему в глаза, и мой желудок сжался. Это были не похотливые красные глаза, к которым я привыкла, а настороженные карие глаза, полностью человеческие. От несоответствия черт лица с одеждой — джинсами и черной футболкой, черт возьми! — по моей телу прошла волна холода. Мои внутренности содрогнулись. Это было неправильно. Я не могла этого видеть.

Пока оно решительно не протянуло в мою сторону гоблинскую руку, как бы указывая всей ладонью. У гоблинов были длинные острые ногти, которыми можно раздирать плоть и хвататься за нее. У этого существа когти тоже имелись, и на моих глазах они выросли до четырех дюймов. Крошечные четыре кинжала. Только ноготь на большом пальце не вырос.

Он посмотрел мимо меня, на тело у моих ног, и зарычал. Сухие губы приподнялись, обнажая ряд острых зазубренных зубов. Желчь обожгла мне горло. Он по-прежнему не атаковал. Хорошо для нас.

У меня был небольшой нож, привязанный сбоку к правому ботинку, его легко выхватить, но непонятный гоблин оказался бы на мне, как только я коснусь ножа. Нож, который взяла из-под журнального столика, все еще лежал на полу, где его уронила несколько минут назад, на полпути между мной и монстром. Еще оружие лежало на кухне, а другое под диваном, третье в спальнях. Если коснусь любого из них, тварь может напасть и убить Вайята.

Слишком человеческие глаза бегали по квартире, как бы просчитывая обстановку и различные угрозы. Это черта хищника и охотника. Но гоблины были падальщиками. Самцы не оценивали угрозы; они следовали приказам, данным им их королевами.

Что это такое?

Наблюдательный взгляд метнулся ко мне, и я поняла, что прошептала эти слова вслух. Наши взгляды встретились. Мне показалось, что я увидела вспышку эмоций, возможно это было сожаление, хотя гоблины не знакомы с этой эмоцией, а затем оно снова зарычало.

— Убей, — прорычало оно.

Мои мысли запнулись, когда до меня дошел полный смысл этого единственного слова. Я замерла, грудь сдавило, дыхание застыло в легких. Мужчины-гоблины не говорили по-английски. Самки с трудом могут говорить своим резким гортанным голосом. Это существо не могло говорить.

— Убить кого? — спросил Вайят.

Существо указало острым когтистым пальцем на тело Питерса. — Кто бы ни пошел.

О Боже, оно разговаривает. Я была посреди кошмара и не могла проснуться. В последнее время это стало обычным моим состоянием, но все же это тревожило. Прям до тошноты.

Это не первый раз, когда я сталкивалась лицом к лицу с существом, обладающим чертами более чем одного вида. Первый был сразу после моего воскрешения, когда на меня напал монстр из фильма ужасов. Наполовину вампир и наполовину зверь, та штука была стопроцентным хищником. Созданный тем, кто помогал Товину, он являлся смесью других демонов, которых безумный эльф надеялся привести через Первый Предел. В подземной лаборатории Товина мы нашли еще больше гибридов-чудовищ.

Только этот казался слегка умным.

— Почему? — спросила я.

Он бросил на меня полный ненависти взгляд. Он хотел атаковать и убивать, но немного запутался. Я ухватилась за это как за его слабость. — Хозяин… сказал, — вырвалось у него.

— Кто твой хозяин?

Это был неправильный вопрос. Я не ожидала, что он начнет двигаться с такой скоростью, по прямой линии к моим кишкам, полосуя когтистой рукой и надеясь рассыпать их по всему полу. Я упала в последний момент, повернув бедра и взмахнув правой ногой, чтобы ударить его в грудь. Он завалился набок, оглушенный ударом. Когти разорвали подол моей штанины, порезав кожу.

Я откатилась с его пути, потянувшись за ножом на лодыжке. Мои пальцы сомкнулись на ручке как раз в тот момент, когда меня швырнуло боком на диван — это было чертовски быстро. Нож со звоном упал на пол, вне пределов досягаемости. Черт возьми. Я дернулась вправо, бросив весь свой вес вниз, придавив существо к цементному полу. Его когти чиркнули кожу на моей шее, слишком близко.

— Эви, уходи, — крикнул Вайят.

Не раздумывая, я завалилась влево, едва не врезавшись в диван во второй раз. Мимо пронеслось темное пятно — это, должно быть, Вайят. Его цель издала что-то вроде ворчания. Я развернулась, вскочила на ноги и поискала взглядом ближайшее оружие, им оказалась десятидолларовая настольная лампа из благотворительного магазина. Я сорвала абажур, вырвала шнур из стены и размахнулась, как битой.

Вайят и существо-гоблин сцепились на полу, борясь за доминирование. Обеими руками Вайят обхватил запястья существа, удерживая когти на расстоянии. Но хотя Вайят имел преимущество в весе, гоблин был слишком быстрый. Он извивался, как угорь на леске. Я ждала возможности ударить по нему лампой, но он не переставал двигаться.

К черту это. Я переложила лампу в левую руку, а правой подобрала брошенный нож. Повернулась обратно к борющейся паре и прицелилась, готовая вонзить нож прямо в середину спины гоблиноподобной твари.

— Не убивай его, — сказал Вайят.

— Почему бы и нет? — спросила я и ударила ножом в заднюю часть бедра. Это был нелегкий трюк с движущейся мишенью, и на краткий миг я в панике подумала, что промахнулась и попала в Вайята.

Затем гоблин взвизгнул и отшатнулся, вытаскивая нож, застрявший у него в ноге. Вайят быстро сел. Спереди на его рубашке красовались четыре одинаково широких пореза. — Нам нужно его исследовать.

Ах да, говорящий гибрид гоблина. Как бы нам ни хотелось извлечь ответы из его мозга, убивать было намного проще, чем брать пленных.

Существо скорчилось возле кухонного стола, по его ноге текла кровь. Он посмотрел на нож, которым я его проткнула, затем бросил его через плечо. И зарычал на нас, на этот раз менее сердито и более… испуганно?

— Не нравится, когда на тебя нападают? — спросила я.

Оно оскалило зубы.

— Ты не такой впечатляющий, как твои старшие братья. — Возможно не стоило издеваться над неизвестным монстром, и Вайят бросил на меня испепеляющий взгляд.

Существо прорычало какое-то ругательство и бросилось к моему горлу. Я сильно замахнулась лампой, целясь в его руку, и услышала хруст кости, когда попала цель. Оно врезалось в меня, и мы отлетели в разные стороны. Я споткнулась о шнур лампы, шлепнулась задницей на пол и откатилась. Инерция отбросила гоблина-гибрида через мою голову к дальней стене.

Его падение сопровождалось болезненным ревом. Вайят пронесся мимо меня. Я встала на колени и присела как раз вовремя, чтобы увидеть, как Вайят с ножом в руке прижимает левую руку твари к стене. Оно завизжало и ударило по рукояти ножа своей бесполезной сломанной правой рукой. Потом попробовало использовать свои зубы, но Вайят пнул его в пах. Существо завизжало.

— Я думаю, это был удар по двум базам, — предположил Вайят, не отводя взгляда от нашей добычи.

— Я бы сказала, даже по трем, — ответила я. — Может быть, даже гомер. — Я бросила лампу на диван и обошла кругом извивающееся существо. По его щекам текли настоящие слезы. Удивительно.

Я воспользовалась короткой передышкой между атаками, чтобы вытащить нож из ножен на лодыжке. Как только получу то, что мне нужно, намеревалась быстро убить это странное создание. Мне не следовало торопиться и использовать захваченного гоблина для небольшой расплаты за весь ад, в который меня втянула одна из их королев, но я этого не сделала. Что-то в его слишком человеческих глазах, таких же карих, как мои собственные, подавило эту потребность в мести. Вызвало лишь немного милосердия.

И давайте посмотрим правде в глаза — мы с милосердием не были хорошими друзьями.

Гибрид оттолкнулся одной ногой, поскользнулся на собственной крови и упал. Его рука была прижата ножом к стене над его головой, и рывок вызвал очередной вопль боли. Вайят бросился обратно через квартиру и захлопнул дверь. Не нужно будоражить соседей больше, чем мы уже сделали.

— Кто послал тебя сюда? — спросила я, оставаясь вне досягаемости вопящего существа.

— Хозяин, — прорычало оно.

Я закатила глаза. — Да, мы это поняли. Кто твой хозяин?

— Он.

Ладно, это сузило мой список подозреваемых до всего мужского населения города, возможно, даже штата. — Ты знаешь его имя?

Существо зарычало и попыталось встать. Я пнула его по ногам, вызвав еще один вопль, когда его рука дернулась под ножом. Кровь стекала по его руке и капала на пол. Кровь была какого-то сумрачного лилового оттенка, который не был гоблинского цвета фуксии или человеческого красного. Я понюхала воздух. Кровь гоблинов имела очень отчетливый запах морской воды. Но сейчас я почувствовала только запах пота и от мертвого тела позади меня слабый металлический запах крови Питерса.

— Как зовут твоего хозяина? — спросила я снова. Оно не ответило. Я помахала ножом перед его лицом. — Хочешь, я прибью твою вторую руку к стене?

Он заскулил, понимая мою угрозу. — Запрещено… говорить.

— Тебе запрещено произносить его имя?

Оно кивнуло.

Позади меня послышались шаги. Я оглянулась на Вайята. Он задумчиво нахмурил лоб и сжал губы. Взгляд был такой, словно он призывал что-то сложное — далекое или слишком большое. Энергия потрескивала вокруг нас. Я открыла рот, чтобы задать вопрос о том, что он делает, но не хотела отвлекать его внимание.

Гибрид взвизгнул. На его шее, слева от того места, где должно быть его адамово яблоко, появился темный синяк. Я моргнула. Вайят хмыкнул. На его вытянутой ладони был крошечный металлический квадратик, едва ли в полдюйма шириной.

— Что это? — спросила я.

— Я думаю, устройство слежения, — ответил Вайят.

Я в замешательстве наблюдала, как Вайят бросил устройство в раковину, включил воду, а затем щелкнул выключателем на утилизаторе. Металлические шестеренки заскрежетали со звуком, похожим на скрежет гвоздей по классной доске. Когда он выключил его, я спросила: — Как ты узнал?

— Догадался. Я не мог видеть это, но чувствовал что-то внутри его тела, что можно призвать, что-то маленькое. Я не был уверен, что это такое, пока это не оказалось у меня в руках.

— Я думала, тебе нужен визуальный обзор, чтобы вызвать что-то.

Он моргнул. — Я всегда так делал раньше, — медленно и задумчиво произнес он. — Но это было просто под кожей. Практически на линии видимости.

Ни один из нас не говорил об этом, но мы должны были задуматься, изменила ли смерть и воскрешение Вайята с помощью магии на прошлой неделе его дар?

— Думаю, этому хозяину нравится следить за своими игрушками, — сказала я, возвращая разговор к нашему пленнику.

— Похоже на то.

Я присела вне досягаемости на корточки на уровне глаз рыдающего существа. Казалось, он знал, что потерял свое последнее преимущество. — Итак, — произнесла я, растягивая слово. — Теперь, когда подкрепление тебя не найдет, как насчет того, чтобы ты сделал выбор? Долгая, медленная смерть или быстрая и в основном безболезненная? Часть меня умоляла его проголосовать за долго и медленно.

На меня смотрели слишком человеческие глаза, полные очень человеческих слез. Откуда у гоблина такие человеческие глаза и уши, так похожие на мои? Его кожа была гладкой, не тронутой возрастом, почти молодой. Странного цвета, но не скользкая и маслянистая, как обычно бывало у гоблинов.

Мой желудок скрутило, когда пугающая идея проникла в мой мозг и не отпускала. Этот гибрид не был, как я сначала предположила, гоблином с человеческими чертами. Когда-то это был человек и очень молодой человек, учитывая его размеры. Я уверена в этом, и с каждой секундо моя уверенность росла, отчего меня чуть не стошнило. Я уронила нож.

— Эви? — Вайят мгновенно оказался рядом со мной. Я не могла отвести взгляд от существа, но оно, видимо, что-то увидело в выражении моего лица. — Эви, что случилось?

Не обращая на него внимания, я пронзила гибрида пристальным взглядом. — Когда-то ты был человеком.

Существо склонило голову набок, словно находилось в агонии. Оно облизало губы розовым языком — не тонкой полоской наждачной бумаги, как у гоблина. — То… кин, — сказал он. Потом поднял сломанную руку к груди. — Токин.

— Тебя зовут Токин? — спросил Вайят.

Нет, нет, нет. Я не хотела знать имя этой штуки. Не тогда, когда собиралась избавить его от страданий. Мы не были друзьями или союзниками. Это была мерзость природы. Существо, которое не должно существовать, не говоря уже о том, чтобы иметь имя.

— Имя, — прохрипел оно. — Да.

— Ладно, отлично, — рыкнула я. — Итак, Токин, как зовут твоего хозяина?

Токин сморщил лицо. — Токин… хороший.

Я фыркнула. — Хороший? Ты убил человека!

Вайят обхватил рукой мое предплечье, без слов утешая и одновременно стараясь утихомирить. Мое терпение было на пределе, и он знал это.

— Хозяин сказал мне.

— Твой хозяин был неправ.

На лице Токина отразилось полное неверие. Он перестал плакать, но река прозрачных соплей текла от носа к подбородку. Он выглядел как отчитанный ребенок, которому сказали, что Санта-Клаус мертв. — Не может быть, — сказал он. — Он хозяин.

— Даже хозяева могут облажаться.

Вайят издал звук — нечто среднее между ворчанием и фырканьем. Мы слишком хорошо знали, как ответственные люди могли принимать слепые, тупые решения, из-за которых гибли подчиненные им люди. Я, например.

Токин уставился на меня, шли долгие секунды, пока его детский ум пытался разобраться во всем. Что-то вспыхнуло в его карих глазах. Я приготовилась к нападению. Но он удивил меня вопросом. — Ты… хозяин?

Я содрогнулась от отвращения. — Нет, я никому не хозяин.

— Хозяин Токина.

— Пошел ты, кусок дерьма. — Я вскочила на ноги слишком быстро, и мое левое колено подогнулось. Вайят поймал меня, прежде чем я упала. Я оттолкнула его сильнее, чем намеревалась, и он чуть не свалился на диван.

Я развернулась и ворвалась на кухню, сжав кулаки, кипя от злости. Я была больше зла из-за неконтролируемой вспышки гнева, чем из-за слов Токина. «Ненависть» было недостаточно сильным словом для описания того, что чувствовала к гоблинам. Опыт научил меня всему, чего не давали тренировки, и я использовала всю эту информацию с пользой в течение последних четырех лет, охотясь и убивая всех, кого могла найти. Наслаждалась этим, когда знала, что они нарушили закон и причинили вред человеку. И я хорошо выполняла свою работу.

Я делала это слишком хорошо и заплатила за это десять дней назад, когда королева гоблинов похитила меня и замучила до смерти. Она наслаждалась этим, возвращая каждую травму, которую я нанесла ее виду и некоторым другим, пытая меня в течение двух с половиной дней. До этого я ненавидела гоблинов, теперь моим желанием (правильное оно или нет) стало увидеть, как вся раса будет стерта с лица земли.

Геноцид не избавил бы от боли, но эта мечта помогала прожить еще один день.

Я хлопнула раскрытыми ладонями по стойке, расстроенная своей неспособностью контролировать себя. Мои бывшие напарники Джесси и Эш, научили меня тому, чего никогда не удавалось в учебном лагере — как сдерживать мой вспыльчивый характер, как и когда обрушить гнев на падших, на которых я охотилась. Все эти тренировки разрушены моей первой смертью, и я постоянно боролась, чтобы держать гнев под контролем. Я стала бы слабой, если бы каждый гоблин, на которого натыкалась, приводил меня в ярость.

Вайят встал с противоположной стороны стойки. Он накрыл мои руки своими. Я подняла взгляд и посмотрела в теплые темные глаза. В них не было ни сочувствия, ни раздражения, только понимание, окрашенное невысказанным приказом взять себя в руки.

— Нам следовало этого ожидать, — произнес он.

Я приподняла бровь. — Чего? Того, что взорвусь?

— Нет. — Уголок его рта приподнялся в полуулыбке. — Нам следовало ожидать большего количества гибридов. Лаборатория, которую мы нашли в Олсмилле, вероятно, была не единственной.

В лаборатории, как из фильмов ужасов, которую я обнаружила в подвале заброшенного природного заповедника, содержались монстры из ночных кошмаров — всевозможные генетические мутации, запертые в клетках из шлакобетона и стали. Монстры, которых не должно было существовать, очень похожие на мальчика-монстра, приколотого к стене моей квартиры.

— Если была другая лаборатория, — сказала я, — тогда кто выпустил Токина на свободу? — Холодок пробежал у меня по спине. — Третий злодей?

— Возможно. Мы знаем, что Товин был мозгом операции, и знаем, что Леонард Колл обеспечил мускулы, чтобы план сработал.

— Но ни один из них не был ученым, способным комбинировать ДНК таких разрозненных видов и манипулировать ими. — Я попыталась вспомнить наш разговор с Коллом в ту ночь, когда ввела его в кому. Он признался, что работал с Товином, предоставляя силу в виде сотрудничающих гоблинов и полукровок в обмен на помощь Товина в его личной мести Вайяту и всему человечеству в целом за убийство его любовницы.

Я понимала его мотивы, но не могла поддержать по очевидным причинам.

— Следуя этому ходу мыслей, — сказал Вайят, — мы можем сказать, что тот, кто организовал нападение на учебный лагерь, хочет вернуть свои научные проекты.

Я закрыла глаза и подумала о существах, которых мы нашли в Олсмилле. Я хорошо рассмотрела только троих из них. Один из них был мальчиком-подростком. Половина его тела была каменной, как будто его раскололи посередине и обрызгали цементным покрытием. В то время я думала, что он нечто вроде помеси с горгульей. Теперь не так уверена. У этой таинственной третьей стороны имелись существа, которые могли атаковать из-под земли, передвигаясь по ней так же легко, как тролли. Это очень плохо.

Когда я поделилась с Вайятом своей теорией, он внешне никак не отреагировал. — Королевы гоблинов пожертвовали несколькими из своих более слабых воинов для экспериментов, если это могло принести им преимущество.

— Преимущество. Гоблины практически не показывались с тех пор, как мы надрали им задницы в Олсмилле. — Я произнесла это легкомысленно, но произошедшее вызывало беспокойство. Гоблины были матриархальным обществом, и хотя мы убили одну из их редких королев, она не единственная. Тот факт, что большинство гоблинов покинули город или прятались под землей, где мы не могли их найти, намекал на что-то большое на горизонте. И я ненавидела сюрпризы.

— Да, — сказал Вайят. — И это означает, что у них, вероятно, есть план.

Разве это что-то новое?

— Нам нужна конкретная информация, которую мы могли бы предоставить Триадам, — продолжил он. — Что-то более осязаемое, чем наши размышления и теории.

— Я знаю. — И бросила на него решительный взгляд. — Итак, давай сделаем это.