Иные мертвецы

Глава 22

Первое, что я услышала придя в сознание, — тихий гул движения. Но двигалась не я. Чувствовалась вибрация подо мной и вокруг меня, как будто я заснула в машине.

Я попыталась сесть, но не смогла даже поднять голову. Меня привязали к чему-то мягкому, все мое тело от лодыжек до запястий обмотано, даже поперек живота и лба были ремни. Я с трудом открыла глаза, почувствовав шквал новых запахов: дезинфицирующего средства, моторного масла, отбеливателя, крови, пота и еще много чего, что не могла определить.

Мои глаза сфокусировались на потолке из металла, тусклом и неполированном, от него отражался свет. Комната была не очень большой, может, футов десять. Я не могла точно определить, не поворачивая голову. Паника окатила меня ледяной волной. Где, черт возьми, я была? Где Тэкери? Нашли ли Фина?

Справа от меня стояла подставка для капельницы, на которой висел пакет с раствором. Пакет медленно наполнялся кровью. Я попыталась согнуть правую руку и почувствовала укол иглы в вену. Он уже начал собирать образцы крови. Ублюдок. Я пошевелила ногами, но не смогла сдвинуться ни на дюйм. По тому как все тело онемело, особенно моя задница, я поняла, что лежала здесь уже некоторое время.

Во рту пересохло, губы потрескались. Перед глазами все кружилось. Бьюсь об заклад, это были побочные эффекты того, чем меня вырубили. Я с трудом могла держать глаза открытыми, очень хотелось снова уснуть.

Нет, пока нет.

Дверь открылась и закрылась, по полу заскрипели ботинки. Тэкери встал слева от меня, улыбаясь, как врач, возвращающий к жизни своего любимого пациента. — Не ожидал увидеть тебя в сознании, — сказал он. — Ведь я выкачал из тебя почти шесть пинт крови.

Черт, так вот почему мне так хотелось спать. Он действительно собирался обескровить меня. Тем не менее это развеяло мои опасения, что он проведет на мне пробную операцию. Нельзя пытать кого-то, если он сначала истек кровью до смерти. Но эта мысль мало утешала. Быстро или медленно, но я умру.

— Почему… движемся? — с трудом ворочая языком, спросила я.

— Когда я постоянно в движении, моим врагам труднее выследить меня.

Умно. Я попыталась подключится к своему дару, но ничего не почувствовала. Я слишком слаба? Были ли мы так далеко от города, что сила Разрыва исчезла? Заколдовал ли Тэкери эту мобильную лабораторию защитой, подобной той, что была у него в гараже? От всех этих мыслей у меня защемило сердце. Нет, я не позволю Тэкери увидеть мои слезы. Я закрыла глаза и позволила усталости овладеть мной. Я лучше умру во сне, чем доставлю ему такое удовольствие.

Я некоторое время дрейфовала в полусне, думая о том, как провела время в постели с Вайятом, обнимала его, нежилась в его объятиях. Я позволила этим драгоценным воспоминаниям унести меня во тьму.

Я ощутила вонь отбеливателя, мочи и выхлопных газов автомобилей. Наверное, я в аду, потому что на небесах так не воняло бы. Фу. Всегда думала, что ад воняет серой и тухлыми яйцами. И разве в аду не должно быть жарче? Мне не было холодно. Я просто ничего не чувствовала ниже шеи.

Что за?..

Я все еще ощущала движение машины. Чтобы открыть глаза, мне потребовалась вся сила воли. Меня приветствовало серебристое пятно перед глазами, и я поняла, что смотрю на крышу машины. Тот же стол, те же ремни, то же проклятое место. Я не мертва. Так во что, черт возьми, играл Тэкери?

Моя голова не была пристегнута, как раньше, что дало мне возможность немного осмотреться. Подставка для капельницы все еще стояла рядом, но вместо пакета с кровью с него свисал прозрачный пакет, из которого в меня что-то капало. Боже, Тэкери решил подлечить меня в перерывах между выкачиванием моей крови.

Это какая-то игра? Тэкери выкачал столько крови, сколько мог, затем дал мне немного отдохнуть и подзаправиться перед вторым раундом? Или третьим, или десятым? Я понятия не имела, как долго была без сознания. Часы? Дни? И онемение в теле вызывало беспокойство. Я лежала здесь слишком долго. Я попыталась снова проверить свое тело. Мне удалось пошевелить пальцами рук и ног и согнуть колено. Больше ничего. Просто странное давление между ног, которое… Сукин сын! Я достаточно часто попадала в больницу с травмами, чтобы узнать ощущение катетера. Он также снял с меня одежду и натянул простой хлопчатобумажный халат, мало чем отличающийся от больничной накидки.

Придурок видел меня голой!

— С возвращением.

Я зарычала в ответ на незнакомый голос. Белокурый подросток показался в поле моего зрения, и та же ненависть пылала в его серебристых глазах. Цвет был смутно знакомым. Я облизала пересохшие губы все еще сухим языком, затем прохрипела: — Да пошел ты в задницу. Это была не поэзия, но сойдет.

Ублюдок засмеялся надо мной. — Нет, спасибо, ты не в моем вкусе.

— Почему?

— Почему ты не в моем вкусе? Потому что ты грязный чертов человек.

И это означало, что он не был человеком. — Я не о том. Почему я жива? Боже, мое горло горело.

— Потому что мертвая ты не такая ценная. Хозяин не сможет тебя использовать, — он сказал это так, как будто ответ очевиден. Может, так оно и было, просто я не хотела этого признавать.

— Использовать?

— Боже мой, нет, — сказал Тэкери, вставая позади подростка. — Я думаю, что вчера я сделал все необходимое. Вы, мисс Стоун, меня заинтриговали.

Вчера. Прошел целый день после сделки. Вайят, видимо, сходит с ума.

— Вообще-то, ты умерла, — продолжил Тэкери. — Ровно на сорок три секунды твое сердце перестало биться от потери крови. После того, как я отцепил капельницу, твое тело восстановилось само по себе. Представляешь, как я был очарован. Независимо от результатов моего другого эксперимента, я не мог упустить шанс изучить тебя.

Внезапно я вспомнила внушающее ужас научное видео школьного уровня, которое когда-то смотрела. В нем какой-то мужчина в очках и ярком галстуке-бабочке объяснял способность ящерицы отбрасывать собственный хвост.

— Для получения полной информации я уже третий раз повторно ввожу иглу для внутривенных вливаний. В течение примерно трех часов твое тело вытолкнет инородный предмет, а затем крошечная ранка заживет.

Я задумалась, означает ли это, что мое тело само вытолкнет пулю, если пройдет достаточно времени. Но не собиралась подавать Тэкери какие-то идеи.

Пока он говорил, я попыталась осмотреться. Помещение оказалось шире, чем я ожидала, вдоль стен стояли закрытые шкафы и ящики. Один стол был пуст, несколько стеллажей прикручены болтами. По ощущению движения и запаху топлива я подумала, что мы находились в поезде или, может, даже в большом трейлере. Я снова попыталась подключиться к своему дару, но как и прежде, ничего не нащупала. В отличие от того, что было раньше, я почувствовала, как оранжевая дымка блокирует меня. Дерьмо.

— Ты не выглядишь заинтересованной, — голос Тэкери звучал разочарованно.

— Наука не была моим… любимым предметом.

— Оно и видно.

Меня только что оскорбил парень, который собирался меня пытать?

Он что-то сказал подростку, — у них имелся тайный язык только для них двоих? — который подошел к шкафу и вынул металлический футляр размером с кредитную карту. Вернувшись к Тэкери, он открыл футляр и достал тонкую полоску серебра, очень похожую на толстую швейную иглу. Меня затошнило, когда он передал предмет Тэкери.

— Исцеление — это магия гномов, а не биология, — сказала я, не обращая внимания на пересохшее горло. Боже, как же хотелось пить.

— Что такое магия, мисс Стоун, как не манипулирование материей и энергией? — спросил Тэкери. — Вы манипулируете материей и энергией вокруг себя, когда телепортируетесь. Мистер Трумэн манипулирует материей твердых предметов, когда вызывает их. Ваша коллега-охотник, мисс Берк, манипулирует энергией разума, когда чувствует правду и ложь.

Я могла рассказать ему о даре Вайята, но как он узнал о Клаудии? Знал ли он всех одаренных, которые работали на Триады? Что еще ублюдок Бастиан рассказал ему о нас?

— Нет, у меня есть теория, — продолжал Тэкери, — что какой бы дар ни преподнесли вам гномы, он более осязаем, чем вы думаете. Теперь это часть вас физически, а не что-то, что можно удалить. И можно изучать все, что является физическим проявлением. И клонировать.

Это прозвучало как ужасная шутка, но он был совершенно серьезен. Он хотел изучить, как я исцеляюсь, и каким-то образом использовать это для борьбы с паразитом вампира.

— Я также с сожалением сообщаю вам, что не смогу применять анестетик во время этого процесса. Я не могу рисковать тем, что его использование испортит мои результаты. Судя по его голосу и мрачному выражению лица мое благополучие его не слишком заботило.

Но его искренность заставила меня ненавидеть его еще больше.

У меня в горле образовался ком, по спине пробежал холодок. Тэкери мог назвать это экспериментом. Для меня же это пытка. И я не думала, что выдержу еще одну пытку. Физически, может быть, но не умственно. Не снова. Я не сошла с ума в первый раз, потому что мне вручили новое тело, которое не помнило, что произошло. Поэтому мне было проще. У меня остались воспоминания о произошедшем, но без физической боли.

В этот раз мне так не повезет. Если переживу это, я уже не буду той женщиной, которую любил Вайят. Останусь ли я вообще собой? Когда-то я была Эви Стоун. Потом превратилась в смесь Эви и Чалис Фрост. Кто появится вместо них, когда Тэкери закончит со мной? И хотела ли я выжить после этого?

— Хочешь заключить сделку? — спросила я.

Он приподнял тонкие брови. — Признаюсь, я заинтригован. Что вы предлагаете?

— Я не буду драться с тобой, что бы ты со мной ни сделал. — Я с трудом сглотнула, но должна была сказать это. Крошечная часть меня сожалела о том, что раздавила те таблетки с ядом, хотя Тэкери нашел бы и забрал их несколько часов назад. — Просто пообещай, что убьешь меня, когда закончишь.

Он наклонился, положив ладони по обе стороны от моих плеч, нависая надо мной, как любовник. — Вы знаете, я человек слова, мисс Стоун. Если вы попросите меня об этом, я это сделаю.

Я достаточно пожертвовала за одну жизнь. И недостаточно сильна, чтобы сделать это снова. Не думала, что захочу попытаться. Я не могла заставить Вайята пройти через это и себя тоже. Пришло время быть эгоисткой.

Прости, Вайят. — Да. Я хочу этого.

Возможно, в его взгляде было восхищение, но я сомневалась в этом. — Хорошо, тогда даю слово. Как только получу всю информацию, я убью тебя.

Слезы защипали глаза, но я сморгнула их. Нет, я не стану плакать перед этим мудаком или его сообщником. Тэкери отошел и вернулся мгновение спустя с пластиковым стаканом и ложкой. Он зачерпнул полную ложку кусочков льда и предложил их мне. Я хотела отказаться.

Но ради кого, черт возьми, я была такой храброй? Лед казался божественным в моем пересохшем горле, принося некоторое облегчение, хотя и недолгое.

— Ну, тогда давай начнем. Подол моего халата приподняли до самых бедер, и я запаниковала. Я вцепилась в ткань, на которой лежала. Тэкери поднес одну из блестящих игл к свету, как будто рассматривая ее форму и ширину.

— Еще раз, я приношу свои извинения за это, — сказал Тэкери. И тут я почувствовала первый укол в бедре.

Вскоре за ним последовали еще пять.

* * *

Я получала все больше кусочков льда перед началом каждого раунда пыток. Не знала, сколько прошло времени, только то, что размер игл продолжал расти. В мои ноги воткнули пять штук разного размера, от булавки до размера деревянных гвоздей, которые в конце концов я вытолкнула обратно.

Я потеряла сознание, когда из моего левого бедра вылетели последние иглы размером с гвозди, и очнулась от знакомого шарканья ног Тэкери. Металлический привкус крови все еще был у меня во рту после того, как я прикусила языка. Я не плакала. Не кричала. Пока что.

Подросток исчез некоторое время назад. Тэкери печатал заметки на карманном компьютере, похоже, он не пользовался обычными планшетами, как другие врачи. Как будто почувствовав мое любопытство, он сказал: — Я рассчитал, что твое тело вытолкнет их через четыре с половиной часа. Прошло шесть часов, и хотя инструменты уже извлечены, раны еще не зажили должным образом.

Инструменты. Я хмыкнула.

— Возможно, у тебя было слишком много стимуляции для такого короткого периода времени. У меня есть другие дела, которыми нужно заняться, поэтому я позволю тебе отдохнуть.

Другие дела? Другие пациенты? Другие жертвы пыток?

Он ушел, не сказав ни слова, выключил последнюю лампу и погрузил помещение в полную темноту. В кромешной тьме я осознала кое-что еще: постоянное движение прекратилось. Мы достигли пункта назначения. Меня заберут из этой лаборатории на колесах? Переведут в лабораторию с еще более ужасными методами проверки способности моего тела к исцелению?

Мне казалось, что способность исцеляться ослабевает. Я напрягла мышцы бедра, и словно в награду каждая из шести ран отозвалась болью. Сломанное запястье зажило у меня менее чем за двенадцать часов. После шести часов не должно оставаться и полдюжины ранок.

У меня зачесалась кожа головы прямо за правым ухом. Я автоматически потянулась, и мое запястье сильно дернуло ремень. Зуд усилился, дразня меня его почесать. Я тянула за ремень и крутила рукой, пока не устала. Безуспешно. Ремни на руках выдержали.

Моя гребаная голова чесалась всю ночь напролет.

Внезапно яркий свет пронзил мой мозг, и я изо всех сил зажмурилась. Этого было недостаточно, чтобы блокировать свет, и после того как я пробыла в кромешной тьме долгое время, свет резал глаза. Я закричала и дернула за ремни на запястьях, отчаянно пытаясь закрыть глаза. Крупицы страха переросли в настоящую панику.

Со светом пришла боль, с темнотой вернулось пульсирующее облегчение.

Боже, что Келса собиралась сделать со мной сегодня?

Нет, не Келса. Тэкери.

Черт. Я уже начала сходить с ума.

— Извини, — произнес Тэкери. Уровень яркости немного уменьшился, но моя головная боль не ослабевала. — Я подумал, тебе будет приятно узнать, что твой друг-оборотень Финеас находится на пути к полному выздоровлению.

Я распахнула глаза, и будь проклят этот яркий свет. Тэкери ухмылялся мне, и как же мне хотелось выбить его идеальные белые зубы. — Ты видел его?

— Нет, но у меня все еще есть источники в городе. Он был надежно защищен не только своими людьми, но и твоими.

— Моими?

— В частности, мистером Трумэном.

У меня екнуло сердце. Вайят был с Фином. Я обрадовалась этому и одновременно загрустила. Радовалась, потому что хотя они не очень любили друг друга, но Вайят был не один. Грустила, потому что это означало, что Вайят не искал меня. Он сдался? Как долго я отсутствовала?

Тэкери поднес к моему рту изогнутую соломинку. — Сделай несколько глотков.

— Что это?

— Протеиновый коктейль. Ты не выздоравливаешь должным образом, потому что твое тело лишено основных питательных веществ с тех пор, как ты попала ко мне. Я был глуп, что пренебрег этим.

Я не хотела помогать ему, хотя мой пустой желудок и дрожащие руки и ноги жаждали пищи. Я сделала три глотка, и что-то прохладное, густое и со вкусом лимона просочилось мне в горло. Жидкость тяжело осела в желудке, который угрожал тут же извергнуть коктейль обратно.

Фу. Я никогда не любила лимон. Прежде чем смогла проглотить еще немного и посмотреть, смогу ли выплеснуть рвоту на Тэкери, он убрал соломинку и попятился, скрывшись из виду.

— Я дам тебе больше через пятнадцать минут, — пообещал он, вернувшись. — Слишком много сразу опасно для твоего организма. Я не хочу шокировать твое тело.

— Просто пытать меня, — сказала я.

— Изучать тебя.

— Отвали.

Он улыбался и казался почти… Грустным?

— И что теперь? Бамбуковые иглы под моими ногтями?

— Я же говорил тебе…

— Да, точно, не пытки. — Кое-что пришло мне в голову. — Ты нашел в моей крови то, что искал?

— И да, и нет. — На моем лице, должно быть, промелькнуло недоверие. — Что, черт возьми, это значит? — Я нашел не то, что ожидал. Однако результаты не стали полным провалом.

— Нельзя вылечить вампирскую инфекцию, да?

Его рот сжался в тонкую линию. — Нет, пока нет. На данный момент у меня есть самые обнадеживающие результаты, и раскрытие секрета твоих исцеляющих способностей может стать последней частью головоломки, которой мне не хватает.

— Ты не можешь воссоздать магию.

— Это физика. — Что-то холодное скользнуло по его лицу, прорезав жесткие линии на его привлекательных чертах. — Вампирская инфекция физическая, и ты физически изгнала ее из своего тела.

— С волшебным исцелением…

— Нет! Это первая вспышка гнева, которую я наблюдала у него, и это поистине ужасающее зрелище. Безумие проглядывало в его глазах и его поведении. Безумие человека, весь мир которого был посвящен одной единственной цели и который никому не позволил бы сказать ему, что его цель недостижима. Он потерял свою семью из-за инфекции, которую теперь полон решимости искоренить любой ценой. И это та цена, которая медленно разъедала его душу.

Он точно сошел с ума.

Тэкери закрыл глаза и глубоко вдохнул, задержал дыхание, затем выдохнул. Повторил действие несколько раз. Когда он снова посмотрел на меня, то был спокоен, бушующий шторм утих. На данный момент. — Скольких охотников ты потеряла в этой битве? Скольких полукровок ты убила, которые когда-то были невинными людьми, чьи умы разрушились болезнью и которые превратились в неистовых убийц? Разве ты не заплатила бы любую цену, чтобы это не случилось с другими?

Образы Джесси и Алекса преследовали меня, их обоих разрывала на части жажда крови и ненависть в их недавно измененных ДНК. Они забыли, кем были в прошлой жизни. И оба заразились из-за меня и умерли от моих рук.

Тэкери отошел, открыл какие-то ящики. Потом разложил инструменты на подносе и вернулся ко мне.

Ну вот, опять.

— Что, если ты не сможешь? — спросила я. — Что, если не получится найти лекарство, что бы ты ни делал?

Он задумчиво нахмурился. Потом взял скальпель с подноса, свет отразился от его зеркальной поверхности. У меня внутри все сжалось. — Я верю, что вылечу эту болезнь, мисс Стоун. Но ты права. У каждого всегда должен быть план «Б». — Он изучал свой скальпель, ничего больше не говоря.

— И?

— И мой план «Б» довольно прост. Если нельзя бороться с инфекцией, то нужно удалить поврежденную конечность.

У меня волосы на голове встали дыбом. Тэкери задрал рукав на моей руке, обнажив правое плечо. Кончик скальпеля скользнул по моему бицепсу, не до конца порезав.

— Ты имеешь в виду уничтожить расу вампиров, — уточнила я.

— Именно.

Тэкери сделал глубокий порез, и я ахнула, подавив крик. Лезвие глубже вонзилось в мою кожу и мышцы. Слезы хлынули из глаз, и я не могла их остановить. Однако я не закричала, даже когда Тэкери поднял кусок моей плоти размером с большой палец, сочащийся кровью и дрожащий, как желе, покрытое кожей.

Мне удалось повернуть голову, и меня вырвало на его ботинки.

Вот тебе твой коктейль.

Вот тебе кубики льда.

Вот тебе крики.

Иногда ощущение движения возвращалось. Или оно было всегда, а я просто не замечала. Тэкери больше не разговаривал со мной. Подросток появлялся несколько раз. У меня редко хватало сил выдавить пару ругательств. Я пыталась не показывать, что Тэкери начинает ломать мой разум.

Похоже, ему больше всего нравились скальпели. Я старалась по возможности не обращать на это внимания, но Тэкери знал анатомию и какие нервы и сухожилия нужно разрезать. Я постоянно исцелялась, мое тело пульсировало и чесалось. И я не могла это остановить. Просто нужно было потерпеть еще немного. Тэкери наверняка приближался к своему исследовательскому пределу. Смерть скоро придет за мной.

Верно?

Мы снова двигались. Я слушала, как мой мучитель шаркает вокруг меня, мои веки были слишком тяжелыми. Все болело, даже мои внутренности ныли. Мои почки пульсировали, и я подумала, не сдвинулся ли катетер. Мое горло саднило от крика, внутренняя сторона щек все еще кровоточила от того, что я их сильно прокусила.

Пожалуйста, Боже, если ты слышишь, пусть он положит этому конец.

Но Бог не слышал.

— У меня остался последний эксперимент, мисс Стоун, и тогда мы закончим. — Голос Тэкери звучал как наждачная бумага в моей голове, скрипучий и болезненный. — Я видел, как исцеляется ваша разорванная плоть и мышцы, и знаю из ваших собственных слов, что сломанные кости срослись в течение дня после их перелома. Я просто не могу выделить физический процесс, который вызывает это.

— Магия, — прохрипела я единственное слово.

— Нет, я найду ответ. Я просто недостаточно старался с вами.

Ты перестарался, спасибо. Хватит с первого свидания.

— Ответ здесь, в том, как ваше тело восстанавливается после ран. Он должен быть здесь. Мы проверили так много информации, но мне интересно, как далеко простирается ваша способность к регенерации.

Я с трудом открыла глаза и поискала его взглядом. Он стоял слева от меня, держа что-то в руке. Я уставилась на него, не совсем понимая, что это за предмет. Выражение лица Тэкери было задумчивым, нейтральным. И это ужаснуло меня. Из моего поврежденного горла вырвался пронзительный визг. Еще до того, как он включил объект и схватил мою левую руку, я поняла, для чего нужен беспроводной разделочный нож.

«… не исцеляется …

…не отрастает…

…не понимаю…

…нет, не может быть магия…

…черт бы побрал…

…так жаль, Энн…»

Этот проклятый голос сулил мне непрекращающуюся агонию, и я пыталась от него абстрагироваться и не отвлекаться на посторонние мысли. Игнорировать разглагольствования Тэкери. Он был зол. И я этому радовалась. Мы завершили его последний эксперимент. Пришло время ему выполнить свою часть сделки и убить меня.

Пожалуйста, просто убей меня.

«…пока не могу этого сделать…»

Нет, нет, нет, ты обещал.

«…пока не могу тебя убить…»

Сукин сын! Я хотела проснуться и напасть на него. Выколоть ему глаза скальпелем. Отрезать от него несколько кусочков тем электрическим ножом. Отплатить ему за то, что он сделал со мной. За то, что забрал назад свое обещание. Я просто не могла пошевелиться. Я не хотела терять сознание, не сейчас. Мне больно и станет еще больнее, когда проснусь.

Что это был за шум? Мобильный телефон?

«…убираемся отсюда!»

Мир вокруг меня содрогнулся. Качнулся. Покатился.

Я рванулась из своих оков, когда все перевернулось с ног на голову.