Исход Эдема

Глава 20

— И что же я должен надеть?

С утюжком в волосах, я выглядываю из ванны.

— Что-нибудь милое, но не слишком. Никаких свободных штанов с карманами или спортивок. — Хотя в черном одеянии убийцы Легион выглядит чертовски сексуально.

Нахмурившись, Легион поднимает две рубашки и пристально смотрит на них.　

— Галстук нужен? Ради всего святого, скажи, что нет.

Отложив утюжок, я практически подпрыгиваю к Легиону. Вырываю из его рук рубашки и бросаю их на кровать, а затем обнимаю Ли за шею.

— Расслабься. Это просто ужин с моей сестрой и ее парнем, а не собеседование на работу.

— Уверена? — бормочет он, наклоняясь ближе, тем самым побуждая меня встать на цыпочки.

— Я бы сказала, что ты уже нанят. Черт, да ты работник месяца.

— Мммммм…и где же моя премия?

Медленно опуская руки ему на грудь, я отступаю на несколько шагов и кончиками пальцев беру пояс своего короткого халата. Все еще не сводя глаз с Легиона, я развязываю пояс и позволяю халату упасть на пол. Глаза Ли мерцают дьявольским искушением, когда он обводит взглядом мое черное кружевное белье, прошитое серебристой нитью, которая, словно мерцает на моей светлой коже. Прозрачный лиф дает ему возможность украдкой взглянуть на мои уже твердые соски. По бокам вырезы демонстрируют талию, плавно перетекающую в стройные бёдра. Мое лоно скрывает тонкая полоска из кружева, и практически ничего не прикрывает задницу. В прошлом я всегда стеснялась своих форм. Но то, как Легион смотрит — словно его единственное желание — это сорвать каждый кусочек кружева и в течение нескольких часов поклоняться моему телу — заставляет меня чувствовать себя самой сексуальной женщиной на планете.

Сделав шаг вперед, Ли обхватывает меня за задницу и притягивает к себе. От такой неожиданности я вскрикиваю.

— Осторожнее, хлопушка. Или мы вообще никуда не пойдем, — рычит он, его голос низкий и резкий. Даже несмотря на жар исходящий от его тела, я дрожу.

— Я не позволю тебе, — шепчу я.

Зловеще смеясь, он отвечает:

— А кто сказал, что ты мне что-то позволяешь?

Любой другой пришел бы в ужас от этой маленькой игры, но она только еще больше возбуждает меня. Одной рукой Ли сжимает мой зад, другой рукой он зажимает мои волосы в кулак и дергает так, что я чувствую легкую боль.

— Мы опоздаем, — хрипло отвечаю я, когда он оставляет дорожку из поцелуев на моей шее.

— Этого я и добиваюсь, — отвечает он и крепче сжимает мой зад, заставляя меня стонать. — Похоже, и ты тоже.

— Вовсе нет, — лгу я.

— Держу пари, если я проведу рукой между твоих бедер, то мои пальцы покроет сок твоего возбуждения.

— Не дождешься.

Еще одна ложь.

— Да неужели? — Он поднимает голову, но по-прежнему стоит так близко, что я ощущаю тепло его дыхания. — Забавно быть сверхъестественным, Иден. Я чувствую твой запах. Почти чувствую твой вкус. Лги, если хочешь, но мы оба знаем правду. Ты хочешь меня.

— Ну и что? Может быть и хочу. Но в отличие от тебя, у меня есть немного самоконтроля.

— Самоконтроля?

Легион скользит вниз рукой по моей попке до тех пор, пока не накрывает ладонью мое лоно. Тонкая, прозрачная ткань, похожая на вторую кожу, и лишь малейшее прикосновение к моему изнуряющему лону заставляет меня дрожать.

— Что ты делаешь?

— Просто расслабься, — мягко указывает он.

Прижав ладонь, пальцами он кружит по клитору через тонкое кружево. Затем внезапно его рука наполняется теплом, которое, кажется, вибрирует и течет прямо в меня. Тепло поглощает мои внутренности, баюкая каждое нервное окончание теплым, пульсирующим давлением, которое подводит меня к краю, но все же сдерживает в состоянии порочной пытки. Именно это я чувствую перед освобождением… пролог к самому сильному оргазму в моей жизни. Задыхаясь, я запрокидываю голову назад, пытаясь прижаться к руке Легиона, мое тело молит о большем, но он держит меня совершенно неподвижно, не проявляя ни капли милосердия. Я умоляюще смотрю на него и вижу, как уголки его рта изгибаются в злой усмешке. И в движении, которое можно описать только как чистое зло, он делает шаг назад, убирает руку, оставляя глубоко внутри моего лона свой пульсирующий жар.

— Что. Такое? — задыхаюсь я, когда давление внутри меня падает и практически исчезает. Я невероятно возбуждена, а трение кружева лишь усиливает ощущения.　

— Проверяю твой самоконтроль. А теперь нам пора заканчивать и выезжать. — Он нежно впивается зубами в мою нижнюю губу, оглядывая меня с ног до головы. — Ужин должен быть веселым.

Покраснев с ног до головы, я просто стою, как в огне. А эта пульсация — словно огненный узел неподдельного блаженства — продолжает вибрировать внутри меня, подводя прямо к краю, только чтобы затем утихнуть и превратиться в покалывающую боль.

— Ты не можешь…оставить меня…вот так. Пожалуйста. — Я учащенно дышу и кажется, что вот-вот упаду в обморок. В таком состоянии я точно не смогу спокойно сидеть за ужином. Я бы ерзала на своем месте и пыталась подавить свои стоны, пока ударные волны распространялись по мне. Все еще с той же самодовольной улыбкой, он подходит ко мне, и на этот раз, обхватывает мое лоно спереди. Только почувствовав его руку, я снова начинаю дрожать.

— Тише, крошка. Я все исправлю.

Еще один взрыв тепла, и давление ослабевает, но лишь едва. Я все еще чувствую — чувствую его — хотя уже не так сильно. Я все еще буду изо всех сил пытаться держать себя в руках, но, по крайней мере, я смогу побороть желание сорвать с себя одежду и нагнуться перед Ли. С остатками гордости я поднимаю подбородок и надеваю маску холодного безразличия.

— Десять минут. Мы уезжаем через десять минут, — заявляю я. Но даже я не могу отрицать дрожь в моем голосе.

Я спешу подправить макияж и закончить прическу, останавливаясь каждые тридцать секунд, чтобы, трясущимися руками ухватиться за столешницу в ванной и сделать вдох через приступы мучительного удовольствия. Когда я выхожу, чтобы одеться, то нахожу Ли сидящим на кровати. Он чертовски великолепно выглядит, с головы до ног одетый в черное, очень похожее на то, в чем он был в особняке Наблюдателя. Помню, как подумала, что он был самым привлекательным мужчиной из всех в ту ночь, и сейчас это чувство только усилилось. С его теплом, проходящим через меня, и его звездными глазами, блуждающими по моим изгибам, пока я надеваю платье, я понимаю, если Ли сейчас просто прошепчет мое имя, то оргазм накроет меня волной.

Легион берет хрустальный бокал и наполняет темно-красной жидкостью.

— Выпей. Это поможет.

Я беру предложенный бокал и спрашиваю:　

— Какой-то сверхъестественный тоник, чтобы заставить меня ловить галлюцинации?

Легион качает головой.　

— Всего лишь вино. Оно снимет напряжение.

В притворном недоверии я закусываю губу, прежде чем сделать глоток. Неплохое вино. Действительно хорошее. Сравнимо с вином, которое подавали, когда я прибывала в…Я блокирую мысль до того, как она полностью проявится в голове. Люцифер больше мне не мерещился. Даже мои сны были свободны от дьявола. И это было… странно. Не имея этого вторжения после того, как я так долго чувствовала его присутствие — держало меня на грани. В ту ночь на кровати, пока Легион трахал меня до потери сознания, должно быть, эта была случайность. Может быть просто остаточный эффект от пребывания в аду. Я все ждала, когда он вернется, но он так и не появился, словно совсем забыл обо мне. И если то, что сказал Легион, было правдой — если Люцифер действительно отпустил меня — то видимо он больше не хотел меня.

Отлично.

Я пью вино, чтобы избавиться от всех мыслей о Люцифере. Только не сегодня.　

Последний месяц моя жизнь была похожа на ржавые американские горки, и сегодня я хочу провести обычный — нормальный вечер, как любая другая нормальная пара. А после ужина хочу вернуться домой и заняться умопомрачительным сексом со своим «не парнем». После того, как пульсация внизу живота прекратилась и мне удалось надеть туфли, я иду, чтобы схватить сумочку и замечаю, что у меня непрочитанное сообщение.

Открываю.

«Мы можем встретиться?»

Я быстро просматриваю слова и запихиваю крошечный сотовый телефон на самое дно сумочки, не отвечая. Легион, который, к счастью, ничего не знает, стоит в дверях спальни, держа мое пальто.

— Ты все взяла? — спрашивает он.

Я просовываю руки в рукава пальто.

— Все, что мне нужно.

Не знаю, как долго смогу продолжать это. Когда я переехала, то дала понять Крисизу, что не буду красть у Се7мерки. Но я также не сказала Легиону об агенте Альянса, наполовину человеке — наполовину ангеле, который фактически шантажирует меня. Он знал о моем пребывании в аду, но остальные члены Альянса не знали, включая моего отца. И если узнают, то Крисиз клянется, что меня запрут на всю жизнь, и по какой-то странной причине он не хочет, чтобы это произошло. Однако он хочет, чтобы я проникла в Се7мерку, использовала их любовь ко мне против них же, и, как он надеялся, украду священный Кинжал Се7мерки — Искупитель.

Что чертовски смешно.

Вместо этого я даю ему немного информации, ничего серьезного, просто столько, сколько понадобиться, чтобы успокоить, пока я не смогу придумать план спасения своей собственной задницы при этом не предав Се7мерку. Разумнее было бы пойти к Легиону и рассказать о требованиях Крисиза. Но я знаю, что он поднимет даже ад, пытаясь защитить меня, и я не хочу, чтобы они столкнулись с Альянсом. И как ни странно, я хочу защитить Крисиза, так же как он хочет защитить меня. И да, я в курсе, что в этом нет никакого смысла. Но с меня достаточно убийств.

К тому времени, как мы добираемся до гаража, все мысли об Альянсе и предательстве испарились. Легион берет меня за руку и ведет к своей машине — новенькому Ягуару XJ, точной копии того, что был уничтожен Люцифером.

— Люблю эту машину, — воркую я, опускаясь на мягкое кожаное сиденье. Хотя я никогда не был автолюбителем, но новый запах автомобиля для меня как афродизиак.

— Неужели? Ты много жаловалась на него во время поездки в Колорадо.

— Это совсем другое дело. Ты пытал меня вяленой индейкой и овощными чипсами.

— А что теперь?　

Он искоса смотрит на меня, заводя машину.

— А теперь… я пойду с тобой куда угодно. Но чур я выбираю закуски и музыку.

Мы мчимся по подземным туннелям, отмеченным рунами темной магии. Когда мы выезжаем на улицу, нас встречают большие, пушистые хлопья снега. Месяц назад я бы ныла и скулила, что мне придется тащиться по замерзшей белой грязи, но сейчас, сидя рядом с самым сексуальным существом на Земле. И удобно уместив задницу на нагретое кожаное сиденье, все выглядит таким красивым, словно перья с крыльев ангела падают с небес и кружа, осыпают землю мерцающим пухом. Я никогда не понимала, насколько волшебным выглядел город ночью. Достопримечательности, звуки, люди… это мой дом. Но до сих пор я этого не понимала. Пока в моей жизни не появился Легион.

— Что? — спрашивает он, его глубокий голос мягко ласкает меня под завесой лунного света.

Я даже не замечаю, что смотрю на него.　

— Ничего. Просто… счастлива.

— Счастлива? Это просто машина. Если хочешь, могу оставить вас наедине?

— Не надо, умник, — игриво шлепаю его по плечу и закатываю глаза. — Я имею в виду, что я вполне счастлива. На этой недели не было никаких атак, никаких сумасшедших кошмаров, сестра и я стали ближе, и Феникс научил меня контролировать мои силы. Я бы сказала, что моя нынешняя жизнь меня вполне устраивает и я не проклинаю ее.

— Рад слышать — улыбается Ли, протягивая руку, чтобы нежно сжать мое бедро. — Значит, ваши сеансы с Фениксом помогают?

— Думаю, да. Конечно, я нигде не была, чтобы проверить это, но учитывая, что я не задушила Лилит во сне, я бы сказал, что у меня все отлично выходит. Кроме того, очень помогает медитация с Джином. Я чувствую Дзен, черт бы его побрал.

Легион смеется, тем редким смехом, который растекается теплом в моей груди. Жаль, что я не могу лучше рассмотреть ямочки на щеках Ли, по которым последние две недели проводила языком. Я снова смотрю, и мне все равно. Вот оно. Вот на что похоже истинное блаженство. И прежде чем оно ускользнет, я просто хочу схватить его в ладони, разлить по бутылкам и прижать к груди навечно.

Мы подъезжаем к ресторану — маленькое романтическое местечко, которое Ли предложил, — еще до прихода сестры и Бена. Когда мы входим, вместе с удивительным ароматом специй и свежеиспеченных лепешек, пожилой джентльмен с кожей цвета отполированных пени, приветствует нас. Он говорит с Ли на своем родном языке, и когда Ли безупречно отвечает в том же духе, я более чем впечатлена. Не потому, что Ли говорит на амхарском. А потому что пожилой человек, кажется, любит Легиона, и ни в малейшей степени не испуган. Как будто он знает его лично, что кажется невероятным, когда речь заходит о Легионе. Я спала рядом с ним в течение последнего месяца, предлагала ему свое тело и душу, и да, хотя мы стали ближе, трудно чувствовать, что я действительно знаю его. А учитывая, что он падший ангел, которому миллиард лет и который стал убийцей демонов, смогу ли я когда-нибудь узнать его?

Я натягиваю улыбку и благодарю пожилого джентльмена, когда он подводит нас к уединенному столику в глубине зала. В ресторане уже есть несколько посетителей, но наше место кажется отдаленным. Я была с Се7меркой достаточно долго, чтобы знать, что ничто не случайно в этой жизни. Есть видимый путь к входной и задней двери, ведущей на кухню. Также наш столик блокирует половина стены, что идеально подходит для сокрытия оружия. И не удивлюсь, если там есть аварийный люк, ведущий в переулок за зданием.

— Очень мило. Не знала, что ты фанат эфиопской кухни, — замечаю я, беря меню.

Легион заказал бутылку вина на стол, хотя он редко выпивает.　Пить — значит грешить, а он итак часто грешит со мной.

— Подумал, что ты хочешь попробовать что-то другое. На самом деле Джин познакомил меня с этим местом. Мы знаем Саами и его семью уже некоторое время. Они хорошие люди.

Я смотрю на него, пока он изучает меню. Знаю, что он чувствует на себе мой взгляд, но делает вид, что не замечает.

— Они…знают?

Ли переворачивает ламинированную страницу.　

— Я знаю Саами с детства. Его отец владел этим рестораном, когда это место было просто крошечной кухней с парой шатких столов. Подозреваю, что он знает, что мы не просто смертные, учитывая, что мы не постарели за последние шесть десятилетий. Он не задает вопросов о нас, а мы ничего не объясняем. Реальность подобна удару в живот, выбивающему из меня дух.

Когда мое растущее молчание становится слишком неудобным, чтобы игнорировать его, Ли, слегка нахмурившись, смотрит на меня.

— Что-то не так?

Я откладываю в сторону меню, которое даже не прочитала и сверлю взглядом стакан с водой.

— Ты не стареешь.

— Нет.

— Ну…а я — да.

Я совершенно неподвижна, пока не чувствую, как его пальцы, теплые и удивительно нежные, касаются моего подбородка, чтобы поднять мое лицо к нему.

— В твоей человеческой жизни есть много непредсказуемых вещей. Смерть — не одна из них. Будь благодарна, что со временем освободишься от болезней мира и обретешь вечный покой. Смерть — это дар, Иден. Тот, которому я очень завидую.

Ошеломленная, я просто смотрю на него, не в силах найти слова и сказать, что он сильно заблуждается. Смерть — это не дар. Особенно учитывая место, в которое я попаду после смерти.

Я приоткрываю рот, чтобы попытаться сказать ему именно это, но прежде, чем успеваю, слышу певучий голос моей сестры, когда она хвалит Саами за красивые африканские произведения искусства, установленные вокруг ресторана. Он отвечает на прекрасном английском языке, ведя ее и Бена в наш маленький уединенный уголок. Когда они приближаются, Ли встает.

— Мери, я так рад снова тебя видеть, — тепло улыбается Ли. Он протягивает руку Бену. — Рад наконец-то познакомиться с тобой, Бен. Прошу. Присаживайтесь.

Бен пожимает ему руку, но я могу сказать, что он слегка напуган размером Ли и доминирующим поведением. А сестра, не очень. Поблагодарив Саами, прежде чем он поспешит на кухню, она закусывает губы и прищуривается.

— Ли, оказывается ты умеешь вести себя достойно. Улучшение на лицо. — Она садится напротив меня, а Бен садится напротив Ли. Мне показалась, что бедный парень громко сглотнул. Повернувшись ко мне, в серебристых глазах Ли вспыхивает веселье, и он отвечает:　

— Твоя сестра знает способ, как заставить меня стать лучше.

Я краснею, как школьница, и поворачиваюсь к сестре, бросая на нее взгляд, в котором читается: «будь милой». Безумие, учитывая, что обычно она так смотрит на меня, когда ей нужно, чтобы я вела себя прилично.

Как по команде, Саами возвращается с вином и различными блюдами, ярко окрашенными соусами и приправами, подаваемые с какой-то лепешкой, с все еще доносящимися завитками пара из печи. Все это выглядит восхитительно, хотя и немного пугающе.

— Ух ты, — замечает сестра, разглядывая разложенное перед нами блюдо. — Выглядит потрясающе. Я прожила здесь всю свою жизнь, но никогда не знал об этом месте.

— Скрытый алмаз, — отвечает Ли, его голос окрашен жизнерадостностью, которую я никогда раньше не слышала. Не могу сказать, является ли это все игрой для сестры, или это искренняя любовь к ресторану и его владельцу. Затем, Ли делает то, отчего у сестры чуть глаза не вылезают из орбит, он берет кусок хлеба, зачерпывает немного соуса, чечевицу и маленькие кусочки мяса и подносит к моим губам.

— Открой. — Он выдыхает эту единственную команду, как будто просит доступа к влажному местечку между моими бедрами. Мое тело покалывает от звука его страстного тона. Я делаю, как он просит, и он кладет еду мне на язык, пряную, насыщенную и экзотическую. Я стону от удовольствия.

— Вкусно?

Я могу только один раз кивнуть, наблюдая, как он облизывает пальцы, его глаза полуприкрыты и направлены на меня. Прошло почти шестьдесят секунд, прежде чем я вспоминаю, что мы не одни, и когда я смотрю на сестру и Бена, они оба таращатся, разинув рты.

— Налегайте, — говорит Ли, прерывая их неловкие взгляды. — Надеюсь, вам нравится, когда поострее.

Мне приходится прикусить щеку изнутри, чтобы не рассмеяться. Это должно быть интересно. К тому времени, как Саами приносит второе блюдо, на этот раз с бараниной, курицей и говядиной, я не единственная, кто ест с рук Ли. Видимо, парнишка сделал домашнюю работу. Ли переплевывает Бена в познаниях о спорте, особенно о его любимой бейсбольной команде Кабс, и всех их победах на чемпионате, которые они по мнению Бена выиграли лишь благодаря божьему благословению. Затем Ли подлизывается к сестре, расспрашивая о ее работе в больнице и благодарит ее за службу и самопожертвование перед обществом. И когда он говорит о своем участии в благотворительных организациях и фондах по всему городу, особенно тех, которые приносят пользу неблагополучным и трудным подросткам, я серьезно не знаю, должна ли смеяться или целовать его. Меня это реально впечатляет. Он бьет по всем меткам, и чертовски трудно не быть полностью завороженным им.

— Итак, Ли, дай мне знать, когда захочешь поиграть, чувак, — говорит Бен, когда мы одеваемся.

Мы только что закончили удивительный ужин, за который Саами отказался брать деньги. Видимо, об этом уже позаботились. Не удивительно.

— Непременно. Уверен, что дамы хотели бы провести день без нас.　

Он наклоняется, чтобы оставить легкий поцелуй на моем виске.

— Уверена, что мы сможем найти проблем себе на голову, — подмигивает мне сестра.

Я знаю, что получу нагоняй позже. За последние пару недель я умоляла сестру дать Ли шанс. И теперь, когда она это сделала, я уверена, что у нее будет что сказать по этому поводу. И как бы это ни раздражало, я в восторге от этого. У нас такого никогда не было. Она всегда была откровенна со мной в своих отношениях, но у меня никогда не было ничего, чем стоило бы поделиться. Мы никогда не разговаривали как подружки, пока росли. Она никогда не заставляла меня чувствовать себя неловко из-за этого, но точно могу сказать именно этого сестра всегда желала — нашей близости. И хотя я не могу рассказать ей все, но могу подарить ей это чувство, и неважно что именно происходит между мной и Ли.

— Надеюсь, это было не слишком ужасно, — замечаю я, когда мы прощаемся и Бен с сестрой благополучно садятся в его Форд Фокус. Ли нажимает на автоматический запуск Ягуара и открывает для меня дверь.

— Почему ты думаешь, что это было ужасно?

Я не отвечаю, пока он не садится за руль.　

— Даже не знаю. Это что-то новое для тебя. Черт, для меня это в новинку. Я же сказала…Я никогда не делала этого раньше.

— Не ела эфиопскую еду?

— Нет же. Свидание. — отвечаю я, прежде чем поспешно добавить: — мы ведь ходили на свидание, верно?

— Мне бы хотелось думать, что мы не просто ходим на свидания.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него в темноте, его профиль окутан тенью и тайной, и я помню его слова, сказанные ранее. Смерть не будет даром, если он все еще бродит по этой земле. Нет, если он не со мной. За такое короткое время он стал таким постоянным атрибутом, и представить себе жизнь — даже загробную — без него кажется невозможным. Это еще больше напоминает мне, что все непостоянно.

Даже для меня.

Особенно для меня.

— Есть больше, чем это? — шепчу я так тихо, что не уверена, слышит ли он меня.

Свет от уличных фонарей струится сквозь тонированные окна, окрашивая лицо Ли в приглушенные красные и зеленые полосы. Когда он наконец заговаривает, его голос переполняет эмоциями, которые я не могу описать, но что-то, что я определенно почувствовала за короткое время, за которое стала небезразлична ему.

— Ты больше, Иден. Ты все, что я искал и за что боролся. Ты мой — рай.