Избранница Дикой Охоты

Глава 15. Убежище

Утро следующего дня застало меня на полу рядом с кроватью, на которой лежал Рейнар. Я заснула на пару часов, привалившись к изголовью и не выпуская ладони всадника из пальцев. Все предыдущие сутки вспоминались кошмаром, который — увы — пришёл в реальность.

Убежище, открытое нам в спешке погони магией, оказалось спрятанной в чаще леса деревенькой. Неприступные горы с одной стороны, болота — с другой делали её и без того укрытой от случайных путников, но завершал безопасность магический барьер. Никто из большого мира и подумать не мог, что в каком-то десятке километров от приграничного города, живут люди, всё ещё поклоняющиеся Триединой. Двести лет назад они попросили у неё защиты, и с тех пор мирно жили в тени Призыва. Пока тут не появилась я.

Рейнара донесли на спешно сооружённых носилках, я же плелась следом, поддерживаемая под руку крепкой молодой женщиной лет двадцати пяти. Она что-то спрашивала, и я вроде бы отвечала, но память стёрла наш разговор как несущественный.

Потом было долгое ожидание под дверью Ретты, местной лекарки. Бодрая сухонькая старушка сначала пыталась выпроводить меня отдыхать, но я упрямо отказывалась уходить. В конце концов за мной оставили приглядывать долговязого паренька лет десяти, а сами жители разошлись кто куда. Все как будто знали, кто я такая, даже не старались расспросить, да я и не в состоянии была отвечать на вопросы.

Спустя несколько бесконечных часов лекарка всё-таки пустила меня в дом. Рейнара уложили на узкую кровать в углу большой комнаты, отгородили занавеской, а мне позволили ухаживать за ним. Мертвенная бледность на его щеках сменилась горячечным румянцем, руки по-прежнему были ледяными, но вот лоб полыхал огнём. Я меняла компрессы, меняла повязки, поила с ложечки вином, разбавленным водой, но всадник так и не приходил в сознание.

— Продержится ночь — будет жить, — честно сказала Ретта перед отходом ко сну. — И тебе бы прилечь, детонька.

— Я останусь.

Покачав головой, лекарка ушла. Не могла я ей объяснить, что обязана быть рядом, если он скончается ночью. Я вырвала его из привычной жизни, подставила под удар. Меня совесть съест заживо, если брошу его в одиночестве в такой момент. И вот всю ночь я просидела на краешке кровати с невидящим взглядом и пустой головой, уснув только под утро.

Пальцы Рейнара дрогнули в моей ладони, заставив тут же проснуться. Его рука была тёплой, а когда я несмело дотронулась до лба, тот оказался прохладным. Лихорадка прошла. Клянусь, так и в богов уверовать недолго!

От многочисленных компрессов краска на волосах всадника пошла пятнами, запачкав соломенную подушку. Я аккуратно оттерла ее с шеи, одновременно прислушиваясь к дыханию. Его обнаженная грудь вздымалась тяжело, но ровно, давая надежду на быстрое выздоровление.

Теперь настало время привести себя в порядок. Хотелось сдёрнуть одежду, запятнанную кровью, хорошенько промыть волосы, нормально поспать было бы тоже неплохо. Но я не представляла, как всё это сделать.

— Выкарабкается твой молодчик, — негромко сказала Ретта, стоило мне выйти из-за занавески в общую комнату.

— Он не мой, — смущённо пробормотала я, оглядываясь.

Изнутри дом походил на избушку лесной ведьмы. Большой стол в центре, на котором вчера лежал Рейнар, сегодня был заставлен всевозможными склянками, банками, туесками и плетёными корзинками. Пахло целебными травами. Лекарка стояла спиной ко мне, каменной ступкой растирая в порошок сушёные лепестки синего цвета. На треноге над очагом булькало пахнущее мёдом и можжевельником варево. Под потолком сушились пучки трав, цветов, висели заячьи шкурки, беличьи хвостики. Типичная ведьминская обстановка.

— Проходи, ешь. Голодная поди. — Ретта махнула ступкой на дальний край стола, где стояла одинокая тарелка, наполненная ещё горячей кашей.

Поблагодарив, я села на лавку. Пшённая крупа, в прошлой жизни не самая любимая, в этой показалась не хуже стейка. Ещё бы — в последний раз я ела нормальную еду два дня назад, не считать же таковой тюремную баланду? Подавив желание облизать тарелку, я отложила ложку.

Старуха всё это время рассматривала меня, даже не думая скрываться. Видя, что двух горстей каши явно не хватило, она подошла к буфету рядом с очагом. Вскоре передо мной легли на стол четверть булки ржаного хлеба, кусок сыра и тарелка с запечёнными яблоками.

— Не торопись только, а то всё обратно пойдёт, — предупредила лекарка, возвращаясь к своим травам. — И кто вам так накостылял?

Помедлив — стоит ли рассказывать о своих злоключениях первой встречной? — я всё-таки ответила:

— Повелитель Дикой Охоты.

Всё равно принадлежность Рейнара к всадникам мне не скрыть: дорогое оружие, изменённая внешность, — да и моё собственное предназначение как будто известно всем, кто хоть как-то соприкасался с тайным народом. А в том, что местные с ними знаются, сомнений не возникало: вряд-ли магический барьер может сам собой поддерживаться, когда Триединая в плену уже двести лет.

— Тогда чудо, что живые, — без особого удивления заметила Ретта. — Видать, вы ему зачем-то нужны, иначе давно б без души остались.

Я угрюмо молчала, дербаня хлеб на мелкие кусочки и по одному закидывая их в рот. Думать об этом не хотелось. Разговаривать — тем более.

Лекарка не стала настаивать. Сняв котелок с огня, она плюхнула его на стол остывать.

— Там выход к бане. — Ткнула поварёшкой в сторону дальней двери. — Натоплена была вчера, но помыться хватит. И чистое платье возьми, рядом на лавке сложено. Потом пойдешь к Веледе, разговор у неё к тебе есть.

— Кто это? — напряглась я.

— Здешняя хранительница.

Понятнее не стало, но от дальнейших расспросов я отказалась. Всё равно выбора нет. Деться отсюда мне некуда, да и местные настроены благожелательно. Только бы не завели старую песню о спасении Триединой!

После еды отчаянно хотелось завалиться спать даже на жёсткий матрас из соломы, но я заставила себя встать с лавки и пойти мыться. Заодно взбодрилась, пока споласкивала волосы прохладной водой. Кое-как высушив локоны, развернула предложенную лекаркой одежду, вот только разобраться в том, что за чем надевается, удалось не сразу.

Нижняя сорочка из плотного хлопка с кружевной отделкой, мягкий корсет и тёплая юбка поверх, а затем уже платье из крашенного в алый цвет льна с квадратным вырезом. Насколько мне удалось оценить без зеркала, выглядела я неплохо. Осталось накинуть на плечи дублет — несмотря на кажущееся тепло, на улице стояла прохладная осенняя погода.

— А вот и твоя красавица, — проскрипела Ретта, стоило мне вернуться в комнату.

Пока я собиралась, Рейнар успел очнуться, и теперь лекарка помогала ему сесть. Это было непросто при разнице их габаритов, поэтому я бросилась на помощь.

— Она… не моя… — ответил всадник, тяжело дыша. Он привалился к стене, старушка сразу подсунула ему под поясницу подушку. Присев на краешек кровати, я подоткнула свёрнутое в рулон одеяло, чтоб можно было опереться ещё и сбоку.

— Удивительное единодушие, — с усмешкой заметила Ретта, проверяя раны под повязками.

— Но ты правда красивая… — выдохнул Рейнар, заставив меня против воли залиться румянцем.

Даже просто сесть на кровати далось ему с большим трудом. Прикрыв глаза, он попытался глубоко вдохнуть, но тут же поморщился от боли в проткнутой насквозь груди.

— Пей. — Лекарка вручила всаднику кружку с горько пахнущим отваром.

Я видела, с каким трудом он её держал, как дрожала рука, когда Рейнар попытался поднести кружку ко рту.

— Я помогу. — Потянулась, чтобы забрать посудину, но женщина хлестнула меня по плечу полотенцем.

— Он справится, — резко сказала она. — А ты лучше иди к хранительнице.

Помедлив, я встала. Неловкая тишина повисла в комнате, пока я комкала рукав платья, не решаясь уйти.

— Я скоро вернусь, — пообещала вдруг осипшим голосом. — Ты поправляйся…

Оборвав себя на полуслове, повернулась к двери. Ну что за телячьи нежности, в самом деле! Испытывать вину за неосторожные слова, вылившиеся в проклятье, это нормально. Но изображать сестру милосердия вовсе незачем.

— Спасибо… Спасибо, что не бросила меня там, в лесу.

Негромкие слова Рейнара заставили споткнуться.

— Не за что, — сухо ответила я и выскочила за порог.

Оказавшись на улице, я почувствовала себя спокойнее. И чего так разволновалась на пустом месте?

Только выйдя за калитку, я поняла, что не знаю дороги. С мгновение колебалась, не вернуться ли и узнать всё у Ретты, но встречаться снова с Рейнаром… Лучше спрошу у первого встречного.

Деревенька и впрямь была маленькая: пара десятков домов вольготно расположились в крохотной долине у самых предгорий. Единственная улица змейкой тянулась от первого до последнего дома. Низкие заборчики скорее препятствовали побегу домашней птицы, чем защищали от незваных гостей.

Стоило ступить на дорогу, как меня тут же окружила стайка детей всех возрастов от совсем малышей лет трёх до уже почти подростков. Чужаков они явно не боялись. Вызнав у ребят постарше, где живёт Веледа, я направилась к дальнему краю деревни в сопровождении всей ватаги. Немногочисленные взрослые жители выглядывали из-за заборчиков, провожали нас взглядами, но знакомиться ближе не спешили.

Лес здесь подступал совсем близко к домам, а широкая накатанная дорога становилась уже, исчезая за деревьями.

— Туда, туда! — наперебой голосили дети, тыча пальцами вперёд.

Заслонив лицо от полуденного солнца, я посмотрела в сторону леса. Над верхушками елей и берёз торчал шпиль башни. Ступив за пределы деревни, я вдруг заметила, что моя свита осталась мяться у околицы.

— Неужели хранительница такая страшная? — с улыбкой спросила я.

Дети засмеялись, а мне ответила девчушка лет пяти:

— Нам родители запрещают играть у башни. Госпоже Веледе нужна тишина.

— Ага, вот вчера Тилло и Луц собирались пробраться в её сад, так их родители наказали, — рассказал паренёк лет десяти. — Выпороли и на горох поставили, чтоб неповадно было.

— Но как можно наказать за то, что ещё не сделал? — удивилась я. — Они же могли передумать.

— Неа, раз наказали, значит точно пошли бы, — лениво ответил другой мальчишка. Ему дружно поддакнули. — Вы идите, вам можно, вас же ждут, — добавил он важно.

— Странно это всё… — пробормотала я, повернувшись к лесу.

Башня вынырнула из-за деревьев внезапно: с опушки казалось, что идти придётся дольше. С одной стороны от неё был разбит аккуратный огородик, с другой лепились немногочисленные хозяйственные постройки: конюшня для пары лошадей, сарайка с квохчущами курами. Позолоченные осенью берёзы окружали владения хранительницы, осыпая дорогу листьями. А вокруг ни души.

Оглядываясь по сторонам, я медленно направилась к обитой железом двери. В деревне чувствовалась жизнь: лаяли собаки, горланили петухи, мычали коровы, сплетничали в очереди у колодца женщины, смеялись дети. Здесь же мир словно замер, лишь ветер трепал тонкие ветки да шуршал листвой.

Замерев на крыльце, я нерешительно занесла кулак и вдруг отступила на шаг. Этот тихий, словно неживой лес, безлюдье, да ещё и чувство, словно за мной наблюдают из-за угла… Может, всё-таки стоило взять кого-то с собой в сопровождение, а не полагаться на детвору?

Я повернулась, чтобы сбежать в деревню, но не тут-то было. По середине дороги сидели три громадных волчары, ни с какими собаками не перепутаешь. Сами поджарые, а шерсть-то лоснится. Видать, хорошо питаются забредшими в неурочный час попаданками.

— Хорошие пёсики… — забормотала я, прижавшись спиной к двери. — Вы же не съедите гостью, правда?

Волк в центре встал на все четыре лапы и, оскалившись, угрожающе заворчал. Уж не знаю, что он имел ввиду, но мне не понравилось. Плюнув на приличия, я заколотила пяткой в дверь.

— Эй, открывайте!

Теперь встали уже все зверюги, а вожак шагнул ко мне. Я взвизгнула. Обернувшись, задёргала ручку, красочно представляя, как волчьи клыки впиваются в ногу. Да что же это такое, ни дня спокойного!

Словно в ответ на мои молитвы, дверь скрипнула и открылась… вовнутрь. Идиотка! Залетев в чёрный проём, я захлопнула её за собой. Ворчание снаружи стихло, а я, отдышавшись, смогла оглядеться.

Посреди пустого холла взвивалась винтовая лестница, свет из единственного узкого окна выхватывал запертые двери позади. На лестничных перилах сидел здоровенный ворон. Громко каркнув, он взлетел вдоль опорного столба, словно приглашая следовать за собой.

Я нахмурилась. Предстоящая встреча уже вызвала подозрения, но что поделаешь, пришлось подниматься следом за птицей.

Я преодолела три пролёта, прежде чем вышла в комнату под самой крышей. Лишь через одно окно внутрь проникали солнечные лучи — остальные были забраны тяжёлыми портьерами. Массивные кресла у холодного камина, кровать под кружевным балдахином, а из-за резной ширмы выглядывает глубокая медная ванна. Вряд-ли хозяйка башни обрадуется, что гостья вторглась в её спальню, но двери на нижних этажах были заперты, да и меня могли бы встретить у входа. Безлюдье начало изрядно напрягать.

Я подошла к открытому окну, глянула вниз. Волки исчезли, но кто знает, как быстро они объявится снова.

— Гостеприимно, ничего не скажешь, — проворчала я.

— Они всего лишь проследили, чтоб ты не сбилась с пути, — внезапно за спиной раздался мягкий голос.

От неожиданности я подпрыгнула на месте, а, обернувшись, удивилась ещё больше. В одном из кресел сидела женщина в простом белом платье, перехваченном на талии замысловатой цепочкой с разноцветными камнями. Её чёрные волнистые волосы, заплетённые в пышную косу, спускались до пола, где лежали чернильным пятном. Округлые черты на золотом лице придавали юности своей обладательнице, но стоило лишь заглянуть в чёрные глаза, как неуловимо начинало казаться, что эта женщина прожила не меньше ста лет.

— Извини, если напугала. Здесь тебе не причинят зла. — Госпожа Веледа указала на кресло напротив.

— Хотелось бы верить, — нахмурилась я. Ощущение опасности не оставляло. Помявшись, я всё-таки села, сцепив руки в замок на коленке.

— В вашем мире все такие пугливые? — с лёгкой усмешкой спросила Веледа.

— В моём мире гостей не встречают волками, — холодно ответила я. Значит, она тоже в курсе моей персоны. Предсказуемо, но всё равно странно. — Что вам нужно?

— Это ты Призвала на помощь убежище, заставив барьер пропустить вас со спутником, — справедливо заметила женщина. — Кстати, зашивать рану всаднику Дикой Охоты, который хотел отвезти тебя повелителю, не самое мудрое решение.

— А вы бы оставили его умирать? — вспыхнула я.

— Я бы не попала в подобную ситуацию, — снисходительно ответила Веледа.

Ну всё, хватит, выслушивать надменные нравоучения не в моих правилах. Я вскочила на ноги.

— Благодарю за помощь, госпожа, — сказала холодным тоном. — Как только Рейнару станет лучше, мы уйдём.

И повернулась к лестнице.

— Не уйдёте, — сказала Веледа мне в спину. Её мягкий тон сменился на деловой. — Не уйдёте, потому что если вы сбежите от повелителя, он сожжёт наш лес дотла. Не уйдёте, потому что без помощи Ретты твой всадник будет восстанавливаться неделями. Вы даже за барьер не успеете выйти, когда вернётся Хейдрек. Не уйдёте, потому что даже выбравшись отсюда, вам некуда деться. Наземный путь из Алатрута охраняется, магический — закрыт. Цверги подарили тебе единственный способ пройти через горы, но камень утерян. Твоя сила велика, Призванная, жаль только, что ты не скоро научишься ею управлять — если научишься вообще. И если останешься жива, конечно.

Проклятье! Откуда она знает про угрозу Хейдрека? И про потерянный камень?

— Кто вы? — Я снова повернулась к Веледе.

— Я хранительница этих земель, — с улыбкой ответила та. В её черных глазах мелькнули золотые искорки.

— Откуда вы столько знаете обо мне? — продолжила настаивать я.

— Чтобы уберечь эту землю, нужно знать, что было, есть и что будет.

Её туманный ответ заставил меня нахмуриться. Загадка какая-то, что ли?

— У меня нет сил и желания разгадывать ваши головоломки, — раздражённо сказала я. — Выражайтесь конкретнее, пожалуйста.

— Долина должна быть сохранена, — коротко ответила Веледа.

— И при чём тут я? — огрызнулась, но в душе прекрасно знала, к чему клонит хранительница.

Я привела в эти земли Хейдрека, он не остановится, пока не проникнет в это странное место. Устоит ли магия барьера против направленного на неё огня? Да и смогу ли я спокойно жить дальше, зная, какой ценой куплена моя свобода?

Внезапно навалилась усталость прошедших дней. С момента попадания в этот мир я только и делаю, что спасаю свою шкуру. Можно мне хоть денёк перерыва?

Я вернулась к креслу. Рухнув в него, потёрла лицо, помассировала виски. Спросила, не открывая глаз:

— И что вы предлагаете? Просто выйти к Хейдреку? Вы же видите, я не могу ему противостоять, а его жёны, похоже, долго не живут.

— Ты не принимаешь силу, которую тебе дали, — мягко упрекнула Веледа. — Я предлагаю тебе бороться до конца. Ты уже собиралась его отравить, но лучше придумай что-нибудь другое.

А вот об этом я точно никому не рассказывала! Открыв глаза, я всмотрелась в спокойное лицо сидящей напротив женщины. «Было, есть и будет» — что это, как не прошлое, настоящее, будущее?

— Вы ясновидящая? — спросила я с недоверием.

— Прорицательница, — поправила Веледа с улыбкой.

— Тогда просто скажите, что мне сделать, чтобы победить Хейдрека!

Усталость как рукой сняло. От волнения я вцепилась в ручки кресла, аж пальцы заболели. Вот он, шанс получить инструкцию, которой мне так не хватало!

— Ты можешь задать любые вопросы — я постараюсь ответить на всё, что смогу. Но ты уверена, что именно это твоя цель? — переспросила женщина.

— Конечно! Меня же для этого сюда призвали! Помогите избавиться от него, это всё, о чем прошу.

Веледа поднялась на ноги. Подобрав косу, она медленно обошла меня по кругу, разглядывая с любопытством.

— Время, как его вижу я, это река. Ручейки всех возможных вариантов событий то сливаются вместе, то разделяются на потоки. Я не могу сказать тебе, какой путь выбрать — это твоя судьба, и только ты решаешь, как действовать. Но я могу подсказать, куда смотреть, чтобы ступить на нужную дорогу.

— Спасибо, — охрипшим от волнения голосом прошептала я. Этот мир со своими законами по-прежнему оставался для меня загадкой, и любая помощь была очень кстати.

Прорицательница остановилась позади кресла, положила руки мне на плечи.

— Настанет момент, когда тебе нужно будет лишь правильно пожелать, — прошептала она на ухо.

От былого воодушевления не осталось и следа.

— И всё? — разочарованно спросила я, оборачиваясь.

— Это самое точное из всего, что я сейчас вижу, — пожала плечами Веледа. — Путь ещё не выбран, у тебя есть варианты.

— Да вы издеваетесь! Ну какие могут быть варианты?!

Я вскочила на ноги и забегала по комнате, в отчаянии покусывая губы. Думай, Агата, думай! «Правильно пожелать» — это как-то связано с Призывом?

— Не понимаю… Мне нужно пожелать смерти Хейдреку? Так я и сейчас могу это сделать, но будет ли толк? — с сомнением спросила я.

Веледа с улыбкой покачала головой.

— Используй Призыв в его чистом виде, — ответила она, снова усевшись в кресло. — Ты поймёшь, когда настанет время.

— Ну почему нельзя нормально объяснить, что делать, — проворчала я беззлобно. — Вы же видите будущее! Хотя, ваши соратники по магии тоже были не слишком конкретны.

Я ещё раз прошлась по комнате, но уже спокойнее. Надо собрать вместе всё, что слышала раньше.

— Жена повелителя должна отдать свою магию и умереть, — рассуждала я, вышагивая от одного окна к другому. — Но меня одарили Призывом, который не подчиняется повелителю и всадникам… Хейдрек говорил, что мы будем могущественной парой, сумеем подчинить этот мир. Он хочет забрать мою силу, чтобы править не только Алатрутом? Это возможно?

Я повернулась к Веледе.

— Ты задаёшь правильные вопросы, — кивнула та. — Верно, повелитель Дикой Охоты может подчинить силу жены. Хейдрек не первый, кому мало дара одной супруги, и он женится снова и снова. Но были другие повелители, не столь жадные до власти. Они подчиняли Призыв, соединяя в себе оба дара, но их жёны продолжали жить.

— Сомневаюсь, что Хейдрек внезапно передумает. — Я побарабанила по оконному откосу, рассматривая раскинувшийся вокруг золотой лес, как вдруг меня озарила мысль. — Вы говорите «жена», «супруга», но ни разу не сказали «невеста». Почему?

Веледа хитро прищурилась.

— Потому что без обряда не соединить магии. Да, повелитель контролирует чужой Призыв — кроме твоего, — но забрать себе дар может только с помощью таинства брака.

— А я могу как-то отвертеться от замужества? Не просто спрятаться в болотах, а чтобы сам повелитель отказался от меня, даже несмотря на дар? — с надеждой спросила я, повернувшись к Веледе.

— Можешь, — кивнула прорицательница. — Но хорошенько подумай, приблизит ли это тебя к цели?

— Вы обещали ответить, — напомнила я. — Если Хейдрек откажется от брака, то у меня хотя бы останется магия. С ней-то уж как-нибудь найду способ от него избавиться, но если останусь без дара…

Чёрные глаза Веледы смотрели будто сквозь меня. Её взгляд затуманился, по лицу пробежал золотой отблеск, словно от солнца. Я ждала, нервно сжимая кулаки.

— Ты права, — внезапно очнулась от транса пророчица. — Что ж, разрушить помолвку просто, ведь невеста должна быть невинна.

А ведь точно! Теперь я вспомнила, как лорд Эдвин намёками уточнял про девственность. Тогда я не обратила на его слова внимание, посчитав просто традицией, но раз это важная часть ритуала, то что стоит всё изменить? Вот только если бы это было так просто! В моём мире не порицалось лишиться девственности до свадьбы, но здесь…

Я закусила губу, лихорадочно соображая, что делать. Перепихнуться с первым встречным на сеновале никогда не было моей мечтой. Правда задумаешься, так ли это важно, когда на кону стоит жизнь. Ладно, у меня есть ещё несколько дней в запасе, что-нибудь придумаю.

Всё это время Веледа, не скрываясь, наблюдала за мной. Наверное, ожидала, что я шлёпнусь в обморок от таких новостей, но я даже покраснеть не соизволила.

В окно влетел здоровенный ворон. Усевшись на спинку кресла прорицательницы, он раззявил пасть, дыша, словно старая собака.

— Хочешь ещё что-нибудь узнать? — спросила Веледа, погладив птицу по шее.

— Да… — несмело кивнула я. — Есть один момент. — И, дождавшись заинтересованного взгляда, продолжила. — Как видишь, у меня не очень получается управлять Призывом. И я хотела спросить… Проклятье. Можно ли его как-то отменить?

Эту мысль я обдумывала все последние сутки. Как бы мне ни нужна была помощь Рейнара, не хотелось дальше подвергать его такому риску. Вот только каковы будут последствия, если проклятье исчезнет? В лучшем случае всадник не станет мешать нашим с Хейдреком разборкам, в худшем же… О нём я не стала думать. Но и надеяться на его помощь больше не собиралась.

— Ты уверена? — Прорицательница будто разглядела одолевавшие меня муки совести.

— Да. Не могу дальше подставлять его спину вместо своей.

— Благородно, но я советую хорошенько подумать. А отменить проклятье легко: отзови его и всё.

— Спасибо, — пробормотала я.

Этот разговор вымотал меня не хуже вчерашней гонки по лесу. Не осталось ни надежд, ни разочарования, ни страха, только глухая усталость.

— У тебя шесть дней, Агата, — тихо напомнила Веледа. — Отдохни, наберись сил. Ретта подлечит твоего всадника. Всё образуется, так или иначе.

— Могу считать это за предсказание? — криво усмехнулась я.

— Скорее пожелание. И помни, девочка, твоя судьба в твоих руках.