Избранница Дикой Охоты

Глава 18. Возвращение всадника

Меня словно за волосы макнули в ледяную воду.

— И ты решил вспомнить об этом именно сейчас? — дрожащим голосом спросила я, вдруг остро ощутив свою уязвимость.

— Извини. Это больше не повторится.

Рейнар попытался отодвинуться, чтобы держать меня на расстоянии, но я будто окаменела от нахлынувшего унижения. Предлагала ему себя, словно шлюха за грош, а он попробовал и не оценил. Плата за связь со мной оказалась слишком высока.

Сглотнув горечь обиды, я неуклюже отползла в сторону. Трясущимися руками попыталась натянуть сорочку обратно на плечи, но попасть в рукава удалось не с первого раза. Действие зелья схлынуло, и меня затрясло от холода, тянувшего с озера.

— Агата…

Всадник снова попытался набросить куртку мне на плечи, но я шарахнулась от него, ободрав ладонь о землю.

— Не подходи!

— Мне правда жаль…

Рейнар положил куртку рядом со мной и отвернулся, чтобы я, наконец, могла прикрыть обнаженную грудь тонкой тканью сорочки.

Ах, ему жаль?! Теперь меня затрясло от гнева.

— Чушь! — выкрикнула так громко, что разбуженные птицы сорвались с деревьев. — Решил воспользоваться мной, но вовремя вспомнил, что с тобой сделает хозяин?!

Несправедливые слова срывались с губ, и я знала это, но желание уколоть всадника было слишком сильно. Тот молча подобрал рубашку, надел её. Когда он повернулся, его лицо застыло бесчувственной маской. Таким Рейнар был в первые дни нашей встречи. Как же легко я успела позабыть, что он мне вовсе не друг.

Что ж, я тоже умею по плохому.

— Ты отведёшь меня обратно к костру, — сухо велела я, еле сдерживая дрожь то ли от холода, то ли от злости. — И пока я буду освобождаться от этой треклятой помолвки, ты будешь ждать в стороне. Но не слишком далеко: хочу, чтобы ты всё видел.

— Агата, пожалуйста…

Его окаменевшее лицо бесило всё больше. Почему он так хорошо владеет своими чувствами? Почему его никогда не удаётся застать врасплох?

— Никаких «пожалуйста»! Ты будешь делать, что я скажу! — От собственного крика зазвенело в ушах.

— Хорошо, — вдруг согласился Рейнар. Лицо всадника оставалось невозмутимым, но сжатые кулаки, стиснутая челюсть говорили, что это спокойствие напускное. — Если ты так хочешь.

— Ты знаешь, чего я хочу, — хрипло произнесла я, дыша так, будто пробежала стометровку. — Но ещё я хочу сохранить Призыв. Ты сам сказал: как только Хейдрек получит меня в жёны, он заберёт себе магию. И тогда всё, мне конец. Единственный способ расторгнуть помолвку — потерять невинность. У меня нет выбора. И ты либо участвуешь в этом, либо стоишь на страже. Выбирай.

Наконец-то я бросила ему в лицо эти расчётливые слова, задвинутые поглубже реакцией тела. Мы стояли в метре друг от друга, и одновременно нас разделяла пропасть. Взгляд Рейнара скользнул по моим губам — этого хватило, чтобы задрожали колени, но я заставила себя выдохнуть. Теперь это не вопрос удовольствия, а способ выживания.

— Агата, выслушай меня. — Всадник медленно шагнул вперёд, наклонился к сброшенной на землю куртке. — Дай мне сказать, и потом я сделаю всё, что ты захочешь.

Помедлив, я кивнула. Рейнар приблизился ещё на шаг.

— Если ты это сделаешь, то Хейдрек убьёт тебя сразу же, как узнает, — тихо начал он, шагнув ещё ближе. Я замотала головой, собираясь возразить, но всадник продолжил говорить. — Разрыв помолвки приговорит тебя к смерти. Ты ценна ему до тех пор, пока он нуждается в твоей магии. Свадьба… — Он запнулся, словно хотел сказать что-то другое, но быстро поймал себя за язык. — Свадьба с повелителем купит тебе ещё год-полтора жизни. Расторжение помолвки убьёт завтра или, если повезёт, через неделю-другую. Я предлагал тебе уходить — за два дня мы бы попробовали затеряться в лесах. Но уже завтра к вечеру все окрестности будут под контролем всадников Дикой Охоты. Нам некуда больше бежать, Агата. И я умоляю тебя не делать глупостей. Не ступай на плаху раньше времени. Может, через год что-то изменится.

Под конец речи Рейнар стоял совсем рядом, но я не хотела на него смотреть. Я и слушать его не желала, но не могла отрицать убийственную правду его слов. Жгучие слёзы жгли глаза, катились по щекам, не сдерживаемые покинувшим меня гневом. Это тупик. Больше мне некуда спрятаться, не на что рассчитывать. Меня передёрнуло от омерзения, когда я мельком представила нашу с Хейдреком брачную ночь.

Всхлипнув от накатившего отчаяния, я уткнулась Рейнару в грудь и расплакалась. Он бережно погладил меня по спине, безмолвно утешая, а потом, накинув на плечи куртку, поднял на руки и понёс в сторону деревни. Свернувшись в клубок в его объятиях, я спросила, заикаясь от душащих слёз:

— Что будет с тобой?

— Ничего, — с кривой улыбкой ответил всадник.

— Врёшь, — прошептала я, обнимая его за шею.

Когда мы вернулись в дом лекарки, та уже давно спала. Рейнар тихо отворил дверь в мою комнатушку, осторожно опустил на кровать.

— Останься! — Я вцепилась в его ладонь, когда всадник собирался встать. В любой другой день я бы смутилась от собственного порыва, но не сегодня. — Не оставляй меня одну, пожалуйста. Я не буду… Мы не станем…

Рейнар всё понял без слов. Закутав меня в одеяло, он лёг на край кровати, притянув к себе под бок. Уже засыпая, в тусклом свете непогашенной свечи я заметила чёрное пятнышко на мизинце всадника. Словно след от ожога, оно притягивало взгляд. Проклятие действовало.

Когда я проснулась следующим утром, Рейнара рядом не было. Воспоминания о прошлом вечере заставили схватиться за голову. Вот уж правда, незабываемая ночь.

Откинув одеяло прочь, я пошла умываться. Мои немногочисленные вещи, собранные ещё день назад, уже ждали в сумке у порога. Я оделась в тёплые штаны, рубаху мужского кроя, зашнуровала сапоги, заплела локоны в свободную косу. Остался только дублет и плащ, который придётся тащить до барьера в сумке. Наконец-то вся одежда была мне в пору: её сшили специально по снятым меркам местные мастерицы.

Выйдя в общую комнату, я обнаружила за столом только Ретту. С хитрой усмешкой она пригласила меня завтракать, но не успела я набрать ложкой ещё горячую кашу, как лекарка поставила рядом с кружкой крохотный пузырёк.

— Вот, выпей, — велела она.

— Что это? — Наученная вчерашним опытом, я с подозрением посмотрела на старушку.

— Это не для тебя, а для ребёнка. Дети, зачатые в Цваэрнт, пользуются особым расположением Призыва. А это, — Ретта указала на склянку, — поможет сохранить дитя.

Щёки запылали жаром. Ну конечно, о чем ещё она могла подумать, если всадник всю ночь провёл в моей комнате. Да и празднование Второго урожая известно чем заканчивается.

— Я… Мы… Ничего не было, — окончательно смутившись, прошептала я.

Лекарка с минуту пристально рассматривала меня, а потом вздохнула.

— Как же это, госпожа? Что ж, тогда тебе понадобится вот это.

Она отвернулась к буфету, долго перебирала убранные на верхнюю полку пузырьки с зельями, пока, наконец, не нашла нужный. Рядом с первой склянкой встала вторая. Жидкость в одной была прозрачной, а во второй отливала тьмой. Я непонимающе посмотрела на Ретту.

— Это что бы ты не понесла от нелюбимого. Смотри, не перепутай.

Меня будто к лавке приклеили. Я боялась поднять взгляд на лекарку, боялась подтверждения мыслей, бродивших со вчерашнего разговора с Рейнаром. Зачем повелителю откладывать мою смерть на год-полтора, если только… ему не достаточно магии.

— Спасибо. — Дрожащей рукой я убрала обе склянки в разные карманы сумки, лежащей рядом.

Аппетит окончательно испортился, но я заставила себя съесть всю кашу: неизвестно, что ждёт дальше, и когда в следующий раз удастся нормально пообедать. Рейнар вернулся в дом, когда мы с лекаркой допивали свежезаваренный травяной чай.

— Нам любезно одолжили лошадей, — сообщил он, опустившись на лавку напротив. — Правда, только до барьера, потом придётся отправить их назад, но больше нам и не надо. Ты готова?

Всадник вёл себя так, будто между нами ничего не произошло. Я тоже решила не подавать вида, что всё это имело для меня какое-то значение.

Мы тепло попрощались с Реттой, вышли во двор, где нас ждали две низенькие лошадки. Рейнар рядом с ними выглядел великаном, который собирается оседлать пони, но мне коняшки понравились: падать, в случае чего, не так высоко.

Нас провожало всего несколько человек, что не удивительно: утро было ранним. Солнце затянули серые беспросветные облака, и чем ближе мы подъезжали к барьеру, тем темнее становилось небо. Яркие краски осени постепенно бледнели, пока, наконец, их не отрезало “стеклянной» стеной от заснеженного леса.

Весь путь Рейнар ехал впереди, я наоборот приотстала, избавив нас обоих от неловких разговоров. Пару дней назад мне представлялось, как я буду обдумывать план встречи с Хейдреком по дороге в Тодбург, но сегодня получилось лишь пялиться в спину Рейнара. Ни один мой план ещё не сработал как надо — так может и впрямь довериться потоку событий?

«Ты почувствуешь, когда настанет нужный момент», — вспомнились слова Веледы. От них несло фатализмом, к которому я никогда не была склонна.

«Хорошо хоть не освободила Рейнара от проклятия», — мелькнула постыдная мысль. Так у меня всё ещё есть защитник, но что будет, стоит его освободить? И что будет, если не освободить?

— Приехали.

Всадник прервал мои невесёлые размышления. Он спешился недалеко от барьера, и я последовала его примеру, порадовавшись, что Рейнар не умеет читать мысли.

Мы быстро сняли сумки, накинули на плечи плащи: я — обычный шерстяной, всадник — свой алый, который выделялся на фоне белого, как кровь на снегу. От неуместного сравнения меня затошнило, ведь где-то неподалеку всего неделю назад Рейнар лежал на земле, а по моим рукам текла его кровь.

— Держись рядом со мной. Что бы ни случилось, не провоцируй их, — раздавал указания всадник. — Когда встретишься с Хейдреком, не показывай свои чувства. Помни: что бы ни произошло, не дай ему найти твоё слабое место. Надо разузнать о его планах: твоя жертва может быть напрасной, если он решит не оставлять этот барьер из принципа.

— Что? — Сумка выпала из враз ослабевших пальцев. — Что значит — из принципа?

— Мы слишком успешно бегали от него, — спокойно ответил Рейнар, проверяя, как меч ходит в ножнах.

— И ты молчал?! — возмутилась я.

— Скажи я тебе раньше, что бы изменилось? Ты бы бросила этих людей Дикой Охоте и ушла? — с внезапным раздражением спросил всадник.

— Нет… Но хотела бы знать!

— Теперь знаешь.

— Надо вернуться, предупредить их! — Я потянулась к поводьям, но всадник хлопнул мою лошадь по крупу, посылая в обратный путь. Следом за ней потрусила и вторая. — Ты что делаешь?!

— Велела сказал, что если ты всё сделаешь правильно, им ничего не грозит.

Рейнар, не оглядываясь, пошёл к барьеру. На ветке ближайшей сосны встрепенулась ворона. Будто в подтверждение его слов, она громогласно каркнула и снялась с места. Выругавшись себе под нос, я подхватила сумку и поплелась за всадником.

Пройти через тонкую преграду оказалось на удивление легко. Шаг — и мы уже в царстве зимы. То же серое небо с тяжёлыми тучами, но резко похолодало, изо рта при дыхании повалил пар, а под ногами захрустел снег. Мы дошли до ближайшей поляны, на которой Рейнар замер, оглядываясь и прислушиваясь.

— Что дальше? — Я подняла взгляд к хмурому небу, потом посмотрела на всадника. — Как же мы сегодня окажемся в Тодбурге? Это вообще где?

— Миль сорок на запад, — ответил Рейнар рассеяно. Положив ладонь на рукоять меча, он шагнул вперёд и уже серьезно сказал: — Встань за мной.

Отчего-то перечить не захотелось. Я послушно укрылась за его широкой спиной, одним глазом подглядывая из-за плеча.

Всадник поднял лицо к небу, прикрыл глаза, будто прислушиваясь.

— Приди.

Я еле сумела разобрать сказанное — так тихо оно прозвучало. Но слышать было не нужно: по руке Рейнара прошла рябь, рукав куртки посыпался ссохшимся песком, а вместо неё, будто из чёрного тумана появилась броня. Не прошло и минуты, и вот уже он стоял в привычном облике всадника.

— Ты тоже умеешь Призывать? — изумилась я.

— Нет. Всадники могут только Призвать броню и проходы для перемещений по миру. Это часть Призыва держится на связи с повелителем. Свой дар мы обменяли на Подчинение ещё в детстве. Всё, тише, — оборвал он поток вопросов, готовых вырваться из моего рта.

Время текло медленной рекой. Ничего не происходило — и чем дольше длилось томительное ожидание, тем чаще билось моё сердце. Минуты сменяли друг друга, тревожность только нарастала.

— Идут, — предупредил Рейнар.

Подавив отчаянное желание вцепиться в его руку, я выпрямилась, расправила плечи. Вот и всё, дороги назад нет.

Над поляной громыхнул беззвучный гром, угольно-серое грозовое облако заволокло небо. Под ржание лошадей появились всадники в чёрных доспехах, алые плащи развевались за плечами. Они по спирали спускались на поляну, а я всматривалась в скрытые забралами лица, ища Хейдрека.

— Вот так-так! Кого я вижу! — раздался приглушённый женский голос.

Первый конь ступил на снег в метре от нас, и всадница изящно, несмотря на броню, соскользнула на землю. Сняла шлем, мотнула головой, отбросив длинную чёрную косу за спину. Она была моей ровесницей, не больше двадцати пяти, острый взгляд зелёных глаз заглядывал прямо в душу. Женщина не носила меч, только короткий кинжал, а при седле торчали рога лука и висел колчан, полный стрел. Она обошла нас по кругу, рассматривая Рейнара с ядовитой ухмылкой. Я заставила себя стоять прямо, не поворачиваясь вслед за ней. Она походила на кобру, кружащую вокруг жертвы.

— Приветствую, Циса, — спокойно ответил Рейнар. — Я тоже рад тебя видеть.

— Удивительно, как ты выжил, да ещё так быстро восстановился? Я была уверена, что прострелила тебе лёгкое. — В её голосе сквозила преувеличенная забота.

— Повезло, только и всего, — пожал плечами всадник. — Не переживай, когда-нибудь у тебя снова появится возможность проткнуть меня стрелой.

Циса остановилась перед ним очень близко, долго рассматривала Рейнара в упор. На его лице не дрогнул ни один мускул, когда она шагнула к нему. Они были почти одного роста, и женщине не пришлось тянуться. Она что-то быстро прошептала ему на ухо, глядя на меня с надменной улыбкой. Рейнар коротко кивнул в ответ.

Ещё с десяток всадников приземлились на снег перед нами. Тут же стало тесно от их чёрных высоких фигур. Большинство, спешившись, разошлись по поляне, заглядывая чуть ли не под каждый куст, но к нам подошёл лишь один. Я узнала его сразу, как только мужчина освободился от шлема. Седые волосы, мудрые глаза в сеточке морщинок — Экхарт, это он поймал меня в лесу, прежде чем я прокляла Рейнара.

— Хватит, Циса. — Его глубокий, чуть скрипучий голос заполнил поляну. — Иди лучше ребят построй. С возвращением, мой мальчик. Рад видеть тебя живым и в добром здравии.

Женщина отошла, презрительно поджав губы, а всадники пожали друг другу руки.

— Это всё Агата, она спасла меня, — негромко ответил Рейнар.

Теперь всё внимание снова обратилось ко мне. Экхарт вызывал больше симпатии, чем Циса, но я всё равно смотрела на него исподлобья, на всякий случай отступив на шаг в сторону. И, похоже, не зря.

— А до этого втравила в неприятности, — заявил старый всадник, так же хмуро оглядев меня с головы до ног. — Повелитель был не в восторге от твоих выходок.

— Мне уже передали, — кивнул Рейнар. — Этому есть объяснение, поверь.

— Не сомневаюсь. Только будет ли его достаточно для Хейдрека?

Рейнар оставил вопрос без ответа. Он молча начал привязывать наши сумки к седлу вороного коня, которого подвёл к нему один из всадников. Экхарт всё это время наблюдал за ним, то и дело стреляя глазами в мою сторону. Уж не знаю, что он разглядел — я старательно отводила взгляд, делая вид, что очень заинтересована лесом вокруг, — но как-то очень не хорошо вздохнул в конце, когда Рейнар закончил упаковываться и подошёл ко мне.

— Поехали. — Он взял меня за руку, незаметно для других сжав пальцы. — Не будем давать повелителю повод разгневаться ещё больше.

— Уж не думаешь ли ты, что тебе всё так легко сойдёт с рук? — вдруг змеёй зашипела Циса.

Она внезапно появилась у меня за спиной и так дёрнула за другую руку, что я чуть не села в снег. Ойкнув от боли, попыталась вырвать рукав, но проще было уговорить кандалы раскрыться.

— Не тронь её, Циса.

Рейнар шагнул к нам, но женщина тут же выхватила кинжал. Остриё ткнулось в ямку за ухом, заставив меня замереть, а всадника остановиться.

— Что ты делаешь? — Он говорил спокойно, но я заметила, как забилась жилка на его виске. — Она — невеста повелителя.

— Именно, дорогой. Именно.

Цисса оттащила меня ещё на шаг назад. Кинжал кольнул кожу, и я почувствовала, как по шее потекла горячая струйка крови. Дёргаться бессмысленно: она зарежет меня быстрее, чем я успею воспользоваться магией. Рейнар положил ладонь на рукоять меча.

— Тогда зачем… — Но договорить ему не дали.

Его тут же окружили всадники, их обнажённые клинки смотрели ему в сердце, а Циса сделала ещё шаг назад.

— Я действую в рамках приказа, — ухмыльнулась женщина. — Повелитель велел доставить вас к нему, но не говорил, в каком состоянии.

— Прекратите! — вмешался Экхарт. — Оба убрали оружие! Девушка поедет со мной — и точка.

Он подошёл к нам, и только когда его тяжёлая ладонь легла мне на плечо, Циса отняла кинжал.

— Ты забываешься, Рейнар, — холодно сказала она, пока Экхарт вёл меня к своей лошади. — Она — не Алируна.

— Это тут совершенно не при чём, — раздражённо бросил всадник, убрав руку от меча.

Я попыталась вспомнить, где слышала это имя, но Экхарт уже нетерпеливо постукивал по передней луке седла. Сначала он подсадил меня, затем сам уселся позади и взял в руки поводья. Повинуясь его безмолвному приказу, конь в два прыжка оттолкнулся от земли и взлетел, словно под копытами бежала утоптанная дорога. Остальные последовали за нами. В этой толчее я почти сразу потеряла Рейнара из виду. Стремительно удалявшийся лес, ветер, наотмашь хлещущий в лицо, заставили зажмуриться. Я вцепилась в конскую гриву, пыталась считать до десяти, дышать поглубже, чтоб успокоить яростно колотящееся сердце, как вдруг меня словно током ударило. Я вспомнила, от кого слышала это имя.

От Хейдрека.