Канашибари. Пока не погаснет последний фонарь. Том 2

Глава 8 江戸の敵を長崎で討つ Мстить в Нагасаки за обиду, нанесенную в Эдо

Я сидела, прислонившись спиной к одному из редких тонких деревьев рядом с нашим лагерем, и размышляла. Обо всем и ни о чем одновременно. События прошедших дней так сильно встряхнули мой разум, что даже воспоминания перемешались и перепутались. Я перескакивала с одной мысли на другую без какой-либо связи. То вспоминала полуразложившиеся холодные руки, тянувшиеся к моей шее, то жуткое душное подземелье, то лицо Кадзуо.

Пытаясь мысленно сбежать от одних страшных воспоминаний, я натыкалась на другие, и это сводило с ума.

Днем, после разговора с Йоко, мы отправились на окраину города, подальше от традиционных домов и других людей, решив провести следующую ночь там. Остановились в одичавшем саду рядом с одним из невысоких домов. От каменной ограды остались лишь одна стена и разной величины обломки.

Вечером, чувствуя сильную усталость из-за недостатка отдыха после страшной истории, я провалилась в сон и выбралась из него только через несколько часов, измученная кошмарами. И сейчас, когда наступила глубокая ночь, я уже не могла уснуть. Но и находиться внутри тесной палатки тоже было выше моих сил, а потому я тихо, чтобы не разбудить Йоко, выбралась наружу.

Чернильное небо в серых разводах полупрозрачных облаков покрывали редкие звезды, среди которых гордо светила луна. Легкий ветер то усиливался, подхватывая растрепанные пряди моих волос, то затихал, но и без него ночь была прохладной.

Тяжело вздохнув, я посмотрела на наш импровизированный лагерь и вскочила на ноги. Мне необходимо было отвлечься. Сон не шел, и я могла даже не надеяться снова забыться на несколько часов. А потому решила побродить поблизости, рассчитывая, что хоть какое-то действие не даст мне увязнуть в омуте воспоминаний. Сейчас от них было слишком тяжело.

Я надеялась, что Йоко не проснется раньше, чем я вернусь. Уверена, мою ночную прогулку в одиночестве она не одобрит.

Спрятав руки в карманах не по размеру большой спортивной кофты, я вышла на ближайшую широкую улицу, держась у стен домов. Бродить по переулкам я не собиралась: не хотелось наткнуться в них ни на живых, ни на… убитых. Да и так можно было легко – по прямой – вернуться обратно, не заблудившись. Вряд ли широкая улица, тянущаяся к нашему укрытию, переместится куда-то вместе со мной.

Вокруг застыла тишина, к которой я так и не успела привыкнуть. Но сейчас тишина меня скорее успокаивала. Она не казалась зловещей, а давала ощущение, что я была одна, – а значит, в безопасности.

Гнетущие мысли никуда не исчезли, но отошли на второй план. Я старалась концентрироваться на встречающихся по пути сломанных или выцветших вывесках, на глубоких трещинах в асфальте, на звездах, на собственном учащенном дыхании.

Внезапно предплечье охватила боль, я потеряла равновесие и, сделав пару неуклюжих шагов вперед и в сторону, столкнулась с шершавой стеной ближайшего здания, ударившись о нее головой. Висок прострелила боль, на мгновение перед глазами все поплыло, но я быстро пришла в себя и развернулась навстречу неожиданному противнику. Их оказалось двое.

И как в ночной тишине я умудрилась не расслышать их шагов? Видимо, слишком сильно старалась отвлечься, потеряла бдительность. В подобном месте это непростительная ошибка.

– Что вам надо? – процедила я, бросив взгляд в ту сторону, откуда пришла. Оценивая, насколько далеко успела забрести.

– Давно не виделись, – издевательским тоном протянул высокий, тощий парень. Он стоял ко мне на пару шагов ближе второго, и скорее всего, он-то и толкнул меня в стену.

Я презрительно скривилась. Трус. Два труса. Напали вдвоем, на девушку, так еще и со спины.

Но слова неизвестного заставили меня присмотреться к нему повнимательнее, и с трудом – из-за царящего вокруг мрака – я узнала в тощем парне одного из тех двоих, что пытались украсть у меня лекарства. Которых остановили Ивасаки и Араи. Как его звали?.. Кажется, Ватару.

Я перевела взгляд на второго парня – среднего роста и такого же среднего телосложения. Этого я видела в первый раз.

– Уже забыла? – зло усмехнулся Ватару.

– Нет, не я же мозги в азартной игре проиграла, – бросила я. Несмотря на опасность моего положения, презрение перевешивало страх. – Но уж точно не вспоминала. А ты, я смотрю, из-за меня по ночам спать не можешь.

– Ты не в том положении, чтобы хамить, – вмешался второй парень, и я одарила его пренебрежительным взглядом.

– Отойди с дороги, – процедила я, вновь посмотрев на Ватару.

Тот сделал шаг вперед, и я сжала кулаки. С ним одним я бы, пожалуй, еще могла справиться. Но вот с двумя… И что вообще им от меня нужно?

– Еще чего, – злорадно усмехнулся Ватару. – Жаль, что ты не осталась с друзьями и нам пришлось пойти за одной тобой. Пропускаем тут все веселье.

Второй парень хмыкнул, скрестив руки на груди.

Моя кровь застыла. Что он имел в виду?

– Что с твоим лицом? Уже не такая смелая? Испугалась за друзей? – позлорадствовал Ватару.

Я постаралась взять себя в руки и, вернув лицу спокойное выражение, бросила:

– Разве что за твоих. Твоему другу не хватило сломанного носа? Или остальные захотели такие же?

Ивасаки умел драться. Йоко была ярким примером того, что вор и мудрец выглядят одинаково[25]. Араи тоже мог за себя постоять. Эмири… втроем они бы ее защитили.

Вот только когда я уходила, все спали. То есть у компании Ватару было преимущество. Возможно, еще и численное.

И у них могло быть оружие.

От этих мыслей меня бросило сначала в жар, а затем в холод.

– За моих друзей можешь не переживать. Пятеро против троих, ту мелкую я даже в расчет не беру, уверен, ночью этого будет достаточно. Так ведь, Дэйки? – злорадно протянул Ватару.

– Тем более что огонь в азартной игре получать не нужно, – усмехнулся тот.

Меня накрыла такая сильная волна презрения, что по коже побежали мурашки. Я чувствовала себя хуже, чем в логове Дзёрогумо. Но страх за остальных оказался еще сильнее. Видимо, этим двоим он-то и был нужен – они хотели поиздеваться надо мной. Я бы даже могла предположить, что эти слабаки врали, запугивая меня, и на самом деле никто на наш лагерь не нападал. Вот только я не увидела здесь приятеля Ватару. Зато с ним пришел незнакомый мне Дэйки. Значит, могли быть и другие.

Ватару сделал еще шаг вперед и одной рукой прижал меня к стене. Скривившись, я плюнула ему в лицо. Ватару, на мгновение растерявшись, зло оскалился и, вытерев лицо, замахнулся, но я не стала ждать удара. Вспомнив слова Ивасаки, я сомкнула и напрягла пальцы и, округлив ладонь, ударила ее основанием в верхнюю губу Ватару.

Не знаю, насколько верным и сильным оказался мой удар, но этого хватило. Ватару отшатнулся и, схватившись за лицо, попятился. При этом он закрыл меня от Дэйки, и, воспользовавшись этим, я сорвалась с места и побежала со всех ног.

Я услышала сдавленный и злой вскрик, а затем – топот. Может, я и стала чуть более привычной к бегу, но все еще была слишком слаба, чтобы соревноваться с двумя парнями. Поэтому, как только появилась возможность, я завернула в переулок. На широкой прямой улице я становилась легкой целью. Уж лучше заблудиться, но оторваться.

Я бежала не оборачиваясь, и в спину мне летели сдавленные ругательства. На развилке я завернула влево, едва не врезавшись плечом в стену дома, и побежала дальше. По пути мне попалось нагромождение картонных коробок и деревянных ящиков. Замедлившись на пару мгновений, я пнула нижний ящик, и несколько других повалились на дорогу за моей спиной, давая надежду, что это даст мне хоть небольшое преимущество.

Дыхание сбилось и вырывалось из меня с хрипом, горло саднило от холодного воздуха, ноги отяжелели. Но я заставляла себя перебирать ими как можно чаще, подгоняемая страхом и злостью.

Топот за спиной стал тише, и внутри меня вспыхнула слабая искра радости. На очередной развилке я свернула не задумываясь и уткнулась в тупик. Стремительно развернулась, но путь мне преградили запыхавшиеся и злые Ватару и Дэйки.

– Ты, тварь… – прошипел Ватару, сплюнув кровь, и я ощутила мимолетное злорадство. – Ты за это заплатишь.

– Ага, давай, подходи. На этот раз я тебе не только губу разобью, но и зубы выбью, – сказала я с уверенностью, которую на самом деле не испытывала.

Я понимала, что не справлюсь. С ними двумя уж точно. Бросив взгляд по сторонам, слева я увидела проход, даже не переулок – узкое пространство между домами. И рванула к нему.

Влажные каменные стены давили на меня с двух сторон, грозя зажать или даже раздавить. Ночной мрак стал еще плотнее, и в груди поднималась паника. Я ускорила шаг, радуясь своему тонкому телосложению и небольшому росту. За спиной я услышала ругательства и топот ног. Этот проход оказался недостаточно узким для того, чтобы остановить моих преследователей.

Вырвавшись из пространства между домами, я полной грудью вдохнула свежий воздух. Быстро оглядевшись, поняла, что снова оказалась на широкой улице с двусторонним движением, но не на той, где меня нашли Ватару и Дэйки.

Я громко закричала:

– Помогите!

Шансов, что меня услышат, практически не было, но я крикнула еще раз. Но даже если кто-то все-таки услышит… какова вероятность, что он решит помочь? Однажды мне уже повезло, но, видимо, не сейчас.

Чья-то рука схватила меня за волосы и дернула назад. Едва не зашипев от боли, я чуть не упала, попробовала обернуться, но не вышло. Снова вспомнив уроки Ивасаки, я ударила нападавшего локтем в живот. Тот, кто держал меня, выдохнул от боли, и его хватка ослабла. Я вырвалась, понимая, что не смогу убежать, и обернулась.

Ватару оказался прямо передо мной и уже замахнулся, а я, измотанная долгим бегом, не успела отреагировать.

Но что-то остановило его руку за мгновение до удара.

Вернее, не что-то, а кто-то. Какой-то мужчина держал Ватару за запястье. Тот, вырвав руку, сделал шаг назад и в сторону, оказавшись лицом одновременно и ко мне, и к незнакомцу. Лицо Ватару исказила гримаса гнева, и он почти выкрикнул:

– Ты еще кто такой? Ищешь неприятности?

Но гнев сменился сначала недоумением, а потом, когда Ватару увидел, что Дэйки лежит на земле без сознания, – тревогой.

Незнакомец улыбнулся почти по-доброму, словно смотрел на глупого ребенка. Я поняла, что где-то видела этого мужчину, но разум, затуманенный страхом, тревогой и усталостью, работал заторможенно, а глубокие тени, скрывающие верхнюю половину лица мужчины, мешали рассмотреть его.

Очень высокий, худой, в длинном расстегнутом плаще, почти сливающемся с темнотой вокруг, – я наконец узнала этого человека. Мы виделись совсем недавно, еще прошлой ночью, в про́клятой деревне. Это Хасэгава.

– Ты что сделал? – воскликнул Ватару и, рванув вперед, выбросил кулак для удара.

Хасэгава с легкостью увернулся, подавшись назад, а затем, сделав шаг вперед, резким и точным движением нанес Ватару прямой удар. И почти сразу же, приподняв правое плечо и отведя левую сторону тела чуть назад, он ударил Ватару сбоку.

Тот пошатнулся и практически улетел в сторону, едва не запутавшись в ногах. Он явно был дезориентирован, и в его глазах я заметила не только злость, но и страх. Вновь посмотрев на Хасэгаву, Ватару осторожно попятился, едва не наступив на руку Дэйки. Тот не приходил в себя.

– Решил вне кайдана сдохнуть? – процедил Ватару и вытащил короткий нож.

Меня снова пронзила игла страха. Не все те, кто умеет наносить правильные удары, смогли бы справиться с соперником с ножом… Я бросила встревоженный взгляд на загородившего меня Хасэгаву. И тревога была вызвана одновременно двумя вещами: что из-за меня пострадает непричастный ко всему этому человек и что так вовремя подоспевший спаситель не справится, а потому пострадаю я.

Хасэгава несколько преувеличенно вздохнул:

– Я надеялся, до этого не дойдет… – И с этими словами вытащил кинжал.

– Проклятье, – бросил Ватару. В этот момент он, видимо, прикидывал свои шансы и пришел к неутешительному для себя выводу. – Вы оба еще пожалеете.

И бросился прочь.

Когда Ватару скрылся из виду, Хасэгава покачал головой и убрал оружие. Он развернулся ко мне с легкой улыбкой на губах.

Пару мгновений я стояла не в силах прийти в себя. Но затем, тряхнув головой, поклонилась Хасэгаве:

– Спасибо. – Я действительно была ему очень благодарна.

– Не за что, – ответил Хасэгава. – Просто я услышал крик…

Я кивнула, но волна облегчения тут же схлынула, и сердце сжалось от страха. Йоко. Эмири. Араи. Ивасаки.

Я сорвалась с места.

Снова пробежала сквозь узкое пространство между домами, вернулась в переплетение переулков, где скрывалась от преследователей. Пару раз останавливалась, пытаясь понять, куда бежать. Я заметила разбросанные коробки и перевернутые ящики и, миновав их, завернула еще пару раз, но все никак не могла выбраться на широкую улицу, где столкнулась с Ватару и Дэйки. Я понимала, что убегала не настолько долго. Хотя, может, тогда сказались страх и адреналин?

Нет, я не сомневалась, что дорога была другой.

Неужели я заблудилась?..

Развернувшись, я побежала в противоположную сторону. Каждый вдох давался с трудом, ноги отказывались двигаться быстрее, а я отказывалась останавливаться. Снова попетляв по переулкам, я наткнулась на Хасэгаву. От неожиданности у меня на мгновение остановилось сердце, но, поняв, кто передо мной, я успокоилась. Насколько это было возможно.

В глазах Хасэгавы горела тревога.

– Я… Я тебя напугал?

Я замотала головой, не в силах выдавить из себя ни слова. Отдышавшись, я прохрипела:

– Моя команда… – Я махнула в неопределенном направлении. – На них тоже… напали… сказали, что подожгут…

Лицо Хасэгавы окаменело. А я побежала дальше. Наконец я снова оказалась на широкой улице, но не узнавала ничего вокруг. Я даже не могла понять, в какую сторону нужно двигаться, чтобы приблизиться к окраине города, а не к его центру.

Этот про́клятый город загнал меня в ловушку. Эмири оказалась права.

Дальше метаться в поисках обратной дороги было бессмысленно. Да и сил на это у меня уже не осталось. Я привалилась к холодной стене ближайшего здания – кажется, это был супермаркет – и медленно осела на асфальт. Руки мелко тряслись, ноги дрожали.

Теперь я одна. Снова одна. И неизвестно, что случилось с остальными.

В таком положении меня нашел Хасэгава. Какое-то время он молча стоял поблизости, как будто не знал, что сказать.

– Где… Где примерно были твои друзья? Как там все выглядело? – наконец спросил он.

Я подняла на Хасэгаву удивленный взгляд. Он все еще не ушел. И до сих пор хотел помочь.

Видимо, прочитав в моих глазах подозрение вперемешку с удивлением, Хасэгава улыбнулся, как будто смущенно:

– Я же не мог после нападения оставить тебя ночью одну. Тем более в таком… состоянии.

Я тяжело вздохнула, прижав холодные ладони к разгоряченному лицу, но, спохватившись, кивнула:

– Спасибо.

Я была очень благодарна Хасэгаве за свое спасение, но… это казалось слишком странным. Ведь мы едва знали друг друга.

Я с сомнением посмотрела на Хасэгаву, и его улыбка стала шире.

– Я стараюсь не бросать людей в беде. Особенно если они одни и кого-то потеряли.

Да. Это как раз про меня.

– Спасибо, – не зная, что еще сказать, повторила я и с трудом встала. Помолчав, ответила на первый вопрос: – Мы остановились на окраине города, в заброшенном саду. У полуразрушенного дома. Но здесь такие повсюду… И я ведь не успела так уж далеко уйти…

Я старалась держать эмоции под контролем, но голос дрогнул и зазвенел от боли.

Как же я жалела, что ушла одна. Ночью. Что это было: глупость или самонадеянность? В этом месте никогда нельзя забывать об осторожности.

Понять, в какую сторону следовало идти, чтобы быстрее добраться до окраины города, мы не могли, а потому пошли наугад. И когда впереди наконец показалось поле с фонарями, солнце уже начало подниматься из-за горизонта, так что синие огни не казались такими зловещими, как обычно. Я пошла вдоль черты города, надеясь в конце концов набрести на нужное место. Хасэгава продолжал идти рядом, чуть позади. И за это я чувствовала к нему благодарность. Почему-то рядом с Хасэгавой мне казалось, что я в безопасности.

Я добралась до нужного мне сада только после рассвета и стала, наверное, похожа на призрака.

Застыв, я смотрела на то, что осталось от нашего лагеря. Лучи солнца, успевшие разбавить серость неба светло-розовыми и персиковыми оттенками, были еще слабыми, но, к сожалению, не скрывали пугающей картины.

Одна палатка оказалась порезанной едва ли не на лоскуты, ткань второй обуглилась и оплавилась. Рядом валялись две книги Эмири, одна из которых почти развалилась. То тут, то там виднелась выжженная трава. На одном из кустов я заметила обрывок голубой оборки с платья Йоко. Припасов не осталось, только лежал вывернутый наизнанку рюкзак Ивасаки.

На земле я увидела множество следов, и разобрать, какие из них принадлежали моим союзникам, не могла. Тем более что вокруг в основном росла трава, а дальше тянулся асфальт. Определить, в какую сторону убежали Араи, Йоко, Эмири и Ивасаки, не получится.

В том, что они убежали, я не сомневалась. Даже если бы те подлецы и решились на убийство, точно не стали бы заморачиваться и прятать… тела. Так что все спаслись.

Но кто-то мог быть ранен. Опасно ранен.

Я зажмурилась, пытаясь отогнать страшные картины. Я снова осталась одна, как и в самом начале, но теперь к чувству одиночества примешивался еще и глубокий страх за тех, кого я потеряла.

У меня осталось два дня, чтобы найти друзей до нового кайдана. Они тоже наверняка собирались меня искать. На мгновение сердце пронзила холодная игла страха и неуверенности: так ли это?.. Но я, тряхнув головой, отбросила эту мысль и разозлилась на себя. Араи, Ивасаки и Йоко рисковали жизнями, помогая мне выживать в кайданах, поддерживали и защищали. Да и Эмири тоже. Я не имела права сомневаться в них. Уже нет.

От переживаний меня отвлекла неожиданная мысль. Друзья… я впервые назвала их друзьями – пусть и мысленно.

От этого в груди разлилось приятное тепло. Но через пару мгновений оно же до боли обожгло сердце: друзья не здесь, не рядом со мной, и я даже не знала наверняка, живы ли они.

– Знаю, это может показаться тебе странным, – услышала я за спиной неуверенный голос Хасэгавы и медленно обернулась. Мне было тяжело смотреть на наш разоренный лагерь, но еще тяжелее было оторвать от него взгляд. – Но пока ты не найдешь своих друзей… можем держаться вместе.

Хасэгава улыбнулся.

Я посмотрела на него, стараясь сдержать удивление. В этот момент мне вспомнился Ивасаки. Как он настойчиво предлагал свою помощь, и как я с подозрением отнеслась к его искреннему желанию. Я едва не рассмеялась от чувства дежавю. Думаю, смех вышел бы нервным и странным, так что я рада, что сдержалась.

– Я… я вам очень благодарна, но не хочу больше мешать, – поклонившись, ответила я. – Вы и так очень мне помогли.

Хасэгава улыбнулся шире:

– Ты совсем мне не помешаешь. Я все время был один и не против заручиться помощью союзника. Тем более мы как-никак знаем друг друга, все-таки пережили вместе уже две страшные истории.

Я медленно кивнула. Хасэгава действительно очень помог нам с Йоко в той про́клятой деревне: он спас мне жизнь и помог найти друзей, хотя мог остаться в безопасном доме под защитой офуда. И этой ночью защитил меня от Ватару и Дэйки.

– У меня еще остались вода и еда, – добавил Хасэгава. – А ты вряд ли сейчас в силах победить в азартной игре. Я ведь помог тебе не для того, чтобы ты погибла еще до следующего кайдана.

Я внимательно посмотрела на Хасэгаву… Он говорил искренне. Почему-то рядом с ним меня не покидало чувство безопасности. Я поняла, что боялась остаться одна. Что не хотела, чтобы мой новый союзник уходил.

– Спасибо вам, – выдохнула я, и улыбка Хасэгавы стала еще шире.