Канашибари. Пока не погаснет последний фонарь. Том 2

Глава 19 敵に塩を送る Поделиться солью с врагом

Мгновение я стояла, не сводя широко раскрытых глаз с до боли знакомого лица. Того, что в последний раз видела среди всполохов огня, за завесой черного дыма.

Но это мгновение прошло, и я, взяв себя в руки, вернула лицу бесстрастное выражение. И сделала шаг назад.

Кадзуо приподнял бровь:

– Я надеялся на более теплую встречу. – Он усмехнулся, но в его глазах промелькнула тень.

Нет, не может быть. Это не мог быть Кадзуо.

В грудь словно вонзили что-то острое. Каждый вдох и выдох причиняли боль, мне не хватало воздуха.

Я смогла только прохрипеть:

– Ты мертв.

Кадзуо скептически оглядел сам себя:

– Я бы так не сказал.

– Я видела, как ты… как Кадзуо погиб. – Эти слова дались тяжело, но на меня неожиданно нахлынула волна злости. Это жестоко. Притворяться теми, кто дорог человеку, но кого этот человек потерял и больше никогда не увидит. В лесу Ямамбы я видела Киёси, теперь передо мной стоял Кадзуо… Это слишком.

Злость сделала боль в груди еще острее, но при этом придала мне сил.

– Убирайся! Но сначала отдай монеты!

Взгляд Кадзуо потемнел, и с его лица исчез даже намек на улыбку.

– Хината-тян… Это правда я, – неожиданно серьезным тоном произнес Кадзуо и сделал шаг ко мне.

Я попятилась. Голос Кадзуо, его взгляд… Я едва не зажмурилась.

– Не подходи!

– Ты не веришь мне? Это ожидаемо, – с печальной усмешкой произнес Кадзуо. – Но вспомни, что ты сама сказала мне тогда ночью у палатки. Когда смотрела на поле с фонарями.

На душе стало еще тяжелее от воспоминаний о том разговоре. Наверное, единственном, когда мы общались наедине, но при этом без ссор, насмешек или подозрений. Но я лишь усмехнулась, пряча глубоко внутри свои истинные чувства:

– Что никому тут не доверяю?

Кадзуо вернул мою усмешку и покачал головой:

– Ты назвала условие, при котором начнешь доверять мне.

У меня перехватило дыхание.

Тогда я в шутку сказала, что буду доверять Кадзуо не раньше, чем он начнет называть меня по имени, а не придуманным им прозвищем Химэ.

И сейчас он уже дважды назвал меня Хинатой.

Мог ли ёкай знать о том разговоре? Думаю, нет. Откуда? Вряд ли ёкаи следили тут за каждым, подслушивали все разговоры.

Вот только то, что человек восстал из пепла, было еще менее вероятным.

Я сцепила зубы, ведя ожесточенную внутреннюю борьбу. Мне очень хотелось верить Кадзуо. Верить, что передо мной стоял Кадзуо. Но я понимала: это невозможно. Просто невозможно. Я видела, как его охватил огонь. Как от него ничего не осталось.

Но при виде Кадзуо – якобы живого и невредимого – в душе, вопреки здравому смыслу, вспыхнула надежда. И я знала, что, когда она разобьется, старая рана, не успевшая еще даже толком зажить, откроется заново.

– Хватит! Я уже видела здесь и сестру Йоко, и своего брата. И не поведусь!

Кадзуо тяжело вздохнул:

– Глупо было надеяться, что за то короткое время, что меня не было, твое упрямство куда-то исчезнет. Что мне сделать, чтобы ты поверила и перестала тратить наше время? Мне, знаешь ли, совершенно не хочется умирать второй раз.

Меня словно ударили в живот. Умирать второй раз…

Что он мог сделать, чтобы я поверила, что погибший восстал из мертвых и каким-то образом вдруг очутился здесь?

– Как можно заставить кого-то поверить, что сгоревший на твоих глазах человек жив? – Мой голос надломился, и сквозь стену злости просочилась боль.

Кадзуо поморщился и тряхнул головой.

– Хината-тян. – Он внимательно посмотрел на меня, словно мог прочитать мои мысли. Голос его прозвучал на удивление мягко. – Это я. И я жив.

– Что ты отдал мне перед смертью? – выпалила я, продолжая сопротивляться чувствам.

– Что? – на мгновение растерялся Кадзуо. – А, это. Мой… Тот брелок, что мы нашли рядом с мертвым мужчиной.

– Откуда он? Это же твоя вещь, почему она была у незнакомца? У убитого незнакомца? Или ты солгал, что не знал того мужчину? – Я внимательно смотрела на Кадзуо, и от этого сердце вновь защемило.

Кадзуо закатил глаза:

– Нет, не сейчас. Ты снова начинаешь этот разговор… Я не сказал тогда и уж точно не собираюсь рассказывать сейчас.

– О, да ты наверняка настоящий Кадзуо. Точно так же избегаешь вопросов. – Я взмахнула руками, и мне показалось, что надежда готова была вот-вот треснуть. – Или ты просто не знаешь ответа?

– Нет, сейчас просто не самые подходящие время и место. – Кадзуо многозначительно огляделся, разведя руками.

– Ага, конечно. И тогда, и сейчас, и потом.

– Хината-тян… – протянул Кадзуо. – Я собирался тебе рассказать, когда обдумаю все. Просто не успел. И я расскажу. Объясню. Если выживем здесь.

Я молчала. Мне так хотелось верить, что Кадзуо говорит правду. И о том, что он жив, и о том, что все объяснит.

Что еще я могла спросить? Кадзуо так мало знал обо мне, а я о нем – и того меньше.

– Как мы познакомились?

– Перед кайданом про Аматэрасу. – Кадзуо устало вздохнул. – Мы действительно теряем время.

– С кем мы пришли на твой последний кайдан? – Я пропустила его слова мимо ушей: потерять время лучше, чем довериться ёкаю.

– Как видишь, не на последний. Не знаю, к сожалению или к счастью. С Кандзаки-сан, Ивасаки-саном и Араи-сенсеем. – Кадзуо вытащил из кармана темно-серый мешочек и встряхнул им. – Это действительно я. И я не хочу зла ни тебе, ни остальным. Так что лови.

С этими словами он кинул мне мешочек с монетами. Я поймала его и внимательно посмотрела на Кадзуо, до сих пор подозревая, что все это могло быть ловушкой, обманом.

В этот момент надежда внутри настолько окрепла, что мне стало страшно, как я переживу ее слом.

– Тогда главный вопрос: как? Как ты выжил? – тихо спросила я, до боли сжав в руке монеты.

– Это… это долго объяснять. Когда все закончится, я расскажу тебе.

– Препираться еще дольше. Как я могу поверить, что ты вдруг ожил, когда ты даже не можешь объяснить, как тебе это удалось?

– Хината-тян, ты долго, я уже начал волноваться… Кадзуо-кун?

Оглянувшись, я увидела Араи. Он, на секунду остановившись, ускорил шаг и встал рядом со мной. На лице его не было ни страха, ни удивления, лишь легкая улыбка.

– Наконец-то. – Араи улыбнулся немного шире. – А я все думал, когда же ты появишься.

Я посмотрела на Араи в немом удивлении. Лицо Кадзуо окаменело. Приподняв бровь, он спросил:

– Вы знали, что я вернусь?

Араи усмехнулся, но совсем не весело:

– Вы все слишком мало прислушиваетесь к моим словам.

– Вы знали, что Кадзуо вернется? – задала я тот же вопрос, не в силах отойти от удивления.

Араи перевел на меня взгляд, и в его глазах промелькнуло сочувствие.

– Да, знал. Но не ожидал, что он объявится прямо посреди страшной истории.

– Это не может быть Кадзуо. – Я хотела сказать, что это точно был не Кадзуо, но не смогла.

Араи нахмурился, но затем мягко улыбнулся:

– Хината-тян, это он. Поверь мне. Потом объясню. Точнее, это сделает сам Кадзуо-кун.

Кадзуо же, усмехнувшись, посмотрел мне в глаза и приподнял брови, всем своим видом показывая: я же говорил.

– Араи-сенсей, вы, видимо, сейчас одержимы. И два ёкая на пару пытаются…

Я не договорила. У меня просто не было на это сил. Я поняла, что еще хоть слово – и в моем голосе прозвенит отчаяние. Я, зажмурившись, глубоко вдохнула и, взяв себя в руки, по-новому посмотрела на Кадзуо.

– Это правда ты?

– Да, – устало выдохнул он. – Я же уже…

Не отдавая себе отчета, я сорвалась с места и, в два шага преодолев разделяющее нас расстояние, крепко обняла Кадзуо. Всего на пару секунд – и почти сразу же отстранилась, сделав шаг назад. Несмотря на охватившее меня удивление, я сумела сохранить спокойное выражение лица.

На лице Кадзуо на мгновение промелькнула растерянность, но он тоже почти сразу взял себя в руки. Я не хотела смотреть на него из-за смущения, но и отводить взгляд, это смущение демонстрируя, не хотела еще больше.

К счастью, Араи быстро разбил наше неловкое молчание:

– Теперь лучше поторопиться. Нам все еще нужно найти вторую часть монет и понять, что делать дальше.

– Эти монеты… Они у меня. – Я приподняла мешочек, и в глазах Араи одновременно отразились облегчение и удивление. – Кадзуо их нашел.

– Что ж, видимо, список того, что он должен объяснить, все растет и растет, – вновь улыбнулся Араи.

«Даже не представляете насколько», – подумалось мне.

– Нужно торопиться, – вместо этого сказала я, борясь с охватившей тело мелкой дрожью, и пошла туда, где мы договорились встретиться с остальными.

Не сдержавшись, я оглянулась и снова встретилась глазами с Кадзуо. Я все еще не верила, что это не сон или галлюцинация. Что Кадзуо жив, что он рядом.

Это казалось безумием. Но мое сердце ускорило ритм теперь уже не из-за страха. Мне так захотелось вновь обнять Кадзуо, чтобы почувствовать, что он жив, хотя бы взять его за руку, и я, поразившись этой мысли, постаралась выкинуть ее из головы.

Наконец я заметила Йоко, Ивасаки, Хасэгаву, Эмири и Сиратори. Они стояли на некотором расстоянии друг от друга и что-то обсуждали. Все были подавленными, кроме разве что Эмири, которая выглядела скорее скучающей.

Обернувшись, она заметила меня и улыбнулась, но затем нахмурилась, поправила очки и внимательно прищурилась. Ее брови взлетели наверх, и я невольно улыбнулась: было непривычно видеть так много эмоций на обычно бесстрастном лице Эмири.

Йоко, видимо, тоже заметила эту перемену и проследила за взглядом Эмири. Лицо Йоко побелело, и тогда уже Ивасаки резко обернулся. А затем, широко распахнув глаза, воскликнул:

– Проклятье! Надеюсь, я не один его вижу!

– Я тоже рад встрече, – отозвался Кадзуо.

Мы остановились на некотором отдалении от остальных.

– Вот только не говори теперь, что ты не способен изгнать ёкая, но умеешь воскрешать мертвых, – ошеломленно произнес Ивасаки, обращаясь к Араи, и запустил пальцы в волосы.

– Акияма-сан, ты же сказала, что Кадзуо погиб… – проговорил Хасэгава. С его лица как будто стерли все эмоции, оно стало бледным и пустым.

Кадзуо скосил на меня глаза, в которых сверкнуло удивление, и я прикусила губу.

– Я рассказала об этом, чтобы обмануть Ямамбу, – пробормотала я, и это прозвучало почти как оправдание. Упоминать о нашем с Хасэгавой дальнейшем разговоре в присутствии Кадзуо мне совсем не хотелось.

Теперь брови Кадзуо взметнулись вверх, и у него вырвался нервный смешок:

– Судя по тому, что ты стоишь тут живая… – Он покачал головой, и на его лице на мгновение промелькнула искренняя улыбка. – Сначала Дзёрогумо, теперь Ямамба. Мне и в этот раз лучше не знать, что ты сделала?

Я мрачно посмотрела на него, хотя на самом деле в душе бушевал ураган совершенно иных чувств.

– Хината-тян… – тихо протянула Йоко. – Что происходит?

Я устало вздохнула и, покачав головой, махнула в сторону Кадзуо и Араи:

– Не спрашивайте у меня ничего. Все вопросы – к этим двоим.

Возможно, мои слова прозвучали грубо, но я и так еле сдерживала кипящие внутри эмоции.

– Араи-сенсей? – Йоко перевела на него растерянный взгляд.

– Я понимаю, что вы удивлены и прочее, но давайте не будем терять время. Я не для того тут появился, чтобы сразу же проиграть в другом кайдане, – заметил Кадзуо.

– Издеваешься? – возмущенно воскликнул Ивасаки. – Мы с чего вообще верить должны, что ты Кадзуо? Кадзуо погиб у нас на глазах! Зато тут по рынку бродит ёкай, и, видимо, не один.

– Это Кадзуо. Тот, которого мы знаем, – отрезал Араи.

– Но как? – спросила Эмири. К ней быстро вернулось самообладание, и теперь в голосе слышалось лишь любопытство.

– Вот переживем эту страшную историю и узнаете. Если так сильно интересно, будет вам дополнительная мотивация, – привычно усмехнулся Кадзуо.

– Подождите! – подала голос Сиратори.

Я посмотрела на нее в легком удивлении и с каплей вины: я совсем забыла, что она тоже здесь. Сиратори выглядела испуганной и растерянной.

– О чем вы? Что значит погиб? И кто это? – Она посмотрела на Кадзуо, и страх в ее глазах превратился в ужас. – Вас не было в начале кайдана!

– Это неважно, – вздохнула я, теперь действительно не желая впустую тратить время. – Не переживайте, ничего плохого он не сделает. Напротив, Кадзуо нашел вторую часть монет. Они у меня. Так что…

Я почувствовала, как у меня перехватило дыхание. Воздух не доходил до легких, грудь сдавило.

Не знаю, было ли это интуицией, догадкой или же чем-то другим, но я тут же бросила мешочек с монетами в сторону Кадзуо и Араи. Но увидеть, что произошло дальше, уже не смогла, потому что практически сразу утонула в черноте.

Которая, как мне показалось, тут же рассеялась. Вот только я уже не стояла там, где прежде, а сидела, прислонившись спиной к прохладной стене, а надо мной склонилось искаженное тревогой лицо Йоко.

– Хината-тян?

– Что? Да… – Я попыталась встать, но едва не вывернула руку и зашипела от боли. Обернувшись, я увидела, что мое правое запястье было сковано наручниками.

– Сейчас сниму, – рядом присел Ивасаки и, виновато улыбнувшись, расстегнул наручники.

– Ну что, я вернула долг? – Я поднялась на ноги, пошатнувшись, и краем глаза заметила, как Кадзуо сделал шаг ко мне, но остановился, когда меня поддержал Ивасаки.

У Ивасаки вырвался смешок:

– К счастью, нет. Хотя твой удар я бы все равно даже не заметил.

– Тора вот заметил. – В голосе Эмири проскользнуло веселье.

Кадзуо тут же с подозрением посмотрел на нее:

– Ты о чем?

– Об ударе в его челюсть, – пояснила Эмири, и я смерила ее недовольным взглядом.

– С одной стороны, я поражен глупостью этого поступка… – протянул Кадзуо, и я закатила глаза. – С другой, очень жалею, что пропустил подобное.

– Так если бы ты не погиб, Хината и не ударила бы Тору, – пожала плечами Эмири. В ее глазах я заметила хитрый блеск, и теперь мне захотелось ударить уже ее.

Кадзуо покосился на меня со странным выражением лица, прочесть которое я не смогла, но промолчал.

Я же спросила:

– Надеюсь, я не успела ничего натворить?

– Не волнуйся, всё в порядке, – мягко улыбнулась Йоко, взяв меня за руку. – С тобой справиться было несложно.

Я даже не знала, радоваться мне этому или же расстраиваться.

– Думаю, ёкай вселился в тебя только из-за монет. Но ты его перехитрила, – улыбнулся Хасэгава, и в его голосе я расслышала гордость.

Хасэгава подбросил в руке мешочек с монетами, и я заметила, что он снова надел перчатки.

Я пожала плечами, но решила все-таки добавить:

– Это похоже… как будто из легких выбили воздух и что-то внутри сдавливает, мешает, что-то… лишнее. Хотя это длится буквально мгновение, а потом все в порядке, но…

– Но оказывается, прошло уже какое-то время и ты успел сделать что-то, не отдавая себе в этом отчета, – вздохнул Ивасаки, и я кивнула.

– Мы выполнили уже два задания, осталось последнее, и мы сможем избавиться от ёкая, – серьезно произнесла Йоко.

Я повернулась к Кадзуо:

– В шкатулке было еще что-то? Кроме монет?

Кадзуо, кивнув, протянул мне листок бумаги, и Эмири пробормотала:

– Дайте угадаю, на этот раз хокку будет про павловнию?[66]

Я, взяв листок, развернула его и прочитала вслух:

– Почти угадала, – произнес Араи. – На этот раз танка[68].

– Это еще не все, – произнес Кадзуо. – Посмотри с обратной стороны.

Я перевернула листок и увидела изображение необычной птицы: яркие разноцветные перья, длинная шея, распахнутые переливающиеся крылья, длинный хвост – и вокруг всполохи огня.

Эмири, внимательно рассмотрев рисунок, кивнула:

– Это Хоо[69]. Все сходится.

– Что сходится? – спросила я.

Кадзуо преувеличенно вздохнул:

– Я же говорил, ты слишком мало знаешь о мифологии.

Я пропустила эти слова мимо ушей, даже не посмотрев на него. Эмири тоже. Но я не обиделась на Кадзуо, напротив, сдержала улыбку. Пусть шутит надо мной, я просто была рада вновь слышать его голос.

– Птица Хоо, по легендам, после смерти возрождается на ветвях павловнии, – пояснила тем временем Эмири, выдернув меня из размышлений. – В танка говорится о павловнии. Да и на монетах в пятьсот иен изображена именно она.

– Замечательно, конечно, но что это нам дает? – Ивасаки сложил руки на груди. – Феникс тут у нас один. – Он кивнул на Кадзуо, но в его взгляде промелькнуло радостное облегчение.

– Смотрю, твое чувство юмора за время моего… отсутствия совсем не изменилось, – заметил Кадзуо.

– Сначала оно должно было бы появиться, – пожала плечами Эмири, и Кадзуо усмехнулся.

– Может… – начала Сиратори, но осеклась, когда все взгляды обратились на нее.

Йоко ободряюще улыбнулась:

– Что такое, Сиратори-сан?

Она вздохнула и пробормотала:

– Когда я с Ютаро-сан и Нисио-саном обследовала нашу улицу, там была одна лавка, нам еще это показалось стра…

Сиратори дернулась, из ее горла вырвался хрип, а вслед за ним показалась кровь. В распахнувшихся глазах Сиратори промелькнула боль… а затем они застыли.

На белой рубашке Сиратори, видневшейся из-под темного пиджака, расплылось алое пятно, девушка упала на колени, а затем повалилась на бок.

За ней с окровавленным ножом в руках стояла Каори.

Пока мы говорили, Сиратори стояла у самого угла магазина, и его стена скрыла от нас Каори. Мы даже не заметили, как она, точнее, ёкай, завладевший ее телом, подкрался к нам.

У меня из груди снова выбило весь воздух, но причина на этот раз была не в одержимости. Еще одна жертва, еще одна смерть. Я едва сдержала крик, с ужасом глядя на Сиратори.

Каори криво улыбнулась и, оглядев нас, медленно провела пальцем по лезвию ножа, испачкав палец в крови. А затем, наклонившись, протянула ладонь к лицу Сиратори.

– Убери от нее свои руки, – дернулся вперед Ивасаки, но Араи схватил его за воротник куртки.

Ивасаки зло вырвался из его хватки.

Каори фыркнула:

– Еще спасибо скажете. – И с этими словами она нарисовала две скрещенные линии на щеке Сиратори.

В следующее мгновение глаза Каори закатились и она рухнула на землю.

Йоко бросилась к ней, Ивасаки кинулся следом. Эмири, наоборот, отступила.

– Осторожно! – воскликнул Ивасаки, схватив Йоко за руку, пока та не приблизилась к Каори. – А вдруг она притворяется и все еще одержима…

Словно в опровержение этих слов Каори тихо застонала и, приподнявшись, дотронулась рукой до головы. Из-под кудрявых волос на ее лицо стекала тонкая струя крови. Видимо, падая, Каори довольно сильно ударилась головой о землю.

– Каори уже не одержима, – покачала головой Йоко и поспешила к ней.

– Что произошло? – поморщившись, спросила та, но затем ее взгляд упал на Сиратори, и в глазах Каори вспыхнул ужас. – Я… Это я сделала? – Она громко закричала, и ее голос сорвался.

– Нет, это не ты. Это была не ты. – Йоко села рядом, положила руки на плечи Каори и заставила ее оторвать испуганный взгляд от тела Сиратори. – Ты ничего не могла поделать.

Йоко продолжила что-то говорить, и я удивилась, как ее голос мог звучать твердо, но так нежно одновременно.

Я, подавив дрожь в теле, перевела взгляд на Сиратори. На ее щеке ёкай оставил метку, похожую на крест: иероглиф числа десять[70].

– Эти числа… они не обозначают номер жертвы или их число. Но для чего они нужны… – пробормотала я.

– Пока это неважно, – тихо ответил Хасэгава, и я удивилась, что даже не заметила, как он подошел. Для подобного кайдана я стала слишком невнимательна. – Надо для начала найти третью часть монет.

– Что хотела сказать… Сиратори-сан? – Это имя с трудом сорвалось с языка.

Хасэгава покачал головой:

– Не знаю, но надо проверить. Других идей у меня пока нет.

Я кивнула и отвернулась от Йоко, Каори и тела Сиратори.

– О какой именно улице она говорила? – спросил Кадзуо, и я едва не вздрогнула от неожиданности. Этот голос… Не думала, что когда-либо еще его услышу. Он вызывал в сердце тепло, которое то приятно согревало, то болезненно обжигало.

Подобная мысль вместе с фактом убийства Сиратори окончательно выбила меня из колеи, так что до меня даже не дошел смысл вопроса, а в ушах зазвенело. Я, поморщившись, посмотрела на Кадзуо, пытаясь понять, о чем же он спрашивает, но вместо меня ответил Хасэгава.

– Сиратори-сан осматривала одну из улиц вместе с Ютаро-сан и Нисио-саном. Ютаро-сан… тоже мертва. – При этих словах Хасэгавы лицо Кадзуо стало еще мрачнее. – А Нисио-сан сейчас здесь нет, и я сомневаюсь, что он сможет нам помочь.

– Улица напротив этой, только чуть правее, – произнесла Эмири.

Я тут же перевела на нее взгляд:

– Ты точно это помнишь?

Эмири вздохнула, и было ясно, что она удержалась от того, чтобы закатить глаза.

– Я помню всех. Кто и где был.

– Тогда не будем терять время, – сказала я. Мне действительно хотелось как можно скорее закончить кайдан, но в ту секунду я больше думала о том, как бы поскорее уйти дальше от убитой девушки. От очередной прерванной жизни.

На мгновение я подумала, что это трусость, но выбросила эту мысль из головы. Это не трусость. Может, моя слабость, но… они есть у всех. И сейчас я лучше пойду выполнять последнее задание, рискуя стать жертвой одержимого, чем останусь здесь.

– Я, пожалуй… – Йоко прикусила губу и почти в отчаянии огляделась, – пожалуй, останусь с Каори-сан, нельзя сейчас оставлять ее одну.

– Тебе тоже нельзя оставаться одной, – произнесла я, возможно, слишком резко, но жизнь Йоко волновала меня больше душевного состояния Каори.

– Я останусь с ними, – тут же сказал Ивасаки.

– Нет, – покачал головой Араи. – Это опасно. Вдруг ты опять станешь одержим.

– И что ты предлагаешь? – огрызнулся Ивасаки. – Оставить их вдвоем? Тут еще где-то ходит… как его… Фукуда-сан. И Нисио-сан тоже.

– Я останусь с Йоко-тян, – твердо произнес Араи. – Мне одержимость не грозит.

– Ну хоть сейчас не начинай, – разозлился Ивасаки, но Йоко, встав, успокаивающе положила руку ему на плечо и, посмотрев прямо в глаза, мягко, но уверенно произнесла:

– Я доверяю Араи-сенсею. – Она улыбнулась, но улыбка вышла вымученной. – И ты тоже должен. Лучше помоги остальным найти оставшиеся монеты.

На лице Ивасаки пару мгновений отражались следы мучительной внутренней борьбы, но в итоге он обреченно кивнул.

– Но если что-то случится… я тебя своими руками убью, – проворчал Ивасаки.

– Смерть уже не может меня напугать, – печально улыбнулся Араи.

– Встретимся в центре, – произнесла я, заканчивая их перепалку.

Еще раз с тревогой посмотрев на Йоко, я поймала ее ободряющий взгляд и, кивнув, поспешила к центру рынка. Впереди нас уже ждали Кадзуо и Эмири. Следом за мной пошли Хасэгава и Ивасаки.

Оставив за спиной злополучную улицу, мы быстро пересекли сердце рынка и оказались там, где, по словам Эмири, Сиратори видела что-то, что привлекло ее внимание.

Мы преодолели почти половину улицы, как вдруг Ивасаки воскликнул:

– Смотрите!

В одно мгновение с тем, как Ивасаки указал на что-то впереди, я заметила лавку, чьи стены сначала показались мне ужасно грязными. Но, приблизившись, я поняла, что деревянные стены были обожжены. Лишь местами у самого входа более или менее сохранившиеся участки резким цветовым переходом сменялись серо-коричневыми пятнами, перетекая в практически черный цвет.

Насколько позволяло разглядеть тусклое освещение, бо́льшая часть дерева превратилась практически в угли. Казалось, дотронешься до досок и они если не рассыплются, то проломятся.

– Хм, как думаете, это сойдет за место появления феникса? – улыбнулся Хасэгава.

Подойдя ближе, к самому входу в магазин, я заметила нетронутую внутреннюю стену – единственное, что уцелело при пожаре. Обугленные стены и пол, покрытый сажей и пеплом, обрамляли изящную роспись в виде стройного дерева с раскидистой кроной, усыпанной нежно-фиолетовыми цветами.

– А вот и павловния, – пробормотала я и мысленно поблагодарила Сиратори. Но сердце болезненно сжалось при мысли об этой девушке. О той, кого мы не смогли спасти.

– Где-то здесь должны быть монеты, – кивнул Кадзуо и зашел внутрь.

Я хотела окликнуть его и попросить быть осторожнее, но одернула себя.

Никто больше не стал заходить в узкое, темное пространство полусгоревшей лавки, да и стояли мы – снова – на некотором отдалении друг от друга. Мне совершенно не хотелось ни стать жертвой ёкая, ни превратиться в его оружие.

Кадзуо подошел к расписанной стене почти вплотную и начал внимательно ее рассматривать.

– Здесь ничего нет, – не оборачиваясь, сообщил он и пнул носком ботинка обугленную деревяшку.

– Кто бы сомневался, – проворчал Ивасаки.

– В прошлый раз подсказка была среди монет, – медленно проговорил Хасэгава. – Так что можно проверить те, что нашел Кадзуо-сан.

– Разумно.

Кадзуо, выйдя из магазинчика, вытащил мешочек, который до этого ему отдал Араи, и высыпал монеты на прилавок. Он брал их одну за другой и осматривал с обеих сторон. Наконец Кадзуо усмехнулся и бросил мне одну.

Я поймала ее и перевернула со стороны, на которой был указан номинал в пятьсот иен, на оборотную. Вместо широких листов павловнии и небольших цветков на ней был выгравирован иероглиф, и я поняла усмешку Кадзуо. «Кровь»[71].

– Еще одна, – Кадзуо бросил мне вторую монету и почти сразу же третью. – И еще. Видимо, на этом все.

На второй монете я разглядела два иероглифа, которые складывались в слово «число»[72].

На третьей же было выгравировано «открыть»[73].

Я передала монеты Хасэгаве, он – Эмири, а она в свою очередь отдала монеты Ивасаки.

– И что это может значить? – Лицо Эмири стало задумчивым.

– Возможно, это значит, что для того, чтобы открыть дверь или то, за чем спрятаны монеты, нам нужны кровь и числа, – предположил Ивасаки, и Кадзуо медленно кивнул:

– Да, думаю, так и есть. Вот только что за числа?

– Количество монет, которое мы уже получили? Их номинал? – задумчиво нахмурилась Эмири.

Кровь, числа…

Перед глазами сразу вспыхнуло жуткое воспоминание: Каори с безумным блеском в глазах склоняется над телом убитой Сиратори, ее пальцы перепачканы в крови, и она говорит: «Еще спасибо скажете…»

– Семь, два, десять, – тихо произнесла я.

Хасэгава посмотрел на меня, и в его глазах зажглось понимание, которое на мгновение сменилось другим чувством. Злостью? Кажется, да, но сказать точно было сложно.

Кадзуо же посмотрел на меня, приподняв бровь, и явно ждал дальнейших объяснений. Я вспомнила, что он стал героем этой страшной истории не с самого начала и не видел смерть ни Ногути, ни Ютаро.

– На лицах всех, кто стал жертвой одержимого, были нарисованные кровью иероглифы. Числа. Первая жертва – семь, вторая – два. И вот только что на щеке Сиратори-сан – десять.

Кадзуо медленно кивнул, наверняка вспоминая лицо Сиратори:

– Значит, это было число десять… – Затем Кадзуо невесело усмехнулся. – А если чисел не хватит? Нам ждать, пока одержимый убьет кого-то еще? И еще?

Ивасаки передернуло:

– Только не это.

Я невольно сжала кулаки, до боли впившись ногтями в ладони. Если это будет так…

– Предлагаю для начала попробовать те числа, что у нас уже есть, – произнес Хасэгава, и в его голосе сталью прозвенело напряжение.

– И куда надо ввести этот код? – спросил Ивасаки. – Там точно нет больше ничего?

Кадзуо покачал головой:

– Ничего. Думаю, нам большего и не нужно. Хоо возрождается на дереве кири. – Он указал рукой на изящное изображение дерева на стене. – Есть. Судя по иероглифам, чтобы открыть клад, нам нужен код. – Кадзуо перевел взгляд на меня. – Есть. Осталась только кровь.

– Думаешь, надо написать на стене числа кровью? – Эмири поняла, к чему клонил Кадзуо.

Он кивнул.

– Если это так, то отлично. – Хасэгава потянулся к перчатке на правой руке, но помедлил и через мгновение стянул перчатку с левой.

Вытащив короткий кинжал, Хасэгава провел им по ладони, и я заметила сразу же выступившую на ране кровь. Хасэгава посмотрел на нее с легкой неприязнью и, поймав мой взгляд, неловко улыбнулся:

– Я плохо переношу вид крови.

Я невольно вскинула брови от удивления:

– Но вы же криминалист.

Хасэгава улыбнулся чуть шире:

– Я совершенно спокойно отношусь к виду трупов. Если бы мне еще и вид крови нравился, я вполне мог бы стать маньяком.

С этими словами Хасэгава прошел в глубь лавки, где ему уступил место Кадзуо. Склонившись над росписью в виде дерева павловнии, Хасэгава аккуратно вывел поверх нее три иероглифа.

Мгновение ничего не происходило, но внезапно расписанная стена сложилась, как будто все это время была лишь ширмой. Хасэгава толкнул ее дальше и из неглубокой ниши в стене вытащил последний мешочек.

Выйдя из лавки, Хасэгава передал монеты Кадзуо и, достав из кармана платок, попытался перевязать ладонь.

– Давайте помогу. – Я подошла ближе и забрала платок.

Хасэгава сначала отдернул ладонь, словно обжегся, но затем снова протянул ее:

– Спасибо. – Он смущенно улыбнулся, и я быстро, но осторожно перевязала порез.

– Здесь только монеты в пятьсот иен. Все обычные, без каких-либо особых знаков. Никаких листков с хокку или танка тоже нет, – произнес Кадзуо, поглядывая в сторону меня и Хасэгавы.

– Значит… это все? Теперь мы можем получить книгу и закончить историю? – спросил Ивасаки.

– Только вот и ее, по-видимому, еще надо отыскать, – констатировала Эмири.

– Для начала предлагаю найти остальных, – произнесла я, борясь с подступающим волнением. И не давая надежде на счастливое завершение страшной истории крепнуть слишком быстро. – Когда кайдан почти закончился, так будет и спокойнее, и безопаснее.

– Ну, с Йоко-тян и Араи-сенсеем мы договорились встретиться в центре рынка. Каори-сан тоже там будет, наверное. Остаются Фукуда-сан, Яманэ-сан и Нисио-сан. Неужели мы будем тратить время на то, чтобы бегать по рынку и искать их?.. – протянула Эмири. – Закончим эту историю, и все вместе вернемся обратно.

Я поджала губы, не озвучивая, что под «найти остальных» имела в виду в первую очередь Йоко и Араи… и Каори вместе с ними. Но все равно сердце пронзила игла страха, что кто-то еще погибнет. Ведь многие сейчас могли ходить поодиночке – и были беззащитны.

Когда мы практически добрались до центральной части рынка, я невольно ускорила шаг и наконец заметила три фигуры, одна из которых белым пятном выделялась в полумраке.

– Хината-тян! – воскликнула Йоко.

– Как вы? Все в порядке? – подойдя ближе, я сразу же окинула подругу внимательным взглядом, а затем перевела его на Араи.

– Как сказать… – Йоко скосила глаза на стоявшую в паре шагов позади Каори. Ее лицо было бледным и отрешенным, а глаза остекленели. – Физически – да.

– Вы видели кого-то еще? – напряженно уточнил Ивасаки.

Араи покачал головой:

– Каори-сан сказала, что была с Яманэ-сан и Фукудой-саном до того, как стала одержима… Так что не знает, в порядке ли они.

– Думаю, с ней они бы справились, – пожала плечами Эмири. – Наверняка ёкаю было важнее убить тех, кто хоть что-то пытался сделать, а не тех, кто просто слонялся по улицам.

Я бросила на Эмири недовольный взгляд, но он не произвел на нее впечатления. Да и в словах Эмири был смысл.

– Вы забрали книгу? – спросил Араи, и что-то в его тоне заставило меня насторожиться.

– Пока нашли только монеты, – откликнулся Хасэгава.

– Тогда у нас проблемы, – протянул Араи и указал куда-то в сторону.

Проследив за его рукой, в самом центре площади я заметила столик и шкатулку наподобие тех, что встречались в домиках для азартных игр.

– Думаю, книга должна была быть там. Вот только шкатулка уже пуста.

Меня пронзило холодом, сердце сначала провалилось куда-то, а затем, вернувшись, ускорило темп.

– Может, надо положить в нее деньги? Или что-то подобное? – нервно предположил Ивасаки.

– Возможно. Как в случае со шкатулкой с сакурой, – кивнул Кадзуо, и я решила, если выживем, узнать у него, в чем заключалось то задание.

Йоко покачала головой:

– Не думаю… В шкатулке была эта записка. – Она протянула мне небольшой свиток.

Развернув его, я пробежала глазами по паре строк, и руки у меня затряслись: «Поздравляем! Теперь вы можете изгнать ёкая и освободиться от проклятия одержимости».

– Действительно проклятие! – воскликнул Ивасаки, прочитав текст из-за моего плеча. – Кто-то добрался до шкатулки раньше нас!

– Значит, все-таки придется побегать по рынку в поисках оставшихся троих, – флегматично заметила Эмири.

– Мне бы твое спокойствие. – Ивасаки кинул на нее недовольный взгляд.

– Мои мозги тебе нужнее, – пожала плечами Эмири.

– Хватит! – раздраженно оборвала их я.

– Осталось совсем немного времени. Интересно, насколько вы успеете отчаяться к тому моменту, как рассказ подойдет к концу?

Я повернулась в ту сторону, откуда раздался насмешливый голос.

На краю центральной площади, у входа на одну из улиц, стоял, прислонившись плечом к стене, Нисио, но, судя по хриплому голосу и странному блеску в глазах, за свои действия он снова не отвечал.

– Эй ты! Где книга? Мы выполнили все условия! Монеты у нас! – дернулся вперед Ивасаки, но Кадзуо придержал его за предплечье, не дав приблизиться к ёкаю.

Нисио пожал плечом:

– Вы не выполнили все условия. – Он выделил слово «все». – Необходимо еще прочитать текст, чтобы изгнать меня. Вот только для этого нужна книга. А никто не запрещал мне ее забрать.

– Если правила что-то не запрещают, не значит, что они это разрешают, – холодно заметил Хасэгава.

– У вас есть еще время, чтобы попытаться найти книгу, – широко улыбнулся Нисио, и вышло это жутко. – Но вы все равно умрете, как и я когда-то, и останетесь здесь навсегда. Никто даже ваших тел не найдет.

Я нахмурилась. «Вы все равно умрете, как и я когда-то…» В голове промелькнуло воспоминание, как Сиратори, еще живая, но одержимая, зло выплюнула: «Я все равно мертв, и мучиться мне бесконечно долго!»

Возможно ли, что этот ёкай когда-то был человеком? Но умер или погиб и теперь обозлился на живых?

– Ты делаешь это потому, что завидуешь нам? Живым? – спросила я ровным тоном, сумев спрятать и злость, и страх. Араи удивленно взглянул на меня.

– Завидую? – преувеличенно удивился Нисио. – Нет, я просто зол. Меня убили, а тело так и не нашли. Я даже упокоиться с миром из-за этого не могу. Так что, пожалуй, я очень зол.

– Забавно, – холодно отозвалась Эмири. – Как будто мы в твоей смерти виноваты.

– Виноваты люди. И их даже не поймали. Я уже не человек, – оскалился одержимый. – Так что мщу как могу.

– То есть тебя убили? И виновных не посадили… Остались ли улики, которые укажут на преступников? – задумчиво спросила я.

– Какая тебе разница? – зло прошипел ёкай.

– Просто если бы мы выжили и вернулись в наш мир, могли бы помочь найти и твое тело, и твоих убийц.

Мгновение Нисио удивленно молчал, а затем громко рассмеялся:

– Да, так я вам и поверил. Во-первых, как я могу быть уверен, что ты сдержишь обещание? А во-вторых, с чего ты вообще взяла, что выживешь и вернешься? Что вернуться в принципе возможно?

По коже пробежали мурашки: я действительно не знала, выживу ли, выберусь ли из этого про́клятого города, но я вновь не проявила страха и пожала плечами.

– Так у тебя будет хоть какая-то надежда, что ты сможешь наконец обрести покой.

– Если я вас отпущу, шансы, что мое тело найдут, останутся такими же ничтожными, но я упущу возможность хоть ненадолго удовлетворить свою жажду мести. – Нисио мрачно посмотрел на меня.

Я сцепила зубы, но скорее раздраженно, чем испуганно. Неужели этот ёкай, будучи человеком, был настолько жесток и агрессивен? Или же его душу так изуродовали смерть и существование в виде ёкая?

– Если не веришь ей, – Кадзуо кивнул в мою сторону, – или всем им, – он махнул рукой на остальных участников, – можешь попробовать договориться со мной. Я в любом случае вернусь в реальный мир. Только от тебя зависит, стану ли после возвращения тебе помогать, или же ты продолжишь гнить тут вечность ёкаем.

Нисио перевел злой взгляд на Кадзуо и презрительно фыркнул:

– С чего это ты взял, что выживешь… О-о-о. – Внезапно на лице одержимого вспыхнуло веселое удивление, а затем его пересекла ухмылка. – И что же ты здесь делаешь? Как ёкай стал участником кайдана?

Я резко повернулась к Кадзуо, как и все остальные. Только Араи не сводил напряженного взгляда с Нисио.

– Ёкай? – переспросил Ивасаки. – Серьезно? – Он перевел испуганный взгляд на Араи. – Ты же сказал, что это Кадзуо!

Араи пожал плечами:

– Так он и был ёкаем с самого начала.

Я с трудом удержала спокойное выражение лица, лишь брови против воли дернулись вверх. Но Ивасаки едва не задохнулся от возмущения:

– Ты издеваешься?

– Хватит, – раздраженно дернул головой Кадзуо и, бросив на меня быстрый взгляд, снова повернулся к Нисио:

– Так что? Будешь жить от мести к мести или хочешь упокоиться?

В глазах Нисио промелькнула неуверенность, и это придало мне надежды, что Кадзуо справится. И пусть сейчас у меня к нему добавилось еще больше вопросов, для начала главное – пережить кайдан.

– И как я могу тебе верить? – Нисио с сомнением прищурил глаза. – Получишь книгу и забудешь про меня.

Кадзуо безразлично пожал плечами:

– Как хочешь. Что я должен сделать, чтобы тебя убедить? Подписать договор? – Он усмехнулся. – Если тебя это успокоит, я всегда держу слово.

Нисио сжал челюсти и кулаки. Он уже не стоял в расслабленной позе, привалившись плечом к стене, и даже сделал шаг вперед.

– Ну хорошо, я тебе верю. – Нисио принял решение, и я услышала, как у Йоко вырвался тихий вздох облегчения. – Но если, вернувшись в реальный мир, ты меня обманешь, уж поверь, я найду способ тебе отомстить.

– Уже боюсь, – холодно улыбнулся Кадзуо. – У нас мало времени. Где книга?

– Сначала про мое тело. Его закопали в парке в Токио. – Дальше одержимый попытался максимально сузить площадь поисков, назвав несколько характерных черт. – Там же лежит нож. Убийца был без перчаток, его напарник тоже, они были уверены, что меня никто не найдет. Так что отпечатки должны остаться.

Кадзуо с серьезным видом кивнул и повторил:

– Книга?

Нисио вдруг обмяк и без сознания повалился на землю.

– Проклятие, он что, обманул нас? – сжал кулаки Ивасаки.

Я покачала головой, вспоминая взгляд ёкая:

– Не думаю.

Спустя минуту со стороны одной из улиц показалась Яманэ. В руках она несла книгу.

– Пожалуйста. – Она кинула том Араи, и мое сердце на секунду сжалось от вида трепещущих в полете старых страниц.

Поймав книгу, Араи открыл ее и быстро пролистал.

– Все страницы пусты, кроме одной, – сказал он. – Кто прочитает?

– Не хочешь сам?.. – насмешливо протянул Ивасаки.

– У меня плохо получается прогонять противных созданий. Ты же все еще рядом, – спокойно заметил Араи, передавая книгу мне.

Ивасаки лишь закатил глаза.

Я же, оглядевшись, отдала книгу тому, кто стоял ко мне ближе всех. Этим человеком оказался Хасэгава. Читать вслух заклинания мне не особо хотелось.

Хасэгава улыбнулся и открыл книгу на нужной странице.

Не тратя времени, он начал зачитывать изгоняющее злого духа заклинание. После первой пары слов тело Яманэ дернулось, она задрожала и, согнувшись пополам, схватилась за голову. Каори тут же с тревогой на лице поспешила к Яманэ и сжала ее руку.

Спустя еще пару секунд я почувствовала головокружение, а ночь начала становиться все темнее, пока не превратилась в непроглядную черноту. Еще мгновение, и по глазам мне ударил свет.

Прижав пальцы к векам и подождав несколько секунд, я огляделась и узнала прихожую дома, в котором мы ждали начала кайдана. Йоко, Ивасаки, Араи, Эмири, Хасэгава… Все они стояли неподалеку. Тут же оказались Каори и Яманэ, неподалеку сидел, прислонившись к стене, Нисио. Но Фукуда так и не появился.

И конечно, рядом был Кадзуо.

По комнате пронесся порыв легкого ветра, и огонь внутри синего андона, вздрогнув на прощание, погас. Еще один страшный рассказ подошел к концу. Еще один шаг к сотой истории сделан.

Мы смогли закончить этот кайдан. Мы выжили.