Канашибари. Пока не погаснет последний фонарь. Том 2

Глава 7 憎まれっ子世にはばかる Гибкую иву ветер не сломает

Я проснулась, вырвавшись из ночного кошмара. Кожу покрывали холодный пот и липкий страх, и я глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Воспоминания о картинках из жуткого сна рассыпались, как замок из высохшего песка, но я и не хотела удерживать их в голове. С меня хватало наблюдений за ужасами наяву.

Остаток ночи и часть раннего утра мы провели в заброшенном кафе. Проснувшись после очередного кошмара, наполненного искаженными образами прошедшего кайдана, я, все еще чувствуя усталость, попыталась снова уснуть, но скованность в теле и ударившая в голову духота заставили меня выйти на свежий воздух. Идя к дверям, я постаралась не шуметь, чтобы не разбудить своих союзников.

Лишь несколько часов назад мы завершили кайдан о про́клятой деревне, и конец у этого рассказа был для меня и моих союзников счастливым… Просто потому, что мы выжили. Думать о том, что через три дня нам вновь придется бороться за то, чтобы не остаться на кровавых страницах нового страшного рассказа навсегда, мне не хотелось. Сейчас и без этого хватало поводов для тяжелых и напряженных размышлений…

Рассматривая небо, на котором смешались утренние и дневные краски, я вдыхала свежий воздух, и мне стало чуть легче. Переведя взгляд на развалины города, я отстраненно подумала о том, каким же привычным стал этот вид.

Спустя пару минут на дороге, ведущей к нашему укрытию, я заметила Йоко и от удивления на несколько мгновений даже забыла о тревоге. Выходя, я даже не обратила внимания, что ее не было в зале. Почему Йоко ушла куда-то одна? Мы ведь только закончили опасное испытание, и всем требовался отдых. Присмотревшись, я заметила в ее руке небольшой пакет, и волнение зазвенело во мне плохим предчувствием. Неужели Йоко играла в азартную игру? Но зачем? Почему одна и в такое время?

– А я подумала, вы ушли вместе. – Я вздрогнула, услышав за спиной голос Эмири. Она невозмутимо встала рядом со мной. Выглядела Эмири невыспавшейся и потому немного хмурой. – А Йоко, значит, пошла одна…

В ее голосе мне послышалось любопытство.

Йоко заметила нас у дверей и замерла. Ее лицо потемнело, а в печальном взгляде промелькнуло сожаление. Помедлив, она бодрым шагом подошла к входу в кафе.

– Доброе утро! – как ни в чем не бывало поздоровалась она и как бы невзначай завела руку за спину, словно у нее еще был шанс спрятать от нас свой пакет.

Не ответив, я хмуро посмотрела на Йоко, не понимая, что и почему она пыталась утаить, но и не зная, как спросить об этом, чтобы не показаться грубой. У меня и так были к ней вопросы, связанные с произошедшим в про́клятой деревне, но я не собиралась допытываться сразу же после кайдана.

– Что ты прячешь? – прямо спросила Эмири, и я кинула на нее недовольный взгляд, но той было все равно. – И куда опять ходила одна?

– Опять? – удивилась я.

– Я уже второй раз вижу, как Йоко втайне куда-то уходит. А один раз была с Араи-сенсеем. – Эмири пожала плечами. – Так что?

Йоко прикусила губу и, отведя взгляд, тяжело вздохнула.

– Я… хм. – Она словно не знала, что сказать, и плохое предчувствие внутри меня зазвенело с новой силой.

– Йоко? Что-то случилось? – нахмурилась я.

Йоко вновь вздохнула, а потом, будто смирившись, кивнула в сторону ближайшей скамейки:

– Пойдем туда…

Она, слабо взмахнув рукой, отошла на пару метров от входа в кафе и опустилась на скамью. Я села рядом с Йоко, а Эмири – рядом со мной.

Уперевшись локтями в колени, а подбородком в ладони, Эмири вновь спросила:

– Так что ты от нас скрываешь?

Йоко отвела взгляд и нервно затеребила подол платья.

– Я не хотела ничего скрывать, – отозвалась она. – Это не так важно. Поэтому не было смысла грузить кого-то своими небольшими проблемами… Зачем? Их и так тут у всех хватает.

– Небольшие проблемы?.. – с подозрением протянула я, в душе тугим узлом скрутилось волнение. – У тебя какие-то проблемы? – Я пригляделась к пакету, но тот был непрозрачным.

– Я просто сыграла в азартную игру, – пояснила Йоко.

– На лекарства, что ли? – уточнила Эмири, и Йоко вскинула на нее встревоженный взгляд:

– Как ты поняла?

Эмири почти снисходительно вздохнула.

– Ну ведь не на оружие же или на саке, – отозвалась она. – И вряд ли ты еду втайне выигрывала. Так что за лекарства?

Я посмотрела на Йоко почти испуганно:

– Ты заболела?

– Ну… да, – кивнула Йоко. – То есть не совсем… Я уже болела. Не хотела говорить, чтобы никого зря не тревожить. Так что не обращайте внимания.

Она попыталась встать, но я схватила ее за плечо.

Эмири громко вздохнула и закатила глаза.

– Если бы ты узнала, что я… что Хината чем-то болеет и втайне от тебя выигрывает лекарства, ты бы сама как поступила? – спросила Эмири, приподняв бровь. – Вряд ли просто пожала бы плечами на ее заверения «не обращайте внимания» и перестала бы об этом думать.

Йоко, шумно выдохнув, покачала головой.

– Тогда почему мы должны? – хмуро поддержала я Эмири. Она оставалась спокойной, но, как мне показалось, слова Йоко ее все же расстроили.

– Вы правы, – смущенно согласилась Йоко, но отвечать на вопрос не торопилась.

– Ты можешь нам доверять, – медленно произнесла я, на мгновение удивившись своим словам, но понимала, что они были правдой. Йоко могла доверять мне, а я была уверена, что и Эмири заслуживала доверия, ведь явно она не была такой безразличной, какой казалась. – Если ты чем-то болеешь, мы должны знать, как тебе помочь.

На лицо Йоко набежала тень. Несколько мучительно долгих мгновений она над чем-то размышляла, нахмурившись и поджав губы, а потом кивнула сама себе.

– Я же рассказывала, что мой отец… умер, помнишь? – заговорила Йоко, и я кивнула, вспомнив, как, отправившись искать домик для азартных игр на следующий день после кагомэ, мы заговорили о семье. Тогда мы еще наткнулись на Акагэ и Одзи.

Эмири медленно покачала головой. Ей Йоко об этом не рассказывала.

– Он страдал от проблем с сердцем, – пояснила Йоко. – И… это наследственная болезнь.

Пару секунд я молча смотрела на Йоко. Смысл ее слов доходил до меня с опозданием, но затем пронзил разрядом страха.

– То есть… ты страдаешь от той же болезни? – хриплым от волнения голосом уточнила я. Словно Йоко могла опровергнуть это ужасное предположение… Которое и предположением-то не было.

Йоко кивнула и небрежно пожала плечами, словно речь шла о пустяках.

– И тебе нужны какие-то лекарства? – уточнила Эмири, и Йоко опять кивнула.

В голове яркими красками вспыхнуло воспоминание о нашей с Йоко прогулке после кайдана «Особняк с привидениями», а следом и воспоминание о том, что произошло прошлой ночью в про́клятой деревне. Оба раза с Йоко случилось что-то странное… ее накрывали приступы боли в груди, Йоко задыхалась и едва не теряла сознание. И оба раза она списала все на паническую атаку.

Вслед за тревогой о здоровье Йоко меня укололо чувство вины. Все эти дни я или не замечала, насколько серьезны ее проблемы, или же не придавала им того значения, которое они имели… Я даже не видела, что она уходила куда-то одна.

Йоко, прочитав что-то на моем лице, нахмурилась и отвела взгляд.

– Поэтому я и не хотела говорить… – негромко произнесла она. – Вам хватает и ваших проблем.

Я сердито фыркнула:

– А тебе твоих не хватает? Сама-то стремишься помогать всем, даже незнакомцам. А мы…

Я не договорила, но в голосе прозвенели отголоски обиды, и я недовольно поджала губы, злясь на саму себя. Не нужно было говорить так грубо, не нужно было предъявлять Йоко претензии, но меня почему-то сильно задело то, что она не захотела мне довериться, не захотела поделиться своей болью… И вместо этого втайне уходила играть на лекарства, подвергая себя серьезной опасности.

Но что делала я сама? Разве не закрывалась в себе, когда Йоко пыталась узнать у меня о кошмарах или что-то о прошлом?

– Прости, – одновременно произнесли мы с Йоко и, сразу же встретившись взглядами, невольно друг другу улыбнулись.

– Хината права, – добавила Эмири. – Думаю, мы заслуживаем твоего доверия. По крайней мере Хината, ведь с ней вы знакомы дольше. Но и мне ты могла бы рассказать правду. Я бы помогла тебе в азартных играх, я в них еще не проигрывала.

В глазах Йоко зажглись теплые огни, но я видела, что она удивилась словам Эмири. И я тоже.

– Так ты лечишься? – пытаясь не выдать волнения, спросила я. – Что говорили врачи?

Йоко уже столько дней провела в этом про́клятом городе, каждые три дня боролась за жизнь… Здесь и так опасность подстерегала почти на каждом углу, а смерть, казалось, пропитала собой воздух. И я не могла даже представить, насколько сильным ударом это могло оказаться для и без того больного сердца.

Но даже не беря в расчет то, что мы оказались в подобном месте… я верила, что мы могли вернуться домой, по крайней мере надеялась на это. А потому мне было на удивление горько осознавать, что даже в реальном мире жизнь Йоко, такой доброй и сильной девушки, была под угрозой.

Йоко помедлила, и я вскинула брови. Поймав мой пристальный взгляд, она все же ответила, но несколько неуверенно:

– Врачи сказали, что мне нужна операция. Если ее не провести в ближайшее время, то… Наверное, все будет как у моего отца.

Я нахмурилась.

– Тебе уже назначили операцию? – спокойно спросила Эмири, но я заметила, как она нервно постукивала ногой по земле. – До того, как попасть сюда?

Йоко отрицательно покачала головой.

– Почему? – тут же уточнила Эмири.

– Это сложно… – протянула Йоко, снова отводя глаза. Понимая, что мы ждали более конкретного ответа, она тяжело вздохнула. – Я же говорила, что у меня есть младшие брат и сестра. Отца нет. Мама… Знаете, с подросткового возраста в основном лишь я и заботилась о брате и сестре. И сейчас только я зарабатываю нам на жизнь. У меня нет возможности все бросить. Нет времени на подготовку к операции и тем более на долгое восстановление после нее. Мои брат и сестра еще дети – что будет с ними?

Я расширившимися от удивления глазами посмотрела на Йоко, но внутри меня, помимо страха, вспыхнуло болезненное чувство несправедливости. Я даже не представляла, с какими трудностями ей приходилось сталкиваться, по сути, бо́льшую часть своей жизни, и сейчас меня охватила почти что злость из-за того, насколько это было нечестно. Что Йоко была вынуждена жертвовать здоровьем, ставить под угрозу свою жизнь просто потому, что у нее нет другой возможности. Что ей приходилось выбирать между своей жизнью и благополучием младших брата и сестры… Подобное не укладывалось в голове.

Невольно я вновь удивилась, насколько же переживала за Йоко, насколько испугалась за ее жизнь, но быстро отбросила эти мысли. Я уже давно переживала за безопасность моих… союзников.

– Но… – С трудом сдержав эмоции, я хотела что-то сказать, но не нашла слов. Что я могла сказать? Я почти ничего не знала о том, как она жила. Какие отношения у нее были с мамой, как и сколько Йоко приходилось работать, сколько времени и денег могло уйти на операцию?..

– Если ты не сделаешь операцию, то что тогда будет с твоими братом и сестрой? – спросила Эмири, и голос ее звучал так, словно она начала дебаты. – Ты должна думать не только о настоящем, но и о будущем. Об их будущем. Если все так, как ты говоришь, они не справятся… если тебя не станет.

Лицо Йоко помрачнело, а ее взгляд потускнел.

– Знаю.

Тяжелым одеялом на нас опустилось молчание, но Эмири внезапно заговорила снова:

– Знаешь, было время, когда я тоже не хотела лечиться. Наоборот, даже загоняла себя в еще худшее состояние, потому что… Ну, было много причин, все и не объяснить. – Эмири говорила спокойно и ровно, словно перечисляла список покупок. – Но сейчас я понимаю, какой была дурой. И поняла это, пожалуй, только здесь. У нас с тобой разные ситуации, но к чему я об этом сказала… Я могу тебя понять. И все же… Если ты хочешь, чтобы твоя семья была счастлива, сейчас ты должна думать только о себе. Если ты со всей своей в буквальном смысле этого слова нездоровой ответственностью считаешь простое желание жить недостаточно веской причиной и не можешь позволить себе сосредоточиться на собственном здоровье… Пойми, что из-за такого решения твои брат и сестра могут тебя потерять.

Йоко вздрогнула, а я ощутила горечь во рту. Я мысленно согласилась с Эмири, а от того, что не могла сама подобрать слова, почувствовала вину. Но еще тяжелее было осознавать, в какой ситуации находилась Йоко. Осознавать, что в ее жизни нет ни одного человека, на которого она могла бы не то что положиться… ей не у кого просто попросить о помощи. Перед лицом всех трудностей она стояла в одиночку.

И я переживала, как Йоко могла отреагировать на слова Эмири, ведь они, несмотря на свою правдивость… или же как раз из-за их правдивости, наверняка причиняли боль, звучали довольно жестко.

– Если… Когда мы вернемся, – продолжила Эмири, и теперь ее голос едва заметно потеплел, – мы тебе поможем.

Йоко вскинула удивленный взгляд на Эмири, а я тут же кивнула.

– Твои сестра и брат не останутся одни, – добавила я. – Ты не будешь одна. И я… – Я прервалась, испытав неловкость, и решила не говорить… не говорить пока, что собиралась сделать все возможное, чтобы вопрос денег тоже не стоял на пути выздоровления Йоко. А потому поспешно добавила, сменив направление мысли: – К тому же Араи-сенсей говорил, что он кардиохирург, который занимается тяжелыми случаями. Уверена, он сможет тебе помочь.

Йоко смотрела на нас с Эмири круглыми глазами, и в них я заметила настоящий водоворот чувств: боль, радость, благодарность, печаль и смущение.

– Араи-сенсей знает, – негромко произнесла Йоко. – Как уже видела Эмири, он помогал мне в азартных играх, даже ходил в одиночку… Араи-сенсей заметил мой приступ и почти сразу все понял.

Я удивилась, почему Араи ничего не рассказал остальным, но потом поняла причину. Наверняка его попросила об этом сама Йоко. А Араи точно не стал бы раскрывать кому-то чужой секрет. Он просто помогал как мог.

– Спасибо, – продолжила Йоко, и тогда ее голос дрогнул.

На мгновение зажмурившись, она крепко меня обняла, а затем, быстро встав, подошла к Эмири и прижала к себе уже ее.

Эмири закатила глаза и недовольно пробурчала:

– Ты меня раздавишь.

Йоко рассмеялась и села обратно на скамейку. Я видела, что она сдерживает слезы, и мне стало больно от понимания, каким тяжелым было прошлое Йоко, и тревожно от того, каким… неопределенным было ее будущее.

– Но все же не говорите пока хотя бы Ивасаки-сану, – попросила Йоко, прикусив губу. – Не хочу волновать еще и его. И не хочу, чтобы вы все меня жалели.

Она рассмеялась, но смех этот прозвучал натянуто, и я лишь кивнула. Это был секрет Йоко, который она нам пусть и не сразу, пусть и, возможно, невольно… но все же доверила, а не продолжила отмалчиваться. И я уважала эту просьбу. Главное, чтобы Йоко больше не бродила одна по этому полуразрушенному городу, втайне играя на лекарства.

Еще несколько минут мы просидели молча, и напряжение постепенно отпустило нас, хотя я понимала, что мое волнение за жизнь Йоко стало теперь куда сильнее. Ведь смертельная опасность, как оказалось, ждала ее не только в этом про́клятом городе, но и пришла с ней из реального мира. Но я предпочла эту тревогу неведению. Я на самом деле хотела помочь Йоко всем, чем могла, если… когда мы выберемся.

– Кстати, Эмири-тян, – заговорила Йоко. Теперь она выглядела почти как обычно – ее глаза снова наполнились мягким светом, разве что, возможно, несколько менее ярким, а на губах снова играла легкая улыбка, пусть и не настолько радостная, как обычно. – Я все хотела спросить, если ты не возражаешь, конечно… Откуда твои родители? Ты ведь только наполовину японка? Выглядишь так… и так хорошо говоришь по-английски… Я вот его совсем не понимаю, – смущенно рассмеялась Йоко.

Эмири хмыкнула.

– Мой отец австралиец, а мама японка, – ответила Эмири. – С трех лет я жила в Австралии, и только полгода назад мы с мамой вернулись в Токио.

– Почему? – поинтересовалась Йоко.

Эмири поморщилась.

– Родители развелись, – бесстрастным тоном ответила она. – У мамы в Австралии никого не было, а в Японии осталась семья. Вот она и решила вернуться в Токио.

– Кажется, ты была не совсем довольна таким решением, – заметила я, и Эмири, мрачно на меня посмотрев, закатила глаза:

– Ты очень проницательна. Как минимум, останься мы в Мельбурне, я бы не очутилась здесь. Я в этом уверена.

– Никогда не была в Австралии, но мне бы хотелось там побывать… – мечтательно протянула Йоко.

– Приглашу тебя в гости, когда выберемся, – отозвалась Эмири все тем же ровным тоном. – Моей тете точно понравится твой стиль.

Йоко, довольно улыбнувшись, разгладила складки на юбке.

– Значит, у твоей тети прекрасный вкус.

– Она любит все яркое и детализированное. – Эмири пожала плечами, и, как мне показалось, со словами Йоко она была совсем не согласна. – Увлекается модой, любит показы, следит за всем этим. Она даже хотела, чтобы и я стала моделью. Уговаривала меня, когда я была младше, пройти какой-нибудь кастинг. Говорила, что мне помогут мои рост и необычная из-за смешанного происхождения внешность.

Эмири снова поморщилась – ее явно не прельщала карьера модели.

– А как твои родители познакомились? – с интересом спросила я. Мои знали друг друга еще с университета, да и их семьи хорошо общались. К тому же я почти не встречала иностранцев, разве что туристов.

– Мама работала экскурсоводом, а папа – в компании, у которой есть филиал в Токио, – отозвалась Эмири. – Папу туда перевели, и на экскурсии он встретил мою маму. Рассказывал, что это была любовь с первого взгляда, и он пропустил всю экскурсию, любуясь мамой.

Эмири поморщилась, а взгляд Йоко заискрился.

– А кем ты хочешь стать? Какие у тебя планы? – спросила я.

Йоко работала в кондитерской, я училась на врача и собиралась стать хирургом, как и мой отец. Чего от будущего хотела Эмири, я не знала. Знала лишь о том, что она училась в старшей школе, и о ее любви к книгам.

Я поняла, что задала вопрос так, словно наше возвращение в реальный мир было чем-то гарантированным. Словно мы не могли умереть уже через три дня. Словно у нас были все шансы вернуться, а ведь мы даже не знали, возможно ли это в принципе.

– Еще не решила, – пожала плечами Эмири. Она, казалось, вовсе не сомневалась, что выживет и вновь окажется дома. – Наверное, буду поступать на программу, связанную с литературой. Но я не хочу учиться в Японии. – Увидев мой удивленной взгляд, Эмири пояснила: – Я привыкла к другому типу обучения.

Я не стала продолжать расспросы, заметив, что она не особо хотела развивать эту тему. Разговор сошел на нет, и нас вновь окружила тишина, но на этот раз молчание было на удивление легким и уютным. Я смотрела на покрытое легкой дымкой облаков небо, размышляя о своем. Йоко, казалось, тоже глубоко задумалась, но, судя по блеску в глазах и легкой улыбке, мысли ее не были тяжелыми. Эмири задремала прямо на скамейке, уронив голову мне на плечо.

Спустя примерно полчаса мы разошлись. Эмири клевала носом, да и Йоко точно не выспалась. Я решила остаться на улице и, откинувшись на спинку скамейки, прикрыла глаза.

Думая о том, могла ли выжить, могла ли выбраться, я снова вспомнила тех, у кого на это уже не было шанса. В душе с новой силой завыла тоска, и сейчас мне почему-то захотелось побыть одной.