Капитан "Ориона"

Часть 3.2, Диана. 7 июня 5398 года

Кто-то гладил её по щеке. Она попыталась сонно натянуть на голову одеяло, но не нашла что натягивать.

— Эй, мы долетели. Вставай.

Она открыла глаза и мигом всё вспомнила. Да… а спать без памяти приятно. Отлепив контактеры, поднялась с пола и потёрла лицо:

— Пришвартовались нормально?

— Нормально. Хорошо, что ты догадалась обрезать броню.

Она кивнула и опять натянула шлем — пора на выход. В последний раз осмотрев рубку, она прикусила губу и не оборачиваясь потащила себя в шлюзовую. На корабле есть маячок, его найдут и подберут, с гибельной траектории они его увели, дальше только дело техники. Она изо всех сил попыталась отогнать мысли о пилоте и санитаре, взглянула на парня:

— Саламандра в каком состоянии?

— В удовлетворительном.

— То есть?

— После небольшого ремонта сможет прыгнуть.

— Хорошо.

Они опять замолчали, парень застегнул шлем, отжал рычагом люк и первым шагнул в проём. Диана отметила, что броню не резали, сама срослась с мёртвой оболочкой их маленького катера, значит, корабль действительно относительно цел. Отчего же он тогда перестал участвовать в сражении? Надо выяснить.

Следом за парнем она вошла в шлюзовую Саламандры, привычно включила анализатор воздуха на скафандре, он предостерегающе замигал красным. Диана вскинула брови — совсем непригодно для дыхания? Что за чёрт? На внутренней стороне шлема развернулась диаграмма состава воздуха, она поражёно присвистнула:

— Слушай, тебе это ни о чём не говорит? — он удивлённо обернулся, она нажала на анализатор его костюма, подождала пока его глаза сосредоточатся на видимой только ему диаграмме, он нахмурился, покачал головой:

— Все варианты, которые я могу предположить, маловероятны.

— Тогда остаётся только мой вариант, — она убрала диаграмму, развела руками: — Здесь большой медотсек, как минимум пятнадцать криокамер. Похоже, они все повреждены. Вернись на катер за баллонами, возьми все, там два в рубке, один в шлюзовой и один я со станции захватила, тоже где-то валяется.

— Хорошо, — он кивнул и вышел, Диана с улыбкой подумала, что всегда бы так. А то вечно в самых острых ситуациях, когда важно работать быстро и слажено, какая-нибудь игрекхромосомная морда с тестостеронотоксикозом вместо того, чтобы что-нибудь толковое придумать или на худой конец делать, что говорят, начинает выяснять, почему он, почему так, почему она командует, и кто вообще в стаде самец. Даже самые лучшие мозги мало стоят, если на них давит мертвым грузом непомерное эго.

Она вздохнула и осмотрелась — корабль как корабль, запасные скафандры в шлюзовой, ручной огнетушитель на месте. Не похоже, что здесь терпели бедствие или пытались спастись. Нужно осмотреть корабль, весь, от обшивки до реактора — никогда не знаешь, что подбросит судьба. Она попыталась припомнить характеристики Саламандры пять-один, прикрыла глаза, стала вслух перечислять отпечатавшиеся в памяти данные таблицы, запнулась на очередной строчке:

— Команда… двенадцать или пятнадцать?

— Пятнадцать, с возможностью увеличения до двадцати, — парень втолкнул в узкий люк баллоны, свалил в углу, улыбнулся:

— Хорошо, что здесь есть гравитация. — Диана кивнула, он улыбнулся ещё шире: — И хорошо, что ты не стала сама обходить корабль.

— Я не героиня боевика, — фыркнула девушка, — предпочитаю быть трусихой, но живой.

Она отстегнула от пояса резак, перевела на малую мощность, проверила заряд, кивнула:

— Идём. Готов?

Он кивнул, они медленно пошли по коридору в сторону рубки, парень внимательно и очень серьёзно посмотрел на неё:

— Ты самая смелая девушка из всех, кого я знал.

— И много ты знал? — ухмыльнулась она.

— Восемнадцать, — он смутился, — в моём отделе было мало женщин.

Она нервно рассмеялась, потёрла лицо, сказала уже спокойнее:

— Ты стрелять умеешь?

— Из любых орудий, — серьёзно кивнул он.

Она фыркнула:

— Извини, я как-то не захватила лазерных пушек с борта катера, но ты можешь отколупать себе парочку от Саламандры!

Парень смутился и задумался, потом неуверенно спросил:

— Ты шутишь?

Она зарычала и схватилась за голову, патетично воздела руки к потолку:

— Боже, ну зачем, зачем ты наделяешь язвительных и циничных людей друзьями без чувства юмора?!

Опустила руки и хмуро сгорбилась, парень выпал в осадок окончательно, но на этот раз решил для разнообразия смолчать. Они медленно продвигались по коридору, заглядывая в открытые двери. Кают-компания была пуста, несколько комнат для солдат тоже, следующая дверь отказалась открываться. Диана щелкнула пальцем по сенсору, на экране высветилось сообщение: «Отказано в доступе», она чертыхнулась и ткнулась в дверь лбом. Парень сделал неуверенный шаг дальше по коридору:

— Пойдём в рубку, оттуда посмотрим по камере, что в этой каюте.

Она качнула головой, косо улыбнулась:

— Не стоит оставлять за спиной неизвестность. Ты можешь это открыть?

Парень нахмурился, поставил баллоны на пол:

— Сейчас попробую, — достал из кармана спутанные проводки нейроконтактеров, брови Дианы взлетели на середину лба:

— Ты всё, что было, с катера снял?

— Всё, — невозмутимо кивнул он, приклеил один конец к порту шлема, другой попытался приладить к панели, не вышло, тогда он отстегнул и стянул правую перчатку и, повращав кистью, как-то по-особому напряг руку. Из основания ладони выскочило длинное белое жало, вокруг пореза запузырилась розоватая пена, Диана не чувствовала запаха из-за фильтра, но могла поспорить, что завоняло дезинфекцией. Девушка от неожиданности дёрнулась, её глаза расширились ещё больше:

— А это что?!

— Набор инструментов, — он увидел её недоверчивое лицо, добавил: — В импланте.

Ловко свинтив панель, положил её на пол, ещё одним взмахом кисти сменил отвёртку на скальпель и перерезал несколько проводов. Когда он приклеил к какой-то прозрачной плате второй конец нейроконтактера, и панель, приветливо мигнув, открыла дверь, глаза Ди окончательно вылезли на лоб. Парень отклеил провод, затолкал во внешний карман и вопросительно глянул на Диану:

— Идём?

Она только ошеломлённо кивнула и обвела взглядом большую комнату. Похоже, капитанская или офицерская каюта, ничего особенного… Кроме здоровенной дырищи в полстены. Из рваных краёв панелей топорщились провода и обрывки труб, дыма не было, судя по всему, системы корабля уже всё восстановили. Она для очистки совести проверила санузел и шкаф, махнула рукой:

— Здесь пусто. Пойдём дальше.

Они двинулись вперёд, дальше был только медотсек и рубка, реакторная в хвосте, туда потом. Диана механически шагала к следующей двери, в голове кипело и бурлило — что он за существо?! Выяснить, обязательно выяснить, как только они окажутся в более-менее спокойной и безопасной ситуации.

Дверь в рубку открылась сама, панели и экраны были целы, всё работало. Диана тихо перевела дух, спрятала в чехол резак. Парень обвёл взглядом пустые кресла:

— Пусто. Почему?

— Скорее всего, все просто ушли по своей воле, — девушка закрыла и заблокировала дверь, опустилась в ложемент и с наслаждением повела плечами, позволяя умной машине подстроиться под её тело. Хорошо…

— Почему они могли оставить почти целый корабль?

— А это мы сейчас выясним, — Ди начала разматывать шнур контактера, хитро улыбнулась парню: — Спорим, на борту нет ни одного малого катера, ни одной спасательной капсулы, и вообще всё, что можно снять и унести ценного, сняли и унесли?

Парень нахмурился:

— Зачем?

— Умные они ребята, — она наконец приклеила контактеры к вискам, посмотрела на всё ещё недоумевающего парня и сжалилась: — Корабль повредили, причём скорее всего по собственной дурости. Как иначе можно проломить такую дыру в корпусе при целых щитах и беззащитной цели, которая не отстреливается, я не представляю. Выходит, тот, кто заказал это представление, будет очень зол на безалаберную работу и потери, и проштрафившегося капитана по головке не погладит, а с ним и командира. Они и придумали простой выход — подделают записи и соврут, что здесь была охрана, корабль они потеряли в бою, на этот же бой можно списать всё что угодно, любой их промах. А снятое оборудование поделят между собой, оставят то, что получше, а побитое выбросят здесь же или продадут на верфи ближайшей станции. В итоге — все с наваром, никто не виноват, все белые и пушистые.

Парень стоял с отвисшей челюстью, в глазах было такое вселенское непонимание и ужас несправедливости, что на миг ей стало не по себе. Он прошептал так тихо, что аппаратура в шлеме сама добавила громкости:

— Они бросили почти целый корабль на звезду, чтобы скрыть свои недоработки?..

— Среди людей бывают очень мерзкие типы, знаешь ли, — она закрыла глаза и осторожно вошла в контакт с кораблём.

Серебристое сияние искусственной души дрожало и пряталось, ускользая по самому краю сознания, Диана позвала максимально успокаивающе:

— Здравствуй, Саламандра. Иди ко мне.

Обычное обращение, которое она всегда использовала, когда брала планетный флаер, подействовало и на космический корабль — сияние смягчилось и приблизилось, коснулось её, больно обожгло и тут же стало её частью. Голова закружилась, по нервам резануло болью раненого корабля, в сознании переплетались и перемешивались потоки данных о техническом состоянии, окружающем пространстве, возможных гипер-маршрутах… Всё это давило и не давало сосредоточиться, она собрала волю в кулак и вытолкнула из себя корабль. Полегчало. Она скомандовала:

— Данные о повреждениях.

Строчки и диаграммы замелькали и посыпались в разные стороны, Диана зарычала и злобно рванула с шлема контакты.

— Что там?

«А он кажется встревоженным, — с лёгким удовлетворением отметила она, — наконец и его проняло.»

— Подстраховались, — прошипела девушка. — Искусственный интеллект испорчен, намеренно и необратимо… Корабль как бы жив, но система сдохла, теперь никто не узнает, что он хранит в памяти. На всякий случай.

— Давай я попробую. Что нужно сделать?

— Полный тест для начала, — Ди встала с кресла, парень уверенно расположился в нём, достал липучки из кармана, стал клеить к височным контактерам шлема. — Потом наблюдение за всеми каютами. Нужно знать, куда мы попали.

Он уверенно кивнул и закрыл глаза. Почти сразу же замелькали экраны и поделились на сетку кадров из коридора, кают и медотсека, на одном высветилась рубка с ними двумя, Диана в очередной раз ужаснулась, как нелепо она выглядит в полном скафандре. Парень вздрогнул и открыл глаза, отклеил контактеры и глубоко вздохнул:

— Готово. Они действительно убили ИИ… Но вручную можно управлять. И прыжковые двигатели целы, как и практически всё оборудование, но все каюты либо разгерметизированы, либо с непригодной атмосферой.

— Отлично… — Диана медленно выдохнула и села в стоящее рядом кресло навигатора, попыталась потереть лицо, но наткнулась перчатками на пластик, чертыхнулась и опустила руки. — Слушай, э … В общем, нужно организовать здесь атмосферу. Если перенастроить фильтрацию так, чтобы она очищала только рубку, то здесь можно будет дышать.

— Я пытался. Система не может отделить вредные газы, — скривился он, Диана махнула рукой:

— А и ну их в бездну. Устроим разгерметизацию рубки, потом наполним своим кислородом, дальше система справится сама.

Парень просиял, бросил на неё такой восхищённый взгляд, что мигом стало жарко, и бросился курочить одну из стенных панелей. Белые острия импланта замелькали, полетели отрезанные и отломанные куски, он что-то отвинчивал, приклеивал, к чему-то подключался через нейроконтактер, носился по всей рубке, потом наконец втянул в руку отвёртку и опять приконтачился. За стенами загудело, так надрывно, что казалось, корабль сейчас развалится, потом завопила сигнализация, тут же заткнулась и парень отклеил от шлема липучки, проморгался, кивнул на баллоны:

— Открывай.

— Сколько нужно?

— Много не будет в любом случае, — он поднялся, стал вращать вентиль первого попавшегося баллона, Диана открыла ещё два, один отодвинув в сторону:

— Оставим запас, на всякий случай.

— Ну давай, — он пожал плечами, — должно хватить и этого.

Когда баллоны перестали шипеть, анализатор уже давно мигал зелёным — дышите, не страшно. Диана сидела в кресле навигатора, болтая ногами, и тщательно расчёсывала волосы растопыренными пальцами. Парень спал в пилотском ложементе, его буквально выключило как только он стянул шлем. Ди рассматривала его расслабленное лицо со смешанными чувствами: во-первых, это лицо не его, а адмирала Ли, а от во-вторых и до плюс бесконечности — ну какой же он милый… И будить его она не решалась вот уже больше часа, хотя вопросов было море. Герметичная рубка предоставляла им больше тысячи часов дыхания, исправный реактор давал простор спасательской фантазии — лети куда хочешь. Вот только она даже не представляла, куда ей сейчас податься. До ближайшего гипертоннеля они доползут, а вот куда оттуда прыгать…

Что творится в Империи? Кого вообще она собралась спасать? Хорошо, если просто гениального техника с кладезем секретной информации в голове, а если нет? Она прикрыла глаза и позволила себе на миг замечтаться о триумфальном возвращении… Сначала она, закопчённая и окровавленная, вваливается на заседание Военного совета и на остатках сил сообщает, что в её секторе мятеж, адмиралы и министры в шоке, срочно пересматривают планы, её на гравиплатформе доставляют в военный госпиталь, потом к ней, выздоравливающей, ходят министры и расспрашивают о подробностях. Она описывает свои приключения скромно и сдержанно, а вот спасённый ею ведущий техник супер секретной станции расписывает её героизм и находчивость во всей красе… Вот она, вся такая красивая, в блестящей парадке спасателей, спускается по трапу челнока, её встречает толпа журналистов и сам адмирал Ли лично, пожимает руку, хвалит её решения, сопровождает на приём к Императору…

Мечтания прервались самым обидным образом — потенциальный ведущий техник, не подозревающий об уготованной ему великой миссии, пошло и неизящно захрапел.

Диана усмехнулась, доплела косу, затянула проводом и стала натягивать шлем. Сколько продолжается вся эта кутерьма? Хронометр скафандра показывал пятнадцать часов непрерывной работы, странно, ей казалось, что прошла уже пара дней. Спать не хотелось, в катере у неё было почти десять часов крепкого здорового сна без сновидений… если не считать сновидением затапливающие мир космические глаза. Неужели это действительно был он? Как такое возможно? Либо он правда гений, либо она многого не знает в этой жизни.

Она поднялась с кресла, ввела на двери команду аварийного выхода, подождала пока частично восстановленная её загадочным товарищем система выкачает отравленный воздух из внутреннего пространства двойной переборки, заполнит воздухом из рубки и приглашающе откроет первую дверь, шагнула в открывшуюся нишу, потом за спиной сдвинулись одни двери, а впереди открылись другие, и она быстро зашагала по пустому кораблю.

Сперва медотсек. Она удовлетворённо кивнула распаханной чем-то острым стене, на которой в ряд крепились криокамеры, все как одна пустые и треснутые, потом прошла в маленькое прохладное помещение для хранения препаратов, и нагребла в карманы средств экстренной помощи на все случаи, вдруг пригодится. Там же нашла початую пачку кристаллической глюкозы, улыбнулась и затолкала в самый большой карман — похрустим на досуге. Тщательно осмотрела столы и полки, всё больше убеждаясь в своей догадке — дорогих лекарств и стимуляторов не было, все сыворотки, спреи и витамины были унесены вместе с коробками. Без спешки отсюда уходили, обстоятельно.

Сволочи.

Она захлопнула шкаф, быстро вышла в соседнюю каюту.

Покалечить и бросить умирать почти целый корабль!

Ей вспомнились шокированные, не верящие глаза парня — вот он точно понимает. Внутри разлилась волна тепла, жгучей благодарности просто за то, что он хороший человек и считает свинством такое обращение. Одинокий юркий кораблик, раненая Саламандра в пылающей бесконечности космоса… Что она вам плохого сделала!? Глаза стало печь, почему-то корабли всегда вызывали в ней гораздо более сильные чувства, чем люди. Диана опёрлась о переборку, погладила теплый пластик облицовки:

— Не бойся, мы тебя не бросим.

Оттолкнулась от стены и осмотрелась: овальный столик, мягкие кресла и диван, большой экран во всю стену. Кают-компания, здесь должно быть что-нибудь интересное или просто съедобное, поищем. Она пооткрывала шкафчики, порылась на полках, открыла маленький бар… Негусто. Пара бутылок красного синтетического вина, початая амфора неплохого золотого. Она достала из кармана скафандра универсальный нож, вспорола обивку диванной подушки, вытряхнула мягкий наполнитель и сунула в получившийся мешок свои небогатые находки — вино, несколько маленьких кристаллов с видео и музыкой, тонкий плед. Всё.

Дальше она прошерстила офицерские каюты и маленькие служебные комнатки, нашла ещё несколько кристаллов и сломанного робота-уборщика. Точно, отсюда уходили не спеша, вещички с собой упаковали.

На запястье замигал коммуникатор, она машинально нажала на приём:

— Да.

— Ты где?

— В кают-компании. А что? — Из передатчика донёсся облегчённый вздох:

— Всё в порядке. Я просто… У меня небольшая проблема. Ты не могла бы вернуться?

Она нахмурилась:

— Полминуты.

Стены замелькали, двойные двери схлопнулись за спиной, она наконец стянула шлем и комбинезон, оставшись в лёгкой, серой с жёлтыми лампасами, форме. Бросила короткий взгляд в монитор, отображающий рубку, удовлетворённо улыбнулась — идеально сидит. О том, что форму шьёт автомат, знали все на станции, а вот тем, что у автомата есть целых две страницы настроек, мало кто интересовался.

Парень сидел в поднятом кресле пилота, старательно растирая лицо, посмотрел на неё удивлённо и недоверчиво:

— Я уснул?

— О, да, — кивнула Ди, — ещё как.

— Странно…

— Чего тут странного? Ты когда спал в последний раз?

Парень задумался, ссутулился и опустил глаза.

Диана в очередной раз поджала губы и промолчала — у учёных свои тараканы в голове, а у этого конкретного их, похоже, целая колония. Разобрала свой импровизированный мешок и выставила на панель навигации три бутылки вина и пачку глюкозы, выложила кристаллы с информацией, сложила порезанный чехол и аккуратно сунула в карман скафандра — вылазка не последняя, пригодится ещё. Обернулась к парню:

— А что у тебя за проблемы? — Он помялся, опустил глаза, она подошла ближе: — Зачем ты меня звал?

— Я… У меня такие ощущения, — он взялся рукой за живот, — болит, наверное. Ты же спасатель, я думал, ты можешь знать.

Она мигом переключилась на рабочий настрой, поддёрнула рукава:

— Сейчас посмотрим. — Что она всего лишь медтехник, Диана уточнять не стала — вряд ли его обрадует новость, что ставить диагноз без аппаратуры для неё всё равно, что рисовать с закрытыми глазами. Она разложила и опустила его кресло, превратив в почти горизонтальную кушетку. — Ложись, только скафандр сними сначала.

После ремонта рубки его сил хватило только на то, чтобы сорвать шлем, потом он вырубился прямо в скафандре. Глядя на его неловкие движения, Ди сочувственно покачала головой — наверняка все затекло, — подошла и помогла ему с застёжками. Он остался в бесформенном зелёном комбинезоне, материал которого девушка определила как одноразовый, такие используют для процедур в клиниках и салонах красоты, потом их просто утилизируют. Жаль. В прошлый раз она не успела рассмотреть его одежду и до сих пор надеялась, что по знакам различия или хотя бы по бейджу сможет узнать о нём что-то новенькое… Облом, упаковка такая же непонятная, как и содержимое. Она жестом попросила его лечь, подождала, пока он устроится, кивнула:

— Расстёгивай, — пациент замялся, опять отвёл глаза:

— Я не знаю, как оно расстёгивается.

— А как ты его застёгивал?! — уже начиная нервничать, Диана резко рванула петлю у ворота, шов разошёлся до пояса, она взглянула на стремительно розовеющее лицо парня, спросила уже тише: — Где болит?

Он ткнул пальцем, она прощупала желудок и кишечник, пробежалась по органам:

— Ты когда ел в последний раз?

— Одиннадцать часов назад. Когда мы ждали спасателей.

— А что вы ели?

— Растворимый суп.

Диана фыркнула:

— Срань господня… А больше поесть было нечего?

— Было яблоко, но только одно, — его глаза заволокла сладкая дымка, он вздохнул, — вкусное…

Девушка против воли захихикала, глядя на его блаженную яблочную улыбку, весь деловой настрой испарился, она вдруг поняла, что её ладонь до сих пор лежит на его животе, как загипнотизированная перевела на неё взгляд… Её рука казалась белой на фоне его смуглой кожи. Такой потрясающе бархатной кожи… Как будто он неделю провёл в велнес-центре. Под кожей выделяется каждая мышца, он только в скафандре выглядит худощавым, а на самом деле прекрасно сложен. Ладонь, как чужая, медленно поползла вверх, в комнате стало жарко и душно, она дёрнула ворот кителя, звонкий щелчок магнитной застёжки вырвал её из оцепенения, она отдёрнула руку и сразу отвернулась:

— Вставай.

Парень заскрипел креслом, она с силой потёрла лицо.

«Надеюсь, он догадается застегнуться».

Откатив рукава, она обернулась с как можно более равнодушным лицом.

«Не догадался».

Парень смотрел на неё с ожиданием, Ди прочистила горло:

— У тебя раньше не было заболеваний желудка?

— Нет. А что, это болезнь?

— Не болезнь. Тебе просто пора поесть, — она поправила волосы, пробормотала: — А нечего.

Тут её взгляд упал на принесённые трофеи, по лицу пробежала улыбка, она распаковала один кубик прессованной глюкозы и бросила ему: — На, похрусти. Потом пойдем поищем чего посерьёзней.

Парень ловко поймал кубик, покатал по ладони, осторожно откусил кусочек… По лицу расплылась улыбка, хруст слился в сплошной шорох, Диана засмеялась, покачала головой:

— Как мало нужно человеку для счастья.

Он вытер ладони о штанины, дожёвывая сахар, в глазах было столько радости, что девушкой овладело желание прямо сейчас преподнести ему мешок конфет и посмотреть на его реакцию.

— Вкусно, — он скосил глаза на почти полную пачку. — А можно ещё одну?

— Бери, всё равно нужно искать что-то ещё, на одном сахаре мы долго не протянем. — Он одарил её таким благодарно-восхищённым взглядом, который вряд ли доставался хоть раз самому Деду Морозу, и запустил руку в коробку. Диана села в кресло, подтянула под себя ноги.

«Кто же ты такой, чудо ты космическое?»

— Как тебя зовут?

Счастливый хруст прервался, потом возобновился, он сглотнул и пробормотал:

— Парень, с которым мы вас вызывали, звал меня Джейсоном.

— Это имя адмирала Ли, — нахмурилась Диана. — И хоть у тебя его клонированное тело, я никогда не поверю, что ты — это он. Своё имя у тебя есть?

Он молчал. Ди поджала губы, в воздухе повисло напряжение, отдаваясь в голове высоковольтным гулом.

— Это что, такая большая тайна? Я не прошу тебя рассказывать мне, кто ты такой и чем занимался, я прошу простое человеческое имя, даже без фамилии, неужели это так много?

— Я не могу тебе сказать.

Он опустил голову, лицо закрыли длинные волосы, Диану почему-то дико взбесил этот хлипкий заслон, захотелось схватить его за патлы и повернуть к себе лицом:

— Кто ты, чёрт возьми, такой?! — прорычала она. — Я не шпион и не спецагент, я не подписывалась вытаскивать из пластикового гроба загадочных личностей без имени, да ещё и такой ценой! — Он продолжал сверлить взглядом пол. — Значит так, да? Отлично. Для пв-перехода нужен пилот, самостоятельно твоя программа с ним не справится. Пилот здесь один — я. И я тебе обещаю, пока не буду знать, с кем топчу одну палубу, я за контакт не сяду. Будем висеть в пространстве у тоннеля пока кислород не закончится. Ну или пока не окочуримся от голода, я не знаю ещё, что вероятнее. Ну так как, молчанка продолжается? Или всё-таки поболтаем по душам?

— Поболтаем, — прошептал он. — Но ты должна мне пообещать, что всё сказанное здесь останется между нами.

— Всё настолько серьёзно? — недоверчиво скривилась Ди.

— Всё ужасающе серьёзно, — он сел, потёр ладони, поднял на неё свои нереальные беззащитные глаза: — С чего начинать?

— Откуда у тебя тело адмирала Ли?

— Из сто пятнадцатой лаборатории. Его там создавали.

— Вы что, хотели клонировать адмирала?! — её глаза полезли на лоб, парень покачал головой:

— Просто омолодить. Руководство проекта решило, что это целесообразно. Там просто вырастили тело.

— А… А как в нём оказался ты?

— Случайно, я думаю. Во время нападения на станцию началась неразбериха, последнее, что я помню, это как Саламандры открыли огонь, потом я очнулся уже в этом теле. Я думаю, кто-то перепутал наши кристаллы.

— Перепутал? — мозги у Дианы уже закипали, она подняла открытые ладони: — Так, подожди. Ты хочешь сказать, что твой разум тоже был в кристалле?

— Да.

— Но это же очень длительная операция, как можно было успеть записать тебя на кристалл за время боя?

— Меня не записывали, я … уже был в кристалле.

— Но ты же говорил, что помнишь начало атаки? Я ничего не понимаю! Как?

Он опустил глаза, сцепил пальцы в замок:

— Я… не человек. Я система искусственного интеллекта космического корабля. Я всегда был в кристалле.

Диана фыркнула и рассмеялась, потёрла лицо, откинулась на спинку кресла:

— Да уж, фантазия у тебя… буйная.

— Ты мне не веришь? — вскинул брови он.

— Нет, что ты, конечно верю! — захлопала ресницами Ди. — Я верю, что ты — программа, совершенно случайно записанная в дорогущее тело гениального адмирала. И что тебя создали на станции номер тридцать четыре, о которой пятнадцать лет никто не знал. И что я весь день препираюсь с искусственным интеллектом куска биокерамики! Гениально! — она начала аплодировать, — просто супер. Так может мы всё-таки бросим сочинять сказки и представимся? Меня Диана зовут, можно просто Ди. А тебя?

— Меня зовут «Проект Орион-1», но профессор всегда звал просто Орионом. Теперь я могу ответить на остальные твои вопросы… Я никогда ещё не спал, поэтому не знал, как это происходит. Я не застёгивал одежду, — он тронул пальцами края распахнутого комбинезона, — я очнулся в ней, а снимать до этого момента не было необходимости…

С лица Дианы медленно сползла презрительная усмешка, она вспомнила о его феноменальной способности нейроконтачить с чем угодно, включая биофотосхемы, вспомнила, как он управлял катером, вспомнила, как он выглядел в виртуальной реальности контакта… Как корабль, не как человек. Ей доводилось летать в контакте, она помнила…

Он ещё что-то говорил своим спокойным размеренным голосом, когда девушка встала, подошла к пульту навигатора, взяла с него бутылку дешёвого вина, открыла и отхлебнула.

«Интересно, если я вылакаю всё, я смогу осознать и поверить, что сижу в одной каюте с научным прорывом и сверхоружием в одном флаконе?»

Она перевела взгляд на честное открытое лицо молодого адмирала, из глаз которого на неё смотрел искусственный интеллект космической крепости, и опустила глаза на бутылку в руке.

«Сомнительно. Да, не стоит и пробовать.»