Киерленский изувер

Глава 4

Пока их вели в дом Акуна, Этли успел подумать над странным поведением, не менее странного существа – умбры. То он вдруг проявил невиданную силу, убив трех крепких мужиков, теперь же еле переставлял ноги. Наверное, все дело в серебре, ведь не даром на шкатулке красовались руны «корми» и «драгоценности». Ладно, дай-то Триединый, чтобы в доме удалось найти еще монету, может быть тогда получится выкрутиться.

На счет святой братии Этли иллюзий не питал. В лучшем случае завтра уволокут в городскую тюрьму и обвинят в ереси. А то как же, он ведь сговаривался с бесовской тварью! Вот интересно, а тот, кто подслушал их разговор с умброй, скорее всего это был Рокт, слышал про проклятье? Но это еще неплохой вариант. Что-то не то было в этих жрецах. И дело даже не в ножах на поясе – Язык опасный район, даже для служителей Триединого. И не в том, что все жрецы похожи на вчерашних наемников – люди разными путями приходят к богу. Просто, какого рожна, аж четверо служителей храма бросились к обычному торгашу, посреди ночи, да еще с сестрой-проповедницей во главе. Выше нее в местном храме только отец-настоятель.

В большой комнате все так же тлел очаг, отбрасывая красноватые отблески. В комнату Акуна их не повели, окно-то там высажено. Потащили к соседней. Один из жрецов споткнулся о ведро воды, то самое, что принес Кивор. Выругавшись жрец хотел пнуть его, но Рокт произнёс:

- Остынь, вода всегда понадобиться. Или сам пойдешь к колодцу.

Их завели в комнату, связали за спинами руки и бросили на пол. Один из жрецов внес свечи. Дарина встала над ними, рядом замер неизменный Рокт. Драгоценная шкатулка теперь покоилась у него в руках.

- Что ты такое? – спросила Дарина обращаясь к умбре.

Тот даже не посмотрел на нее. Жрица слабо улыбнулась, взяла одну из свечей и поднесла к углу шкатулки. Ее глаза блестели, на лице отразились любопытство. Маленькое пламя лизнуло гранит, замерцало и тут умбра взвыл, выгнувшись дугой. Улыбаясь, Дарина отняла свечу:

- Ясно, огонь ты не любишь.

Затем стрельнула взглядом на Этли:

- Ты оказался прав, он связан со шкатулкой.

Этли ругнулся про себя. Надоумил значит.

- Что ты такое? – вновь ледяным тоном спросила Дарина.

Умбра недовольно заворчал, но ответил:

- Я умбра.

- Поясни.

- Некогда умбры парили в Запределье, - начало существо. - Но гномы призвали нас своим ритуалом. Искушение было так сильно, золото, серебро, драгоценные камни. И мы откликнулись на их зов. Но гномы не учли нашей мощи.

- Так это из-за вас погибло легендарное царство гномов? – спросил Рокт.

- Да. Разразилась катастрофа. Мы не могли вернуться в Запределье. Чтобы выжить мы стали вторыми тенями гномов.

Дарина посмотрела на Рокта.

- Да, у гномов есть поверье, что их всю жизнь сопровождают «вторые тени», что-то вроде злых духов.

Смотри-ка, а этот Рокт неглуп, подумал Этли.

- У тебя есть имя? – вновь задала вопрос Дарина.

- Мое последнее имя – Иргергарад Флит.

Этли увидел, как Рокт выгнул тонкую бровь. Поторопился он ругать себя, эта парочка – Рокт и Дарина – сами бы во всем разобрались.

- Ладно, - глаза жрицы сузились, - то, что ты говорил этому оборванцу об Идеальном кубе, правда?

Все-таки, подслушали, Этли скрипнул зубами. Тот шорох. А он-то тогда забыл обо всем, размечтался, как избавится от проклятья.

- Да.

- То есть, - Дарина вдруг часто задышала, ее высокая грудь взволновано поднималась под зеленой тканью платья, - ты можешь просто отменить смерть любого человека?

- Да.

Жрица прошлась по комнате, сжимая ладонь в кулачок. Закусила указательный палец. Ни к кому, не обращаясь она тихо промолвила:

- Это даже лучше, чем предлагал…

Тут она осеклась. Затем скомандовала, обращаясь к своим подручным:

- Вы двое, оттащите этого ловкача в соседнюю комнату и, не знаю, сверните шею, разбейте голову, чтобы он не отличался от остальных трупов.

Тут Этли захохотал, да так, что сложился пополам. Все в комнате смотрели на него, как на умалишенного.

- Страх смерти лишил его разума, – презрительно произнесла жрица.

- Девочка, - сквозь смех произнес Этли, - ты захотела бессмертия?

Он вновь захохотал. Дарина обожгла его взглядом.

- Завела дружбу с эльфом, да? – спросил Этли. – Он пообещал тебе открыть тайну бессмертия, посвятить в ритуал для привлечения Мириада?

Лицо Дарины сделалось настороженным. Глаза Рокта блеснули яростью.

- Ну ты и дура, проповедница! – воскликнул Этли. – Тому остроухому плевать на тебя, да ему на всех плевать, кроме своей сестрицы. Думаешь лгу? Скажи мне, о мудрая жрица, ты встречалась с эльфом, когда с ним ходил малый, похожий на труп или уже нет?

Молчание было ответом.

- Так вот, - прошипел Этли, - я своими глазами видел, как эта остроухая жигудина, убила его. Но ты решила иметь с ним дела. Сам Триединый руководит тобой, без сомнения! А, теперь, ты хочешь довериться не пойми кому, твари из Запределья.

- Ладно, - процедила сестра-проповедница, - ты знаешь больше, чем я думала. Сначала допросим тебя, но чуть позже.

При этих словах Рокт хищно улыбнулся. У Этли возникла мысль, что он оказал себе медвежью услугу.

Дарина уже забыла о нем и обратилась к умбре:

- Предлагаю заключить договор. Мы проводим тебя к Идеальному Кубу, а ты, когда доберешься до него, отменишь наши смерти.

- Хорошо, - ответил тот.

- Но помни, если попытаешься обмануть, мне ничего не стоит кинуть шкатулку в огонь.

- Хорошо, - вновь повторило существо. – Но мне нужно другое тело, это слишком большое для меня.

- Мы дадим тебе его, - бесстрастно промолвила жрица.

Этли вспомнил о Виторе, сыне хозяина дома. Незавидная судьба ждет мальчишку. Хотя, чего удивляться, у адептов Культа Бессмертия по-другому не бывает. А то, что Дарина и остальные жрецы свили гнездо ереси, в самом храме Милости Спасителя, Этли уже не сомневался. И прибежали всей толпой, потому, что эти безумцы всегда интересуется проявлениями Запределья, а то как же, вдруг помрут, не успев поговорить с Мириадом.

- Заприте их здесь, - приказала Дарина. – Вы двое, приведите мальчишку, а нам с тобой, Рокт, требуется решить, как быть дальше.

Жрица вышла из комнаты. Рокт медленно приблизился к Этли. Мерзко улыбнувшись он с силой пнул бывшего наемника в ребра.

***

Когда боль прошла Этли обнаружил, что жрецов в комнате нет. Вокруг темень, лишь смутно угадывались очертания мебели, даже окна толком не видно. Где-то шумно дышал умбра.

- Эй, умбра, - позвал Этли. – Мы ведь договаривались, что к Идеальному Кубу доведу тебя я.

- Мне без разницы кто, - спокойно ответил оборотень. – Несколько человек надежней, чем одиночка.

И то верно. Этли поерзал, пытаясь лечь поудобней.

- А зачем тебе Идеальный Куб? Чего ты хочешь от него?

Умбра помолчал, потом ответил:

- Не хочу быть один.

Этли с удивлением заметил, что в голосе существа промелькнули печальные нотки. «Я тоже не хочу быть один, - внезапно для себя подумал Этли. – Я тоже». Но спросил другое:

- Ты умеешь читать на высоком эльфике?

- Не умею. Но мне не надо. Я сразу проникаю в суть текста.

- Если ты такой прозорливый, то как оказался в шкатулке?

- Я тогда был тенью Иргергарада Флита. Мудрый маг гномов. Сразу после нашего падения. Через тысячу лет. Древними заклятьями он скрыл свой замысел от меня. Изготовил ту шкатулку и заточил меня там. Он прожил счастливую жизнь.

- А что было написано на шкатулке, знаешь?

- Здесь заточен злой дух, терзающий душу. Будь бдителен. Не корми драгоценностями. Сломавший печать потеряет свою суть.

«Не корми», вон оно что! Ну, сейчас уже не важно. Акуна не вернешь.

- У меня есть одна книга, - неохотно промолвил Этли, - там много говорится о Запределье. Возможно, есть даже способ разорвать твою связь со шкатулкой.

- И где она?

- Ну, не дома же я ее храню, - усмехнулся Этли.

Вот же образина, молчит. Этли скрипнул зубами, он раскрыл все карты. Теперь ход за этой тварью, заинтересует его избавление от узилища? Или он точно знает, что это невозможно. Тогда…Этли поморщился, Рокт выпотрошит его без жалости.

- Здесь есть золото, - наконец вымолвил умбра.

- Ты что чуешь его?

Умбра вновь промолчал. Этли кое-как умудрился сесть. Золото? Отлично! Этот монстр порвет всех жрецов. Вот только как найти его в кромешной тьме?

- На кровати. Под матрасом.

- Ты что видишь в темноте.

- Да. А ты?

Этли не стал отвечать. Он умудрился встать на ноги и сказал:

- Куда идти? Давай быстрее, пока эти уроды не вернулись.

- На мой голос.

Этли сделал несколько шагов и ударился ногой о кровать. Зашипел от боли. Поднимать матрас со связанными руками, то еще удовольствие. Этли весь изошел потом. Наконец они умудрились задрать проклятый матрас. Присев, Этли начал шарить руками. Да, как тут что-то можно найти? Да и что, вообще искать?

- Слушай ты видишь золото?

- Да. Изделие из золота. Слева от тебя.

- Может возьмешь его зубами, а? Быстрее будет.

Но тут послышались шаги за дверью. Этли сел на кровать, зашарил по ней и сжал в руке нечто маленькое и холодное. Сережка! Витор хранил сережку матери на память. Так это оказывается его комната.

- Быстрее! – прошипел Этли вставая. – Хватай ее зубами.

Но тут дверь распахнулась и в комнату вошли подручные Дарины. Сама она стояла за ними, положив руку на плечо Витора. Жрица нахмурилась, пытаясь понять, что делают пленники. «Ну и нелепо же мы смотримся», - мелькнула дурацкая мысль у Этли.

Один из жрецов поставил свечу на полку. Приблизившись к Этли, он одним ударом сбил его с ног. Аскель упал, сережка выскользнула из онемевшей ладони и зазвенела по полу.

- Ах, ты, гад! – выкрикнул жрец.

Он попытался поднять ее с пола. Но Этли успел вскочить на ноги, и с разбегу врезался в жреца. Оба рухнули, но Этли успел поддеть сережку ногой в сторону умбры:

- Да жри ты ее уже!

Умбра скользнул на пол, но второй из подручных навалился на него сверху. Раздалась возня, тяжелое дыхание. Но вскоре оба затихли. Задавил жрец ослабшего оборотня, с отчаянием решил Этли.

- Забери, что там было, - раздался голос Дарины, - и отпусти его. Молодец!

Застывшие тела зашевелились, и жрец безвольным мешком сполз на пол.

***

Умбра выпрямился во весь рост. Оскалился окровавленным ртом. Вылезший из орбиты глаз страшно таращился, а во втором застыло злая насмешка. Коротким движением чудовище разорвало веревки и бросилось на людей. Одним махом он снес последнего из подручных жрицы. Что-то хрустнуло, чавкнуло и жрец растянулся на полу.

Этли увидел, как в дверном проеме мелькнул Рокт. Горбоносый жрец схватил Дарину и выволок из комнаты. Витор юркнул в угол, а умбра пронесся вслед за парочкой.

В трепещущем пламени единственной свечи, стоящей на полке, он увидел Витора. Мальчишка сидел на полу, с расширенными от ужаса глазами, по щекам стекали слезы.

- Прости за сережку, парень, - произнес Этли. – Я знаю, что это была память о матери.

Снизу раздался истошный крик Дарины.

- Не страшно, - всхлипнув ответил мальчишка, - я на все готов, только что б это прекратилось.

«На все готов». Слова зацепились в сознании. Почему-то это было очень важно. Очень! Только Этли пока не мог понять почему.

Резкий выкрик из-за двери. Затем грохот. На этот раз кричал вроде Рокт.

- Не время распускать сопли, - произнес Этли. – Освободи меня.

Несмотря на пережитое, парень бросился к телу одного из жрецов и схватил его нож. Немного помучавшись он разрезал веревки на запястьях Этли. Тот чуть не взвыл, когда кровь хлынула в онемевшие ладони. Зажмурился, справляясь с болью. Дикий крик потряс дом. Кричал точно Рокт. Кричал, словно его растягивают на дыбе. Да что там творится?

Он взял нож из рук Витора. Ладони отказывались держать оружие. Сжав рукоять ратня двумя руками, Этли шагнул из комнаты.

***

Дарины замерла у очага темным силуэтом, лицом к огню. Черные волосы струились по спине в ореоле света. У ее ног скорчилось тело умбры. Послышался какой-то то ли всхлип, то ли скулеж. Этли обвел взглядом комнату. Скорчившийся в углу Рокт с ужасом смотрел на жрицу. Его лицо превратилось в бледную маску, не сохранив и следа былой горделивости. Брови нелепо изогнулись домиком, глаза расширились, а подбородок мелко дрожал.

Жрица повернулась к Этли. Двумя руками она прижимала к животу шкатулку, с искрящейся всеми цветами радуги крышкой. Тело Дарины так и осталось молодым, гибким, стройным. Высокая грудь все так же привлекала взгляд, но лицо превратилось в уродливую серую личину. Нет, не умбра лежал у ног жрицы. Умбра, лишь одному ему ведомым способом, перетек в тело женщины. Словно змея, меняющая кожу.

В груди жрицы зияла узкая широкая рана, но крови не было. Корд лежал на полу. Видимо, Рокт попытался убить чудовище, но не смог.

- Забирай мальчишку, - прошипел умбра, - и идем за твоей книгой. Нас ждет долгий путь.

Умбра отнял одну руку от шкатулки, поднес ее ко рту и сорвал зубами золотой браслет с запястья. На некогда точеных губах замерли сверкающие капли.

- Что ты сделаешь, когда доберешься до Куба? – спросил Этли.

Умбра пробуравил его взглядом:

- Тебе не понять.

- Ты ведь хочешь убрать ваше падение из Запределья? Чтобы не быть одному, верно?

Умбра промолчал.

- Значит, - продолжил Этли, - древняя империя гномов не погибнет в небесном огне. И что будет дальше, неизвестно.

- Я все сделаю верно, - прошипел умбра, - не волнуйся.

В голове Этли царил хаос. Мысли накатывали друг на друга, разбивались и тонули в обломках мыслей погибших до этого. Он так хочет поверить этому существу. Избавиться от проклятья. Но не за это ли он насмехался над Дариной? А если умбра не врет? Избавиться от проклятья, всего лишь одно простое решение! Добраться до пещер гномов. Но как можно верить твари из Запределья, лживых по самой своей сути. Он не слышал ни разу, ни разу, чтобы пришельцы оттуда сдержали свои обещания. Но то был Мириад, а он умбра. Он ведь может избавить его от проклятья и…изменить прошлое мира. Что тогда будет со всеми остальными? И какое ему – Этли – дело до остальных?

Ураган мыслей прервал вой Рокта. Вконец обезумевший жрец, оскалившись, бросился на чудовище с голыми руками. Он даже не попытался схватить корд, лежащий у его ног. Умбра метнулся в сторону, лишь вороновые волосы взметнулись в воздухе. Изящная женская рука схватила горбоносого за горло, тонкие пальцы сжались. Голова Рокта резко свесилась на бок. Мгновение и жрец распростёрся на полу, отплясывая предсмертный танец.

При этом шкатулка в другой руке бывшей жрицы качнулась и устремилась в очаг. Извернувшись змеей, умбра поймал ее.

- Проклятый огонь, - произнес он.

Из-за спина Этли метнулся Витор. Мальчишка резко остановился у тела отца. Отступил на несколько шагов. Все это время умбра неотрывно смотрел на парня, впервые Этли увидел, как глаза чудовища зажглись алчностью. Ведь сын торговца был самым подходящим телом для него.

Витор посмотрел на Этли. В его глазах уже не было слез, он будто повзрослел за то краткое время, когда Этли оставил его в комнате.

- Мой отец мертв, - твердо произнес мальчишка и посмотрел на умбру. - Если, тебе так надо можешь забрать мое тело.

Потом вновь взглянул на Этли, продолжил:

- Я не хочу оставаться один. Но только давай сейчас, пока я набрался храбрости.

В глазах мальчугана застыла решительность, какую Этли видел только у пехотинцев, изготовившихся принять на пики летящую на них конницу.

Одним движением умбра оказался рядом с Витором. Улыбка раздвинула мясистые губы, обнажив крупные желтые зубы. Как же разительно отличалось точеное тело Дарины от головы, венчающей ее. Словно у игрушечной куклы оторвали голову и пришили голову сказочного чудовища. Удерживая шкатулку в одной руке, умбра коснулся груди мальчишки.