Киерленский изувер

Глава 4

Наступила ночь. В переулке царила темень, нарушаемая лишь слабыми отблесками заката. Этли сидел в засаде, сжимая самодельный кистень.

Глыба все еще не появился. Может быть и не появится? И все это, просто морок. Но не успел он так подумать, как в переулке раздались шаги. Этли выглянул из-за бочки. Черная тень шагала к дому Вигды. Не прячась, не таясь. Судя по комплекции - Глыба. Интересно, а как он попадет в дом? Попробует залезть в окно или будет взламывать дверь? Ну, в последнем случае Этли может и не выходить из своего укрытия. Глыба своим шумом перебудит всю округу.

Глыба остановился в нескольких шагах от крыльца и внезапно сказал:

- Выходи, Аскель, я знаю, что ты здесь.

Колебался Этли не долго, ведь для этого он и проторчал тут до ночи. Он встал из-за бочки и шагнул на встречу ожившему мертвецу.

- Скажи мне, Рилк, когда ты был мертв, что ты видел там?

- Ничего. Там нет ни Бездны с бесами, ни престола Триединого. Только темнота и покой. Мы одни в этом мире, Аскель.

- К сожалению, не одни. Одумайся, зачем тебе торопиться туда? Мертвый ты или нет, но можешь жить дальше. Прикончим твоего "хозяина" и все, весь мир перед тобой!

Глыба помолчал, потом, уже далеко не деревянным голосом, ответил:

- Знаешь, что было, когда я воскрес? Десять лет я провел в темнице. Во тьме и сырости. Я видел такие вещи, что все наши страшные сказки об эльфах - глупость!

Его голос сорвался, но он тут же продолжил:

- Но хуже всего, моя воля не принадлежит мне. Я устал жить марионеткой. И ничего не изменится, если убить хозяина. Появится новый, а после него еще один. Ведь я, бессмертный. Мне жаль, Аскель, я бы рад умереть один, но это невозможно. Смирись.

В руках Глыбы блеснул клинок.

Каким же нелепым показался себе Этли: выйти против вооруженного тесаком противника с камнем и тряпкой! Тут бы корд в руки, или настоящий меч. Пускай Глыба хоть трижды бессмертный, но с отрубленной головой не побегаешь. Но действовать приходится с тем, что есть.

Он начал раскручивать свой импровизированный кистень. Глыба, как большинство наемников и солдат, был хорошим рубакой, но дрянным фехтовальщиком. Поэтому, Этли не опасался неожиданного финта или выпада. Но был на стороже, Тантелю достаточно одного удара, чтобы разделаться с ним.

Мягко ступая, Этли закружил вокруг противника, примеряясь для удара. Но Глыба не стал ждать, его нож не взял, чего опасаться обычного камня. Он рубанул, Этли успел отскочить. Еще раз, но снова мимо. Он замахнулся для нового удара, но тут уже ударил Аскель.

Этли целил в голову, но промахнулся. Ткань, держащая камень, столкнулась с рукой Глыбы. По инерции, под весом камня, ткань захлестнула руку и Этли дернул свое оружие вниз. Клинок вылетел из руки Глыбы и звякнув затерялся во тьме.

Этли бросился на своего противника и, будучи крупнее и массивнее, сбил его с ног. Ткань кистеня выскользнула из руки. Оказавшись сверху, он нанес два стремительных удара. Но тут же получил в ответ по скуле и коленом в ребра. Глыба попытался вскочить, но ухватив его за ноги Этли вновь свалил соперника. Оба тяжело дыша сплелись в борьбе.

Он дышит! Этли осенило. Его надо просто задушить! Глыба выскользнул, умудрился сесть и тут Этли исхитрился поймать его шею сгибом левого локтя. Правое предплечье Этли продел между бицепсом и предплечьем левой руки за шеей Глыбы, и сжал ее.

Тот захрипел, но не сдавался, брыкаясь и стараясь ударить. Этли усилил нажим, казалось вот-вот и шея его бывшего товарища хрустнет. Но все было бесполезно. Если бы Глыба был здоровяком с бычьей шеи, то это не удивило бы Этли, но его противник - щуплый доходяга. И Этли понял, что просчитался!

Под руку Глыбе попался кистень, и он ударил Этли через себя. Камень попал по спине, ощутимо, но не сильно. Следующий удар получился уже мощнее. Глыба вернул кистень для нового удара и камень скользнул по больной ноге Этли. Та почти прошла, после того, как жена Вигды зажала ее в двери, но сейчас Этли взвыл от боли.

Взвыл и вспомнил, за обмоткой - тростниковая палочка для письма. Убрав правую руку Этли ослабил хватку, но тут же, повалился спиной на землю, увлек всем весом противника на себя. Новый удар кистеня пришелся по земле, рядом с головой.

Наступив ногой на руку Глыбы, Этли не дал ударить себя еще раз. Его рука скользнула к ноге, нащупала палочку – чудо, что она не выпала и не сломалась - и выдернула ее из ткани обмоток. Глыба вытащил руку из-под ноги Этли и хотел нанести новый удар. Но сильнее сжав шею противника, Аскель со всего маха воткнул заостренную палочку в зрячий глаз противника.

Глыба всхлипнул, застыл. А потом с диким криком отчаяния и боли схватился за рану. Этли столкнул его с себя, вскочил на ноги и подобрал кистень.

- Ну и кого теперь ты сможешь убить, слепой урод! - зло выдохнул он.

Размахнувшись, Этли ударил кистенем по голове Глыбы. Потом еще раз и еще. Захрустели кости, полилась кровь, но Глыба не умирал. Откинув кистень, Этли огляделся в поисках тесака. Он подарит Тантелю, так желаемую им смерть. Но клинок, словно в воду канул.

И тут Глыба закричал:

- Убей меня, хозяин! Убей меня, я заслужил смерть! Дай мне покой!

И на его крик отозвались. Высокая фигура, в ниспадающем плаще с капюшоном, явилась из темноты. Этли узнал его, тот самый «бездельник» спасший его от погони и позже разговаривающий с Неллией. Прятался ли он за поворотом на площадь или всегда стоял здесь укрытый мраком, наблюдая за смертельной схваткой бывших друзей, Этли не знал. Но сразу понял - этого противника ему не одолеть.

Высокий двигался мягкой, уверенной поступью хищника. Этли попятился и уперся спиной в бочонок. Высокий остановился рядом с корчащимся Глыбой. Капюшон качнулся вниз, но тут же вновь поднялся, обернувшись к Этли. Глыба его не интересовал.

Высокий сделал еще один пугающе-грациозный шаг к Этли, но тут Глыба практически прорычал:

- Убей меня!

И обхватив ногу хозяина вцепился зубами в его бедро. Миг, и в руке высокого сверкнул меч. Этли даже не увидел, как тот вынул его из ножен. Короткий взмах и Глыба затих.

Спи спокойно, друг. Ты заслужил покой, который так долго ждал.

Пользуясь секундным замешательством незнакомца, Этли вытряхнул все свои вещи из мешка и схватил книгу.

- Ты не сможешь завершить Инеллугойи!

Чуждое, непривычное слово вязло в зубах, коверкалось. Этли высоко поднял "Запределье", золотые уголки фолианта замерцали в угасающем свете.

- Узнаешь?

Высокий откинул капюшон, обнажая мраморно-белое лицо. Волна светлых волос рассыпалась по плечам. Как же он похож на ту эльфийку! Только вместо пронзительно-лазоревых глаз, зияли черные провалы предзакатных теней.

Эльф подобрался, сжимая меч, готовясь одним прыжком оказаться рядом с Этли. Но Аскель, раскрыв книгу, задержал ее над бочонком. Бумага, выданная ему комендантом, мягко спланировала на дно.

- Еще один шаг, и я брошу книгу в воду!

Бочонок был сух, словно пустыня.

- Вместо знаний, получишь кашу из старой бумаги.

По спине Этли бегали мурашки, сердце бешено колотилось, в висках сдавливало. Поверит эльф, что в бочке есть вода? Или предпочтет рискнуть. А может быть, он вообще не знает, что это за книга?

Эльф опустил меч.

- Эта книга тебе не поможет, - произнёс остроухий. - Оставь ее и убирайся.

- Зато может помочь тебе. Знаешь, что вернется вместо твоей бабы с отрубленной башкой? А я знаю.

Эльф усмехнулся:

- Иногда, в вашем никчемном племени рождаются настоящие мудрецы. Видимо, ты один из них, раз высокий эльфик оказался тебе по зубам. Знаешь, я могу помочь тебе избавиться от проклятья.

Этли не поверил своим ушам. Значит этот остроухий знает о проклятье. Или чует? И предлагает помощь?

- От тебя за версту несет прикосновением Мириада, - вновь усмехнулся эльф. - Пытался поговорить с ним? Не важно, идем со мной, мы вместе переведем "Запределье". В библиотеках Валикальнести содержится вся мудрость мира, даже гномьи свитки, написанные до потопа. Ты избавишься от проклятья, а я найду способ вернуть…

Тут его голос прервался. Он тяжело выдохнул и добавил:

- Вернуть сестру.

Этли тяжело дышал. Избавиться от проклятья! Ведь действительно, кому как не эльфам, лучше всего доверить перевод древнего труда. Но, тут его взгляд обратился к Глыбе.

- Один уже поверил тебе, а потом умолял о смерти. Проваливай длинноухий! Или клянусь Дланью Создателя, я уничтожу эту книгу.

- Если, ты действительно хоть что-то понял в этой книге, то должен знать о нилоквено.

Этли кивнул, он знал, нилоквено - нерушимая клятва, вот только с одной особенностью.

- Я произнесу нилоквено, - продолжил эльф, - где пообещаю, что тебе не будет причинен никакой вред.

Этли рассмеялся:

- Ты произнесешь нилоквено, эльф. Но только пообещаешь покинуть Киерлен сейчас же. Нилоквена - клятва на день, а ложь - не к лицу бессмертным. Проваливай! Я не боюсь смерти, а вот твоей сестричке весьма неуютно в Запределье. И поверь мне, жигудина, твой ритуал Инеллугойи - фуфло! Хоть полгорода перебей, а как ее драли демоны, так и будут драть. Клянись!

Этли отнял одну руку, и страницы фолианта зашелестели над бочонком.

Эльф медленно вложил меч в ножны. И без того бесстрастное лицо застыло камнем. Алебастровая кожа потемнела, даже в темноте можно было разглядеть.

- Атайа мета нилоквено, - прохрипел он ритуальную фразу. – Я сейчас же покину Киерлен.

Бессмертный шагнул в ночь.

- Иногда, - услышал его голос Этли, - наше бессмертие слишком дорого обходится.

Эльф скрылся за поворотом. Этли не сомневался, такую клятву остроухий не нарушит.

***

Получилось! Более, чем за десять лет получилось! И дело не в том, что он обманул эльфа. Проклятье не сработало! Он прервал порочный круг! "Любой, кто запал тебе в душу", про грубияна Вигду такое не скажешь, но ведь когда-то он был, словно старший брат. Пускай он и отринул "Один строй - одну судьбу", и думает, что сам по себе. Этли не дал ему погибнуть. Возможно, проклятие сгинуло. Дай-то Триединый!

Этли побросал в мешок свои пожитки, достал из бочонка лист и бросился к дому оружейника.

- Вигда! - затарабанил он в дверь. - Муфлон, сожри тебя бесы, открывай. Нам больше ничего не грозит, да ты же сам в окно видел.

Щелкнул засов и дверь, с пронзительным скрипом приоткрылась. Этли увидел пляшущие тени в отблеске свечей. Он толкнул дверь. За дверью стояла Неллия. Бледная, с распахнутыми глазами, она бессмысленно таращилась на Этли.

За спиной женщины, на столе, горела свеча. В ее колеблющемся пламени Этли разглядел, что руки Неллии в крови. На полу, с ножом в груди, лежал Вигда. Неллия повернулась и взглянула на тело мужа. Под воротом платья Этли увидел четкий, словно выведенный искусным художником, отпечаток губ. Чернеющий даже в ночи. «Поцелуй эльфа», что лишает людей воли и подчиняет их разум. Без сомнения, эльф оставил его, когда "спрашивал дорогу к храму".

Неллия вновь обернулась к Этли, на этот раз ее взгляд был наполнен ужасом и непониманием. Она попятилась, взмахнула руками и дико завизжала.

Этли бросился прочь.

Кто поверит в байку об эльфе? Да, со времен войны, остроухие не появлялись в городе. А вот то, что нищий головорез убил зажиточного оружейника ради наживы - тут никаких сомнений не будет. Да еще, того, который днем отказывался признавать в нем своего боевого товарища.

***

Ночь Этли провел в какой-то подворотне, раздумывая как быть дальше. Наверное, лучше всего, отправится на Нищий двор, где обитают все попрошайки Киерлена. Затеряться среди голытьбы, а дальше видно будет.

Как только первые лучи рассвета коснулись неба - Этли отправился в путь. Он шел по пустым улицам, несколько раз заходил в тупик, возвращался и двигался вновь. Петляя по лабиринтам улочек Этли, неожиданно для себя, оказался в богатых кварталах.

Если он все правильно помнил, то пройдя их окажется недалеко от Нищего двора, там уже надо будет спрашивать. Из невеселых мыслей его вывел злобный выкрик:

- Да, вон он же! Братцы, держи его!

Обернувшись Этли увидел того самого толстяка-стражника, от которого вчера убегал. Вместе с ним были уже не старик и юный сын коменданта, а два ражих молодца.

Этли не стал дожидаться пока стражники настигнут его и бросился бежать. Петляя по улицам, он быстро понял - в этот раз ему не уйти, нога разнылась, да и устал он до смерти. Топот тяжелых сапоги раздавался все ближе, Этли задыхался. Можно было бросить мешок и попытаться выиграть несколько шагов, но там лежало "Запределье". Презрев боль, Этли ускорил бег, нырнул в какую-то арку и выбежав, оказался на широкой улице, заполненной всадниками.

Почти полсотни людей, хорошо одетых и вооруженных, готовились к отъезду. Одни уже сидели верхом, другие проверяли подпруги, кто-то негромко беседовал с соседями. В центре этого воинства, на белом жеребце, находился глава отряда. Его бордовый, расшитый серебром, плащ падал на круп коня, голову венчал черный шаперон, с замысловато завернутыми лентами. Заметив Этли и его преследователей, человек повернулся и Этли узнал Гневира Турмала.

Бывший командир наемников постарел за эти десять лет. Лицо стало мясистым, потеряв четкие очертания, некогда угольно-черные усы тронула обильная седина. Только цепкий взгляд голубых глаз остался прежним. Сам Турмал потяжелел, но держался в седле ровно и величественно.

- Господин Турмал! - выкрикнул Этли. - Помогите мне!

Ему на перерез бросились телохранители. Этли выхватил из мешка бумагу, бросил его на землю и замер.

- Я служил пикинером в вашем полку!

Турмал что-то сказал одному из своих людей и тот крикнул телохранителям:

- Подведите его сюда, господин хочет узнать, что нужно этому человеку.

Схватив Этли за руки, телохранители подвели его к своему хозяину.

- Кто ты такой, и чего тебе надо от меня? - сведя брови к переносице, спросил Турмал.

- Я Аскель Этли, пикинер второй линии. Эти люди, - Этли мотнул головой в сторону стражников, - хотят отправить меня в тюрьму за самозванство. Я прошу вас, господин Турмал, поручиться за меня и подписать бумагу.

- Медальон есть?

- Да, на шее.

Ладонь одного из телохранителей потянула за шнурок, и Турмал взглянул на медальон.

- В каком полку именно служил?

- Полк Святого Севера. В роте господина Этельмала.

Турмал задумался. Издали послышался тихий голос:

- Я помню эту меченую рожу.

- Кто это? - так же тихо спросил другой.

- Бешеный юнец. Тот, что эльфам глотки резал, после Альвиона.

- Которого дебрянин избил, что он не мог шлем на башку натянуть?

- Ага.

Оба засмеялись. Возможно, этот разговор решил судьбу Этли. Турмал внезапно рявкнул:

- Перо мне!

В мгновение ока рядом оказался писарь, держа в руках ящичек с посменными принадлежностями. Взяв у Этли бумагу, Турмал закинул ногу на луку седла и что-то размашисто вывел ней. Писарь капнул уже разогретый воск, Турмал приложил к нему перстень и вернул бумагу Этли.

- Этот город, - произнёс он, - не был благодарен мне. Пускай тебе повезет больше.

Взглянув на Этли еще раз, Турмал добавил:

- Жаль, но "один строй - одна судьба" в прошлом, теперь каждый за себя. По коням!

Люди бросились к скакунам, и через минуту кавалькада двинулась, грохоча подковами по брусчатке.

Этли заглянул в бумагу. Там, на всем свободном месте, размашистым почерком было выведено: "Гневир Турмал, командующий полками Святого Севера, Милости Спасителя, стремянной квадры Ликов и поверенный чин сардана-императора в Киерлене".

Стражники уже исчезли. Видимо, решили не связываться с человеком, удостоенным внимания столь высокой персоны.

***

- Сударь!

Этли не сразу сообразил, что обращаются к нему.

- Сударь, ваши вещи.

Перед ним стоял молодой человек. Высокий, крепкий, с острыми скулами, прямым носом и заостренным же подбородком. Над высоким лбом разместилась красная шляпа без полей, из-под которой виднелись черные волосы. Взгляд глубоко посаженных карих глаз - открыт и дружелюбен. Одет просто: в бежевую рубаху, широкие до колен штаны и стеганный жилет.

Он протягивал Этли его мешок.

- Спасибо.

Этли забрал свои пожитки и хотел уже двинуться прочь, когда молодой человек вновь заговорил:

- Меня зовут Руд Рудмал. Я слышал ваш разговор с господином Турмалом и хочу предложить вам жилье.

- У меня нет денег.

- Я займу вам, на первое время.

- С чего вдруг такая милость? - подозрительно спросил Этли.

- Есть две причины: корыстная и бескорыстная. Бескорыстная проста, эмм, господин Этли, верно?

- Верно.

- Так вот, бескорыстная в том, что "гневирцы" очень помогли нашему городу и долг каждого киерленца посильно помочь солдату Гневира Турмала, если он попал в беду.

- Ну, а корыстная?

- Она еще проще. Я - цирюльник, стригу, брею, обрабатываю мелкие раны. Люди господина Гневира приносили мне весомую часть дохода. К сожалению, у господина Турмала не сложились отношения с городским Советом. И мне теперь требуется искать новых клиентов. А знакомство с человеком, удостоенным внимания Гневира Турмала, может очень помочь в этом.

Идти все равно было некуда.

- И где же вы предлагаете мне жить?

- О, стыдно сказать, на Языке.

Это лучше, чем Нищий двор.

- В полуподвале одного трактира, - продолжил Руд, - точнее в одном из углов. Там четыре места, но сейчас занято только два: мной и одним докером с женой.

Этли кивнул. Пойдет. Он вообще собирался жить на Нищем дворе, в окружении крыс и нечистот. А тут целый угол, аж в целом полуподвале. Хоромы!

Этли приложил правую руку к сердцу, а левую согнул в локте, выставив два пальца:

- Можете называть меня Аскель или по фамилии - Этли. Как вам удобней.

Руд повторил жест благословения Севера:

- Все зовут меня Руди.

Солнце вползало на небосвод, обещая новый день и давая надежду на новую жизнь.

***

Нищий старик, с обезображенным струпьями лицом, сидел у дороги, ведущей к западным воротам. Протягивая руку, он заунывно причитал:

- Подайте на пропитание, во имя Святого Севера, во имя Длани Создателя, подайте нищ...

Он осекся, когда перед ним возник высокий человек в ниспадающем плаще. Алебастровая рука уронила в подставленную ладонь десяток серебряных монет.

- О-о-о! - протянул старик. - Живи тысячу лет, путник, пускай над тобой всегда будет благословенная длань!

- Ты хочешь пить, старик! - приказал человек.

Он протянул нищему закупоренную бутыль.

Старик взял ее, открыл, понюхал содержимое:

- Что это?

- Вино.

Нищий припал к бутылке и оторвался, лишь полностью опорожнив ее.

- Нектар! - улыбаясь выдохнул он.

Человек присел на корточки рядом с ним. Старик увидел красивое, точеное лицо, словно у статуи из мрамора. Невероятно синие глаза, казалось, заглядывали в самую душу.

- Ты пойдешь в город, старик, - сказал незнакомец.

- Но меня не пустит стража, - возразил нищий.

- Пристройся вон к тем людям, - незнакомец указал на бродячих актеров. - Стража даже не заметит тебя.

Видя колебания старика, незнакомец добавил:

- Ты ведь не хочешь замерзнуть здесь зимой?

- Нет, конечно нет.

- Когда попадешь в город, отправишься на Язык, разыщешь там одного человека и передашь ему это.

Незнакомец сунул в руку старика свернутый лист бумаги.

- Храни его больше жизни.

Высокий незнакомец встал и зашагал по дороге прочь от города. Старик заковылял к труппе бродячих лицедеев.