Кодекс Крови. Книга VIII

Глава 7

У автора случилось нападение Музы, сопротивляться было бесполезно, поэтому милости прошу на внеочередную главу!

Путешествие проходило в размеренном ритме, всё же до Камчатки путь был не близкий. Перед полётом мы согласовали маршрут с Министерством обороны. Как-никак приписка к армии — это не пустой звук, тем более, когда во владении находится собственный дирижабль.

Ничего удивительного не было в том, что нам подкинули груз до Тобольска, Туруханска, Вилюйска и даже Охотска. И если я думал, что нас снабдят артефактами и оружием, то реальность оказалась несколько суровей. Нет. Артефакты и оружие тоже были, но большую часть груза составляли лекарства, алхимия и свечи, соль и даже зеркала с лупами.

— А на кой там зеркала? — удивился я. — На себя любимых любоваться?

— Зря вы так, граф, — спокойно возразил мне представитель имперского госрезерва, седой сбитый мужичок с длинными усами и пышными бакенбардами. — Случаи бывают разные, иногда гелиометр — единственный возможный способ связи.

Название «гелиометр» уже кое-что напомнило. В подготовке у комаров сей прибор предназначался для связи в горной местности, этакая азбука Морзе световыми сигналами.

— Каюсь, не признал, — не постыдился я признаться в собственной промашке. — Имел дело с гелиометром, но несколько иной конструкции.

— Это новая модель, компактней и удобней, — с некоторым уважением взглянул на меня резервист.

— Тогда нужно и нам заказать на замену, — сделал я себе отметку на будущее.

— Не обязательно заказывать. Скорее всего, если вы к армии приписаны, то на вашу долю тоже изготовили. Подадите заявку и получите в рамках модернизации.

Я поблагодарил служащего и отправился на дирижабль. В этот раз меня сопровождал отряд Маркуса. Эргов я решил пригласить в конечную точку путешествия, справедливо полагая, что на вулканических сопках людей будет явно поменьше, чем в пусть и маленьких сибирских городках, затерянных на просторах тайги.

Маркус после лечения был как новенький, вот только взгляд у него просто-таки кричал о переполнявшем его чувстве вины. Со мной он говорил коротко и по делу, больше занимаясь распределением задач на группу и их проверкой.

Был бы я барышней, решил бы, что меня избегают. Но я не был красной девицей, а потому подозвал командира к себе:

— Маркус, ты долго собираешься от меня по закоулкам дирижабля прятаться и людей кошмарить?

Я сейчас не шутил. Общим фоном от группы чувствовалась некоторая усталость от безостановочных придирок. Меня такое состояние боевой группы не устраивало. Пусть формально мы просто выполняли рейс до Петропавловска-Камчатского, но моё «везение»… Не хотелось бы снижать собственную обороноспособность, тем более таким нелепым способом.

— Виноват, Михаил Юрьевич, — козырнул он, — исправлюсь!

И тут же засобирался куда-то.

— Стоять! — тихо, но твёрдо скомандовал я, останавливая командира. — За мной!

Если и разбираться, то без свидетелей. Стоило двери каюты закрыться за нашими спинами, как Маркус исподлобья уставился на меня.

— Значит так, подобное поведение себе позволить может любовник проштрафившийся или дитя неразумное, от ответственности сбегающее, но никак не командир. Я могу сам узнать причины такого поведения, но хотелось бы услышать их от тебя.

Я указал рукой на стул у массивного деревянного стола, прикрученного к полу. Сам сёл напротив, ожидая пояснений. Я-то знал, отчего Маркус так себя ведёт, но облегчать ему задачу не собирался.

— Я виноват.

— Не новость. Люди в жизни делают глупости, — пожал я плечами, как ни в чём ни бывало.

— Моя глупость чуть не стоила жизни малой тактической группе.

— Это тоже факт, я читал рапорты, где все чётко изложили своё виденье ситуации. Бойцы сетуют на твою оплошность, но не готовятся устроить тебе тёмную или случайно пристрелить тебя по-тихому.

— Они меня выгораживают.

— Это я тоже знаю. Коллективную ответственность приняли, ведь никто не додумался до самого простого решения.

— Мне стыдно, что я исходя из-за своего личного негативного опыта принял неверное решение, чуть не угробив людей и провалив выполнение поставленного задания. Нужно было звать подкрепление, но я этого не сделал.

Теперь Маркус почти верно изложил суть дела.

Когда группа обнаружила пропажу Асты, то не сообщила об этом, решив, что они успеют настигнуть похитителей. Меня отвлекать «по пустякам» они не решились, что и вылилось в дальнейшее. Маркус имел дело с кем-то из Исбьернов ещё во времена стычек нашей армии с наёмниками на границах империи и помнил, что они почти поголовно все маги земли. Использование артефактов для них, опытных вояк, оказалось сюрпризом.

Я при чтении подобного объяснения сперва онемел. А когда пришёл в себя от шока, то наскипидарил задницы всем: и командирам, и бойцам. Все группы по очереди должны были отправиться в школу и заново пройти ускоренную подготовку. Отдельно я настоял, чтобы группы делили на две подгруппы. Далее одна из них проходила полосу препятствий, а вторая в качестве диверсантов отрабатывала по ним атакующие заклинания. И так, пока не отработают защиту и атаку до автоматизма.

Всех причастных я наказал финансово, выставив их месячную зарплату в единый призовой фонд. Та группа, которая сможет завершить прохождение полосы препятствий в наиболее полном составе и при этом обезвредит больше всего соперников, этот фонд между собой и разделит.

Маркус про этот приказ знал и гонял своих сильнее всех, чувствуя вину.

Самое интересное, что эрги тоже захотели принять участие в соревновании вне конкурса. Очень уж интересно им было погонять друг друга.

— А теперь, Маркус, слушай меня внимательно. Я не знаю, работали ли с вами лекари после возвращения из армии, но простые истины тебе сейчас разъясню я. Вы ошиблись, чуть не угробив себя и провалив задание. Но я не Министерство обороны, под трибунал вас не отправлю. Финансовое взыскание вы получили. Кроме того, вы вскрыли слабое место в разношёрстной подготовке наших бойцов, как кровников, так и воев, благодаря чему гвардия теперь станет сильнее и эффективнее. И последнее, забудь про индивидуализм и геройства, свойственные армии. Вас спасли благодаря чувству локтя ваши товарищи, забившие тревогу, когда вы пропустили сеанс связи. Они не постеснялись потревожить меня, поэтому мы успели спасти и вас, и девочку. Я — такой же боец со своими способностями, как и вы. Глупо не привлекать меня в критических ситуациях. И я не просто так давал взаимную клятву вас защищать. Так что переставай терзаться, как девица, потерявшая честь по глупости, а делай выводы и не допускай таких ошибок впредь.

Маркус смотрел на меня со смесью обожания и надежды, постепенно сменявшихся уверенностью и даже некоторой фанатичностью.

— Разрешите выполнять? — он встал и щёлкнул каблуками.

— Выполняйте! И, надеюсь, на этом инцидент будет закрыт.

Дальнейшее путешествие проходило спокойно. Я все ждал какой-то неожиданности, вспоминая «мягкую посадку» при прошлом полёте в Тобольск, но нет. Самый обычный рейс. Выгрузку части груза в городе на Тоболе провели штатно и даже догрузили что-то ещё для доставки вглубь империи.

Кроме того, у нас была ещё одна причина для остановки здесь. Нарва решила проведать любимого, главенствующего в общине Восьмиречья, и мы её довезли. Здесь нас встречал сам Киртас. При виде любимой женщины его глаза озарились любовью и нежностью. Я невольно улыбнулся.

У них была не самая простая жизнь, не самые простые отношения, но при этом честные и искренние, без фальши, лжи и предательства.

— Благодарю за грузы, они очень важны для нас, — Киртас пожал мне руку, другой придерживая Нарву за талию и не желая её отпускать от себя. — А уж столь неожиданный сюрприз, — охотник взглянул на любимую, — и вовсе бесценен.

Перегрузка в автомобили завершилась, пока мы обменивались новостями. Я вручил Киртасу и Нарве мобилеты, чтоб они могли быть на связи с Кираной и со мной. Охотники предложили остаться на время в Тобольске, познакомиться с бытом восьмиреченцев. Я уж было хотел согласиться, но ко мне тихо обратился капитан дирижабля:

— Михаил Юрьевич, синоптики объявили приближение снежной бури. Нам нужно либо взлетать сейчас, чтобы идти несколько впереди неё с запасом, либо оставаться здесь и пережидать погодный катаклизм.

— Прошлый раз буря затянулась больше чем на неделю, — с сожалением констатировал Киртас, — поэтому, если у вас сроки горят, лучше залетите в гости на обратной дороге.

Попрощавшись с назваными родителями Кираны, мы продолжили путь.

Нам предстояло лететь почти семь часов до Туруханска, которые я планировал провести с будущей женой. На самом деле я предполагал узнать особенности японского варианта обряда бракосочетания, но Тэймэй нашла этому времени более приятное применение.

— Знаешь, пора бы мне исправить одну несправедливость! — заявила иллюзионистка, запирая за собой дверь каюты и выпуская дар на свободу. — Как-то нечестно, что я помню нашу первую настоящую ночь, а ты — нет.

Из сладостного плена меня выпустили лишь спустя пару часов, когда уставшая и довольная Тэймэй свернулась калачиком у меня под боком, а я оказался предоставлен самому себе. Было что-то завораживающее в мерном гуле двигателей, тихом дыхании дорогой женщины и спокойном такте собственного сердцебиения.

Особняк под Москвой

Соображать пришлось быстро. Ему даже пришлось отказаться от алкоголя, чтобы не тормозить принятие решений и трезво оценивать все риски. Если кто-то раньше времени узнает о его наследии, то все старания отца будут напрасны. И нет, он не планировал делиться внезапно свалившимся на голову наследством с братом. Вот ещё, пусть продолжает жрать и пить в три горла да пороть розгами девок ради сомнительного удовольствия.

Ему же следует заняться исправлением собственного образа в глазах общественности, чтобы быть во всеоружии, когда придёт время. И начать, пожалуй, следует с внешнего вида и здоровья.

— Борис Сергеевич, — позвонил он в ночи главному императорскому лекарю, — не могли бы вы принять меня завтра утром?

Их близкое родство с императором позволяло пользоваться услугами Подорожникова, поэтому упустить подобную возможность было бы просто глупо.

Лекарь ответил утвердительно, лишь уточнив, осилит ли его пациент столь ранний подъём.

— Осилю, не волнуйтесь. Я тут решил последовать вашему давнему совету и взяться за собственное здоровье, — собеседник осторожно выразил одобрение стремления, — да, даже планирую уменьшить употребление алкоголя и взяться за физические нагрузки. От вас хочу, чтобы подлечили, что возможно, и порекомендовали питание для сброса веса.

Молчаливое изумление лекаря ощущалось даже через мобилет. А вот хрен им всем. Это раньше он на задворках прозябал и брал пример с братца, теперь у него есть цель, и ради этой цели он свернёт горы.

Разговор завершился, а в кабинет постучали:

— Прошу просить за беспокойство, — слуга для особых поручений склонился в поклоне, — наблюдение установлено. Из опроса свидетелей следует, что это уже второй приезд новой княгини в замок. Первый был почти месяцем ранее, гораздо более скромным числом. Сейчас её сопровождало порядка трёх десятков бойцов.

— Откуда у неизвестной девчонки своя гвардия? Или наёмники? — нахмурился хозяин кабинета.

— Никак нет, это люди графа Комарина. Спецподразделение «Комар». Я оставлял вам доклад по интересующим вас личностям на столе, — ещё раз поклонился слуга.

— А вот это ты — молодец. Хвалю.

Он принялся рыться в кипах бумаг на столе, пока не отыскал достаточно увесистую бумажную папку и не углубился в чтение. Мозги, порядком размякшие от привольной жизни, с трудом воспринимали информацию, но он не сдавался. Кажется, ещё лет двадцать назад, такое простейшее действие, как сосредоточенное чтение, не вызывало у него проблем. Что же произошло? Нужно будет задать этот вопрос Подорожникову.

— Будут какие-либо ещё приказания? — напомнил о себе слуга.

— Нет, благодарю. Пока свободен, — не отрываясь от чтения, ответил хозяин кабинета. — Хотя нет, стой! Откуда подборка?

— Имперская служба безопасности, Министерство обороны, Канцелярия Его Императорского Величества, пресса…

Выборка была более чем информативная. Вынув из ящика стола пачку ассигнаций, он протянул её слуге:

— Возьми и поблагодари источники. Заслужили. Себе тоже можешь оттуда взять.

Слуга поклонился ещё раз и выскользнул за дверь, не смея мешать своему господину.

Туруханск мы прошли с минимально необходимой остановкой для разгрузки. Здесь нам уже ничего не догружали, а потому мы отправились в путь без задержек. Следующим пунктом был Вилюйск. Командир предупредил, что буря-таки нас нагнала, поэтому временно придётся взять чуть северней, чтобы пропустить её мимо себя. При этом он был спокоен, и его кровь подтверждала, что он заранее сделал все расчёты для варианта уклонения. И сейчас этот вариант был максимально безопасным.

От некоторой скуки кровники устроили тренировку на обзорной палубе. Без магии, используя исключительно физическую силу. Я к ним присоединился. Можно было, конечно, использовать магию крови для ускорения, но я отказался от этой идеи. Было интересно проверить, на что способно моё тело само по себе, без магии и усилений эрга. Ну что ж, как сказала бы Агафья: «А доучиться всё-таки придётся». На голой силе я пусть и не проиграл, но по лицу пару раз схлопотал ощутимо, до искр из глаз и комарих над головой вместо пресловутых птичек.

Лекарь, приписанный к дирижаблю, предложил меня подлечить, но я отказался. Ссадины и сами зарастут на ускоренной регенерации. Пока меня осматривал лекарь, на палубе появились новые действующие лица: Аста и Хельга. Аста успела подойти к Маркусу и просилась дать ей спарринг-партнёра, а кузина альбиноски решительно выступала против, аргументируя свои опасения разницей в возрасте, силе, умениях и опасностью затеи.

Разумеется, это я понимал лишь по бурной жестикуляции. Наконец, Хельга повернулась ко мне и, расстегнув блокиратор на шее, послала мне свои эмоции. Я впервые ощущал, чтобы эмоции имели столь большую силу, чтобы складываться в образы.

«Тэймэй, посмотри со мной!» — тут же я позвал невесту, подключая ещё человека для анализа.

И мы, словно наяву, увидели, как Аста спарринговалась с одним из кровников, они обменивались ударами, лишь обозначая их. Постепенно темп увеличивался, причем взвинчивала его сама Аста, а ещё спустя мгновение кровник уклонялся от удара в прыжке, и княгиня Исбьерн вылетала за пределы ограждения, разбиваясь насмерть.

На белоснежных волосах виделись капли алой крови, зрачки девочки стекленели, и она изломанной куклой замирала поверх узлов и механизмов дирижабля.

Страх и ужас за Асту были столь сильны, что у меня волосы на затылке зашевелились.

Хельга смотрела на меня умоляюще, ожидая запрета на тренировку для воспитанницы. Я же собрался с мыслями и постарался успокоить эмпатку:

— Она не упадет. Внизу есть силовое защитное поле, и тренировку контролирует маг воздуха, который как раз и ловит всех зазевавшихся.

Аста перевела мой ответ кузине, и та нехотя застегнула ошейник, насторожено глянув на меня.

Может, и стоило внять её страхам только для попытки улучшения взаимоотношений, с другой стороны, я не видел смысла запрещать ребёнку полезное занятие. Юная княгиня Исбьерн уже поняла, что в этом жестоком взрослом мире спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Боги могли не договориться, или я мог пойти в отказ от излишних обязательств, и тогда Аста благополучно была бы принесена в жертву своему же богу.

Поэтому стремление девочки учиться и тренироваться я считал единственно правильным.

Аста вышла в круг. Против неё выставили худенькую и юркую девушку, Траву. Соперницы были почти одинаковой комплекции. Поклонившись друг другу, они разошлись и приступили к тренировке.

Я видел, как Хельга напряжённо следит, готовая в любой миг сорваться на помощь Асте, но старательно сдерживает себя. Быстрый тренировочный бой сменился отработкой старых приёмов и добавлением новых комбинаций с их использованием. Видно было, что Аста получает настоящее удовольствие от тренировки.

Ещё я видел, как Трава старательно контролирует, чтобы отработка происходила подальше от оградительных бортиков прогулочной палубы.

А в следующий момент дирижабль резко завалился набок, словно в диком вираже уходя от погони, и все тренирующиеся посыпались за бортик ограждения.