Кое-что об архимагах

Глава 7

Очередной глубокий след был срезан вместе с частью земли и тщательно растерт в пыль. Следы от когтей глубоко впечатались в землю под весом пятидесятилитровой бочки, так что свести их, просто затерев, было очень сложно. Аркадия преобразила лезвия на руке обратно в ладошку, устало протерла лоб и обернулась на дорогу – кажется, все. Исправлять собственные ошибки всегда неприятно и утомительно, да еще в спешке, постоянно ожидая оклика со стороны или возвращения людей с полей. В любой другой работе есть хотя бы удовольствие от результата труда, но никак не глухая досада на собственную неосмотрительность – и даже обвинить некого, сама проглядела.

Громко хлопнула калитка, пропуская во двор раздраженную демоницу. Фил оказался на том же самом месте, спокойно развалившись на крыльце. Перед ним над небрежно выведенной пентаграммой горел шар огня, выше которого на деревянных подпорках стоял походный котелок. Чуть дальше, в направлении ветра, лежал пес, смачно похрустывая косточкой.

– «Вот же бездельник! Кинул в воду и доволен» – возмутилась девочка, не рассчитывая сегодняшним вечером на что-то большее, чем безвкусный куриный отвар.

Аркадия уже набрала было воздух в легкие, чтобы высказать всю бурю негодования отдельно взятому темному, когда парень попросту поднял крышку и ленивым движением махнул в ее сторону. Головокружительный аромат смел все отрицательные эмоции, заставил молча выдохнуть заготовленные слова, чтобы неспешно, с великим удовольствием, глотками пить вязь вкуса, что витала в воздухе.

– Поделим пополам? – слегка изменившимся голосом предложила демоница.

– Что вы там делить собрались? – как всегда не вовремя, из дома вышагнул архимаг – что характерно, с крупной деревянной ложкой – и в новой рубахе.

– Мир, – серьезно ответил Фил.

– Вам – северный полюс, мне – остальное, – архимаг нацелился зачерпнуть ложкой, но закрытая крышка испортила его планы, – Где курицу достали?

– Он украл, – обличительно тыкнула в сторону парня девочка.

– Молодец, хвалю! – со сноровкой армейского командира гаркнул дед.

– И что, так и будете воровать каждый раз? – сбилась с толку девочка, ожидая совсем другую реакцию.

– Подниму хищную птицу-зомби, будет красть птицу днем, а вечером приносить к нам, – после короткой паузы выдал Фил.

– Если охотники попадут? – приподнял бровь старший родич, – Так и будет лететь со стрелой в пузе?

– Тогда зомби-пчел, – зачесал затылок младший.

– Вот, уже дельное предложение, – обрадовалась Аркадия, так и представив, как пчелиная армия стройными рядами вылетает на цветочные луга.

– А зомби-пчелы будут воровать куриц, – продолжил Фил, – Что вы на меня так смотрите? Каких только чудес не бывает, знаете ли.

– Тебе бы все воровать и воровать, – пробурчали в ответ.

– А какие есть варианты? – пожал плечами Фил, – Или ты сможешь объяснить пчеле-зомби, как правильно собирать пыльцу или строить улей?

– Можно же работать, обменивать свой труд на еду и вещи.

– Какая же работа есть в этой дыре для детей десяти лет? – с легким любопытством посмотрел на нее архимаг.

– Магия!

– Исключительно ритуальная, после которой нас тут же попытаются поднять на вилы или потащат на костер.

– Ну, можно пасти коров, – слегка замялась Аркадия.

– А что, хорошая мысль, – неожиданно согласился Фил.

– Правда? – не поверила девочка.

– Конечно, – кивнул тот, – Можно будет украсть целого быка!

– И свалить все на волка, – добавил архимаг.

– Ну вас, – нахмурилась сводная сестра и гордо отвернулась.

Тем временем крышка все-таки была приоткрыта, а блюдо – продегустировано.

– Снимай с огня, готово. И даже не отравлено. И даже съедобно. И даже вкусно, вот чего точно не ожидал.

– Хочу отметить – и совсем не дорого, – Фил вновь закрыл крышку и придвинулся к котелку, намекая, что делиться не собирается.

– Забирай южный полюс тоже, – покладисто согласился старший брат.

– Между прочим, воду я притащила.

– Зачем? Там за домом две бочки с дождевой водой, мы с матерью уже умыться успели, – удивился архимаг.

Аркадия на секунду опешила, переваривая сказанное.

– Или вы поленились за дом заглянуть? – продолжил он, облизав ложку и расчетливо посматривая на котелок, слово перед штурмом очередной темной цитадели.

Девочка аж зарычала, вспоминая сколько убила времени и сил, но вовремя взяла себя в руки – вдруг мама услышит.

В три шага Аркадия подошла к бочке, зацепила ее когтями и оттащила в сторону купальни.

– Моя вода, – гордо сообщила она, – А вы себе свою таскайте для купания. А ковшей тут нет, – и еле удержалась, чтобы не показать язык.

– Ладно, – неохотно ответил Фил, отодвигаясь от котелка. Хорошенько искупаться хотелось не меньше, чем кушать. Мыться же в озере было не выгодно – вдруг кто заметит мыло.

– Хватай и неси в дом, – старший кивнул девочке на котелок, – Пациента тоже кормить надо.

За время отсутствия, дом неуловимо изменился. Не было той давящей атмосферы болезни, пропала пыль с пола, стол был украшен скатеркой и заставлен тарелками с ягодами – архимаг тоже не бездельничал. Несколько досок возле стены были сняты с места и отложены в сторону, открывая доступ к тайнику с тарелками-ложками, ножами и одеждой – благодаря хозяйской предусмотрительности, эти вещи удалось сохранить. С огромным удовольствием дети переоделись в чистое, нашлось даже некоторое подобие обуви – на несколько размеров больше, с деревянной подошвой, но куда лучше, чем ходить босиком.

Мать детей попыталась привстать с места, но с досадой на собственную слабость откинулась на импровизированную подушку из сваленной друг на друга одежды.

– Не вставай, – засуетился старший брат, подхватил тарелку из тайника и сделал знак Аркадии подойти.

– Ей же тяжело, Кеош, – женщина вновь попытала подняться, будто бы хотела помочь.

– От судьбы-то не уйдешь, Кеша, – поддел Фил.

– А нас как зовут? – тихо полюбопытствовала Аркадия. Стражник не знал их по имени.

– Арика и Флин, – шепнул в ответ архимаг.

– Похоже-то как, – ахнула девочка.

– Судьба, – без выражения ответил Фил и попытался выйти из разговора, занявшись сервировкой не особо большого стола тарелками да ложками.

– То есть, они – это мы там? – не унималась она, подойдя к нему вновь.

– Они там – умерли, а мы – здесь, – негромко пробубнил парень.

– Но если бы выжили, то…

– Все способности к магии у них были, если тебе интересно. Возможно, стали бы великими людьми, – Фил убрал крышку с котла и принялся разливать по тарелкам.

– Не стали бы, – в разговор вступил архимаг, подхватывая тарелку с супом для матери, – Крутили бы хвосты коровам всю жизнь, запили, рано женились, рано умерли. Тысячи таких.

– Но это же ужасно?

– Мир выдержит тысячу таких, как он? – Фил кивнул в сторону отошедшего родича, – Или таких, как я?

– А какой ты? – в одно мгновение сосредоточилась Аркадия.

– Любознательный, – односложно ответил парень и уткнулся взглядом в свою тарелку.

– Хоть демона среди них не было, – робко улыбнулась девочка и уселась напротив, придвигая блюдо к себе.

– Кто знает? – вставил Фил между двумя ложками.

– Я знаю, – архимаг занял третью грань стола и обворожительно улыбнулся сводной сестренке.

– Слушать не желаю, – ответила она жестким взглядом и, по примеру Фила, сосредоточилась на еде.

– Дров нет, – после некоторой паузы продолжил Кеош, – печь топить не будем, не зима, не замерзнем.

Солнце заглядывало внутрь дома красно-желтым цветом близкого заката, предвещая скорое наступление сумерек.

– А спать где? – Аркадия покрутила головой, в надежде обнаружить дверь в соседнюю комнату или неведомо откуда возникшую вторую кровать.

– На печи, вдвоем уместитесь.

– Почему это вдвоем? – возмутилась девочка.

– Я сплю рядом с мамой, а вы где хотите, хоть на полу, честное слово, не неволю, – сыто потянулся архимаг.

– Печь большая, не съем уж, – буркнул Фил, наклонив тарелку от себя, чтобы зачерпнуть остаток.

Через пару минут три пары глаз синхронно сошлись на пустом котелке – аппетит у детей был под стать взрослым.

Громкий гул с улицы, переплетение звуков шагов и громкого мычания, заставил легонечко вздрогнуть.

– Коровы с выпаса вернулись, – пояснил архимаг, в то же время задумчиво рассматривая котел. Чиркнул ноготком по стенке, пытаясь отколупать нагар и добраться до металла – уж больно не вязалась вещица с окружающей действительностью.

– А у нас есть корова? – полюбопытствовал Фил.

– Мам, а у нас корова есть в хозяйстве? – развернулся назад маг.

– Как не быть, одна Квитка-кормилица да осталась, с утра спровадила ее, да думала уже не увижу больше.

– С коровой, а живут впроголодь, – тихо удивился Фил.

– Так до нас доят, – словно извиняясь, ответила мама, услышав слово сына.

– Зачем им столько молока? – возмутилась Аркадия.

– Чтобы у остальных не было, – шепнул архимаг, – Что расселись? Пошли встречать.

Еле удалось уговорить женщину, чтобы не вставала – не велика наука открыть створку для привычной к своему дому скотине.

Перед домом обнаружилась черно-пестрая корова, довольно крупная. Животное меланхолично пережевывало куст возле дома и вовсе никуда не торопилось.

А вот за ней было явление куда тревожнее – несколько деревенских кумушек вовсю обсуждали, кому достанется бесхозная животина.

– Уже похоронили, – сплюнул архимаг, раскрыл створку шире и приглашающе махнул рукой.

Корова не сдвинулась ни на сантиметр. Наоборот – завидев Аркадию, отшагнула назад.

– Иди в дом, очень тебя прошу, – заворчал на Аркадию Кеош.

Демоница обиженно фыркнула и убежала, обогнув по пути пса, что с любопытством смотрел на театр людей из первого ряда.

– Это куда вы ее потащили, – подскочила одна из кумушек, – Корова моя нынче, продали ее мне.

– Ты ври, да не завирайся, – громко заверещала сухонькая старушка, согнутая старостью до горба, – Ты ее пасла, ты ухаживала?

Тут же подошли остальные участницы, и свара пошла по второму кругу – придумывались новые поводы, несуществующие долги и зароки.

– Не идет, – развел руками Фил, пытаясь в этом шуме и гаме зазвать животину внутрь двора по имени, – Подтолкнуть бы чем.

– Сейчас придумаем, – архимаг приценился к доскам в заборе, скрепленных меж собой деревянными колышками, и два удара выдернул неширокую жердь, до того кое-как крепившуюся к остальным.

– Другое дело, – одобрил родственник, но осекся, когда вместо шлепка по корове, дед сделал несколько широких шагов, оказался за спинами кумушек и со всей силы, помноженной на малую толику имеющейся магии, засадил сварливым бабкам ниже поясницы.

– Мать мою хоронить вздумали? – Проорал берсерком архимаг, замахиваясь для второго удара, – Мою корову забрать?!

Третьего удара не последовало – сухонькие старушки с девичьей прытью разбежались так, что только пыль столбом.

Корова меланхолично дожевала куст и вошла внутрь двора.

– Чем отличается человек от человека с палкой? – спросил вслух архимаг и поставил жердь обратно к забору.

– Человек с палкой добрее, – отозвался Фил, кивнув на рисунок рун, что успел накорябать на земле пальцем ноги.

– И в правду, – старший брат нахмурился, прочитывая узор, и с ожесточением принялся его затирать, – И чтобы больше – никогда!

– Конечно, дедушка, – кротко ответил тот, – Обязательно спрошу вашего разрешения.

На крыльце Аркадия осторожно придерживала маму, что все таки встала с кровати и вышла во двор – по видимому, на крики и шум.

– Все хорошо, зачем ты поднялась, – засуетился архимаг, придерживая женщину с другой стороны.

– Квитка ухода требует, да ты не волнуйся, я уже хорошо себя чувствую, да Арика поможет, – погладила она сына по голове.

Фил почему-то почувствовал укол ревности, глядя на эту сцену, и тоже захотел сделать что-то полезное – да вот нечего.

Аркадия кивнула, с любопытством разглядывая корову – возможно, впервые в жизни с такого расстояния.

– Котелок нам принесите, – спохватилась она.

Младший кивнул и поспешил выполнить просьбу, за что – вот удивительно, во второй раз, с удовольствием ощутил все удовольствие от легкого поглаживания головы материнской рукой.

Еще через десяток минут, братья устраивались в доме, спешно перезастилая кровать и печку – все требовалось завершить до темноты, так как ни лучины, ни лампады в доме не оказалось, а демонстрировать магию матери они пока что не рисковали.

Чуть позже в дом вошли женщины, привнеся с собой запахи парного молока – его было немного, так что все ушло на поправление здоровья матери.

Фил с удовольствием укрылся, отметил прилегшую рядом Аркадию, приготовился отвоевывать каждый сантиметр пухового одеяла в жестокой битве, не дождался и развернулся лицом к девочке.

Аркадия сидела, поджав коленки к груди, и с некоторым ошеломлением всматривалась в свои ладони.

– Что-то случилось? – шепнул Фил.

– Я только что доила корову, вот этими вот руками, – неестественным голосом ответила сестра.

– П-ф, – фыркнул он, отворачиваясь обратно, – Лучше представь, каково корове – ее доил архидемон.

Несколькими часами ранее.

Возле южных ворот селения, у стены, меж стен двух пустующих построек, было тесновато.

На небольшом пятачке свободного пространства скучали три стражника, наблюдая за непонятной работой лучшего охотника селения, что склонился над бездыханным телом юного паренька. Померший был им не сват, не брат, а и вовсе сын старосты деревеньки, что моментально исключало всякую приязнь к усопшему. Они бы и разошлись давно по домам – да глава стражи не давал, что стоял тут же с кислым выражением лица. Вот кому уж точно скучать не придется – мало того, что подчиненный мертв, так еще отец его скандал устроит, до барона дойдет – это уж точно. Так что должность главы зависла на волоске, ежели не найдется убедительной причины смерти, а еще лучше – виновника таковой.

– Что скажешь, Януш? – глава стражи нетерпеливо заглянул за спину охотнику, пытаясь понять что-то в его работе.

– Убит ударом в правый висок, – степенно ответил охотник, поднимаясь с земли, – До того волокли его от ворот – на земле следы остались. Убийца невысок собой, возможно, не один. Чем-то ноги обернул – ни единого отпечатка не найду, да еще земля сухая, твердая. До убийства парня угостили чем-то, но не отрава, ручаюсь.

– Да подожди ты с едой, кто убил то? – глава поморщился, как от зубной боли.

– Неведомо мне. Кто-то знакомый, раз подойти к себе позволил, – легонько пожал плечами Януш, – Больше тут мне работы нет.

Охотник спокойно развернулся к главе спиной и ушел, оставляя на стражу все хлопоты с розысками убийцы и погребение жертвы.

– Вот урод, – зло сплюнул глава, обращаясь сразу и к охотнику, которого даже не окоротить толком – барон запретил, и к мертвому парню, из-за которого теперь столько проблем.

– Уважаемый начальник, – шагнул к нему Инил, стражник под пятьдесят лет, пьянчуга и драчун, но человек верный, и зашептал, чтобы остальные не услышали, – А может, его Оршин убил?

– Это которому ты денег задолжал? – угрожающе ответил он.

– Это у которого жена-красавица, но глупая, раз отвергла такого уважаемого человека, как вы, – прикинувшись дурачком, ответил Инил и глубоко поклонился.

– Говори дальше, – замешкался глава.

– Рекомый Оршин был направлен на рубку деревьев, – с уважением продолжил Инил, – где за ним пригляда нет, так как работать он привык один, и один обладает подходящим инструментом для того.

Глава стражи кивнул, вспомнив, как эта пародия на человека, больше походившая на здоровенного медведя размахом плеч и густотой шерсти на груди, вытаскивал на своем плече здоровенные бревна. Заодно скрипнул зубами, припомнив, как заглядываются на лесоруба девки – замужние и нет, даром у того уже есть в супругах первая красавица на селе. И опять таки – барон не велит трогать, потому как Оршин один за десяток работает.

– Вернулся раньше времени, повздорил со стражником, которому не велено работников в село пускать, вот и приключилась беда. Много ли надо тому Оршину, чтобы человека убить? – продолжил Инил, – Стукнул легонечко – и вот уже тело остывает. Испугался Оршин, оттащил невинно убиенного и убежал в лес, чтобы вечером, злодей такой, вернуться к красавице-жене как ни в чем не бывало, – осуждающе покачал головой.

– Так он же не сознается все равно, – начальник облизал сухие губы и взвешивал аргументы в голове.

– Смотря кто слушать его будет, – хитро улыбнулся подчиненный, – на допросе-то.

– А допрашивать его буду я, – ответил ему хищной полуулыбкой глава стражи, повернулся к остальным подчиненным, что расслабленно подпирали стену, и гаркнул, – Общий сбор, живо! Убийцу брать будем.