Корнуолльские Ведьмочки и Аномальные Материалы

Глава 16. Змея и грифон

В пятницу, одиннадцатого октября, Драко Малфой вновь появился на общем завтраке. Зайдя в зал, в сопровождении Крэбба и Гойла он сразу же направился к столу Гриффиндора.

– Мистер Лонгботтом.

– Мистер Малфой.

Сейчас неуклюжий толстяк держался намного увереннее, хотя в его голосе всё равно проскакивало опасение.

– Благодарю за в высшей мере увлекательную схватку! Однако, должен признать, впредь я не планирую участвовать в деятельности дуэльного клуба – квиддич в моей семье считается более предпочтительным времяпрепровождением.

Драко коротко кивнул. Невилл ответил тем же.

– Папа явно ему высказал всё, что думает, – прошептала Панси. – Сам бы он такого наплёл…

– А сейчас нас ждёт самая главная часть…

– Главная?

– Сольное выступление Рональда Уизли!

– Точно… Ты была права. Он сейчас просто зеркальное отражение Дракусика!

– Дракусика?

– Ладно, он мне нравился в восемь лет. Но никому ни слова!

Как и предсказала Элли Преддек, из стихийно собравшейся толпы любопытствующих младшекурсников всех четырёх Домов выступил рыжеволосый.

– А вот и великий герой Слизерина! Наконец-то нас почтил своим присутствием наигнуснейший из всех Малфоев! Непобедимый волшебник из огромного поместья – если, конечно, против него не выйдет аж целый кот!

Руки Драко непроизвольно сжались в кулаки. Он медленно обернулся, закусив нижнюю губу, чтобы ненароком не сорваться. И декан, и отец недвусмысленно дали понять, какое поведение ожидается от наследника самого богатого рода Магической Британии.

– Как вы полагаете, мистер Малфой, когда нам предстоит услышать историю о том, как мистер Уизли одержал над вами победу, в то время как мистер Лонгботтом просто стоял в стороне?

Драко медленно разжал ладони и осторожно выдохнул.

– Вероятно после Рождества, мисс Преддек. До каникул, полагаю, мистеру Лонгботтому в истории мистера Уизли ещё будет полагаться некоторая роль. Небольшая.

– Но не идущая ни в какое сравнение с ролью самого мистера Уизли?

– Разумеется. Ведь что сделал мистер Лонгботтом? Ничего особенного, всего лишь применил заклинание, изучаемое на третьем курсе. То ли дело мистер Уизли, простоявший около площадки весь поединок и героически победивший желание ковыряться в носу…

– Ты просто тужишься изобразить своё поражение не таким позорным, Малфой! Страшно представить, если бы вместо Невилла против тебя вышел Гарри! Что бы с тобой стало, а?!

– Твой Гарри, являясь полукровкой, не может быть достойным противником для меня, – Драко усмехнулся, переводя взгляд на темноволосого очкарика. – Ничего личного, мистер Поттер, но таковы положения Визенгамота. Ах да, вас же никто не учил, по каким законам живут волшебники…

– Да Поттер стоит сотни таких слизней как вы!

– Поттер, Лонгботтом… Как вы полагаете, мистер Малфой, решится ли мистер Уизли что-то сделать самостоятельно? Или же до выпускных экзаменов он будет прятаться за спинами других, присваивая крупинки чужой славы?..

– Ах ты!.. Кто бы говорил! Да ты даже на метле пяти секунд не удержишься! А я с детства…

Элли смерила его безразличным взглядом.

– Is féidir le hiolair dul faoi bhun sicíní, ach ní shroicheann sicíní iolar riamh[18].

Со стороны группы поддержки Уизли раздался на удивление реалистичный всхрюк. Рон, широко раскрыв глаза, обернулся. Шимус Финнеган, обеими руками затыкая рот, героически старался не заржать.

– Ты что сказала!?

– Dráma ar fhocail neamh-aistrithe le frásaí idiomatacha Gaeilge, – пожав плечами ответила ирландка.

– Я спрашиваю – что это значит!!!

– Непереводимая игра слов, – сообщила протиснувшаяся поближе Мораг МакДугал. Поскольку она с семьёй жила в Корнуолле, на Хаффлпаффе шотландка считалась самым непредвзятым источником информации во всём, что связано с Элли Преддек.

– С использованием ирландских идиоматических оборотов[19], - добавила Эрин Киттлер – предвзятый, но гораздо более подробный источник знаний барсуков про роды и кланы Преддеков.

Гриффиндорцы Пол Каннингэм с четвёртого курса и Глемма Молоуни с седьмого заулыбались. Уизли внезапно понял, что почему-то симпатии не только хаффлов, но и его товарищей по Дому – включая даже Шимуса, живущего с ним в одной комнате – сейчас склоняются в сторону слизеринки.

– Идиоматический оборот – это устойчивое словосочетание с самостоятельной семантикой, – не удержалась Гермиона Грейнджер. – Его смысл не соответствует смыслу отдельных входящих в его состав слов.

– Не думаю, что вы ему помогли, мисс Грейнджер, – холодно, но вежливо заметила Дафна Гринграсс.

– Уизли ни слова ведь не понял! – добавила Панси.

– Не соглашусь, – возразила Элли. – Некоторые термины из высказывания мисс Грейнджер могут быть знакомы мистеру Уизли. Например «его» и «слова», а возможно также и «смысл»…

Это стало последней каплей.

Прежде, чем кто-то успел отреагировать, Рональд Уизли сбил Элли Преддек с ног и придавил к полу. Поттер и Лонгботтом несколько мгновений соображали, что происходит, прежде чем броситься оттаскивать товарища. Впрочем, они не успели – Уизли-младший вдруг резко полетел назад, как будто его отшвырнул великан.

– Глупый мистер-болван ударил мисс-хозяйку! – возмущённо пропищала Паски. – Глупый мистер-болван дорого заплатит!

Прыгнувшая между Уизли и Преддек взъерошенная рысь, как-то вдруг вдвое увеличившаяся в размерах, медленно и очень недобро начала приближаться к гриффиндорцу.

– Оа э хэюхь хауауа!!! – провыл Рональд гриффиндорцам, пытаясь отползти подальше. Разобрать вылетающие из разбитого рта слова было непросто, но их смысл был очевиден.

Элли лежала на полу ничком, прикусив нижнюю губу. Судя по тому, как она морщилась, обхватив левой рукой правое плечо, ей было больно.

– Что здесь происходит?!

Профессор МакГонагалл появилась, как всегда, бесшумно.

Теодор помог Элли встать. Поттер и Финниган поднимали держащегося за окровавленное лицо Уизли-младшего. Невилл растерянно смотрел то на слизеринку, то на гриффиндорца.

– Рональд Уизли напал на мисс Преддек, профессор МакГонагалл, – сообщил Нотт.

– И, похоже, у неё сломана ключица, – добавила Хейвуд, четверокурсница с Хаффлпаффа, мечтавшая стать колдомедиком. Упустить случай попрактиковаться она не могла. – Мисс Преддек нужно осторожно доставить к мадам Помфри.

– Закрытый осколочный перелом может быть опасен, если кость проткнёт верхнюю часть лёгкого, – добавила Куинни Смит и, испугавшись собственной смелости, принялась оправдываться. – У меня мама тоже медициной занимается…

Несмотря на вовсю пылающий камин, собравшимся в Общей гостиной Слизерина ученикам казалось, что они находятся на Северном полюсе.

– Сначала Малфой упорно напрашивается на поединок с Лонгботтомом, единственным помимо него первокурсником, изучавшим учебники третьего года. Затем Пьюси, решивший «случайно» наступить зверю четвёртой категории на хвост, несмотря на моё предупреждение. В прошлый четверг Фишер, Купер, Огден и примкнувшая к ним Паркинсон…

– Панси просто шла мимо, профессор…

– В час ночи мимо кладовой смотрителя? Фишер, Купер, Огден и примкнувшая к ним Паркинсон попались Филчу при попытке вынести ящик огневиски! А теперь ещё и вообразившая себя невесть кем Преддек, устроившая драку с Уизли!!! У меня начинает складываться впечатление, что я, сам того не зная, возглавляю Дом Гриффиндор. И лишь по причине внезапного приступа дальтонизма не отличаю красный цвет мантий и галстуков от зелёного…

Если бы слова можно было собирать в колбы, то яд, сочащийся из уст зельевара, по смертоносности заметно превзошёл бы яд василиска.

– Уизли нарывался, – буркнул Драко.

– А не вы ли, мистер Малфой, три дня назад в больничном крыле рассказывали мисс Преддек, как его лучше спровоцировать?!

Красное лицо Драко, обрамлённое почти белыми волосами, смотрелось на удивление комично. Но никто из слизеринцев почему-то не смеялся.

– Клянусь, если до Рождества хоть кто-то из вас ещё хоть на мгновенье добавит мне проблем…

Оставив слизеринцев самим додумывать многообещающее окончание фразы, Северус Снейп размашистым шагом покинул Общую гостиную.

Сидящий рядом с кроватью фамильяр навострил уши. Новый запах однозначно указывал на то, что в медицинское крыло зашёл профессор зельеварения.

– Мадам Помфри, при всём моём немалом уважении к вам, как к лучшему целителю, и не только Хогвартса – мне нужно поговорить с Элли наедине.

– Элли Преддек нуждается, в первую очередь, в покое! Возможно, Северус, вы и не понимаете, но для девочек приемлемо только консервативное лечение! Даже небольшой шрам или нарушение подвижности может заметно ухудшить внешний облик!

– Облик?

– Облик, Северус, это не только внешность, это и осанка, и движения! Тебе не понять, как важно девочке, например, уметь безупречно танцевать…

– Поппи, я не буду её беспокоить. Не думаешь же ты, что я причиню вред своей ученице?

– Намеренно – конечно нет. Но сейчас даже сильные эмоции могут вызвать напряжение мышц и смещение осколков кости – а я их сорок минут все выправляла! Неужели это не может подождать до утра? Никуда этот засранец… этот мистер Уизли из школы не денется за ночь.

– Я не об этом хочу поговорить. Но её семья просила незамедлительно сообщать о всех возможных осложнениях.

– Они тоже могут подождать до завтра!

– Ты не видела её старшую кузину…

Медиковедьма задумалась.

– Только если я буду рядом. И не обещаю, что не буду подслушивать.

– Договорились…

Занавеска колыхнулась, пропуская декана к мисс Преддек. Не говоря ни слова, профессор встал около кровати, сверля маленькую ирландку ледяным взглядом.

– У меня был план, – наконец, тихо ответила Элли на неозвученные вопросы.

– Не могу не выразить своего восхищения по этому факту, – язвительно прокомментировал профессор. – Особенно от прошедшего времени глагола «быть».

Девочка промолчала.

– И в чём же он заключался? И да – мне, в общих чертах, известно содержание вашего разговора с Драко Малфоем.

Первокурсница вздохнула.

– Мистер Уизли должен был оскорбиться и вызвать меня на дуэль. Он… довольно импульсивен, так что разговор на гэльском, в сочетании с репликами которые он мог бы счесть завуалированным оскорблением – при том, что они таковым не являлись, что было бы очевидным для декана МакГонагалл, которая вполне понимает гэльский – этот разговор стал бы причиной вызова.

Преддек вздохнула ещё раз.

– В общих чертах, таким должен был стать первый этап.

– Потрясающе, – Снейп изогнул бровь, обозначая интерес. Его интонация прямо свидетельствовала об обратном. – Очевидно, был придуман и второй?

– На втором этапе мне было необходимо, как вызываемой стороне, обозначить срок. Поскольку сегодня пятница, а мне предстояло указать больше двадцати четырёх часов, то поединок состоялся бы в два часа шестнадцать минут пополудни, сразу после обеда в субботу. Таким образом Уизли не смог бы отработать что-либо незнакомое или достаточно эффективное. В качестве секунданта я планировала выбрать Теодора Нотта – мы с Тео обговорили его согласие во вторник. Поскольку моё состояние вполне позволяет официально отказаться от участия в поединке, неоспоримо с юридической точки зрения – Уизли бы закономерно рассчитывал на то, что я воспользуюсь этим правом и его противником будет мистер Нотт. Это заставило бы его, в условиях недостатка времени, пытаться узнать, что ожидать от Теодора, вместо того, чтобы выяснять, чего можно ждать от меня.

– Интересно. Третий этап, я так понимаю – сам поединок?

– Да. На официальной части я предполагала отказаться от выступления секунданта в качестве защитника. Это бы привело к заметному нервному напряжению у Рональда Уизли, поскольку он мыслит шаблонами и любой выход за пределы ограниченного числа предварительно обдуманных вариантов напрочь выводит его из равновесия.

– Это называется «страх», мисс Преддек.

– Я плохо представляю себе эту эмоцию.

– План дуэли у вас тоже уже был готов?

– Разумеется, профессор Снейп. Три заклинания с каждой стороны. Скорее всего, Рональд Уизли успел бы исполнить один или два простых сглаза, после чего отвлёкся бы на унижающие реплики в адрес меня или Дома Слизерин в целом. Безусловно, была вероятность проигрыша на данном этапе, но, с учётом обычного поведения мистера Уизли, это бы выглядело как недостойное поведение перед намного более слабым противником. По сути, он бы слишком поздно понял, что тем самым достиг обратного, теряя собственную репутацию и умаляя репутацию Дома Гриффиндор в целом. В глазах большей части учеников я бы, в свою очередь, выглядела как достойная сочувствия и симпатии жертва хамского поведения Уизли. Но основной расчёт был на победу. Я планировала применить Fjørbål.

– Ритуал Пламенеющих Перьев?

– Ритуал – слишком громкое слово, профессор. Примитивный маленький рунный круг Кано и активирующая Манназ, которые я бы нарисовала кровью с разбитого лица или из прокушенной губы. У меня получалось удерживать контроль от сорока секунд до минуты. Затраты на удержание составляли меньше пинты.

– Подобная кровопотеря в вашем возрасте означает необходимость в немедленной госпитализации!!! – неожиданно взорвался доселе абсолютно хладнокровный декан. – Вы сошли с ума!!!

– Мне потребовалось бы направлять и поддерживать пламя меньше пятнадцати секунд. Палочка мистера Уизли… Она обломана с одной стороны, так что достаточно подпалить торчащий наружу волос единорога. Затем накопленная сила сердцевины сама уничтожит её. В Англии мало знают колдовство норманнов, тем более в той части, которая описывает использование крови. Среди учеников Дома Гриффиндор – тем более. Рональд Уизли не был бы готов к такому нападению.

Теперь вздохнул уже Снейп.

– Напомните мне, почему вы при таких… склонностях – были всё же зачислены на Слизерин?

– Я – разносторонняя личность… – Элли позволила себе улыбнуться.

– В любом случае, я запрещаю вам использовать Fjørbål и его производные иначе, как в качестве средства магической гигиены – и то, исключительно когда рядом нет меня, вашего эльфа или старост, которые могли бы безвозвратно удалить вашу кровь при ранении.

– Я бы хотела возразить. Левитируемый огонь из крови, в моём нынешнем состоянии – единственное доступное средство защиты. На другие чары или сглазы мне либо не хватит времени, либо помешает тремор…

– Даже не считая эльфа, отправившего Уизли в нокаут, у вас есть фамильяр. Полностью подчинённая вам рысь, когти которой столь же опасны, как яд руноследа или рога грапхорна. Надеюсь, у вас хватит ума, если что, вовремя остановить своего… Боба.

– Разумеется. Причинять существенный вред ученикам Хогвартса не входит в мои планы. Кстати, теперь его зовут Рори.

– В надёжности ваших планов, мисс Преддек, я сегодня убедился. Невероятно продуманное нечто, развалившееся при первом же столкновении с реальностью, когда вместо вызова на магический поединок вас просто поколотили.

Элли немного поморщилась.

– Наверное я… иногда тоже могу не замечать… других возможных путей развития событий.

– Рад, что вы это заметили, мисс Преддек! Кстати не рассчитывайте, что в понедельник МакГонагалл сделает скидку на вашу травму.

Снейп направился к выходу из владений мадам Помфри. Уже у самой двери он, полуобернувшись, спросил:

– Если я правильно помню… Сердцевина наследной палочки, с которой у вас проявилось сродство – от кухулинского пса?

Преддек закрыла глаза, еле заметно кивнув. Взмахнув мантией, Снейп покинул медицинское крыло.

– A praestigiis Normannorum libera nos, Domine[20]… - донеслось из коридора.

Тридцать первого октября Хогвартс с самого утра был буквально наполнен запахом запечённой тыквы, этим новомодным маггловским атрибутом ночи перед Sollemnitas Omnium Sanctorum[21]. Хорошо ещё, что двумя ночами раньше Шарожоп ухитрился притащить с кухни две брюквы, достаточно большие для изготовления правильных фонариков в память о незадачливом жадине-кузнеце.

– …и тогда Джек МакЛантен второй раз решил обмануть Дьявола, чтобы выторговать себе ещё десять лет, чтобы ходить по земле! – делилась настоящей историей Мораг, пока первокурсницы шли на Чары. – Когда Дьявол залез на дерево, кузнец выцарапал на нём крест, чтобы тот не мог спуститься! И Дьявол согласился, потому что уже знал, что будет дальше. Джек был очень доволен, что снова обманул владыку Преисподней, и пошёл в таверну, чтобы снова напиться – а там подавился и умер. Но поскольку он был грешником, то небеса оказались для него закрыты. А в ад черти отказались его пускать – дескать, сам же торговался, чтобы на его душу Дьявол не претендовал. И только кинули ему неугасимый уголёк из под адского котла, чтобы тот напоминал Джеку о вечности. И тогда МакЛантен засунул уголь в светильник из брюквы и отправился скитаться по свету до самого скончания времён.

– А как у него оказалась брюква?

– Это специальный светильник. После правильного ритуала он должен отправить душу в иной мир, ну, он правильный путь показывает. Это единственное, что душа Джека смогла с собой захватить после смерти.

– То есть, вашими брюквинами можно убрать привидение?

– Ну, не всё так просто, там довольно сложный ритуал. У нас, в Корнуолле, есть несколько старых ведьм, которые могут сделать работающий светильник Джека, но в Хогвартсе этому не учат. А те ведьмы – не самые приятные в общении, да…

Для первого практического занятия профессор Флитвик разбил всех учеников на пары. Партнером Эрин оказалась Браун, чему та ужасно обрадовалась. Лаванда слышала, что Элли Преддек после ужасного нападения Рональда Уизли долго говорила с профессором Снейпом – и жаждала подробностей. МакДугал повезло меньше – ей в напарники досталась вечно хмурая Перке.

Салли-Энн, как обычно, тоже была не в восторге. А в прошлый вторник Перке с Лавандой вообще чуть не устроили драку, когда излишне любопытная блондинка – это признавали все – в поисках затерявшегося зачарованного гребня решила заглянуть в сундук Салли.

Лаванда довольно свободно относилась к своим вещам, обычно не возражая, если ими пользовались другие. Конечно, девочки обычно предварительно спрашивали разрешения, но иногда могли или забыть, или сама Браун могла куда-то отойти. В любом случае, все согласились, что Перке поступила слишком грубо, прыгнув на крышку сундука и чуть не переломав Лаванде пальцы. Впрочем, староста девочек Клара Дженкинс быстро утихомирила первокурсниц и отвела всех к профессору Спраут.

После недолгого общения с деканом восемь красных как мак девочек гуськом вернулись в Общую гостиную. Даже вроде как ни в чём не виноватой Эрин почему-то было неудобно от того, что когда Браун и Перке поссорились, она не попробовала их остановить. Уже вечером, когда все лежали в кроватях, общее мнение сумела сформулировать Ханна:

– Когда профессор Спраут сказала «Девочки, ну как же так-то?» – вот лучше бы Снейп наорал. Я чуть сквозь пол не провалилась от стыда!

С ней тут же все согласились, включая, как ни странно, и саму Салли-Энн.

Эрин встряхнула головой, возвращаясь к реальности.

– …и не забудьте те движения кистью, которые мы с вами отрабатывали. Кисть вращается легко, но резко, и со свистом. Ещё раз, вот так – фьють – легко, резко, и со свистом. К сожалению, некоторые ученики привыкли к другому способу движения, и им приходится намного сложнее добиваться требуемого результата, – он посмотрел на мисс Киттлер. – И очень важно правильно произносить инкантацию…

Заставить перо летать было непросто. Разве что Элли Преддек смогла бы сразу же поднять своё перо даже не доставая палочку. Впрочем, это было ожидаемо – корнуоллка из Слизерина при необходимости легко левитировала книги, чашки, тарелки, пергаменты, а когда такой необходимости не было – яблоки из постоянно таскаемой её эльфом корзины.

С другими же чарами, обязательными для изучения на первом курсе у неё, по слухам, было заметно хуже.

– Эй, – прошептала Лаванда, когда наступила очередь Эрин истязать учебный инвентарь. – А ты не в курсе, о чём профессор Снейп разговаривал с Преддек у мадам Помфри две недели назад? Когда ещё почему-то заявила МакКошке, что у неё нет претензий к Уизли и Гриффиндору…

– Вингардиум Левиоса! – Эрин не собиралась переучиваться хвату из-за рекомендации профессора Флитвика. Она всерьёз задумалась об участии в спортивных дуэлях, а после того как ещё в начале семестра ей удалось припечатать заклинанием Драко Малфоя, авторитет мисс Снайд в глазах ирландки поднялся если и не до небес, то всё равно достаточно высоко. – Не в курсе. Вингардиум Левиоса!

Перо задумчиво колыхалось, но подниматься в воздух отказывалось категорически.

– Я думаю, что она готовила какую-то подлость… ну, для Уизли, конечно, это он бы так подумал, – Лаванда быстро поправилась, заметив возмущённый взгляд ирландки. – Готовила какой-то хитрый план.

– Вингардиум Левиоса!

– Нет, ты не подумай, я ничего такого не думаю, а младший Уизли действительно вёл себя по-хамски… Кстати, я ведь всерьёз думала про Гриффиндор перед поступлением! Представляешь, я бы могла учиться вместе с ним! И Шляпа советовала…

– Вингардиум Левиёза! ОЙ!!!

Перо стрелой понеслось по классу. Правда, недалеко – профессор Флитвик неразличимым, сливающимся жестом остановил его и отправил обратно.

– Следите за инкантацией, мисс Киттлер! Магия – не разумная сущность, которая сама догадывается, чего вы пытаетесь добиться…

– Спасибо, профессор! Вингардиум Левьё… Нет, давай теперь ты, а то язык пересох.

– Вингардиум Левиоса!

– А меня она вообще чуть ли не заставляла в Гриффиндор поступить! Еле отпиналась…

– Вингардиум Левиоса! Хе-хе-хе, забавно звучит – отпиналась! Вингардиум Левиоса!

– Угу, практически ногами! Но у нас намного лучше, и Элли тоже считает, что у нас отличный Дом! А представляешь, сейчас бы с Грейнджер сидели?

– А-а-а!!! – кричать шёпотом было сложно, но Браун отлично справилась. – Я прямо так и слышу: «Вы все неправильно произносите слово Вингардиум! В четвёртом слоге нужно коснуться кончиком языка основания левого верхнего клыка на семь десятых секунды!»

Эрин тихонько захихикала.

– И не забудьте небольшое грассирование во втором! Это было на сто тридцать четвёртой странице учебника конца двенадцатого столетия за авторством монсеньора Гаспарá Арнери́, разве вы его ещё не выучили? Винг-гар-р-р-диум Левиоса!

– Точно-точно! Вингардиум Левиоса! ОГО!

Перо неторопливо поднялось футов на пять и зависло.

– Превосходно! – Флитвик громко зааплодировал. – Прекрасный результат!

– Надо повторить, – вздохнула Эрин. – Папа всегда говорит, что один раз получиться и случайно может… Ладно, давай снова я. Вингардиум Левиоса!

– И между прочим, мисс Киттлер, – как бы невзначай заметил декан Рейвенкло, проходивший мимо парты, – сегодня занятия первого курса Гриффиндора были как раз перед вашими и у мисс Грейнджер заклинание получилось с первого раза. Не стоит недооценивать знания, которые есть в книгах.

– И не думала, – буркнула Эрин. – Вингардиум Левиоса!

– Можно подумать, это добавило Грейнджер популярности, – прошептала Лаванда, когда Флитвик оказался подальше. – Я заметила, что при её появлении куксятся даже Преддек и Гринграсс…

– Элли заучку не переносит, это да…

Зал в преддверии праздника был декорирован летучими мышами и тыквами – слишком банально, на взгляд Эрин. Она даже подумывала принести настоящих нетопырёнышей на следующий год, если получится решить проблему с их туалетом.

Пустые золотые блюда, как и на вступительной церемонии, должны были наполниться только после официального начала банкета, а пока на их блестящих поверхностях играли отблески тысяч зачарованных свечей и тыквенных подобий настоящих jack o’lantern[22].

Впрочем, переубеждать других учеников Эрин Киттлер не собиралась. Они с Мораг сделали себе правильные праздничные светильники, а остальные пускай как хотят. Всё равно о нужных ритуалах в Хогвартсе не рассказывают, а тётя Рейчел обещала после третьего курса их с Элли… О, вот и она!

– Привет! – Эрин замахала руками и шедшая с ней Лаванда поняла, что избежать общения со змейками не удасться. Не то, чтобы любопытной хаффлпаффке этого не хотелось, но на младших курсах к Слизерину относились с подозрением.

А сейчас, как её показалось, самое меньшее половина барсуков обратила на Киттлер и Браун внимание.

Преддек с подругой спокойно направились к только что вошедшим в зал подругам.

– Вы Грейнджер не видели? – с ходу спросила маленькая черноволосая слизеринка с обёрнутой в тёмно-синюю бумагу плоской коробкой. По бумаге неторопливо скользили золотистые звёздочки, оставляя за собой быстро гаснущий след.

– Видели, а что? – чуть неохотно ответила Лаванда.

– У нас есть для неё сюрприз, – объяснила Элли. – Меня зовут Элли Преддек, рада знакомству. Это моя подруга, Панси Паркинсон, а это – мой фамильяр, Рори.

Теперь на них бросали взгляды и из-за стола Слизерина.

– Лаванда Браун. Тоже приятно познакомиться.

– Панси, – повторила черноволосая, протягивая ладонь.

Эрин осторожно её пожала – тётя Рейчел объясняла, что среди британских ведьм короткое энергичное рукопожатие считается признаком дурного тона, принимается лишь небольшое покачивание руки – и тоже представилась одним лишь именем.

– Приятно познакомиться, мисс Кителер. Элли много о вас рассказывала.

– Элли, а разве рысь зовут не Боб?

Рысь покачал головой. И он, и Шарожоп часто вели себя как разумные существа, в отличие от остальной ученической живности. К сожалению, Миссис Норрис тоже это заметила, поэтому уделяла фамильярам черезчур много внимания.

Бегать по ночам на кухню Шарожопу теперь было гораздо сложнее.

– Это слишком глупое имя, – пояснила слизеринка. – После того, как МакГонагалл согласилась с его присутствием, я решила назвать фамильяра Рори. Это означает «красный король». Такой оттенок шерсти, как у него, называется «красный».

– Я слышала, что Грейнджер с утра рыдает в туалете у Плаксы Миртл, – поделилась слухами Браун. – Её кто-то обидел, и по-моему – этот кто-то был из грифов. Так что если вы решили кинуть в неё бомбу-вонючку…

– О-о-о… – протянула Панси. – Там не лучшее место для сюрприза. И да, это просто книга. За кого ты нас принимаешь?

– За слизеринок, – мило улыбнулась Лаванда.

– Ваши слова очень обидны, мисс Браун. Вы мыслите такими же стереотипами, как и те, кто считает, что на Хаффлпаффе только и думают, что бы такое поесть…

В дверях Большого зала показалась громогласная ватага первокурсников в мантия Гриффиндора.

– …и да, я сейчас про него, – уточнила Элли, сверля демонстративно скривившегося рыжеволосого мальчика недобрым взглядом.

В ответ Рори, к полному восторгу блондинки, поднял правую лапу и, выпустив когти, выразительно провёл ей около своей шеи, заставив Уизли споткнуться на ровном месте. Со стороны Слизерина и Хаффлпаффа раздались смешки.

– Декан Снейп запретил мне применять колдовство для защиты от Уизли. Сказал использовать фамильяра. Но когда я отписала отцу, он ответил, что убивать учеников и персонал школы нельзя, так сказали юристы. Рори ограничивается намёками.

– Элли прикалывается! – захихикала Эрин, глядя на вытянувшееся лицо блондиночки.

– Верно, – улыбнулась Элли. – Я не люблю вредить людям или причинять им боль.

– Опять стереотипы, – вставила Панси.

– Но отцу она точно писала, потому что тогда не получилось бы шутки.

– А-а-а… Это потому, что ты не можешь лгать? – почти натурально рассмеялась Лаванда.

– Я могу говорить только правду. И письменно излагать тоже, если вам интересно. Это немного разные вещи.

Ещё немного похихикав и опрощавшись, хаффлпаффки отправились за свой стол. Преддек и Паркинсон переглянулись.

– Я сейчас быстро сбегаю к Плаксе? Праздник вот-вот начнётся, а у тебя уйдёт самое меньшее полчаса. Надо же убедиться…

Элли и Рори уселись за стол за несколько секунд до того, как на блюдах появилось заранее приготовленное праздничное угощение. Положив себе пару колбасок кабока и обжаренного лука с овсяной кашей, девочка принялась высматривать сторновейский чёрный пудинг для Рори. Эрин по просьбе подруги специально попросила Толстого Монаха заказать его на кухне. Тот обещал всё устроить, а значит пудинг просто обязан был появиться. В конце концов, для Хаффлпаффа еда – это святое, и стереотипы тут ни при чём.

С лязгом и грохотом распахнулись двери. В зал, спотыкаясь и оборачиваясь, вбежал профессор Квиррелл. Тюрбан свисал набок, а лицо перекосил страх.

Зал замер, пока Квиррелл бежал к директорскому креслу, где, тяжело опираясь на стол, простонал:

– Тролль! Тролль… в подземелье… спешил вам сообщить…

И, потеряв сознание, главный защитник Хогвартса от Тёмных Искусств мешком осел на пол.