Корнуолльские Ведьмочки и Аномальные Материалы

Глава 20. Зеркало, зеркало…

На субботнем ужине присутствовало, самое большее, треть учеников – остальные либо уже уехали на пятничном поезде, либо отправились домой через камины Хогсмида. Почти все преподаватели тоже отсутствовали, как и директор Дамблдор. Четверо Уизли, как и ожидалось, устроили шуточную, но на редкость громкую возню – могло показаться, что весь Гриффиндор оказался заполнен исключительно рыжими отпрысками самого шебутного из чистокровных семейств Магической Британии.

Гермиона, и без того пытавшаяся сесть подальше от однокурсников, встала и, вместе с неизменным учебником, подошла к соседнему столу.

– Не возражаешь, если я тут сяду почитаю? У нас слишком шумно.

Рейвенкловская близняшка Патил равнодушно кивнула. Грейнджер села на краю стола, спиной к гриффиндорцам и, раскрыв увесистый том «Фантастических Тварей и Где Их Найти»[26], углубилась в чтение.

Парой минут позже Элли Преддек пересела за стол Хаффлпаффа, к Лаванде Браун. Ещё через некоторое время Теодор Нотт, сидящий к ней спиной, не оглядываясь протянул добытый откуда-то Паркинсон тяжёлый том. Элли тут же его раскрыла и убедительно погрузилась в книгу.

Сидевшие рядом барсуки захихикали. Затем раздались смешки за столом Рейвенкло, а, спустя ещё некоторое время, веселье распространилось и на проходящих мимо Грейнджер и Преддек слизеринцев с гриффиндорцами.

– Иногда я удивляюсь, Северус, сколько общего находится даже у абсолютно разных, на первый взгляд, учеников, – пропищал Флитвик, когда деканы тоже прошли к выходу мимо ученических столов.

– Намного важнее то, в чём эти ученики различаются, – холодно заметил Снейп.

Грейнджер, наконец, подняла голову и удивлённо оглянулась. Смешки учеников стали громче. Девочка непонимающе заозиралась, встала, оглядела свою мантию и лишь потом заметила сидящую прямо напротив неё – за столом Хаффлпаффа – Элли Преддек. В руках Элли, как и сама Гермиона пять минут назад, держала толстую книгу.

«Обыкновенные монстры и как их избегать»[27] – гласило название слизеринского фолианта.

– Ты… Ты зачем это притащила? – наконец, выдавила из себя гриффиндорка.

– Между прочим, это весьма фундаментальный труд, в высшей степени аргументированно полемизирующий с книгами Ньюта Скамандера, – вежливо улыбнувшись, заметила Элли.

– Ты пытаешься меня высмеять?!

– А вот это – не аргументированное мнение.

– Подлая и гадкая змея! Я тебя презираю!

– Подобные высказывания не делают вам чести, мисс Грейнджер. Вы выставляете себя весьма невоспитанной особой…

Отложив книгу, слизеринка поднялась из-за стола. Слегка наклонив голову, она изучающе смотрела на Грейнджер.

– А ты, Элли Преддек, ты – наихудшая ведьма из всех, кто учится в Хогвартсе! – закричала Гермиона.

Взгляд ирландки, и до того не особо дружелюбный, стал очень злым. Отставив указательные и безымянные пальцы, она будто бы машинально развела руки и повела их назад, тем самым словно останавливая эльфу и фамильяра. Но прежде, чем ядовитая и, несомненно, тщательно выверенная колкость сорвалась с её губ, из группы подошедших к Преддек слизеринок вперёд абсолютно неожиданно выступила Куинни Смит.

– А если Элли и наихудшая ведьма, то ты тогда вообще – Пустая! Этель Пустая, вот![28]

По какой-то причине, услышав это сравнение, Грейнджер, явно готовая, как и её одноклассник Рон Уизли полтора месяца назад устроить с Элли драку, неожиданно сдулась. Теперь она выглядела просто ошарашенной.

– Я? Почему?

– А что, не так? – полукровка Смит даже топнула ногой. – Не помнишь разве? Этель же принадлежала к такой породе людей, которые просто обожают всяческие экзамены и проверки и просто жить не могут без подробных инструкций, которые всегда заучивают наизусть и тщательно выполняют! Вот!!!

Элли Преддек с тщательно скрываемым удивлением посмотрела на Куинни.

– Ну… да, – удивлённо согласилась Дафна Гринграсс.

– Очень похоже, – кивнула Трейси Дэвис.

– Один в один, – авторитетно подтвердила Панси Паркинсон.

– Неправда!

– Можно спросить любого грифа, – предложила Миллисента Буллстроуд. – Кто в вашем Доме обожает экзамены и учит всё наизусть?

Грейнджер замерла, как будто на неё наложили Петрификус Тоталус – разве что ноги не были прижаты одна к другой.

– Мы, разумеется, не осуждаем…

– Но факт остаётся фактом.

– Я не Пустая!!! – прокричала Грейнджер и, расталкивая учеников, выбежала прочь из Большого зала.

– Какое счастье, что завтра утром мы последний раз увидим её в этом году, – заметила Панси.

«Хогвартс-экспресс» размеренно стучал колёсами, рассекая пока ещё заснеженные просторы Шотландии.

Паркинсон и Преддек с удовольствием заняли отдельное купе в полупустом вагоне. Рори умиротворённо развалился рядом с Панси, милостиво позволяя вычёсывать шерсть на животе. После осенних событий, девочка чувствовала, что обязана смелому зверю – тем более, что пакет с книззловской шерстью, весьма ценимой среди швей волшебного мира, продолжал пополняться.

Элли лежала на диване напротив, головой к двери – так ей было удобно смотреть на небо.

В дверь осторожно постучали.

– Войдите! – крикнула Паркинсон.

Дверь приоткрылась и внутрь купе заглянула Куинни.

– Э-э-э… Привет!

Смит смущённо помахала ладонью.

– Вы что-то хотели, мисс Смит?

Панси насмешливо фыркнула.

– Мисс Паркинсон, мисс Преддек… Я хотела пожелать вам хорошо провести каникулы и… у меня как раз на них попадает день рождения, двадцать четвёртого… и если хотите… там небольшая вечеринка… вот тут адрес…

Куинни нерешительно положила на диванчик две розовые открытки.

– К сожалению, мне пока неизвестны планы отца и кузины на следующую неделю, – ответила Элли. – Поэтому прошу простить, но сейчас я не могу дать определённого ответа.

– Может быть мы придём, – кивнула Панси. – Я пришлю сову, как что-то выяснится.

Куинни неуверенно и даже вроде как с опаской улыбнулась и вышла из купе девочек.

– Ничего страшного, – махнула рукой Панси через пару минут. – Мы сказали «может быть», а это значит, что можно и не ходить. Пошлём сов с извинениями. Правда, всё-равно придётся купить ей какой-нибудь шоколад, но это мелочи.

– Я думаю, мы пойдём, – задумчиво ответила Элли, глядя в окно. – Если у отца не будет совсем уж неотложных дел. Встреча с родителями Финч-Флетчли вполне может обойтись и без моего присутствия.

– Ты что?! Она живёт с матерью-магглой, разве не слышала? У них даже своего дома нет, только пара комнат в общем маггловском!

Элли – с помощь Рори – слышала. Рысь вообще много чего слышал и видел в Хогвартсе, особенно во время ночных вылазок. В числе прочего всего, его уши несколько раз улавливали разговоры старшекурсников об обстоятельствах появления на свет Куинни Смит в Вудберри-Даун.

– Я настаиваю на нашем визите.

– Блин, Элли – зачем?!

– Установление контактов.

– С кем, со Смит? У неё никого нет, да и кому она нужна? Её предел карьеры – мелкий клерк в заштатном отделе Министерства за сорок галеонов в месяц! Или ты про её мать-магглу?

– Шляпа распределила Куинни Смит в Слизерин, – возразила Элли.

– Я заметила, ну и?

– Хитрость и амбиции. А особой хитрости в ней я пока не заметила.

Панси задумалась.

– Ла-а-адно, пускай не такой мелкий клерк. Семьдесят в месяц. Или даже помощник начальника второстепенного отдела…

– Плюс пятьдесят, если выпустится старостой – а ей это нужно будет позарез…

– Это если станет, – заметила Панси. – Но пускай. Тогда… Казначейство? Игры и спорт?

– Или, например, торговля. А теперь представь, что в департамент торговли с магглами поступает запрос на патент, скажем, от Паркинсонов и от Гринграссов. Чей окажется у Министра вне очереди, если Куинни будет делопроизводителем – а чей задержится? Вчера Дафна высмеяла Куинни почти в лицо, и слухи об этом разойдутся…

– Вот ты хитрюга! – восхитилась Панси. – А если Смит облажается и карьеры не сделает?

– Значит, за всё время учёбы в Хогвартсе мы потратим впустую примерно неделю свободного времени, – улыбнулась Элли. – И то – в самом худшем случае.

– Ну, наверное… Только тогда я не знаю, где брать подарок. И что вообще предпочитают магглы?

– Я спрошу у Рейчел. Моя кузина неплохо знает их мир.

Вечером двадцать четвёртого декабря из подземного перехода напротив обшарпанного кирпичного сарайчика станции лондонской подземки, на Грин-Лейнс вышла девушка в замшевой куртке, потёртых джинсах, и тяжёлых ботинках, более уместных где-нибудь на фабрике. За спиной у девушки висел бесформенный рюкзак из сшитых аляповатыми стежками кусков чёрной мягкой кожи. Если бы не две удивлённо оглядывающиеся девочки, семенившие вслед за ней, девушку можно было принять за члена одной из скваттерских групп, наводнивших Вудберри-Даун за последние годы. Закон о домовладении, который со слов правительства должен был поднять уровень жизни простых англичан, загадочным, но вполне ожидаемым образом привёл лишь к росту количества бездомных лондонцев. Новые дома оказывались скуплены по бросовой цене богатыми инвесторами, а квартиры и дома, что смогли выкупить обычные люди, зачастую оказывалось некачественными бетонными коробками, скромно именуемыми в документации муниципалитетов «нетрадиционным жильём».

В «нетрадиционных» многоэтажках Вудберри-Даун с большим удовольствием собирались лондонские панки и просто бездомные. Впрочем общинный дух, что существовал среди местных жителей в пятидесятых годах, всё ещё чувствовался на берегах Нью-ривер, так что району пока удавалось избегать резкого роста преступности и аналогичных социальных проблем, обычно становящимся следствием красивых проектов лондонских чиновников.

Смиты жили ближе к станции «Мэнор-хаус», в одной из тех кирпичных пятиэтажек шестидесятых годов, где вход в квартиру располагался на общем балконе. Конечно, подобная планировка плохо способствовала сохранению тепла, но, по крайней мере, можно было не заботиться о снующих по подъезду крысах.

– Ужасно, – прошипела Панси. – Я до сих пор не верю, что тебе удалось меня уговорить прийти сюда!

Натянутая на уши чёрная вязаная шапочка с помпоном вкупе с дутой серой курткой придавала юной ведьме вид нахохлившегося воронёнка.

– Это ты ещё не была у Снейпа в гостях, – рассмеялась Рейчел. – Его дом там вообще единственный приличный в целом городе.

– Но декан наверняка может наколдовать себе всяких удобств! А Смит живёт с магглами! Тем более, что до совершеннолетия ей колдовать вообще запрещено…

– Ты сейчас говоришь один в один как Дафна.

– Это не значит, что я не права!

– Но ты не права!

– Девочки, хватить спорить!

– Когда мы придём, то спорить будет уже нельзя, – возразила Панси. – Надо будет улыбаться, есть маггловскую еду, вести вежливую беседу и всё такое. Сейчас идут последние минуты, когда я могу высказать своё возмущение.

– Ты серьёзно думаешь, что магглы едят что-то отличное от того, что дают в Хогвартсе?

– В Хогвартсе готовят с помощью магии!

– Сдаётся мне, сейчас мы услышим про пользу магически приготовленной пищи, которая сохраняет все полезные свойства даже при варке и жарке, очищает организм, повышает иммунитет, не содержит ужасной маггловской химии и усилителей вкуса, а также не даёт толстеть и способствует карьерному росту и успеваемости…

– Всё, кроме карьерного роста! – буркнула Панси. – И успеваемости.

– Жаль, жаль, – улыбнулась Рейчел. – Так, вот этот дом. Второй подъезд от дороги, пятый этаж. Квартира двадцать девять.

По узкой лестнице, освещённой зарешёчеными лампочками, троица поднялась на пятый этаж, где за синей облупившейся дверью с латунной цифрой девять их уже ждали Смиты.

– Добро пожаловать! Я – Бетани Смит, мама Куинни.

Высокая худощавая блондинка в бордовом свитере, приветливо улыбаясь, протянула руку.

– Рейчел Преддек, – девушка пожала руку. – Сопровождаю девочек и переношу тяжести. То есть, подарки.

Элли и Панси тоже представились.

– Проходите, проходите, – Бетани посторонилась, приглашая девочек в квартиру. – Поскольку гостей немного, мы решили отметить день рождения дома, не обессудьте…

– Ничего страшного, мы уже бывали у магглов, – ответила Элли. – И даже ночевали.

Раздевшись и вытащив из рюкзака Рейчел подарки – одну большую коробку и две поменьше – гости прошли в гостиную, большую из двух комнат, в которых жили Смиты. Там уже был накрыт круглый стол, на котором стояли пять приборов, а также большая миска с картофельным пюре и блюдо с говяжьими сосисками. За основным блюдом пришёл черёд вафель с кастардом[29] и яблочного пирога с дюжиной свечек, которые Куинни задула с первого раза. А на десерт Бетани принесла с кухни большую стеклянную запотевшую салатницу, в которой находилась какая-то вязкая и явно холодная лиловая субстанция, из которой торчала ложка. Ею миссис Смит положила в креманку каждой девочке по порции угощения.

– А что это? – заинтересовалась Панси. Десерт пах чем-то сладким, так что отказываться от него Паркинсон в любом случае не планировала.

– Просто обычное мороженое, перемешанное с замороженным сливовым сиропом и консервированными фруктами.

Панси тут же попробовала маггловское угощение.

– Отличная штука! – вынесла она свой вердикт после первой же ложки. – Это даже лучше, чем сандей у Фортескью!

– Точно, – подтвердила Элли. – Гораздо вкуснее!

Куинни тоже с удовольствием уминала свою порцию.

– Не стоит беспокоиться, – на всякий случай прошептала Рейчел её маме. – Простое Бодроперцовое зелье лечит простуду и ангину за несколько минут.

После того, как дети наелись, Куинни, явно сгорая от нетерпения, принялась распаковывать подарки – в первую очередь, самую большую коробку. Упаковочная бумага была самой обыкновенной, да и подарок вряд ли был каким-то волшебным – он был слишком большим, чтобы везти в школу, а держать зачарованные вещи дома разрешалось только совершеннолетним волшебникам.

Ленточка развязалась почти сразу. По привычке аккуратно развернув бумагу, Куинни замерла.

– Это… – прошептала она.

– Видеоплеер «Голдстар», – довольно улыбнулась Рейчел.

– Да вы что… – охнула Бетани. – Но как же… Мы ведь…

– И он немного улучшен, – добавила ведьма, вытаскивая из коробки чёрный пластиковый кирпич. На нижней стороне, между резиновых ножек виднелся какой-то сложный матовый знак. – Магглоотталкивающие чары. Вам, Бетани, необходимо капнуть в центр чуть-чуть крови – можно просто уколоться обычной иголкой. Иначе смотреть его сможет только Куинни, а её большую часть времени здесь не будет. Так что, если вы беспокоитесь о возможных ворах – они плеер просто не заметят. Как, кстати, и подключённый к нему телевизор.

– А это от меня! – Элли протянула однокурснице свёрток, в котором теперь безошибочно угадывалась видеокассета. – Ты её упоминала, так что здесь записана «Наихудшая ведьма».

– А это «Бетельгейзе»[30], от меня, – Панси, немного смущаясь, протянула свой подарок. – И шоколад ещё.

– Ой! Мама, мама, я знаю! В Хартингтонс-Корт сейчас ещё работают! Можешь сбегать и взять там «Лабиринт»? Ну пожа-а-алуйста!.. Завтра ведь выходной!

Двадцать пятого декабря девочки проснулись почти днём. Накануне вечером они сразу же опробовали подарок на «Самой плохой ведьме», которая вызвала у Элли и Панси лишь улыбки. «Книга лучше!» – заявила Куинни и, прочитав несколько первых глав, подруги с ней согласились. Затем настал черёд «Лабиринта», просмотр которого затянулся из-за частых пауз и перемоток – Король Гоблинов буквально очаровал Паркинсон, а сцену бала девочка перематывала шесть раз. Финал – на котором Панси даже всхлипнула, а Куинни и Элли сделали вид, что не заметили этого – слизеринки досматривали уже переодевшись в пижамы и завернувшись в большой шерстяной плед.

После «Биттлджуса», закончившегося после трёх часов ночи, Бетани Смит заставила детей всё-таки лечь спать, благо раздвижная софа легко вместила их всех. И, несмотря на ожидаемое возмущение, неизбежные девичьи разговоры сменились дружным сопением всего за пятнадцать минут.

Преддек поднялась последней, когда Панси и Куинни уже переоделись и, пока Бетани шумела на кухне, тренировались делать друг дружке макияж без магии. Потягиваясь и активно зевая, ирландка села на кровати, посмотрела на одевающихся подруг, несколькими широкими взмахами рук изобразила утреннюю зарядку и с головой залезла под одеяло, чтобы сменить ночнушку на более приличествующую утру одежду. Минут через пять девочка высунулась наружу.

– Доброе утро! – наконец решила поздороваться она.

– Привет! – обрадовалась Куинни. – Мама уже приготовила завтрак – гренки с джемом!

– Сладкое у неё получается просто великолепное, – согласилась Панси. – Вчерашнее мороженое гораздо лучше, чем у Фортескью!

Издав тихий стон, Элли спустила ноги с кровати.

– Что случилось? – испугалась Куинни. Её двенадцатый день рождения прошёл просто чудесно, и меньше всего девочке хотелось, чтобы у новоявленных приятельниц осталось плохое впечатление от пребывания у Смитов.

– Просто ноги болят. Не сильно, – заметив реакцию хозяйки, уточнила Элли. – Мне ещё пару лет терпеть придётся.

– Элли провела девять лет в магическом заточении после Гведербех, – Панси вовремя догадалась пропустить вступительное «ты разве не знаешь?». – Это такой ритуал, чтобы остановить время для того, на кого он накладывается. Снейп уже год как готовит для Элли специальные эликсиры, чтобы быстрее вылечить последствия.

– Восемь лет, девять месяцев, семнадцать дней, четырнадцать часов и тридцать две минуты заточения, – зачем-то уточнила ирландка. – Что создаёт некоторые трудности при определении моего возраста. По календарю мой день рождения двадцать девятого ноября, но если вычесть потерянное время, то получается пятнадцатое сентября или четырнадцатое, в зависимости от того, округлять часы или нет. А если учитывать смещение високосных годов, то может быть и тринадцатое.

– Ого, – Куинни захлопала глазами. – А когда ты его тогда отмечаешь?

– Никогда. Это самый надёжный способ избежать проблем при определении даты. Мы считаем, что где-то в середине сентября я просто становлюсь старше на один год.

Смит, замерев с колготками в руках, некоторое время переваривала эту информацию.

– Ладно, – сказала она в конце концов. – Я, конечно, не наш декан, но тоже могу тебе помочь! Меня мама научила. Ложись на живот. Только нужно чулки снять…

Паркинсон изумлённо глядела на то, как Куинни гладила и мяла голени и ступни ирландки. С точки зрения чистокровной волшебницы из древнего рода, действия Куинни были сродни демонстрации своего более низкого, фактически подчинённого положения. Не то, чтобы происхождение Смит этому противоречило, но всё же, так демонстративно изображать из себя слугу…

– Это называется «массаж», – сообщила Куинни минут через десять, когда Элли начала сопеть. – Как ощущения?

– Если бы один из нас был мальчиком, – задумчиво ответила Элли, – я бы прямо сейчас объявила о помолвке.

– ЧЕГО?! – всего минуту назад Панси не думала, что её можно хоть чем-то удивить ещё больше, но явно ошибалась.

– То есть?!

– Рейчел не раз говорила, что единственное настоящее наслаждение, доступное человеку в земной жизни – это скинуть сапоги и размять ноги после многодневной охоты. Всё остальное, ну там еда, выпивка, чтение, игры и всякие поцелуи, являются пусть и приятным, но вовсе не обязательным дополнением.

При слове «поцелуи» девочки немного покраснели и захихикали.

– И вот сейчас я поняла, что кузина имела в виду, – закончила свою мысль Элли. – Знаешь, Куинни, тебе пока не стоит никому показывать это своё умение.

– Нам – можно! – влезла Панси.

– Так у тебя появятся отличные шансы на выгодное замужество…

– Для этого нужно сначала убедить мальчика разуться, а это, знаешь ли…

– Массаж бывает не только для ног, – смутилась Куинни. – Ещё есть для плеч, спины, поясницы, для рук опять же…

– Вот! Представь, приходит после тренировки наш квиддичист, на которого Куинни положит глаз, усталый, садится у камина – а Куинни ему предлагает размять плечи. Да он через пять минут как тесто сползёт на диван, можно будет вылепить всё, что хочется!

– Серьёзно?

– Ну, может и не через пять. Но при выборе между Дафной, которая умеет достойно ходить и представлять себя и Куинни, которая умеет делать этот свой «массаж» – Куинни намного предпочтительнее. Тем более, что Дафне нужен консорт для матримониального брака, а Куинни – нет, и она не будет пытаться изображать из себя невесть что.

– В смысле – невесть что?

– Гляди, – начала объяснять Панси. – Это всё вопрос статуса. В роду Гринграссов осталась одна семья, и у тех только две дочери. Если они обе уйдут в другие семьи, то род прервётся, а Гринграссы – чистокровная знать волшебного мира, из Двадцати Восьми. Так что одна из дочерей, и это почти наверняка Дафна, должна сочетаться матримониальным браком, чтобы это её муж вошёл в род Гринграссов. А это значит, что Малфой, Нотт, Лонгботтом, Флинт не подходят – у них в родах тоже остался лишь один наследник. Рода Гаунов, Прюэтов, Шафиков уже пресеклись. У Краучей, Олливандеров, Слизнортов, Яксли, Эйвери и Бёрков остались по одному взрослому мужчине, и даже если они и захотят продолжить свой род – матримониальный брак не вариант. Блэки, Лестрейнджи – все кто жив, сидят в Азкабане. Розье – там на свободе только Феликс, к тому же он послал к Мордреду свою семейку и уехал в Румынию. Но если что, Фисл и Вайолет с ним учились – говорят, классный парень. И не женат. Абботы, Кэрроу, Шеклботы, Буллстроуды, ну и мы, Паркинсоны – не состоят в браке или не помолвлены только девочки. Селвины и Трэверсы – там мальчики ещё совсем малыши. Так что для Дафны остаются трое младших Уизли, Адриан Роули, Тоффин Роули – но он старше на восемь лет. Салливан, Юстас и Витул Фоули, а также Эрин Макмиллан. И всё!

Панси выдохнула.

– И ты всё это помнишь наизусть?

– Приходится, – ответила за подругу Элли. – Но у тебя, поскольку нет ни родственных проблем, ни ограничений по статусу крови – выбор гораздо больше! Кроме тех наследников, кому нужна чистая кровь, вроде Малфоя, Роули, Макмиллана или Флинта.

– А у тебя есть эти ограничения? Ну, Преддеки же не из этих Двадцати Восьми?

– Они были бы там, если бы не Ирландия, – Панси сделал вид, что не заметила интонации, с которой Смит произнесла «этих».

– Почти все Суккаты в начале века жили в Ирландии, да и ирландская ветвь Преддеков уже тогда была гораздо многочисленнее. Они выступили за создание отдельной Магической Ирландии и Кантакерус Нотт решил, что именно к британским родам наши семьи относиться не могут.

– Иначе бы в справочнике числились Тридцать Священных.

– Ну и, скажем так, моя семья, хоть и осталась в Британии, уже тогда не считала полукровок априори волшебниками второго сорта.

– А… Нотты? Ну, то есть, Панси не сказала, что их наследнику это важно, просто это важно или ты перечисляла вроде как для примера, ведь его семья записана в этом справочнике ну и чтобы понимать…

Ведьмочки задумались.

– Насколько я понимаю, что для Тео, что для его отца статус крови, конечно важен, но… Если Теодор твёрдо захочет жениться даже на магглорождённой – его отец согласится с подобным решением.

– Я-асно… – протянула Куинни. – Ладно, у вас есть ещё планы на сегодня?

– А что? – заинтересовалась Панси. Вчерашние фантазии ей очень понравились, хотя признаться в этом девочка не спешила.

– Можно сходить поиграть в аркады, – пояснила Смит, натягивая ярко-розовую блузку. – Это тут недалеко. Только надо будет деньги разменять.

– У меня есть пятнадцать фунтов маггловскими, – тут же ответила Элли. – Рейчел дала.

– Тогда мы ещё сможем купить мороженого и газировки!

Аркады – хитроумные маггловские устройства с телевизорами, реагирующими на действия зрителей – привели девочек в неимоверный восторг. И даже Паркинсон, сначала свысока глядевшая на уткнувшихся в экраны магглов, спустя несколько минут завязла сначала около различных тиров, а потом совсем пропала в «Морском волке».

Смит и Преддек, в свою очередь, засели на обожаемой Куинни «Золотой секире». Причём, хотя Смит была готова уступить Элли свою любимую Тайрис Флейм, ирландка собиралась играть исключительно за Гиллиуса Тандерхеда.

Время пролетело абсолютно незаметно, благо Куинни заранее предупредила администратора, во сколько их надо отправить обратно. Рейчел обещала забрать Элли и Панси в полчетвёртого, поэтому без двадцати три переполненные впечатлениями девочки вышли из аркадного зала.

Куинни выглядела очень счастливой. То, что даже чистокровные ведьмы из богатых и древних семейств – хотя бы некоторые – любят отдыхать по-маггловски, стало для неё большим облегчением. В школе она зачастую не понимала, о чём говорят другие девочки и, когда пыталась присоединиться к беседе, часто попадала впросак.

– Если любишь кино, то можешь познакомиться с Эрин Киттлер, с Хаффлпаффа. У неё куча разных кассет. Правда, она больше любит про космос. И на Рождество мы ей подарили набор со всеми эпизодами «Звёздного пути»

– Я видела некоторые эпизоды, но мне понравился только один, когда они попали в Зеркальную Вселенную.

– Туда можно было войти через зеркало?

– Нет, туда попали из-за ошибки при аппарации.

– О, это тоже фантазия? – оживилась Панси, уловив знакомое слово. – Про волшебников?

– Нет, это про будущее и про космос. Там придумали устройство для аппарации кого угодно и чего угодно, но недалеко, на несколько сотен миль, не больше. Эти устройства ставили на космические корабли, чтобы спускаться на планеты и перемещаться между самими кораблями, а не как сейчас, на челноках и капсулах.

– Тогда почему её назвали Зеркальной?

– Там всё было наоборот! То есть не всё, а только люди! То есть те, кто был хорошими, были плохими, а плохие – хорошими. И ещё там был такой учёный безэмоциональный, но хороший. И вот зеркальный он был один в один как декан Снейп – тоже такой мрачный, расчётливый и умный. Но у него была бородка такая, острая! И усы!

Девочки представили себе Снейпа с острой бородкой и усами и расхохотались.

– А я думаю, зеркальный Снейп был бы как мисс Хардбрум[31] из твоей любимой «Ведьмы»! Он бы тоже становился невидимым и комментировал учеников, когда бы все думали, что его рядом нет.

– Нет, как Хардбрум была бы МакГонагал! А Снейп был бы похож на Короля Гоблинов!

Образ профессора зельеварения – в сапогах и обтягивающих штанах, полурасстёгнутой рубашке, наброшенном чёрном кожаном жакете и причёской рок-звезды – вызвал ещё больший приступ хохота.

– А зеркальный Флитвик? Наверняка был бы похож на Хогла!

Девочки обсудили всех возможных преподавателей Зеркального Хогвартса, причём Хагрид поменялся местами с троллем, а библиотекарь мадам Пинс – с Плаксой Миртл. Зеркальный Драко был зачислен в Хаффлпафф, Теодор – в Гриффиндор, Рон Уизли – в Рейвенкло, а Гарри Поттеру достался Слизерин. Зеркальная Грейнджер должна была стать Лидией Дитц из «Бетельгейзе». Попечителей, поскольку их никто хорошо не знал, решили не трогать – как и самих себя.

– А я вот думаю, – сказала Панси, когда уставшие девочки шли обратно по Грин-Лейнс, – на кого был бы похож зеркальный Дамблдор?

– На Того-Кого-Нельзя-Называть! – тут же предложила Куинни. – Элли, ты согласна?

Элли задумчиво шла чуть позади, разглядывая покрытый снежной грязью асфальт.

– Эй, Элли! – Панси остановилась и помахала перед лицом подруги рукой. – На кого был бы похож зеркальный Дамблдор, как ты думаешь?

– На мисс Кёкл[32], - после непродолжительной паузы, ответила ирландка.