Королевская охота

Часть первая По воле государевой. Глава 1. Один, без друзей но при оружии

Высунув от усердия язык, Деккер нёс в руках два кувшина, наполненных чуть ли не до краёв пивом. Ловко маневрируя между столами, он молил всех богов, чтобы не запнуться о намеренно выставленную ногу кого-нибудь из посетителей. Их сегодня в придорожном трактире с забавным названием «Раки и щуки» набилось изрядно. Из междуречья народ валом бежал от военных действий. Кто-то дальше, до Натандема, а кто-то, наиболее дерзкий и желающий схватить удачу за хвост, останавливался здесь, чтобы найти единомышленников и сбиться в лихие отряды, грабящие одинокие купеческие караваны. А более дерзкие могли и на интендантские военные обозы покуситься.

В общем, публика, собравшаяся здесь, не отличалась добродетельностью и кротким нравом. А кто ими обладал в полной мере, старались засветло покинуть неприятное место. Тракт, тянущийся от Рувилии до Натандема и дальше до Скайдры, в такие смутные времена, хоть и охранялся сторожевыми постами и разъездами, но не везде, а только в определённых местах. Поэтому путешественники, если их заставал вечер в дороге, старались быть поближе к заставам, где становились вольным лагерем.

Что до остальных, они весело проводили время в «Раках и щуках», уничтожая запасы еды и пива, приводя хозяина в радостную печаль. Сей парадокс был понятен: много жрут — денежка в карман сыпется, что хорошо. Только как быстро пополнять запасы, если близлежащие деревни опустели, и некому возить продукты?

Деккеру недавно исполнилось восемнадцать лет, но каждый, кто на него смотрел, давал не больше пятнадцати-шестнадцати. Худой, нескладный, со впалыми щеками, на которых сохранились следы жировиков, в обтрёпанной одежде — он вызывал лишь жалость или злорадное желание насовать по шее. Как ни странно, парень впервые в жизни был спокоен. Теперь у него были друзья, они в обиду не дадут… Ну, как друзья? Скорее, старшие наставники, подобравшие его в разорённом поместье барона Эльсинга, когда он лежал в сарае с пробитой головой. Королевские войска, проходившие через земли барона, выжигали всё дотла и очень тщательно искали наёмников, выступавших на стороне мятежа. Вешали и убивали, не разбираясь, простой ли ты работник, или только притворяешься им. Деккеру повезло, что один из гвардейцев, зашедший в сарай в поисках оружия ли, бандитов или еды, наткнулся на него, прячущегося в дальнем углу, и не стал сразу рубить палашом. Он лишь поманил парня пальцем, без всяких угроз и криков, и пообещал, что не тронет, если тот расскажет, куда ушёл отряд некоего Кривого Брона, бандита и насильника. Деккер догадался, о ком шла речь. Три дня назад в опустевшем поместье появились два десятка человек, большинство из которых были ранены. Изрядно потрёпанные боями и преследуемые регулярной армией, они прорывались к Рокане.

Деккер, понимал, что вряд ли уже когда-нибудь встретится с наёмниками, рассказал гвардейцу, по какой дороге те ушли. И в благодарность получил сильный удар рукоятью палаша по голове. Ну, а как не благодарность? Мог бы и зарубить, но в итоге всё обошлось небольшим сотрясением и разбитым лбом. Правда, из раны натекло много крови, но это пустяки. Главное, жив остался.

Он валялся в сарае несколько дней, приходя в себя, и выползал наружу только ночью, чтобы напиться воды из колодца. А потом Деккер с ужасом увидел, что в сарай входят четверо обросших, грязных, в окровавленной одежде мужчин. Все они были вооружены и готовы к любым неожиданностям.

Так Деккер и познакомился с сержантом Стиндом Халле (ну, он так себя назвал) и его помощниками Хелвердом и Ульдриком. Он дал им одежду из сундуков убежавшего хозяина, накормил тем, чем сам питался, и попросился с ними, потому что здесь его ничего уже не держало.

Юноша без колебаний стал служить своим новым товарищам, которые были в два раза старше его, да и более опытные, бывалые и невероятно дерзкие. Дважды им удавалось уходить от конных патрулей, при этом умудрившись отбиться и даже ранить несколько солдат. Две недели маленький отряд скрывался в междуречье, пока не удалось переправиться через Эритию. Здесь стало легче. Сержант Халле заявил, что надо идти в Скайдру. Затеряться в большом городе гораздо легче, чем в лесах и оврагах.

— А почему не в Суржу? — робко спросил тогда Деккер, которому было всё равно, где начинать новую жизнь.

— В Сурже стоит военный флот, — снисходительно посмотрел на него командир. — Там солдат, моряков и патрулей больше чем горожан. На нас обратят внимание, как только мы появимся возле городской заставы. А Скайдра — торгашеская, там всем плевать, кто ты и откуда. Так что пойдём туда. Только надо лошадей раздобыть, а то мозоли натрём. Не знаешь, где?

— Если только в Натандеме, — пожал плечами Деккер. — Я туда с хозяином частенько ездил. Знаю, что там раз в две недели устраивают лошадиные торги.

— Торги? — сержант переглянулся со своими спутниками, словно хотел спросить у них, стоящее ли это дело. Те одобрительно закивали. — Ладно, тогда для начала идём в Натандем.

Так Деккер с новыми друзьями оказался в трактире «Раки и щуки». У Халле была небольшая заначка в кожаном кошеле. Он вытащил из него пригоршню либров, отсчитал пять монет, вложил их в руку парня, а остальные ссыпал обратно.

— Возьми пива и попроси трактирщика зажарить нам свеженького мясца. Зелени, сыра, хлеба не забудь. Пока будет готовиться, глотку промочим.

Кувшины, которые Деккер осторожно нёс к друзьям, были пятым и шестым по счёту. Холверд и Ульдрик уже осоловели после выпитого и съеденного, а вот сержант держался неплохо. Юноша заметил, что он прикладывался к кружке гораздо реже, чем соратники, всё больше смотрел по сторонам, оценивая посетителей трактира. За несколько часов, что они здесь находились, помещение то пустело, то заполнялось вновь. Как правило, мимо «Раков» никто не проезжал. Поесть и попить хотели и военные курьеры, и почтари, и купцы. Мутных рож тоже хватало. В дальнем от входа углу компания из пяти человек никуда не торопилась, потягивая винцо и цепко посматривая по сторонам. И Деккеру это не нравилось.

— Что скажешь про них? — Халле, оказываться, тоже заметил их интерес, но рассеянно, как будто случайно, когда крутил головой.

— Странные они, — парень налил оживившимся Холверду и Ульдрику полные кружки, а вот сержант прикрыл свою широкой ладонью. — Долго сидят, вино через раз цедят, а сами каждого нового человека внимательно изучают.

— Молодец, в корень смотришь, — похвалил командир их маленького отряда. — Эй, парни, хорош наливаться. Вы мне трезвыми нужны.

— Ещё по одной — и хватит, — икнул круглоголовый и неуклюжий на вид Холверд, но Деккер-то знал, что вялость и расслабленность — это показное. Он ловко работал с палашом и так стремительно выхватывал пистолет из ременной петли, что сердце не успевало сделать три удара. Опасный дядька, сделал для себя вывод парень.

— Как думаете, сержант, они не просто так здесь торчат? — тихо спросил Деккер, положив на огрызок хлеба кусок буженины с укропом.

— Конечно, нет, — хмыкнул Халле и поднёс кружку к губам, чтобы только смочить их. — Ждут какого-нибудь богатенького купца. Прослышали, что он здесь будет проезжать, вот и заняли позицию заранее.

В трактире не было гостевых комнат, как всем говорил хозяин, когда его спрашивали, можно ли здесь переночевать. Но Ульдрик, сходивший отлить за угол, заметил, что небольшой пристрой к хозяйственному блоку трактира явно здесь не для того, чтобы держать скотину. На окнах, закрываемых изнутри ставнями, висели ажурные занавески. Хозяева жили в отдельном доме неподалеку от трактира, там же находились конюшня и сарай.

— А может, они хотят ограбить самого трактирщика, когда ночь настанет? — высказал своё мнение Деккер, отчего собутыльники весело заржали, кроме самого сержанта.

— Нет, это слишком явно, — поморщился Халле и показал кулак развеселившимся друзьям. — Надо смотреть, кому трактирщик разрешит заночевать. Вот тогда станет ясно, ради кого эта компания уже несколько часов на одном месте торчит, как будто гвоздями прибитая к лавке. Печёнкой чую, они точно знают, кого нужно стальным пёрышком пощекотать!

— Главное — не мешать им! — хохотнул Ульдрик, в отличие от своего дружка сухощавый, верткий и опасный как змея. Деккер его опасался и не любил, потому что этот человек с самого начала взял за правило награждать юношу подзатыльниками и затрещинами по любому поводу. Наверное, ему нравилось издеваться над теми, кто слабее его самого. А по утрам Ульдрик взял в моду пинать его по рёбрам, если вставал раньше Деккера. Конечно, это злило, но что мог сделать худосочный юнец, не знавший даже, как правильно держать нож, а о пистолете, чтобы его зарядить и выстрелить — и вовсе речи не шло. — Потом мы своё возьмем!

— Заткнись, — прошипел сержант. — Придержи язык, чтобы никто не услышал!

В трактире оставалось не так много народу, и Деккер мог дать зуб, что Халле опасается быть услышанным именно той самой компанией. И вообще, что они за люди? По одежде не скажешь, что дворяне. Скорее, какие-то гильдейские, в простых сюртуках, под которыми можно спрятать тот же пистолет или нож. Но вот движения и повадки этих незнакомцев чем-то схожи с теми, что и у новых приятелей Деккера. Если бы сейчас юношу спросили о них, он бы ответил с уверенностью: под мужицкой непосредственностью и грубоватостью прячутся опасные типы, для которых прирезать человека что курице голову отрубить.

— Эй, малой! — толкнул его в плечо Ульдрик. — Сходи на улицу, посмотри, кто там подъехал!

Стол, за которым сидела их компания, находился напротив небольшого оконца, затянутого слюдяной пластиной. Это в городах уже давно рамы стеклят, а в дорожных трактирах особо не заморачиваются. Бывает, и вовсе проём без стекла всё лето открыт, а на зиму ставнями заколачивается.

Пожав плечами, Деккер вышел на улицу и вздохнул полной грудью вечерний воздух. Сумерки ещё не наступили, но горизонт постепенно терял краски закатного солнца. Небо потускнело, откуда-то потянуло свежестью. Три кружки пива дали о себе знать. Парень спрыгнул с крыльца и завернул за угол, чтобы облегчиться. Расшнуровал мотню и замер, услышав топот копыт по дороге, негромкий мужской разговор и смех. Быстро оросив бревенчатый угол трактира, он осторожно выглянул наружу.

Двое всадников в тёмно-синих камзолах и при палашах привязали своих лошадей к коновязи, и переговариваясь между собой, направились в помещение. У одного из них через плечо висела большая сумка на замке, да к тому же опечатанная сургучной нашлёпкой. Деккер дождался, когда они скроются внутри, с осторожностью подошёл к животным, но те всхрапнули, замотали головами, а одна из лошадок даже оскалилась, как будто предупреждала, чтобы он не вздумал руки тянуть — оттяпает.

Но парня интересовало другое. Он сразу обратил внимание, что лошади одной масти — гнедой — ухожены, подкованы, гривы расчёсаны. На сёдлах чёрные попоны с серебристой канвой по краям. А самое интересное — вышитые золотом лилии.

— Фельдъегерская королевская почта, — прошептал он, удивляясь, почему оба почтаря остановились возле трактира. Обычно они меняли только лошадей и продолжали путь, не задерживаясь нигде из-за срочных донесений, доставляемых важным лицам. Его сразу прошибла неприятная мысль. Не их ли ждут те пятеро незнакомцев? — Ой, как бы беды не случилось.

Если бы не интерес сержанта Халле к этой компании, Деккер даже не задумался бы о посторонних людях, сидящих целый день в помещении. У каждого свои причуды.

Заходить в трактир сразу расхотелось. На ослабевших ногах он поднялся по лестнице и открыл дверь, боясь увидеть жестокую драку и кровь, но к его облегчению, курьеры спокойно сидели за свободным столом, попивали пиво и заедали его жареными цыплятами. Живые и здоровые.

Он вернулся к своим друзьям, и тут же услышал в свой адрес недовольство Ульдрика:

— Я тебя о чём просил, бестолочь? Сходить, посмотреть и вернуться с докладом. А ты где шляешься? Почему первыми вошли почтари а не ты?

— Потому что они не представляют угрозы, — нытьё Ульдрика настолько достало парня, что он впервые окрысился на человеке, старше его по возрасту и сильнее физически.

— Эй, хорош мальчишку цеплять, — добродушно произнёс сержант и похлопал Деккера по плечу. — Он правильно говорит. Подумаешь, курьеры…

В этот момент дверь в трактир распахнулась, и помещение пополнилось ещё одним путешественником. Деккер сразу распознал в нём знатного дворянина, пусть и в простом дорожном плаще без всяких вычурных вензелей, зато сапоги добротные, ременная перевязь увешана разнообразным оружием. Зоркий глаз юноши заметил два пистолета с длинными стволами, которых он никогда в жизни не видел, кортик в потёртых ножнах и вдобавок к нему кинжал внушительных размеров. Мужчина окинул быстрым взглядом притихший трактир, и неторопливо подошёл к стойке, стянул перчатки и засунул их за ремень.

— Я могу здесь переночевать? — спросил он негромко.

— Сожалею, господин, но мы не предоставляем ночлег, — развёл руками хозяин, поглядывая на массивный перстень с витиеватым вензелем. — У нас есть комната, но её запрещено занимать по приказу одного очень уважаемого человека. Он в любой момент может приехать.

— Чушь какая, — фыркнул мужчина. — Неужели не хочешь заработать лишний ранд?

— Была гостиница, но сгорела, — вздохнул трактирщик. — А брать сейчас ссуду — непозволительная роскошь. Советую доехать до сторожевого поста — он в пяти лигах отсюда. Там безопаснее провести ночь, чем на дороге.

— Ладно, чёрт с тобой, — дворянин поморщился от перспективы ехать куда-то на ночь глядя. — Тогда принеси бутылку вина, жареного мяса, сыра и хлеба. Каша есть какая-нибудь или похлёбка? Главное, горячая и сытная чтоб.

— Грибная, с зеленью, — тут же с готовностью сказал трактирщик. — Сей момент будет. Вы пока присаживайтесь.

Мужчина прошёл мимо стола, за которым сидел Деккер и сержант со своими бойцами, мазнул по ним взглядом, словно оценивая потенциальную опасность для себя, и сел за крайний столик очень грамотно, спиной к стене, контролируя сразу всех, кто ещё находился в трактире.

Компания подобралась что надо. Молодой человек сразу захотел оказаться отсюда подальше за несколько лиг. Чувство опасности присуще всем живым существам, в большей мере — животным, и человеку, если он умеет замечать всевозможные мелочи. Деккер такой способностью не обладал, но сейчас на подсознательном уровне к нему пришло понимание, что здесь оставаться небезопасно.

От страха мочевой пузырь сдавило, и юноша снова захотел выйти на улицу под предлогом отлить.

— Чего ты ёрзаешь? — шикнул на него сержант, с прищуром разглядывая дворянина, с аппетитом хлебающего суп и отрывающего от куриной ножки крепкими зубами пласты белого мяса. — Сиди спокойно. Если вдруг начнётся, ныряй под стол.

— Что начнётся? — совсем растерялся Деккер, но ответа не услышал.

Один из «гильдейских», встал, опираясь на плечо соседа, и пошатываясь, двинулся между столами к выходу. Перед курьерами его вдруг непонятным образом качнуло в сторону, и он навалился на одного из них, с щегольскими рыжими усами. Кружка из его рук вылетела и упала, разбрызгивая пену по столу и полу.

— Ты чего творишь, косоглазый? — вскочил рыжеусый, сжимая кулак.

— Сударь, нижайше прошу прощения! — «гильдейский», у которого неприятно выпирал вперёд верхний ряд зубов, что делало его похожим на крысу, приложил руки к груди и потешно поклонился. — Я не хотел, честное слов!

— Пить меньше надо, скотина! — раздражённо проговорил курьер, смахивая с потемневшего мундира остатки пены. — Пошёл вон отсюда!

Деккер не понял, каким образом в руке крысы оказался кинжал. Он нанёс молниеносный удар снизу вверх под челюсть курьера, и тот захрипел, царапая воздух пальцами. Его напарник, с капральскими нашивками на рукаве мундира, тут же вскочил на ноги, раздался свист вылетевшего из ножен палаша, но ударить им не успел. Крыса ловко отпихнул от себя уже мёртвого курьера, отскочил в сторону, чтобы дать своим друзьям слаженно напасть на капрала. Двое справа атаковали, а двое с другой стороны перекрыли возможный путь отхода. Курьер был обречён, но дрался с такой храбростью, что никто не осмеливался подойти к нему для решающего удара. Ему мешала сумка, болтающаяся сбоку, и в ней уже зияла дырка от удара клинком. Самое интересное, Деккер так и не понял, откуда у «гильдейских» появилось боевое оружие.

Трактирщик перестал вопить и со страдальческим лицом спрятался под стойку. Под горячую руку он хотел попасть меньше, чем получить незначительный ущерб в виде разбитой посуды и сломанной мебели.

Сержант Халле, кажется, не собирался вмешиваться в драку, спокойно попивая пиво, как и его дружки.

— Не наше дело, — лениво сказал он Деккеру.

— Мы же свидетели! — воскликнул парень. — Нас потом королевские дознаватели из шкуры вытряхнут!

— Сиди и не рыпайся! — разозлился Ульдрик, а Холверд лишь улыбался, налитый пивом по самую глотку.

Помощь курьеру пришла оттуда, кто не ожидал. Резкий и громкий голос вплёлся в ругань и звон железа как гром с ясного неба:

— Всем стоять! Руки по швам, акульи выкидыши!

И для подкрепления своего приказа выстрелил в потолок.

Ба-данг!

Остро запахло порохом, атакующие на мгновение замерли, а крыса и двое с палашами развернулись и двинулись в сторону дворянина. Зато курьер, почувствовав подмогу, прыгнул на стол и лихо рубанул сверху по одному из «гильдейских». Тот заревел, хватаясь за лицо.

— Эй, ваша милость, не вмешивайся не в своё дело, — угрожающе произнёс убивший курьера человек, поигрывая окровавленным клинком. — Сделай вид, что ничего не было.

— Неправильное решение, — с ледяным спокойствием ответил дворянин, и вскинув один из пистолетов с длинным стволом, нажал на спуск. Снова грохнуло. Во лбу крысы появилось отверстие, брызнуло кровью. Тело с глухим шумом рухнуло на грязный пол. Быстро затолкав разряженное оружие за пояс, мужчина направил второй пистолет на опешивших бандитов.

— Я не шучу, — предупредил он. — Есть два варианта: жопу в горсть — и убежать далеко-далеко, пока я ужинаю. Или сдохнуть здесь. Выбирайте.

— Ты себя бессмертным посчитал, дворянчик? — высокий «гильдейский», молодой и дерзкий, не воспринял всерьёз предупреждение человека, вооружённого до зубов, и показавшего свою решимость. Он сделал два быстрых шага вперёд…

Ба-данг! Пуля, выпущенная с близкого расстояния, влетела ему в грудь и отбросила назад, но не убила. Бандит зашевелился, пытаясь подняться. Второй «гильдейский», у которого из-под видавшей виды шляпы виднелись седые виски, уронил палаш на пол и вскинул руки вверх.

— Давайте договоримся! — воскликнул он и со стоном свалился на пол после выстрела, сжимая ладонями правое колено, из которого хлестала кровь. — Аааа!

— Ловко стреляет, шельма! — восторженно цокнул Ульдрик, опасливо отодвинувшись подальше от прохода.

— Теперь можно и договориться, — дворянин убрал оружие и выхватил кортик. — Вам помочь, сударь?

— Спасибо, я справлюсь! — весело воскликнул курьер и ловкой прокруткой поддел под эфес палаш противника, отбросил его в сторону и мощным косым ударом отрубил тому кисть.

Раненый даже не успел завыть, как ему в сердце вошло железо, прекратив мучения. Курьер вытер клинок о его одежду и вогнал его в ножны.

— Напрасно вы его отпустили, — сказал дворянин, ловко обыскивая стонущего противника, оставшегося единственным в живых после стычки. Нашёл кинжал, спрятанный за голенищем сапога и отрезал им от рубахи незадачливого «гильдейского» добротный лоскут, после чего перевязал колено. — Можно было узнать, что за люди на вас напали.

— Так вот же, есть один, — курьер зыркнул в сторону застывших спутников Деккера, словно предупреждая сидеть на месте.

— О, вы даже не представляете, что двух или трёх пленников куда интереснее заставить разговорить, — весело хмыкнул неожиданный спаситель, ловко перезаряжая пистолеты. На это ему понадобилось совсем мало времени, что сразу же оценил сержант Халле. — Просто ставим их перед выбором: кто лучше и больше всех расскажет, тот и останется жить. А этот… вдруг он упёртый и не боится смерти?

— Кто вы сударь? — простонал раненый, продолжая баюкать своё колено. — Я всё расскажу, только обещайте не убивать!

— Будешь фальшиво петь — пойдёшь следом за своими приятелями!

— Нет-нет, я всё расскажу! — заторопился незадачливый грабитель.

— Бедняга Флорис, — курьер наклонился над убитым спутником и быстро обшарил карманы его мундира. Вытащил оттуда кожаный кошель, снял с шеи жетон с выбитыми на нём цифрами и крылатым конём — гербом королевской фельдъегерской почты. — Вы не подумайте, сударь, что я хочу обчистить своего приятеля. Передам деньги его семье.

— Ваше право, — сухо ответил дворянин и помог подняться раненому. — Эй, трактирщик! Мне нужна комната для приватного разговора! И чтобы никто не смел подслушивать!

Трактирщик выполз из своего укрытия и с тоской в глазах посмотрел на разгром, увенчанный пятью трупами, и залитые кровью полы. Его заранее стало колотить от мысли, что королевские дознаватели не станут вдумчиво разбираться в произошедшем и обвинят в пособничестве бандитам, убившим фельдъегеря.

— Позволите помочь вам, сударь? — курьер с опаской посмотрел на притихшую компанию во главе с сержантом Халле. — Я бы тоже хотел знать, кто охотится за королевской почтой.

— Прошу, — неизвестный дворянин кивнул и они оба ловко подхватили раненого под руки, особо с ним не церемонясь. Тот заорал от боли, и приволакивая покалеченную ногу, поплёлся вместе с ними в какую-то комнатушку, заваленную разным хламом: старыми вёдрами, рассохшимися кадушками, драными тряпками.

«Гильдейского» посадили на скрипящий и готовый развалиться табурет.

— А теперь поговорим, — нежданный союзник вытащил из кармана камзола пахитосу и прикурил её от свечи, которую курьер прихватил со стойки. Выдохнул густые клубы дыма прямо в лицо пленника. Тот закашлялся. — Как тебя зовут?

— Ирвин! — с готовностью ответил тот. — Ирвин Волланс!

— Ну, пусть будет Ирвин, сделаем вид, что поверили, — добродушно произнёс дворянин и аккуратно повесил свою шляпу на вбитый в стену гвоздь. — В твоих интересах рассказать, кто дал вам задание перехватить фельдъегерскую почту.

— Поверьте, господа, мы вовсе не намеревались заниматься противозаконным действием, — быстро заговорил «гильдейский». — Все знают, что курьеры кроме писем возят и денежное довольствие для штабных офицеров. Вот и решили срубить деньжат, а потом уйти в междуречье. Там сейчас сам чёрт ногу сломит, искать нас не будут. За письма по нашему следу волкодавов пустят, а за звонкую монету наказание не столь серьёзное.

Дворянин посмотрел на курьера, тот кивнул, подтверждая слова пленника насчет перевозки денег. Потом хмыкнул и неожиданно ткнул носком сапога по ране. Раненный взвыл от боли.

— Ты кому лепишь херню? — рявкнул дворянин перекрывая его вой, заодно нависнув над скорчившимся Ирвином. — В междуречье они собрались! Да там сейчас от войск не протолкнуться. Где вы спрятаться хотели-то? В развалинах баронских усадьб? Или кто-то вас ждал с важными бумагами? С мятежниками заодно?

Щелкнул курок — и длинный восьмигранный ствол пистолета упёрся в лоб замершего Ирвина.

— Говори, падла, иначе мозги вышибу! Правду говори!

— Вы не убьёте меня? — раненного трясло от нешуточного страха. Дворянин запросто мог выполнить свою угрозу без колебаний. Палец уже надавил на курок, выбрав свободный ход.

— А это зависит только от тебя, — пожимает плечами экзекутор. — Колись, Ирвин, пока я добрый.

И тот стал колоться, да так, что не только у курьера брови вверх полезли, но и у дворянина. Оказывается, незадачливая банда, в которой состоял Ирвин Волланс, получила задание от некоего лица по прозвищу Ночной Паук. Ходили слухи, что этот человек очень близок к аристократическим кругам южных городов Фариса и Таура, выполняя их деликатные задания. Помимо серьёзных знакомств с высшим дворянским сословием, он держит связь с бандитами, ворами, контрабандистами и наёмниками по всей Дарсии, и не гнушается пользоваться их услугами. Платит щедро, но с одним условием: задание должно быть выполнено идеально, иначе вместо награды есть большая вероятность оказаться где-нибудь под придорожным кустом или на тёмной улице с перерезанным горлом.

Так вот, Ночной Паук дал задание любой ценой выкрасть важные бумаги, перевозимые фельдъегерями и переправить их в Треччил, где их будет ждать связник, которому эти документы нужно отдать.

— Паук знал, какие именно бумаги нужно выкрасть? — дворянин надавил стволом, давая сигнал Ирвину, что допрос не окончен.

— Полагаю, да. Он назвал точную дату, когда курьеры направятся в Натандем, и место, где их лучше перехватить.

— Почему именно в трактире, где много свидетелей? — дворянин задал вопрос, который всё время волновал и курьера. — Я бы, например, устроил засаду по дороге, сделал дело — и всё шито-крыто.

— На открытом пространстве почтари могли применить боевые амулеты, — откликнулся пленник. — Там никаких шансов. А в помещении, где полно народу, вояки побоятся активировать их. Вдруг среди посетителей окажутся благородные? Потом родственники погибших обязательно начнут искать того, кто давал приказ на использование амулетов, кто исполнял, и вырежут всех причастных. Могут и семьи не пожалеть.

— Жестоко, — поёжился дворянин.

— Так и есть, — подтвердил лейтенант и вытащил из-под мундира витой шёлковый шнур, на котором висел отшлифованный овальный камешек величиной со средний речной голыш густого красного цвета. — Это рубазит — магический амулет боевого назначения. Оружие последнего шанса.

— Если его активировать, можно и самому погибнуть, — логично заметил нежданный спаситель. — Я никогда не слышал о подобном амулете.

— Как раз погибнуть нельзя. Ударная волна исходит от рубазита и не задевает того, кто его активирует, — возразил курьер. — Поэтому фельдъегеря всегда передвигаются парами, чтобы при нападении встать спиной друг к другу и гарантированно уничтожить противника, если он попытается взять их в окружение.

На какое-то мгновение наступила тишина. Незнакомец перекатил пахитосу из одного уголка губ в другой, словно это помогло ему осмыслить услышанное. Посмотрел на фельдъегеря, цепко следящего за раненым бандитом и спросил совершенно о другом:

— А что сейчас в Натандеме? Разве кадровые части, стоящие там, не переправились в междуречье?

— Остались два полка, прикрывающих тылы, — кивнул курьер. — Более я ничего не знаю. Бумаги мы должны передать одному важному лицу.

— Ладно, — задумчиво попыхивая дымком пахитосы, дворянин убрал пистолет за пояс. — Как выглядит Паук?

— Не знаю, сударь. Клянусь всеми богами Тефии, я этого человека в глаза не видел, задание получал наш командир Бейссер.

— Где он сейчас?

— В трактире, мёртвый лежит.

Дворянин кивнул и посмотрел на курьера.

— Сударь, у вас вопросы к пленнику остались?

— Никаких.

— В таком случае я даю вам право решить судьбу этого человека, — дворянин демонстративно отошёл в сторону. — Надеюсь, вы поступите правильно.

— Конечно, сударь, — курьер молниеносным движением выхватил палаш и вонзил острие прямо в сердце Ирвина. Пленник выпучил глаза, зашатался и стал заваливаться набок, но клинок держал его на табурете до тех пор, пока человек не умер. Только тогда оружие вернулось в ножны, а Ирвин с грохотом рухнул на пол.

— Лейтенант Маркос Виго, — приподнял шляпу курьер. — Благодарю вас, сударь, за помощь. Вы произвели на меня впечатление, когда заставили эту падаль вывернуться наизнанку.

— Пустое, господин лейтенант, — мужчина бросил недокуренную пахитосу на пол и сапогом раздавил её в труху, после чего снял шляпу с гвоздя. — Эрл Игнат Сирота-Толессо к вашим услугам. Рад знакомству.

Он протянул руку офицеру и тот крепко пожал её.

— В вашем статусе непозволительно в одиночку передвигаться по дорогам, — покачал головой курьер, но в глазах его мелькнуло уважение.

— Так сложилась ситуация, — усмехнулся эрл Сирота-Толессо. — Мне нужно попасть в Натандем, как и вам. Вы потеряли напарника, я охотно заменю его на время. Если вы не против…

— Отнюдь, — приободрился лейтенант Виго. — С радостью приму ваше предложение. Только вот позаботиться о лейтенанте Флорисе надобно.

— Я думаю, тело лучше оставить здесь, — махнул рукой храбрый эрл. — В Натандеме есть местный бейлиф или военная комендатура. Расскажете всё, как было, сюда пришлют «скорбную карету» с мортусами[1] и заберут вашего несчастного товарища.

— Да, так будет лучше, — подумав, согласился курьер. — Тогда нам нужно торопиться, чтобы добраться до первого поста до полуночи. Там переночуем под охраной, и до Натандема совсем немного останется.

В трактире кроме хозяина и пары слуг, носивших убитых куда-то на улицу, и двух служанок, отмывавших кровь с пола, больше никого не было. Странная компания из четырёх человек исчезла, что очень взволновало лейтенанта Виго.

— А если это сообщники?

— Скорее, более умные ребята, — усмехнулся эрл Сирота, кидая на прилавок несколько либров. — Эй, трактирщик! Поди сюда!

— Что угодно вашей милости? — согнулся хозяин, остановившись в двух шагах от него.

— Те четверо… ты знаешь кого-нибудь из них?

— Нет, впервые вижу. А вот молоденький иногда здесь появлялся с бароном Эльсингом из междуречья. Не знаю, почему он с этой компанией связался. Может, случилось что в поместье. Сейчас война, многих разорили…

— Ладно, всё понятно, — прерывает его дворянин. — Слушай внимательно. Мёртвых не вздумай закапывать, иначе попадёшь под следствие за сокрытие улик и преступников.

Трактирщик сразу побледнел и пошатнулся.

— Положи их в сарае. С убитым курьером обращаться как подобает с королевским солдатом, павшим в бою. Когда приедет бейлиф, расскажешь, как всё было… Да не трясись ты, трусливая душонка!

— Всё сделаю, честь по чести, — закивал трактирщик, про себя облегчённо вздохнув. Он и в самом деле непричастен к произошедшему. Просто не повезло, что какая-то банда решила напасть на вояк.

— И забери из кладовки труп, — напомнил дворянин. — Умер бедолага от потери крови, сердце не выдержало. Вот тебе за хлопоты.

Он добавил к нескольким либрам золотую «корону», чем обрадовал трактирщика до глубины души. Покрыть нанесённый бандитами урон одной монетой не хватит, но хотя бы можно будет заказать у знакомого плотника новые лавки взамен этих развалюх, на которые смотреть без слёз нельзя.

Лейтенант Маркос Виго оказался неплохим попутчиком. Он развлекал меня разными случаями из своей армейской жизни, да и шутки у него были специфическими, знакомыми мне по службе в штурмовом отряде. Я снисходительно улыбался и где надо, похохатывал, а в остальное время ехал молча, покачиваясь в седле.

По ночной дороге лететь вскачь — гарантированно сломать шею не только лошади, но и себе. Поэтому передвигались неторопливо, успевая поглядывать по сторонам. Я-то помнил о той странной четвёрке, смывшейся из трактира в неизвестном направлении, и подозревал их в сообщничестве бандитам, напавшим на курьеров.

— А вы хитрец, эрл Сирота, — заметил Виго, крепко держа поводья своего коня. — О себе ни слова не сказали. Умеете держать язык за зубами, зато из других вытягиваете его с ловкостью королевского дознавателя.

— Жизненный опыт, лейтенант, никуда не денешь, — понизив голос, ответил я. — Мне довелось встречаться с людьми, которые за один год давали столько знаний, сколько за десять лет не наберёшь.

— Вы воевали?

— Пришлось, куда без этого. Соляные острова, архипелаг Керми… В составе особого подразделения гонял пиратов и имперских штурмовиков.

— Ого! — восхищённо цокнул языком Виго. — Я слышал о таких отрядах краем уха, но не верил в их существование. А вы — живой пример. Вот почему у вас кортик, а не шпага, обязанная к ношению каждым дворянином.

— Надеюсь, не станете распространяться среди своих приятелей за кружкой вина о знакомстве с одним из таких людей? — я улыбнулся в темноте.

— Упаси боже! Меня сразу вежливо проводят в казематы Суржи! Я не хочу сдохнуть в замурованной камере!

— То-то и оно, дорогой лейтенант. Учитесь сдержанности.

— Да, я немного разболтался, — понял намёк курьер, и даже не видя его лица, стало понятно, что он покраснел. — А если не секрет, какое дело вас ждёт в Натандеме?

— Сердечное, дружище Маркос. Обещал одной даме навестить её как только окажусь рядом. Вот и выпал случай. Обещание надо выполнять.

— Вы счастливчик, эрл Сирота! — воскликнул Виго. — Свободны в своём выборе, над вами не стоит тупоголовый командир, едете куда хотите и никто не смеет вам указывать.

— Ошибаетесь, лейтенант. Даже мы, высокородные аристократы, не всегда вольны делать то, что хочется. Иначе бы королевство погрязло в грызне и междоусобицах, — я хмыкнул, услышав такую наивность из уст курьера. — Да, путешествовать из одного города в другой нам никто не мешает, и отчитываться не заставляет. Но и ответственности больше. Вы знаете, что шанс попасть на эшафот у аристократа гораздо больше, чем у простолюдина?

— Ну, я бы поспорил, — с сомнением произнёс Виго. — Как-то пессимистично.

— Измена королю — самое страшное преступление, за него сразу голову под топор. А обычный бродяга или вор за свои прегрешения ещё может увернуться от костлявой, получив вместо верёвки каторгу. А там шанс выжить очень неплохой.

— Спорить не буду, вам виднее, — деликатно свернул с неприятной темы курьер. — Мне-то как раз предстоит разбирательство, почему так вышло.

— Вы не виноваты, лейтенант, — я успокоил парня. — Защитили важные документы, храбро отбились от бандитов. Ещё и награду получите.

— Эх! — почему-то вздохнул Виго, особо не надеясь на такое счастье. Обычный фельдъегерь, хоть и с королевским жетоном, вряд ли будет заметен высшим командованием. Привёз пакет, передал по назначению и вернулся к месту службы.

Выглянул серебристо-синий диск луны и осветил дорогу. Зыбкие тени от лошадей заплясали по обочине. Слева от нас чернел лес, откуда изредка доносилось уханье совы. Над головой с писком пронеслись несколько летучих мышей.

Я на всякий случай проверил, смогу ли быстро выдернуть пистолеты из-под плаща. Не давали мне покоя те парни. По рожам видно, что проходимцы и головорезы, не упустят своего шанса забрать плохо лежащее. Но повезло. Никто не напал, не выстрелил из-за кустов. Так и доехали до поста, вокруг которого расположились одиночные путники и даже небольшой обоз. Люди сидели у костров, кто-то уже спал.

Наше появление вызвало оживление у стражников, топчущихся у импровизированного шлагбаума — длинной жерди, перегородившей тракт.

— Кто такие? — строго спросил один из них, с сержантской бляхой поверх кирасы.

— Королевский фельдъегерь лейтенант Виго, — с ленцой ответил мой спутник. — И эрл Сирота-Толессо. Едем в Натандем.

— Кажите жетон, — приказал сержант и поднял руку, в которую ему вложили магический фонарь. Лицо осветило круглую физиономию с выпученными как у рака глазами и пышные развесистые усы. Он поднес фонарь поближе к лошади курьера и внимательно поглядел на своеобразный документ, позволявший фельдъегерям беспрепятственно проезжать подобные посты даже на самых дальних участках трактов. — Прошу извинений, господин лейтенант. Проезжайте.

— Я могу с эрлом Сиротой остаться до рассвета? — удерживая перебирающую ногами лошадь, спросил Виго. — Нам много не надо, только место у костра.

— Можете пристроиться в шалаше, — смилостивился сержант. — Там как раз два места есть. Поспите до следующей смены, я дам команду, чтобы вас подняли на рассвете.

— Сержант, вы не видели здесь четырёх мужчин? — спросил я, спешившись с лошади. — Один из них очень молодой, совсем ещё мальчишка. Лицо у него корявенькое.

— Нет, ваша милость, таких не видели, — подкручивая ус, ответил вояка.

— А они могли обойти пост по лесу?

— Не, там болотина, завязнут, — хмыкнул сержант. — Утопнуть не получится, но шуму наделают знатного. А через поле не проскочат, мы здесь внимательно следим.

— Отлично службу несёте, братцы, — я пошёл следом за лейтенантом к добротному шалашу, сделанному из крепких жердей и накрытому еловым лапником. Внутри пол был устлан луговой травой.

Мы стреножили лошадок и залезли в шалаш. Завернувшись в плащ, я немного поворочался, обдумывая завтрашние действия. Первым делом надо найти виконта Агосто и через него узнать, где мои штурмовики. По срокам они уже должны быть здесь. Надеюсь, я не опоздал, и дружище Ним ещё не прирезал графа Абру. А где мог прятаться виконт? У себя дома вряд ли, он же говорил, у него есть схрон неподалеку от города. Значит, придётся заехать в гости к его матери и аккуратно расспросить о сыне.

С тем и заснул под звяканье уздечек и тихие всхрапы лошадок, хрупающих траву. Проснулся сам, когда снаружи послышались осторожные шаги. Я обхватил рукоять «Уничтожителя» и взвёл курок. Мало ли, кто здесь шарахается. Идёт война, и любой пост может стать объектом нападения.

— Ваша милость, пора, — зашептал какой-то солдат, просунув голову в шалаш. — Уже светает.

Я убрал оружие, растолкал похрапывающего лейтенанта и вылез наружу. Предрассветные сумерки робко разбавили черноту ночи, с поля наползал туман. Свою кобылку нашёл в двадцати шагах от поста. Она радостно зафыркала, замотала головой, рассыпая густую гриву. Дескать, давай, хозяин, поехали!

Мой спутник зевал во весь рот, пока готовился к отъезду. Пришлось его поторопить, и через несколько минут мы выбрались на дорогу и помчались к Натандему, уже свободно различая дорогу в свете наступающего утра.

Примечание:

[1] Мортусы — похоронная команда, подбирающая трупы на улицах