Королевская охота

Глава 9 Счет закрыт

Я ошибся только в одном: нам пришлось побыть мышами под веником не три-четыре дня, а гораздо больше. Но уже на седьмые сутки добровольного заточения я стал испытывать беспокойство. Леон и Ним пропали, а с ними и почти весь десяток штурмовиков, не говоря уж о нашей чародейке. «Нашей», потому что Озава рисковала жизнью, как и все бойцы, а это обстоятельство перевешивало все подозрения. И тем не менее, порой меня посещала мысль: она сдала Котрилу всех моих людей. Ей ведь ничего не стоило навести на след чародеев Эрмандады, а потом с улыбкой преподнести разноглазому ублюдку подарок в виде дона Ардио и виконта Агосто.

И сам же отбрасывал поганые мыслишки, потому что они могли погрузить в такие глубины, где подозревая каждого, я бы потерял не только уважение к самому себе, но и друзей.

— Надо уходить, — сказал я решительно, как только ненастная погода, державшая в своих мокрых тисках Фарис, отступила далеко на запад, к Чёрным Островам. — Эстеван сегодня весь день ходил по городу и слышал, что пикеты вокруг города сняты, поисковые группы вернулись в гарнизон, в самом дворце, кажется, смирились с мыслью о невозможности разыскать герцога. Конечно же, слухи самые разнообразные, но большая часть из них крутится вокруг короля. Дескать, он решил тайком выкрасть Петрика Тенгроуза и казнить его. За что, никто сказать не мог, но Эстеван поклялся, что местная аристократия давно готовила мятеж. Похищение наместника серьёзно нарушило их планы. Кстати, о чём-то подобном я давно думал.

— Если готовился мятеж против короля, он в любом случае случится, — заметил Рич. — Понадобится больше времени, чтобы прийти в себя после такого удара, но кроме герцога верхушка фарисского заговора осталась на прежнем месте. Командор прав. Надо отсюда уходить, раз появилось окно возможностей. Но куда? Пегий, скорее всего, выполнил твой приказ и сейчас на всех парусах мчится в Скайдру.

— Будем пробираться по побережью к Тауру. Там нас меньше всего ожидают, если егеря до сих пор пытаются найти наших друзей, — мой ответ не был спонтанным. Я ведь долго и обстоятельно изучал карты, беседовал с донной Асунтой. Идти вдоль Роканы к Грёзам или даже плыть (а для этого нужно ещё и лодку раздобыть!) представлялось делом опасным. Именно на этом пути фарисцы могли организовать засаду. Западное побережье представляло из себя хаотичное нагромождение каменистых россыпей, холмов и равнин, по которым бродили стада коров и овец, а виноградники ровными линиями ныряли за горизонт. Именно этот фактор я и учитывал. По открытой местности ни один здравомыслящий человек, опасающийся от погони, не пойдёт. Он постарается выйти к морю, найти в каком-нибудь рыбацком посёлке лодку и вдоль берега доберётся до Таура или постарается пройти дальше, вплоть до устья Эритии, откуда легко попасть в столицу. Но это десятки миль, полных опасностей и неожиданностей.

А с нами пленный герцог и двое мальчишек, ещё не хлебнувших крови первого, по-настоящему жестокого боя. Тяжёлая обуза, требующая постоянной концентрации сил, воли и пригляда за ними.

— Когда выходим? — деловито поинтересовался Наби-Син, всегда готовый сорваться в поход. Иногда казалось, что у него нет якорей, способных удержать на одном месте.

— За три часа до рассвета. Пойдём на северо-запад, не приближаясь к берегу, — поделился я планом. — Как только минуем мыс и убедимся, что «Тиры» нет, обсудим дальнейший путь. Там есть нюансы, поэтому я хотел бы знать точно, ждёт ли нас Пегий или увёл бриг домой.

Готовились тщательно. Вернее, готовился Эстеван, нам-то с собой брать нечего кроме оружия и запасов еды. А парень едва не разругался с бабушкой, нагрузившей его вещами на все случаи жизни. Получился целый заплечный тюк. Покачав головой, я помог Эстевану выбросить лишнее. А необходимым в походе я считал наличие сухого пороха, пуль, ткани для перевязки ран, воды и провизии. Донна Асунта утверждала, что с водой могут быть проблемы. За длинное жаркое лето колодцы и ручьи пересыхают, но прошедшие дожди дают надежду на то, что страдать от жажды не придётся.

Эта ночь выдалась на удивление тихой, бархатисто-мягкой и беззвёздной. Даже Фатт ушёл на перерождение и не мешал нам спокойно красться в глубокой тени домов. Изредка взлаивали собаки, но тут же успокаивались. Впереди кошачьим шагом двигался Наби-Син, готовый в любой момент перерезать глотку каждому, кому не посчастливиться оказаться на нашем пути. Рич замыкал колонну. За герцогом, шагавшем с завязанными глазами, руками и с кляпом во рту, присматривали я и Тюлень. Пока мы в городе, мне не хотелось давать Тенгроузу даже малейшего намёка, где мы его прятали до сих пор. Этот человек знал Фарис как свои пять пальцев, и распознать характерные очертания прибрежных вилл на Жемчужной улице смог бы без труда, даже в темноте. Пусть пока страдает.

Нам понадобилось полчаса, чтобы выйти на западную окраину города и миновать оливковую рощу. Правда, пришлось поволноваться. Пару раз натыкались на сторожей, обходивших господские сады в сопровождении собак. Наби-Син умело заходил с подветренной стороны, поэтому они нас не учуяли.

Когда вырвались на оперативный простор, я вздохнул с облегчением и приказал Тью развязать глаза герцогу. Кляп пока решил оставить. А то начнёт орать, придётся по башке дать, потом на себе тащить груз. Нет уж, пусть передвигается самостоятельно.

Слева от нас едва заметно поблескивала полоска моря. Наверное, светящийся планктон поднялся на поверхность, создав причудливую дорожку, служившую нам ориентиром. Под ногами шуршала высокая трава, попискивали и шныряли мыши-полёвки, а то и покрупнее звери вроде сусликов. Ночная жизнь шла своим чередом. Кто-то прятался или убегал, кто-то нагонял и сжирал. Всё как у людей.

Шли молча. До рассвета предстояло достичь Лысой Вершины, как здесь называли мыс, вдававшийся в море своей массивной, поросшей кустарником, тушей. С него хорошо просматривались окрестности, поэтому я и приказал Пегому держаться в его видимости.

Возле меня неожиданно появился низарит. Схватив меня за руку, он показал взглядом, что надо отойти в сторону. Блеснув белками глаз, тихо прошептал:

— Впереди костёр. Наверное, егеря.

Я кивнул. Костёр мог предполагать что угодно: маленький посёлок, пастухов, военный пикет, тех же егерей. Решил проверить сам. Остановил группу и дал команду отдыхать, а сам с халь-фаюмцем отправился в разведку. Чтобы наши силуэты не заметили, ползли в густой траве, пока не увидели скромный огонёк между небольшими холмами.

— Ближе, — едва слышно бросил я, и низарит понятливо кивнул. По-змеиному скользнув в траве, он первым подобрался к костру.

Их было трое. Судя по одежде — пастухи. Они кутались в плащи и довольно громко разговаривали о повышающихся с каждым днём ценах на хлеб и мясо, ругали какого-то графа Перри, увеличившего дорожную пошлину, отчего стало довольно трудно попасть к родственникам в Грёзы. Но самое главное, они вскользь упомянули о поисках герцога. Оказывается, егеря до сих пор шныряли в окрестностях Фариса, и даже уходили за Рокану, чтобы убедиться в отсутствии его следов. Наша атака на дворец благодаря слухам превратилась в целую войсковую операцию, в которой погибла куча дворян и наёмников. Вероятно, речь шла об отвлекающем ударе виконта и Озавы, подкинувшей перчика в виде магических заклинаний.

Я пихнул Наби-Сина и показал знаком, что надо возвращаться. Рядом с пастухами должны быть собаки, а нюх у волкодавов отменный.

— Будем обходить, — когда мы сели обсудить неожиданное препятствие, сказал я. — Сделаем петлю в милю, чтобы не беспокоить животных, а потом вернёмся на маршрут.

Никто не возражал. До рассвета времени было достаточно. Ещё даже горизонт не посветлел. Ночь была в своём праве.

Рич поменялся с Наби-Сином, и теперь он вёл группу. Через какое-то время мы заметили возвышающуюся над местностью тёмную громаду. Это была та самая Лысая Вершина, от подножия которой едва слышно доносился равномерный шум волн, облизывающих меловую гладь утёса. Мы залегли и стали внимательно разглядывать окрестности. Кажется, повезло. Здесь не было ни одного пикета. Низарит вместе с пластуном тщательно обшарили всё вокруг и только потом дали сигнал: путь чист.

Миновав небольшую рощицу, мы подошли к утёсу. Напрягая глаза, все стали выглядывать точку на море. Посветлевший горизонт убил наши последние надежды. Пегий увёл «Тиру».

Мы разбили временный лагерь неподалёку от мыса в каменистых вывалах. Тюлень и Эстеван встали на стражу. Я выдернул кляп изо рта герцога.

— Уф! — глубоко задышал он бодрящим лёгкие воздухом. — Надо признаться, эрл Толессо, вам невероятно везёт. Ни погони, ни егерских разъездов. Даже досадно, что меня списали со счетов.

— Не переживайте так, милорд, — ответил я, подавая ему флягу с водой. — Вас ищут, только не так усердно, к нашему счастью. А насчёт везения… Это просто грамотный расчёт.

— Поражаюсь вам, эрл, — сделав несколько жадных глотков, герцог облизнул мокрые губы и отдал флягу. — Вы настолько хороши в военном деле или вам благоволит удача?

— И то и другое, — ответил я.

— А зачем вы так стремились к Лысой Вершине? — полюбопытствовал Тенгроуз, покручивая кистями, чтобы снять давление верёвки. — Здесь должен был ждать корабль? Надо признать, хорошо продумали, только не учли, что его не будет…

— Ничего страшного, — пожимаю плечами. — Днём будем отсыпаться, ночью идти. Не просто же так нам даны ноги.

— Вы оптимист, эрл, — фыркнул герцог. — Наверняка, в Тауре уже знают о моём похищении. Граф Тексидор — тамошний губернатор — человек сообразительный. Он перережет все дороги, расставит посты и будет ждать, когда в сеть попадётся нужная рыбёшка. На корабле был бы шанс, но увы…

— Да перестаньте уже, — надоело мне выслушивать его рассуждения, пусть и здравые. — Как-нибудь прошмыгнём.

— Если не доставите меня в срок, король очень расстроится, — Петрик продолжал капать на мозги, словно имел какую-то цель. — Вы сделали свой выбор, эрл Толессо? Пока не поздно, ещё можно изменить ситуацию.

— Клянусь, я сейчас верну кляп на место, — лениво ответил я.

— Интересно, среди вас есть молодой человек, единственный, кто закрывает лицо, — никак не мог угомониться Тенгроуз. — Он из Фариса, так? Кто же это такой?

Я про себя усмехнулся. Недаром заранее предупредил Эстевана, чтобы тот нацепил на себя платок и не открывал рот. Не поверю, что герцог не знаком с семейством Эскобето.

— Командор! — раздался крик Тюленя. — Пять румбов вправо!

Мы вскочили и бросились по каменным осыпям к высокому берегу, оставив Наби-Сина охранять ценного пленника. Мыс остался по левую сторону, но интересовал нас не он, а внезапно проявившиеся из предутренней серости очертания корабля, до боли знакомые. «Тира». Это была «Тира». Судя по всему, она курсировала, поднявшись над облаками, и в какой-то момент решила нырнуть вниз для осмотра местности.

Все заорали, замахали руками, а Рич сорвал с себя куртку и начал крутить ею над головой. Сверху мигнул фонарь. Раз-два, раз-два. Нас заметили!

— Марра! — от избытка эмоций воскликнул Тью. — Наши!

«Тира» аккуратно опустилась на воду, плавно покачнувшись от соприкосновения с лёгкими волнами, бросила якорь и замерла. Я примерил расстояние. Не меньше двух миль. Видимо, возле берега мелководье, поэтому Пегий не решился подобраться ближе.

— Готовят шлюпку, — присмотревшись, сказал Тюлень. — О, даже две!

Действительно, через несколько минут от брига отчалили две шлюпки. Они с самого начала взяли такую скорость, что вокруг них закипела вода.

— Тащите сюда герцога, — приказал я. — Эвакуируемся.

Сердце бухало от радости, волнения и тревоги. Я впервые ощутил, насколько мне близки эти морские черти во главе с Пегим. Даже комок в горле встал, который с трудом проглотил. Хоть бы кто-то из штурмовиков вернулся на корабль! И старый чертяка Пегий, вопреки моему приказу, остался ждать!

Мы спустились с высокого берега к урезу воды, не обращая внимания на сердитые волны, набегавшие на каменистый берег. И в нетерпении прыгали на месте, даже невозмутимый Рич. Лишь я сохранял невозмутимость, обшаривая взглядом шлюпки, особенно первую. Кроме гребцов там сидели ещё трое человек, но наползающий туман и серая зыбкость утра не позволяли как следует рассмотреть их.

— Эй, давайте шустрее, акульи выкормыши! — заорал Тюлень. — Сюда!

Шедшая первой шлюпка замедлила ход, из неё попрыгали гребцы и подтащили к берегу.

— Гусь! Птица ты водоплавающая! — рассмеялся Рич. — Откуда взялся?

Да, это был Гусь. Вместе с ним, улыбающимся и растягивающим рот до ушей, я увидел дона Ардио и Ползуна. Пока все обнимались, Леон отвёл меня в сторону.

— Как вам удалось уйти? И где шарахались, ежа морского вам в задницу! — возмущённо, и вместе с тем взволнованно спросил я.

— Просидели до утра в той дыре, — смеясь, ответил друг. — Подумали, что сейчас за вами сразу погоня бросится, а проверить близлежащие дома не удосужатся. Так и вышло. Поспали, отдохнули и незаметно вышли на улицу, смешались с толпой. В квартал никого не пускали, там такая шумиха и ругань стояла, что не воспользоваться этим было бы большой глупостью. Но из города выйти не смогли. Гарнизонная стража зверствовала, требовала специально введённые пропуска. Решили, что сейчас самое лучшее — переждать в какой-нибудь гостинице или таверне. Нашли самую вонючую харчевню, зато туда никто из людей герцога носа не сунул. Прожили пять дней, пока суматоха не утихла. И ночью пошли на прорыв. В некоторых местах посты уже сняли, поэтому авантюра удалась. Нас же всего четверо было, шум не создавали, чтобы погоню не посадить на свой хвост. Повезло, что Пегий не угнал «Тиру» в Скайдру. Он и вас решил ждать до самого последнего, невзирая на приказ. Упрямый чёрт!

— Виконт не с вами?

— Нет, — покачал головой дон Ардио. — Ничего не знаю про него. У него же самый многочисленный отряд был. Я бы разделился на несколько мелких групп и просочился из города в окрестности. Но виконт, к сожалению, не имеет боевого опыта.

— Проклятье, — я ощутил разочарование. Да, была надежда, что все наши вернутся на корабль. — Рич будет очень расстроен.

— Да уж, — не зная, что сказать, Леон кинул взгляд на пластуна, судя по всему, уже узнавшего о потере отряда виконта Агосто.

Герцога погрузили на первую шлюпку, в неё же сел я, Наби-Син, Рич, Гусь. Я не хотел ни на мгновение терять из виду Тенгроуза, опасаясь тех самых гримас фортуны, после которых только сокрушаться приходится, что не предусмотрел всех вариантов. Мог ли наместник нырнуть в воду даже со связанными руками? А почему нет? Вдруг у него есть магическая способность дышать там, где только рыбы плавают? Поэтому дополнительно привязали его к банке. Если и вздумает прыгнуть, далеко не уйдёт. Вытащим как миленького.

До «Тиры» оставалось совсем немного, когда над нами мелькнула стремительная тень, а зубы заломило от знакомых вибраций гравитонов. С корабля послышались крики, выстрелы. Я задрал голову и обомлел. Небольшое судно с плавными обводами, похожее на речную галеру, садилось на воду, явно стараясь не дать нам попасть на борт брига. Приводнилось оно явно в спешке, минуя все правила посадки, поэтому дало крен на левый борт, отчего стоявшие на палубе люди заорали со злостью и испугом. Поднявшаяся волна ударила в шлюпку, приподняло её и отшвырнуло назад.

Этот тип судна я никогда не видел, но память услужливо подсказала, что перед нами дрек — старинное судно речного типа, с возможностью совершать каботажное плавание. Одномачтовый, однопалубный, по десять вёсел с каждой стороны, с жилой надстройкой на корме. На этом дреке стояли дополнительные прямоугольные паруса для рулевого управления в воздухе. Я почему-то был уверен, что сейчас встречу знакомого мне человека, и не удивился, когда у борта, болтающегося на расстоянии трёх десятков шагов, появился улыбающийся Рэйдж Котрил, шевеля своими рыжими усами. Он приподнял шляпу и закричал, надсаживая голос:

— Господин Сирота! Куда же вы так торопитесь? Совершили наглое ограбление и скрылись от правосудия! Отдайте нам милорда герцога сию же минуту и готовьтесь предстать перед законом!

Я кинул быстрый взгляд на «Тиру». Пегий уже отдавал приказ поднять якорь, чтобы подойти поближе к дерзкой малютке. Дрек встал таким образом, что стрелять по нему из пушки не представлялось возможным без риска попасть по шлюпкам. У нас не такие искусные бомбардиры, чтобы разворотить нападавшему нос и лишить его манёвра. А про настильную стрельбу и вовсе промолчу. Как бы и по нам не прилетело. Шкипер это понимал, поэтому и решил сократить дистанцию. Но кто возьмёт дрек на абордаж? Все, кто умел это делать, находились в шлюпках. Вдобавок, дрек ощетинился ружьями. Десяток стволов глядели на нас и готовы были в любой момент дать залп.

Шлюпка с доном Ардио начала табанить вёсла и разворачиваться, чтобы уйти за корму, но раздались три выстрела, один за другим. С противным чмоканьем одна пуля влепилась в борт, остальные подняли брызги перед носом.

— Не делайте глупостей! — зычно крикнул Рэйдж. — Предлагаю сдаться и отпустить милорда герцога! Здесь хорошие стрелки, они враз выбьют из ваших голов мозги, если вздумаете сопротивляться!

Я оглянулся. Вторая шлюпка болталась почти рядом. Проведя правой ладонью по груди, я оттопырил указательный палец и показал им на дрек. Леон понятливо кивнул и что-то стал говорить Ползуну и Тюленю. Итак, нас всего семеро опытных рубак против тридцати (минимум) противников, имеющих лучшую позицию. Но у них нет морионов.

— Что мне стоит затянуть время и дождаться подхода основных сил? — крикнул я в ответ и показал на бриг, где спешно убирали только что поднятые паруса. Значит, Ритольф уже начал разгон гравитонов. Это ещё около десяти минут плюс время, нужное для сближения. Много. Придётся атаковать.

— Не дурите, Сирота! — Котрил, гадёныш, ухмыльнулся, махнул рукой и к нему подвели… Озаву. Он схватил её за волосы, оттянул назад и приставил к голове ствол пистолета. Девушка вскрикнула от боли и закусила губу. — Игры кончились, новоиспечённый эрл! Предлагаю обмен. Герцог и вы поднимаетесь на борт, а я отпускаю всю вашу шайку, которую сумел поймать два дня назад. Ваши люди могут уйти спокойно куда хотят, вплоть до архипелага Керми. Мне плевать. Милорд, с вами всё в порядке?

Тенгроуз что-то замычал и замотал головой. Рич, белый как смерть, прижал к его шее один из метательных ножей, и оскалившись, посмотрел на Котрила.

— Рич, спокойно! — произнёс я, лихорадочно оценивая ситуацию. Придётся атаковать. В руках ублюдка виконт, Озава и пятеро наших штурмовиков. Если пятеро, а то ведь возможны потери. Как их поймали? Был ли бой? Негромко приказал загребному: — Медленно сближаемся с дреком!

Наши шлюпки, одна за другой, стали подплывать к болтающемуся на лёгкой утренней волне кораблику. Котрил так и продолжал держать у виска Озавы пистолет, настороженно поглядывая, в первую очередь, на меня.

— Сбрасывай штормтрап! — крикнул я, когда над нашей шлюпкой навис тёмный борт дрека.

Наверху засуетились, забегали — и в этот момент вверх взмыли две фигуры. Они с лёгкостью перелетели через фальшборт, размахивая клинками. И в эту же брешь прыгнул Гусь.

— Держите герцога! — приказал я матросам и подпрыгнул, ощущая, как меня подбросила невидимая гигантская ладонь.

На палубе шла кровавая резня. По-другому я не мог бы назвать происходящее. Наби-Син в дьявольском танце перемещался по кругу, а его тальвар в брызгах крови собирал свою жатву. Рич стянул на себя большую часть экипажа дрека, Гусь старался пробиться к нему, завязнув в бою возле мачты. Я ещё в полёте заметил, как Котрил потянул за собой Озаву и нырнул за дверь жилой каюты. Но сейчас не до него. В руках у меня уже был «Громовержец». Прозвучали два гулких выстрела — и двое вояк с палашами упали ничком. Расчистив плацдарм для себя, роняю пистолет и выдёргиваю из ножен кортик. Рукоять завибрировала, ощущая мою энергию, перетекающую в клинок.

— Используй хавзу! — рявкнул я Гусю и двумя прыжками преодолел расстояние от борта до капитанской каюты. Кажется, удивил оставшихся в живых людей Котрила. Они выстроились перед дверью и ощетинились палашами. Увидев направленный на меня пистолет, мощно оттолкнулся и уже в полёте рубанул кортиком сверху вниз по искажённому от злости лицу. И обрушился на головы оторопевших врагов. Даже не успел понять, когда путь в рубку оказался свободным. Вперёд, вперёд! Некогда смотреть, как там мои парни. Не обращать внимание на пистолетные выстрелы, звон железа и крики умирающих!

В полутьме каюты при неярком свете магического фонаря Озава выглядела так же, как и Рич несколько минут назад. Бледная, растрёпанная, с бессильно опущенными руками. Запястье её левой руки охватывал серебряный браслет шириной в два пальца, испускающий какое-то нереальное свечение. Вероятно, это подавитель магической энергии, поэтому чародейка и не может воспользоваться своими возможностями. Точно не знаю, не специалист в подобных вещах. Иначе не понять, почему Озава не сопротивляется.

— Не двигайся, Сирота, — угрожающе произнёс Котрил. — Шутки давно кончились.

— Ты проиграл, Рэйдж, — взмахнув раскалённым кортиком, с которого на пол упали капли вражеской крови, я шагнул вперёд. — Видишь, как мы легко вчетвером взяли твоё корыто. Сейчас там идёт забой свиней. Оставь девушку в покое. И сыграем последнюю игру. Один на один.

— Я убью эту шлюху, — пригрозил разноглазый и вдавил ствол в висок чародейки. Озава всхлипнула и подняла на меня глаза, полные слёз.

— Убивай, — я равнодушно пожал плечами, доставая «Уничтожитель» левой рукой. — В таком случае мне придётся прострелить твою неуёмную башку без всякой чести. Выбирай, как сдохнуть.

— Игнат! — Озава потрясённо уставилась на меня и зарыдала.

— Заткнись, дура! — Котрил отшвырнул её в сторону. — Тварь неблагодарная! Забыла, кто тебя из дерьма вытащил!

Чародейка сшибла спиной тяжёлый стул и упала на пол, больно ударившись локтем об угол намертво прикрученного к стене шкафа.

— Я не просила лезть в мою жизнь! — закричала она. — Убей его, Игнат!

Котрил со смехом выхватил шпагу, но пистолет свой бросать не собирался. Впрочем, как и я, продолжая держать рыжеусого сеньора на прицеле. Честь и достоинство? Да кому оно надо, когда напротив тебя человек, возведённый в ранг непримиримого врага?

Возможно, Рэйдж всерьёз полагал, что я, придерживаясь некоего кодекса дворянской чести и дуэли, скрещу свой с ним клинок, делая шаг навстречу в той же позиции, что и сам он. Но это была ловушка, которая явственно читалась на лице разноглазого дьявола. И в момент, когда его пистолет был направлен на меня и готовился выплюнуть смертельный кусочек свинца, я нажал на курок. Два выстрела одновременно ударили по барабанным перепонкам, помещение заволокло едким пороховым дымом. Я нажал на второй спусковой крючок, нисколько не жалея о промашке противника. Кто его заставлял вступать в перестрелку с противником, имеющим двуствольный пистолет? Ведь у него не было шанса на второй выстрел. А «Уничтожитель» сработал так, как надо. В сизом дыму стоявшая напротив меня фигура рухнула на пол.

И только теперь я почувствовал, как левое плечо жжёт огнем, а сюртук набухает от горячей влаги. Да, это была кровь. Чему удивляться? Что привык к своей неуязвимости? Так вот оно, предупреждение мне. За глупость, самонадеянность, за бахвальство, что удача и впредь будет благоволить мне.

С грохотом распахнулась дверь, и ударившись о стену, едва не слетела с петель. Дон Ардио, Рич и Гусь ворвались внутрь, закрутили головами, пытаясь рассмотреть, что здесь произошло; сизый пороховой дым начал выползать наружу, закручиваясь спиралью.

— Рич! — воскликнула Озава и ринулась к своему ненаглядному пластуну.

Они крепко сжали друг друга в объятиях, а Леон оказался возле меня, с тревогой рассматривая густые потёки крови на пальцах.

— Этот готов! — крикнул Гусь, решив проконтролировать раскинувшего по сторонам руки Котрила.

— Командор ранен! — дон Ардио с силой вогнал шпагу в ножны. — Озава, найди чистые тряпки, надо перевязать рану!

— Не надо, я сейчас наложу заклятие, — девушка зачем-то бросилась к мёртвому Котрилу, обшарила его карманы и с радостным восклицанием вытащила круглый камешек насыщенного красного цвета, похожий на обкатанный морской голыш. Как только Озава приложила его к браслету, серебристое сияние потускнело, а сам он невероятным образом расширился, что позволило чародейке спокойно освободиться от магического артефакта.

Озава подскочила ко мне и первым делом приложила ладонь к плечу. Её пальцы мгновенно засветились мягкими нежно-изумрудными тонами, постепенно насыщаясь цветом.

— Перебита ключица, — уверенно сказала она. — Я сейчас остановлю кровь, а позже займусь сращиванием костей. Дело долгое, придётся потерпеть неудобства.

— Спасибо, Озава, — ответил я, глядя на её одухотворённое лицо. — Ты вела себя достойно.

— Я жутко испугалась, — улыбнулась она, — когда ты предложил этому ублюдку застрелить меня. Но потом поняла, что это всего лишь попытка вывести Котрила из равновесия.

— Умница, — я поглядел на дона Ардио, стоявшего за спиной Озавы. — Потери, капитан?

— Тюлень кончается, — покачал головой Леон. — Он пытался прорваться к тебе на помощь, но завяз в бою с двумя наёмниками.

— Так такого чёрта вы со мной возитесь? — я посмотрел на чародейку. — Давай, девочка, беги к Тюленю! Я-то в порядке, переживу. Рич, помоги Озаве! Шевелитесь уже, время дорого!

Пластун увлёк за собой растерянную чародейку, а я опустился на стул и поглядел на Котрила. Он лежал с открытыми глазами, разноцветные радужки которых уже потускнели, и умиротворённо смотрел на меня. По сути, Рэйдж был мёртв уже после первого выстрела. Пуля попала ему в сердце. А вторая вошла точно над переносицей, образовав аккуратную дырочку. Тонкая кровавая дорожка извилистыми путями вела в полуоткрытый рот, замарав рыжие усы. Не такой смерти я хотел своему оппоненту. Бой на клинках стал бы лучшим окончанием наших отношений. Но Котрил всегда показывал себя коварным и опасным врагом, и повернись я хоть на мгновение к нему спиной, без раздумий вогнал бы нож под лопатку. Так что сожалеть не о чём. Я победил, пусть и с небольшим уроном для себя.

— Найди мне кусок ткани, — сказал я, поднимаясь на ноги. — Вон, отрежь у него от рубашки.

Дон Ардио бесцеремонно выдернул из-под ремня Котрила подол сорочки и с треском разорвал руками довольно прочную шелковую ткань. Я свернул её несколько раз и затолкал под сюртук, туда, где была рана. Озава успела воздействовать на рану, теперь кровь не текла столь бурно. Но перед глазами уже плыли чёрные мушки. Опершись на плечо Леона, я вместе с ним вышел наружу.

Дрек был захвачен полностью. Мало того, что большая часть экипажа «Тиры» уже была здесь и деловито стаскивала мёртвых к борту, ляпая и без того залитую кровью палубу. С десяток человек стояли на коленях, положив руки на затылок. Их караулил Койпер, наводчик-пушкарь Берни и ещё пара широкоплечих ребят с мушкетами в руках. Я заметил, что Тью зачем-то обыскивает карманы убитых.

— Ты что делаешь, паразит? — сипло спросил я, подходя к нему.

Меня заметили и поприветствовали рёвом. Парень вздрогнул, посмотрел снизу вверх.

— Ищу ключ от клетки, — пояснил он. — В трюме виконт с ребятами. Пробовали сбить замок, а он не поддаётся. Довольно крупный и прочный.

— Спроси у пленников, глупый мальчишка, у кого ключ, и не теряй времени, — я направился к Озаве и Ричу, склонившихся над Тюленем. Проклятье, нам нужен свой судовой лекарь. Девчонка одна не вытянет.

Штурмовик выглядел плохо. Косой удар палаша прошёлся прямо по правому глазу наискось от лба до скулы, кровь залила почти всё лицо. Озава, закусив губу, аккуратно водила пальцами вдоль шрама, выплёскивая всю энергию, которую давал ей Дар, на страшную рану. Рич встал и покачал головой:

— Плохо. Если выживет, глаз не спасти. Окривеет.

— Плевать, и без одного глаза люди живут, — ответил я жёстко. — Парня нужно вытаскивать всеми силами. Найди Ритольфа, пусть сюда свою костлявую задницу тащит. Он обеспечит Озаве постоянный приток энергии.

Рич посветлел лицом и бросился к сходням, прокинутым между подошедшей чуть ли не вплотную «Тирой» и дреком. Я огляделся. Тью, кажется, нашёл ключ. На палубе я своего денщика не видел, значит, убежал в трюм. Подошёл к пленникам, оглядел их внимательно.

— Кто левитатор судна?

— Я, — откликнулся худощавый мужчина с неряшливой щетиной и отросшими до плеч светлыми волосами, по виду лет сорока, не меньше. У него были удивительно насыщенные голубые глаза, нисколько не соответствующие возрасту. Молодые, смотрящие с настороженностью и скрытой мольбой о пощаде.

— Твоё имя?

— Лорен Альфаро, потомственный дворянин, — на всякий случай добавил мужчина.

— Левитатор Королевского флота, служивший на патрульном корвете? — догадался я. — Который потерпел крушение в провинции Лимадия?

— Да, всё верно, сударь. Имею чин лейтенант.

— Гусь! — подозвал я стоявшего неподалёку штурмовика. — Вот этого господина отведи в местную капитанскую каюту под замок. И глаз с него не спускать. Сейчас парней вытащат из трюма, возьми кого-нибудь в помощь.

— Слушаюсь, — Гусь покачал перед носом Альфаро клинком. — Вставай, лейтенант. И не вздумай шутить с магией, враз руки отрублю по самую шею.

— Даже в мыслях не было, — оживился левитатор.

На палубу из трюма начали вылезать наши нерасторопные сидельцы. Первым выскочил виконт и бросился ко мне с глубочайшими извинениями за свою глупость. Я жестом остановил его. Перед глазами всё кружилось, боль в плече стала дёрганой и невыносимой. Хотелось лечь и заснуть, чтобы никто не беспокоил. Ним заметил моё состояние и кровь, пропитавшую сюртук, лицо его сделалось и вовсе виноватым.

— Есть у тебя потери? — спросил я виконта.

— Жало погиб, когда мы пробивались из города к реке, — поник головой Агосто, как будто сожалея о своей неопытности в руководстве. — Трое раненых, но несерьёзно. Так, царапины.

— Давай на «Тиру» их веди, пусть окажут помощь, — распорядился я и Ним беспрекословно подчинился. Кинул вдогонку: — Спроси Пегого, нужна ли ему помощь, — и снова обратился к пленникам: — Кто капитан судна?

— Я, — пошевелился крепко сбитый мужик с широким лицом, обрамлённым отросшей и давно не ухоженной бородой. Ему, видимо, крепко надавали мои парни, и теперь он посверкивал не только серыми глазами, но и налитым на скуле желваком, который стремительно наливался лиловым цветом. — Моё имя Раус.

— Какое название у дрека?

— «Андра».

— Как с ходкостью у неё?

— Каботаж выдержит, — на лице шкипера появилась надежда, что его не вздёрнут на рее единственной мачты. — Но далеко в море я бы не стал соваться без гравитонов.

— Это твой экипаж или кто-то есть из людей Котрила? — я кивнул на замерших пленников, сидевших рядом с ним.

— Нет, они все матросы, клянусь.

— Щербатый! — я увидел крутящегося неподалёку штурмовика, ищущего что-то на палубе. — Поди сюда!

— Да, командор! — рожа у бойца была напряжённо-раздосадованной.

— Ты чего такой злой?

— Да эти акульи выкидыши мой палаш и нож забрали! Ищу, может где увижу.

— Бери любой и вот этих красавцев вниз, в трюм, где вы сами сидели. И возьми кого-нибудь из ребят, кто не ранен. Нужно за ними присмотреть, пока я не решу вопрос с трофеем. А, кстати… ключ у Тью. Найди его, пусть закроет замок.

— Понял, — Щербатый рванул куда-то на корму, где заметил мелькающую фигуру моего денщика.

Разобравшись со срочными делами, я осторожно, чтобы не поскользнуться на палубе, пошёл искать «Громовержец». Терять пистолет, сослуживший мне неоднократно, я не собирался. К счастью, его не успел никто подобрать. Да и вряд ли кому пришло бы в голову втайне обладать им. Все знали, что это моё оружие. Таких красавцев в ближайшей округе на сто лиг ни у кого нет.

Осмотрев пистолет, с облегчением заметил, что он не повредился. Но всё равно потом нужно отстрелять его, чтобы убедиться в полной сохранности всех механизмов.

Тюленя уже унесли. Надеюсь, Озава с Ритольфом вытащат парня из цепких рук Бледной Дамы. Я по сходням перебрался на «Тиру», где меня встретил Пегий. Он как будто знал, что мне сейчас в первую очередь нужно. Сунув пахитосу в рот, шкипер подпалил кончик, затянулся пару раз и передал мне. Я с благодарностью кивнул и стал наслаждаться ароматом табака.

— Что будем делать с дреком? — спросил Пегий, выждав пару минут молчания.

— Трофей не брошу, — ответил я. — В его трюме три боевых гравитона. Тех самых, что купец Боссинэ вёз в Шелкопады.

— Морской дьявол играет на твоей стороне, Игнат, — покачал головой Пегий. — Даже не знаю, радоваться или нет этому обстоятельству. Как бы потом он не потребовал своей платы.

— Ну, если потребует, то нескоро. К тому времени ты уже обзаведёшься весёлой вдовушкой, настрогаешь пять-шесть детишек и будешь целыми днями пропадать на берегу моря, тоскуя о лихих годах, проведённых со мной, — ухмыльнулся я. — А когда вздумаешь помирать, выйдем вместе под парусами «Тиры» и тряхнём стариной.

— Умеешь ты убеждать, командор, — хмыкнул шкипер. — Как поведём трофей?

— Под парусом. Найдётся у тебя десяток способных ребят, чтобы они самостоятельно смогли управлять дреком?

— Боцмана Кори поставлю, — не задумываясь, ответил Пегий. — Посмотрю, как он справится. Если приведёт судно в Скайдру без грубых ошибок, быть ему помощником.

— О, вот это правильно. Тебе нужен толковый помощник. Ладно, пока начинай отбирать группу для сопровождения трофея. А я в каюту спущусь.

— Ты в порядке?

— Озава подлечила немного, но кость перебита. Успел-таки, рыжая шельма, выстрелить, — я поморщился.

— Подожди-подожди, так ты с этим… дурным сеньором дрался? То-то мне его рожа показалась знакомой! Значит, всё?

— Да, — я похлопал Пегого по плечу. — Расплатился по счёту сполна.

Добравшись до каюты, я какое-то время просидел на кровати, потом очень медленно расстегнул пояс с ремнями, бросил кортик и пистолеты на пол, стал стягивать с себя испачканный кровью сюртук. Сорочке тоже конец. А если подумать, сегодня мне снова повезло. Невероятно дико повезло. Я нисколько не сомневался, что Котрил — великолепный стрелок. И целился он мне в сердце, как и я — в его. Хотелось верить в могущество кураторов, ибо тогда моя версия о каком-то предназначении обретала серьёзную опору.

В дверь постучали, и тут же в образовавшуюся щель втиснулась голова Тью.

— Командор, тут Озава пришла…

— Ну и почему не пускаешь? Твой господин, может, помирает, а ты её в коридоре держись.

Тью испуганно ойкнул, распахнул дверь, запуская чародейку с перекинутыми через руку тряпками. Следом за ней вошёл Ритольф, всклокоченный и немного уставший. Его даже пошатывало.

— Беги на камбуз и принеси тёплой чистой воды, — приказала девушка Тью, потирая ладошки. — Командор, мне нужен нож. Вашу сорочку придётся испортить.

— Да я сам об этом уже думал, — я махнул здоровой рукой. — Делай, что должно. Привет, дружище Ритольф. Давно не виделись.

— И вам здравствовать, — в свете магического фонаря его нос заострился, стал выглядеть ещё костистее. — Пора бы уже повзрослеть и не кидаться очертя голову в каждую авантюру.

— У меня не было выбора, — я показал глазами на Озаву, очень осторожно взрезавшую рукав сорочки. — Вот закончим со всеми важными делами, успокоюсь и буду с женой заниматься хозяйством.

— Не усидите же, — усмехнулся левитатор. — Можете дать оценку раны, сударыня?

— Пуля ударила в ключицу, — доложила Озава, — перелом маловероятен, но трещина точно присутствует. Рану я пока не зарастила, кровь остановила. Надо её промыть, вычистить и воздействовать на повреждение нашей энергией.

Прибежал Тью с ведром исходящей паром воды, поставил на стол.

— Таз подай, — Озава уже освоилась, и мой денщик, как ни странно, охотно подчинялся приказам чародейки.

Она налила в таз, который я использовал для умывания, воду и намочила тряпку. Потом стала аккуратно промывать плечо вокруг раны. Достигнув нужного результата, наклонилась и стала рассматривать дыру, из которой сочилась бледно-розовая сукровица.

— У вас есть ром или бренди? Буду вытаскивать пулю.

— Чем? Магией или обычными щипцами?

— Я не лекарка, а чародейка, — Озава закусила губу. — Попробую вытянуть. Господин Ритольф, вы поможете? Я знаю, что много сил потратили на раненого бойца, но мне потребуется дополнительная подпитка.

— Тью, принеси ром, — приказал я денщику, маячившему за спиной магов.

Взяв в руку бутылку, печально вздохнул. Понятно, что придётся обеззараживать рану, поэтому для начала приложился к горлышку и сделал несколько глотков. Потом отдал бутылку девушке.

— Теперь лей на рану.

— Магическое воздействие не требует очищения раны с помощью вина или спирта, — улыбнулась Озава. — Принимай внутрь, чтобы отвлечься от операции.

— А-аа! Вот это правильно!

— Только надо пересесть на стул, чтобы нам было удобнее работать.

Я выполнил просьбу девушки. Она приложила обе ладони к ране, Ритольф встал за моей спиной и закрыл их своими ладонями. Пальцы вспыхнули золотисто-жёлтым цветом, а моё плечо внезапно онемело, но внутри стало нестерпимо жечь, как будто в рану засунули раскалённый щуп. Я заскрежетал зубами и снова приложился к бутылке. Придётся потерпеть.

«Щуп» продолжал терзать тело, выжигая нервные окончания. Мне казалось, что сейчас посыплются зубы, скрипевшие так, что у Тью лицо перекосило. Потом меня накрыла темнота.