Королевство Русское. Книга первая. Андрей Юрьевич

Глава 13

Событие тридцать седьмое

Alius alio plura invenire potest, nemo omnia

Один может открыть больше другого, но никто — всего.

Вернулись засланцы с четвёртой партией чугуна… Ну, чугуном это назвать нельзя, если честно. В хорошем чугуне углерода за три процента, а здесь сложно определить, но Андрей Юрьевич предложил, что меньше трёх процентов. Дальше — кремний. Его тоже должно быть за два процента, а тут фиг-вам индейская национальная изба. Марганец? Так как выплавляют свиное железо из болотной руды, то его вообще может не быть. Это надо у свеев закупать брак — их свиное железо, чтобы там марганец был. Ещё для жидкотекучести нужен фосфор, а его чёрт знает есть или нет. Потому, чугуном назвать эту хрень, что они варят, можно с огромной натяжкой, на самом деле это свиное железо и есть. Углерода больше, чем 2, 14 процента, а вот с остальными компонентами неизвестно что. Где добыть кремний неизвестно?

До электропечей получали ферросилиций в домне, но при этом был огромный расход угля и главное — из-за повышенных температур домну приходилось после этого либо рушить, либо делать капремонт. И максимум, что удавалось получить это ферросилиций с содержание кремния всего двенадцать — пятнадцать процентов. Так это с дутьём, подогретым до шести сотен градусов воздухом. Ничего такого сейчас не повторить. Кремний взять неоткуда.

Так вот, пока со свиным железом сказал Виноградов заготовителям повременить. Нужно шведское железо. При этом желательно закупить его у разных купцов. Там интересная ситуации у свеев, часть руды, что добывают в шахтах легирована никелем, а в других шахтах марганцем. Хотелось бы Андрею Юрьевичу крицы получить с обоими металлами.

— Наум Изотович, выдаст тебе сейчас Глеб Зеремеевич мехов мешок. Серебра и золота нет, к сожалению. Нужно прокатиться в Литву или Польшу, где большие рынки есть, и купить там на все деньги, что от мехов выручите свейского железа. Или напрямую поменять, мне без разницы. Если есть несколько разных купцов на рынке, и один даже дороже продаёт, то плюньте на выгоды, у того, кто дороже тоже купите.

— Далековато, шалят на дорогах, — хромоногий снабженец явно устал от вечных разъездов, а тут уже совсем далече нужно сбираться.

— Я выделю два десятка воев из дружины. Не должны напасть. Да, стоп. Еще купите у разных продавцов ржи яровой и озимой, и пшеницы тоже яровой и озимой, ну и овёс тоже, несколько мешков. И… — Виноградов задумался, а что ещё есть сейчас из культур, что выращивают, — Ага, гороха ещё купи.

Он, конечно, же не селекционер, он — доктор технических наук и металлург в энном поколении, но все же попаданцы селекцией занимаются, почему и ему не попробовать. А зачем покупать, чем местная не подойдёт? Наверное, подойдёт и местную тоже нужно купить, но тут профессору вспомнились рассуждения одного попаданца, почему нужно покупать, а не своей заниматься. Тот так рассуждал, что если кто-то на рынке продаёт пшеницу, скажем, то это значит, что у него был хороший урожай. И значит, большая доля вероятности, что у него хороший семенной материал.

Отправив Семюнко с Наумом Изотычем на север и северо-запад, Виноградов не забыл и о юге с юго-западом.

— Глеб Зеремеевич, отправь пять возов в Галич, Львов и Перемышль, за крицами, ну и ты слышал, что я помощнику твоему говорил, немного зерна пусть у разных купцов купит. Разного. Ну, слышал. И ещё, там ведь во Львове и Перемышле уже горы начинаются. Там должны расти кедры. Пусть кедровых орехов тоже купят. Несколько мешков. С ними тоже пошлём на всякий пожар… на всякий случай, два десятка воев. Груз ценный. Нужно сберечь.

Отъехали снабженцы, увозя последнюю валюту — мягкую рухлядь, и Андрей Юрьевич со спокойной душой занялся подарком для императора Восточной Римской империи, ну или Византийского императора Андроника II Палеолога. Ему ничего другого кроме меча в голову не приходило. Но! Меч ведь мечу рознь. Как-то в интернете, разглядывая мечи из булата, Андрей Юрьевич зацепился взглядом за всплывший рядом фэнтезийный меч. Продавали его не сильно дорого, и профессор купил себе за пятнадцать тысяч. Понятно, что метал — обычная сталь-3. И в рукояти и украшениях обычный алюминий крашенный. Тем не менее, на стене в комнате он смотрелся классно. Сразу было видно, что им владел настоящий лорд Хаоса, ну или ещё какое чудище. Назывался меч — «Призрачный клинок». Он был голубоватого цвета. Ну, ничего страшного, если будет синий от цветов побежалости. Рукоять нужно сделать из бронзы… Стоп. Ему же привезли сульфат цинка из Перемышля. Почему бы не попробовать наконец изготовить латунь⁈

Ну, фэнтези — фэнтези, а металл должен быть настоящим. Потому, из заготовленного кирпича белого построили трёхметровую домницу, завели внутрь стенок керамические трубки, для того чтобы воздух уже подогретый попадал внутрь, и раскочегарили. Больше всего профессор опасался, как бы из-за поднятия температуры не переборщить и не получить опять свиное железо. Пять часов дал Виноградов кузнецам мехами поработать, а потом велел заканчивать, заделать продух вверху глиной, трубки керамические тоже забить глиной, чтобы холодный воздух никак не мог в печь попасть. Остужали её три дня. Сложа руки при этом не сидели. Соорудили маленькую печечку, загрузили туда медь со сфалеритом, что привезли из Перемышля. Люди везли эти сросшиеся желтоватые кристаллы, наверное, думая, что это чего-то ценное. Ну они не ошиблись. Только ценность другая. Сейчас он может стать чуть не единственным человеком в Европе, выплавляющим латунь.

Из дерева по наброскам Андрея Юрьевича знаменщик Феодор, присланный на пару дней епископом Афанасием, сделал рисунки, а по ним модельщики уже вырезали из тополя модели. Заформовали и залили, когда профессор решил, что всё, должен уже металл расплавиться. На всякий случай заформовали не одну рукоять для меча, а десяток, вдруг в брак уйдёт. И ушло. Три пришлось выкинуть. Явно первые, металл чуть перегрели. Кроме игрушек залили и несколько десятков пластин примерно в сантиметр толщиной. Это Виноградов решил попробовать монету чеканить. Если уж римляне из латуни делали монеты, то он должен повторить, у него за плечами два тысячелетия прогресса. Самая же главная отливка, или правильнее — отливки, это пять ступок для измельчения всякой химии. Если уж с порохами предстоит работать, то нужно помнить, что латунные ступки и пестики не дают искры.

Событие тридцать седьмое

Ab hoc et ab hac

Кстати и некстати (с одного на другое).

Это событие было в целом ожидаемо. И случилось тогда, когда Андрей Юрьевич уже точно мог для себя по крайней мере определиться, как на него реагировать.

Ледяной меч для Византийского базилелевса они закончили. И даже посольство спешно епископ Афанасий в Константинополь отправил. Вмешиваться в это мероприятие Виноградов не стал, ограничился письмом к Андронику II Палеологу, мол, прошу нижайше, самый великий из императоров, повлияй на патриарха, пусть отправит на землю мою посла с томосом о том, что митрополитом назначается епископ Владимирский Афанасий, а то сиротами мы стали без пастыря, отправленного в чужие земли. Может ты, отец любимый, базилевс, не знаешь, но Владимир-на-Клязьме и мой Владимир — это совершенно разные города и между ними расстояние больше, чем вся твоя империя. А тот Владимир — это только половина пути от конца нашей землицы в другой конец. Маловасто нам одного митрополита на такие просторы.

В общем, уехало снаряжённое владыкой Афанасием посольство, и Андрей Юрьевич наконец смог всё время посвятить гораздо более важному занятию. Ему нужно было сделать пластины из пружинной стали. Монголов там, татаро-монголов или просто татаровей, но ждать этих товарищей с очередным набегом осенью нужно обязательно. Этой ничьи хан Узбек ему не простит. Поэтому, обязательно нужны мощные арбалеты. Несущуюся на тебя конную лаву в хороших доспехах не так-то и просто остановить.

В какой-то псевдоисторической книге Виноградов читал, что битву на поле Куликовом выиграли русские князья именно благодаря арбалетам. Якобы, на дальних подступах выкашивали неприятелей. Чёрт его знает, правда это или нет? Кто же скажет? Если даже самого поля не нашли до сих пор… А, Семён Семёныч, до тех пор. Ну, а теперь он тут такого наворотит, что его и не будет. Поля не буде. Будет Великая битва на реке Ирпень.

Пластины отковали, в разогретом масла закали и чтобы два раза не вставать, остужать масло не стали, а наоборот ещё раскочегарили и в олифу, добавив ацетат свинца, превратили. Экономика должна быть экономной. После закалки пластины положили в печь и остудили вместе с ней. Толщина пластины в районе трёх миллиметров.

На испытание Андрей Юрьевич сам пришёл. Попытались согнуть. Привязали накрепко к доске и потянули. Отпустили. Ну, кто не верил, сам убедился сталь получилась пружинная. При этом не фрезеровка же, а обычная ручная ковка, из-за чего пластины получились разной толщины. Попробовали все и оказалось, что в принципе можно и в четыре миллиметра сделать толщину плеча делать, и даже в пять.

Теперь осталось прикрепить их к ложу и изогнуть правильно, а… ещё нужна для крепления тетивы на концах зарубки сделать.

Андрей Юрьевич как раз раздавал ЦУ кузнецам и плотнику, когда к нему прибежал гридень и нервно поправляя на поясе перевязь меча, сообщил, что из Галича гонец прибыл.

— Поганые приехали и хотят с князем говорить! Посланцы от Великого хана Азбека!

— Баскаки? (Баскак (от тюркск. «давитель») — что ж, Андрей Юрьевич этого ждал.

— Поганые.

— Ладно, поганые, так поганые. Кликни ко мне Мечеслава.

Пока на дворе Виноградов дожидался сотника, было время подумать, о том, зачем «его проведать» приехали ханские послы. Конечно же за данью. Война она войной, а дань давай урус плати. А то придём большими силами и пожжём у тебя всё. И могут прийти. И могут пожечь. Дружину до трёх сотен довели, даже до трёх с половиной. И сейчас Мечеслав ведёт набор в ту сотню, которую князь ему велел собрать — копейщиков и арбалетчиков. Вот только та дружина, что почти вся полегла у Каменца и та, что собрали — разные дружины. Так это он тут собрал, а что с княжеской дружиной в Галиче⁈ Вот то-то и оно. Давно нужно было туда наведаться, да всё дела. Ну, теперь не отвертеться. Да и в целом маховик прогрессорства раскручен. Арбалеты теперь доведут до ума, селитру потихоньку варят, поташ тоже варят, часть идёт на жидкое мыло, часть на селитру. Да, всё это пока в мизерных количествах, баловством можно назвать или игрой в песочнице. Но в таком деле спешить нельзя, нужно отработать технологию, выявить слабые места, устранить их, а уж потом масштабировать.

Событие тридцать девятое

Ad victoriam

До победного конца, к победе.

Человек был создан в последний день творения, когда Бог уже утомился. Это профессору Виноградову Марк Твен сказал. Прав был американец. Бог утомился и создал человека больно быстро утомляющимся. Слабеньким. Чехов тоже прав: «отчего люди не летают так, как птицы»?

Тело князя Владимирского Андрея Юрьевича было закалено походами, битвами и прочими конными охотами. Наверное, князю даже нравилось скакать на огромном рыцарском жеребце и чувствовать ветер в харю. Навыков тело с попаданием в него Виноградова не утратило. Он умело пружинил ногами, а сапоги с каблуком сделали это движение ещё проще. И раны практически зажили. На руке ещё местами была видна короста, но она уже легко отшелушивалась и немного совсем её осталось. Скачи себе на коне и радуйся жизни. Да, сейчас дороги грунтовые, и пыль поднятая, оседает на них долго, погода безоблачная и жара уже стоит несмотря на то, что апрель только. Разведчики вперед проедут или встречная телега, али всадник попадётся, и поднятая ими пыль оседает на дорогу тоже, но большая часть достаётся потному лицу профессора Виноградова, в горле от неё першит, в носу свербит и чихается.

Словом, удовольствие от этого может испытывать только маньяк или мазохист. Так жарко не только князю-батюшке, конь под ним тоже потеет, и эта вонь почти рвотные позывы вызывает. Ещё бы чуть побольше её, ну или посильнее, и вырвало бы однозначно. Иногда так подкатывает, что хоть слезай и пешком иди.

Из разговоров с Мечеславом Андрей Юрьевич сделал вывод, что от Владимира его до Галича через Львов расстояние примерно двести пятьдесят вёрст. По крайней мере, ехали они пять дней, нигде больше, чем на ночёвку, не останавливаясь.

При этом логистик из сотника, как из… ну вы знаете. Почему не послать несколько человек вперёд, чтобы во время привала на обед они уже подготовили место, разожгли костры и чай там с кашей сварганили или сгоняли в соседний городок али селище и заказали местным пирогов с визигой.

Ничего подобного. Впереди в сотне метров примерно едут три дружинника. Они только в лёгких кольчугах, и они лучники. Едут высматривают, чего там впереди. Всё, никаких квартирмейстеров.

А впереди, если не считать редких небольших поселений и совсем уже редких городков, сплошные леса. Нет, поляны тоже бывают, но в основном леса. Дубы, липы, пихты или ели, орешник вдоль дорог и в подлеске. Земля практически не заселена. Тут можно завозить людей из соседних княжеств и расселять. Можно тех же евреев у Польши перенять. Сейчас начнётся их массовая миграция из Европы. И там нет практически никаких ростовщиков. Ну, есть десяток возможно и всё. В основном это крестьяне и ремесленники. Именно то, чего Русскому королевству и не хватает.

А ещё, в книгах про попаданцев как-то попадались Виноградову сетования, что польские короли, в отличие от русских князей, привечали немцев из вечно воюющей и уничтожаемой чумой Европы. И именно немцы и сделали через пару веков Речь Посполитую огромным и мощным государством. Правда или нет, но ведь били в те времена ляхи всех подряд и только одновременная война с турками, русскими и шведами в начале семнадцатого века не дали ей стать империей. Слишком большой кусок захотели заглотить, вот и подавились. Ну, и естественно борьба панов за шляхетские вольности. У нас Иоанн Грозный опричниной вольности купировал, а у них такого умного и решительного правителя не нашлось.

На третьем дневном привале, когда уже Львов миновали Андрей Юрьевич поделился с Мечеславом идеей высылать вперёд квартирмейстеров, но услышан не был.

— Нешто мы спешим, княже. Хай поганые посидят в тереме да потомятся неизвестностью. Не нужно было сразу выезжать. Если бы пару седмиц подождали, то татаровы гонору бы растеряли часть. А сейчас подумают, что настолько грозны они, что сам князь Владимирский смешит на их зов.

Логика в словах сотника была, и Андрей Юрьевич не стал настаивать, тем более что остался только один дневной переход, Мечеслав уверенно заявил, что ещё до темна завтра будем в Галиче.

В последний день, уже притерпевшись к конской вони и пыли, профессор Виноградов смог отвлечься от дороги, доверившись жеребцу «Жару», и стал оценивать, чего уже натворил за полтора месяца и чего по возвращению нужно сделать срочно.

Лучше всякой карате старый дедовский ТТ. Вспомнился прикол такой, внук озвучил, когда дед его пытался от смартфона оторвать и предложил в самбо или карате записаться.

Сейчас именно эта ситуация. Он каждый день практически уделял хоть несколько минут тому десятку диверсантов будущих, что лучшие вои его дружины тренируют. На мечах и саблях вьюноши рубятся. Из луков и самострелов учатся стрелять. Оказывается, хорошие лучники не только у поганых есть и у русских хватает. Да и русские луки, может и заимствованные у татаровей вполне убийственная вещь. За полтора километра не стреляет, как в китайских сказках, но на пятидесяти метрах в человеческую голову учитель молодцев попадает девять раз из десяти. А на семидесяти — семь раз. Если ученики его так же смогут, то этого вполне достаточно.

Сам Виноградов для них ещё комплекс молодого бойца придумал. Бегают будущие диверсанты по три версты, подтягиваются, отжимаются, закидывают скованную кузнецами кошку на стену замка и по верёвке наверх забираются.

Сейчас вернётся Андрей Юрьевич из Галича, как раз теплее станет, и пообещал он вьюношам плавать научить, а то ни один из десятка не умеет. А как будут водные препятствия преодолевать? Ну и ножи начнут метать. Пока просто нечего. Этот нож ещё нужно отковать и в деле проверить. Простой засапожник тут не подойдёт. Нужен нож, утяжелённый спереди и облегчённый в рукоятке. Следующее искусство по плану — это владение пращой. Не секрет же, что Давид этим нехитрым орудием великана Голиафа завалил.

А как всё это освоят вьюноши, попробует диверсантам Виноградов пистоль, или дробовик лучше, сделать. Владение мечом вещь полезная, но выстрел метров с десяти в грудь из дробовика желание у противника махать мечом поубавит. Очень тяжело махать железякой имея в груди десяток свинцовых или железных кусочков, они мешаться будут.

— Смотри, княже, вон Днестр, а за ним уже и башни Углича видны, — оторвал его от планирования Мечеслав.

Добрый день, уважаемые читатели. Кому нравится книга нажимайте на сердечко, вам не тяжело, а автору приятно. Спасибо всем, кто не поленился. Награды тоже приветствуются. Оставляйте комментарии.

С уважением. Андрей Шопперт.