Королевство Русское. Книга первая. Андрей Юрьевич

Глава 2

Событие четвёртое

Edite, bibite, post mortem nulla voluptas

Ешьте, пейте — после смерти нет наслаждений.

— Ты кто, человече?

А тон, как в кинофильме «Иван Васильевич меняет профессию». «Чьих будешь, холоп»?

Сон, должно быть. Мужик перед ним был в кольчуге, штанах таких широких красно-коричневых, сапогах тоже красных. Шлема, правда, не было, густые русые волосы не так чтобы кудрями на плечи спускались, но завитки имелись. Борода тоже рыжая, не лопата безразмерная, но и не чеховская бородка. А то, что сон, сразу понятно, мужик чуть размыт и не на полу стоит, а как бы летает… Не, не то слово, парит в воздухе. Не видно пола или земли. Просто фигура.

Взгляд у летуна был строгий. И эдакий начальственный, мол, имею право спрашивать.

— Хм, — Виноградов пожал плечами, решил ответить, всё развлечение, — Андрей Юрьевич.

— Боярин? Князь? — соломенные брови мужика сдвинулись к переносеце.

— Доктор технических наук, профессор Уральского Федерального университета, заслуженный металлург Российской Федерации, лауреат премии имени Павла Петровича Аносова, — вот, пусть знает наших, а то боярин.

— Доктурос, лекарь? Знахарь? — ещё больше скуксил рожу собеседник. — Немчин, если доктурос?

— А вы, извините, кто? — решил поинтересоваться Андрей Юрьевич, а то, чего оппонент всё про него знает, а сам в «инкогниту» играет.

— Аз есмь Божьей милостью князь владимирский и господарь земли Русской.

— И имя есть? — а вообще похож на господаря. Канонический такой князь. Хоть картины с него пиши.

— Андрей Юрьевич. Романовичи мы. От Рюрика и Мономаха род свой ведём.

— Романовичи? Это фамилия?

— Предок мой Великий князь Волынский и Галицкий и Великий князь Киевский Роман Мстиславич, — призрак моргнул, тряхнул головой и кудри при этом шебуршнулись, красиво эдак легли, — так ты знахарь?

— Металлург я, — разговор начал надоедать Виноградову.

— Металл? Коваль? — опять посмурнел Господарь, — Тогда почто Юрьевич?

— Я… — Виноградов решил пошутить, а чего этот рожи строит, — Я — князь среди металлургов… среди ковалей.

— Тогда ладно, — призрачный Романович рожицу расправил, — Слушай же, князь. Ухожу я.

— А…

— Слушай и молчи. Время дорого. Отпустил меня Создатель с тобой словом обмолвиться, часец малый дал. Научить тебя премудрости господарской.

— А…

— Молчи же и внемли. Битва была ноне при Каменце с погаными. Погиб брат мой Лев Юрьевич и я чуть позже… Осталась земля наша сиротой. Господь тебя выбрал… Хоть и не понятен мне этот шаг его, но кто я с Господом спорить. Вой нужен, чтобы землицу нашу боронить. Со всех сторон на неё тучи чёрные движутся. С полудня татарва лезет. Силу набирает хан Азбек. Кончилась замятня в Диком поле, всех Азбек под себя подмял, — князь тяжело вздохнул, звякнув пластинами на кольчуге, — Отбились мы почти с братом, но из засады лучники… Прозевали. В голову стрела мне попала и в шуйцу…

— Шуйцу?

— Что же за человече ты, княже⁈ — повысил голос Господарь, — В руку левую. Молчи и внемли, время дорого. Поганые ушли, а токмо вои все наши с братом легли почти там. Пара сотен осталась. Придут ещё нехристи, соберутся с силами и придут. Богато их. Дань опять платить придётся. Как в старину. Но поганые — привычное зло. На полуночи… С севера новый волк взматерел. Гедимин. Так и хочет землицу дедову к рукам прибрать. За Берестье уже дважды бились. Первый раз отрезал кус приличный идолопоклонник сей. В позапрошлом годе вернули мы её с братом. Рыцари на него напали и потрепали изрядно. Потому только и смогли со Львом мы отбить отчину нашу. В этом годе дочь я свою Анну за сына Гедимина Любарта отдал. Думал, мир настанет с Литвой, но теперь и не ведаю. Не выделил он воев на битву с Азбеком.

— А Любарт сам? — про Гедимина и гедиминовичей как бы все знают в России, а вот про Любарта Андрей Юрьевич слышал в первый раз.

— Младшой сын Гедимина — князь Любарский. Принял православие под именем Дмитрий и женился на единственной дочери моей. И он воев не дал. Напротив, увёл сотню воев к отцу от немцев землю Жомоитцкую боронить.

— Подожди, князь. Увёл? Слово странное, — как-то поверил уже во весь этот бред Андрей Юрьевич и решил досконально разобраться в окружении.

— Так я ему в кормление Любарскую землю выделил. Это наша Володимирская земля. Луцк ещё хотел дать, но теперь шалишь… Охти, чего удумал, с того света грозить. Ты, князь, не давай ему Луцк. И на нём вина в сём поражении в гибели моей и брата мово — Льва. Его бы сотня, да в засаде на тех лучников, и незнамо ещё как бы битва сложилась.

— А кто сейчас в Луцке князь? — запутаться можно в родственниках.

— Никого, управляет Данило. Это сын боярина Андрея Борзеня. Был Луцк вотчиной князя луцкого и волынского Василько Мстиславича, умершего лет десять назад. Не встревай, Андрей Юрьевич. Ещё есть враг и родич одновременно. Отец мой Юрий Львович, был женат вторым браком на сестре Локетка Евфимии, неоднократно предоставлял убежище польскому князю, вынужденному спасаться бегством от своих противников ляшских, а такоже оказал ему помощь летучими отрядами для похода в Сандомирскую землю. Тогда же, был заключен брак между сестрой отца Анастасией с братом Владислава Локетка добжинским князем Земовитом.

— Локетек? — не удержался Виноградов.

— Да откуда же ты взялся, Андрей Юрьевич⁈ Простых вещей не ведаешь. Владислав Локетек — князь-принцепс Польши долгие годы был, а вот уже король Польши с 12 дни просинца 6828 года…

— Стой, князь. А сейчас какой год?

— 23 сеченя 6831 года от Сотворения мира.

— Сечень?

— Последний год месяца…

— Декабрь?

— По латинянски? Февраль тогда 1323 года от Рождества Христова.

— А когда новый год?

— По латинянски — 1 марта. По правоверному, по-нашему — Сухий или Березинь. Зараз 23 февраля по латинянски.

Андрей Юрьевич зажмурил глаза и попытался информацию по полочкам разложить. Он попал в 1323 год. Сейчас конец зимы по юлианскому календарю, а по не введённому ещё григорианскому, если пересчитать, то весна — 3 марта. Но чёрт с ними с календарями разными, о Григорианском можно теперь навсегда забыть, его введут в конце шестнадцатого века, сейчас 23 сеченя 6831 года.

— Слушай же и больше не перебивай, князь. Уходит время. Теперь же Локетек союз заключил с унграми, выдав свою дочь Елизавету замуж за короля Карла Роберта, и зарится на нашу землю. Неблагодарный, так-то отцу отплатил за доброту его. А сам же окружен с трех сторон врагами Богемией, Бранденбургом и Тевтонским орденом.

Событие пятое

Dictum sapienti sat est

Умному сказанного достаточно.

Только хотел вопрос задать Виноградов, как князь стал меркнуть.

— Прощай же, Андрей Юрьевич, оставляю на тебя землю отчую и дедову…

— Стой, вопросов тьма!

Но призрак в кольчуге продолжал меркнуть. Профессор вздохнул, но тут Господарь вновь начал светом и красками наливаться.

— По хотению твоему Господь дал мне ещё часец малый. Задавай вопросы свои, князь ковалей.

Виноградов задумался, то целый ворох вопросов в голове крутился, а тут как до дела дошло, то и исчезли все.

— Говори же…

— Что у тебя с семьёй, княже? — с ними жить же. Ещё жена страшная и чужая достанется.

— Дочь Анну, говорил уже, за Любарта, после принятия христианства — Дмитрия, отдал. Сына два младенцами ушли к Господу, с последним и жена умерла родами от горячки. Она — Елена была дочерью Генриха V Брюхатого также известного под прозвищами Грубый — князя Вроцлавского и Елизаветы или Эльжбеты — дочери Болеслава Набожного — князя Познанского. Это было три года назад. С тех пор всё некогда было жениться. Всё откладывал. Так и оставил землю дедову без наследника. У брата Льва Юрьевича был сын Владимир, но убит был в сече с литвинами два года назад. Брат тоже вдовый четыре года как жил. Прервался на мне род Романовичей… Ну, нет, если ты теперь за меня. Не подведи князь. Не повторяй и моих ошибок. Женись быстрее.

— Вот как? — Виноградов мысленно усмехнулся. Только вот сегодня, ну или вчера была жена, дети, внуки, а тут бамс и жениться срочно нужно, да ещё на молоденькой ведь, — и на ком подскажешь?

— Подскажу, князь ковалей. Сам собирался, не успел. Невеста молода была, теперь ей тринадцатый год пошёл. Теперь можно. И брак этот может землю обезопасить мою… твою теперь.

У Гедимина есть младшая дочь. Звать Альдона.

— Тринадцать⁈ Это педофилия какая-то! Ты в уме княже⁈

— Филея? Нет. Дочь Гедимина зовут Альдона, сказал же. А другую звать Евфимия, а не Филея, но ей всего десять лет. Думаю, что если ты возьмёшь в жёны дочь Гедимина и пообещаешь вместе с ним Киев воевать, то может и избегнешь нападений со стороны Литвы.

— Может, лучше в Венгрии поискать? — что-то отцовские чувства Гедимина не очень пока оправдывались. Сын князем на Волыне, а он от неё Берестенье пытался откусить. Так себе родич. Чем дочь для него лучше сына?

— У Карла Роберта нет детей. Кстати, когда лет семь назад он боролся против семьи Кёсеги, то магнаты подвластные или дружественные сему магнату чернохвостому из восточной части королевства во главе с Копашем Боршей восстали против него и предложили Корону Святого Иштвана мне, так как я также являюсь потомком короля Белы IV.

— И?

— Венгрия — это клубок ядовитых змей, там и года не прожить. Да и убили бы — отравили, или придушили ночью потом, меня те же бояре венгерские, чтобы самим к власти прийти. Подумали мы с братом Львом, да и отказали посольству. А вот воспользоваться этим предлогом можешь. Пока у короля Карла Роберта нет детей, трон под ним шаток. Отправь послов, пусть мир с тобой заключит и союз в обмен на отказ от претензий на трон Венгрии.

— Тебе видней, князь…

— Был князь… теперь дух бесплотный. Ты не тяни Андрей Юрьевич, задавай вопросы свои, истекает время. Почти не осталось.

— А что тут с митрополитами? Кому сейчас церковь подчиняется? — Виноградов так-то верующим особо не был, да даже вообще не был. Ни креста не носил, ни в церковь не ходил. Признавал, что что-то какая-то высшая сила должна быть, вот и вся вера. Но уж если попал в четырнадцатый век, где религия — это почти закон и образ жизни, то с церковной властью нужно дружить, а то отлучат от церкви и чего потом делать?

— При батюшке моём, после очередного разорения Киева, митрополит Киевский и всея Руси Максим переехал во Владимир-на-Клязьме. Для управления же юго-западной частью митрополии Руси константинопольский патриарх Афанасий в 1303 году возвёл галицкого епископа Нифонта в сан митрополита. Жаль не долго прожил сей грек. Полезный и почитаемый народом и боярами был священник. В 1307 годе, если на ваш латинянский канон, представился. Отец и предложил кандидатуру на митрополичью кафедру Петра Ратенского. И как назло, именно в это время стало известно в Константинополе о смерти митрополита Максима в том Владимире, что на Клязьме, тогда-то Патриарх Константинопольский Афанасий I с Синодом и возвёл на Киевскую и всея Руси митрополию Петра — отцова избранника. Митрополит Пётр поехал в Залесье и с 1309 года местом его пребывания стал Владимир-на-Клязьме.

— А здесь?

— Здесь кафедра уже более пятнадцати годков пустует. Сейчас всеми нашими епархиями руководит митрополит Литовский Феофил. После Рождества в этом годе митрополит Феофил, у нас во Владимире провёл Собор, в котором участвовали епископы Марк Перемышльский, Феодосий Луцкий, Григорий Холмский и Стефан Туровский, на нём епископом Владимирским поставили Афанасия, а Галицким — Феодора.

— Почему же в Константинополе не пришлют или выберут нового Митрополита для вас… для нас?

— То мне неведомо. Очевидно, достойных нет.

— А Афанасий ваш? Может нужно отправить напоминалку в Константинополь.

— Тогда лучше Феодора. Епископ Афанасий излиха корыстолюб. Всё ему мало, на любое подношение только кривится. В роскоши живёт. На золоте и серебре ест и пьёт. Феодор у брата другой. Книги собирает, иконописцев вокруг себя тоже собирает. Собор строит.

— А что с войском сейчас у тебя? У меня… и что с Галичем и всем княжеством Галицким? — поинтересовался Андрей Юрьевич.

— Тебе владеть теперь… Прощай, вышел часец малый. Храни тебя Господь, а ты береги вотчину дедину и отцову. Они гордо именовались Королями Русского королевства. Прощай, князь ковалей…

Призрак вновь стал таять и на этот раз больше не появился вновь. Оставил Виноградова одного с невесёлыми мыслями.

Событие шестое

Decipimur specie recti

Мы обольщаемся видимостью хорошего.

Это точно был сон. Ничего же не болело. И нос почесать не хотелось. Или затылок. Лежи себе и размышляй о бренности бытия. Виноградов и размыслил. Аудиокниги про всяких попаданцев в прошлое или в прошлое с элементами магии профессор в последнее время прослушал мног… Не, не. Прослушал излиха. А чего, копаешь лопатой поле под картошку, а рядом телефон рассказывает тебе про бедолагу, оказавшегося путём попадания под КАМАЗ в теле Петра или Павла. И как тот начинает историю менять, громя шведов с хранцузами. И сталь у него выходит и фарфор, и нитроглицерин. Среди бреда, однако попадаются авторы, которые в проблеме покопались, интернет освоили и осознали, что нужно для фарфора и даже для пороха. Такие Андрей Юрьевич слушал с интересом. Всегда же интересно что-то новое узнать. Откровенно коробили те, что про металлургию. Не смог или не захотел автор разобраться. Ещё фильмы умиляли, где мечи льют в форму. Зачем Генри Бессемер нужен был. Вон в средние века уже получали температуры позволяющие плавить железо. Ну⁈ А что с огнеупорами? Что с шамотом и магнезитом? Несущественная деталь?

Так вот, после прослушивания очередного бреда Андрей Юрьевич заглядывал в интернет — справки наводил. А то построил попаданец теплиц и озолотился. А ничего, что листовое стекло тот же Бессемер впервые получил. И это было не просто.

В результате сейчас, попав в далёкий 1323 год от Рождества Христова или… Что там князь тёзка полный говорил — 23 сеченя 6831 года. Нет всё же надо попытаться пересчитать, хотя бы для себя. Третьего марта? Или четвёртого. В феврале двадцать восемь дней. Сейчас Юлианский и Григорианский календарь ещё не на 13 дней различаются. Каждые сто лет по дню добавляется. Почти. Какие-то, вроде 1500, выпадают. То есть, сейчас дней пять разница или шесть с тринадцатью? Семь или восемь по календарям, скорее восемь? Да не важно… Там что-то с днем весеннего равноденствия и пасхой. На будущее нужно заметочку в памяти сделать, а пока не до этого будет. Так вот, попав в начала четырнадцатого века Виноградов о листовом стекле не задумывался даже. Слона нужно по кусочкам есть. Сначала нужны огнеупоры. Нужна белая глина. Она же, между прочим, является сырьём для фарфора. Нужен ещё фосфат любой. Жжённые кости животных вполне подойдут. Ну и песок хороший, так вся Украина — это сплошной песок. По крайней мере Запорожская область. Энергодар построен на песке, Виноградов там был. А это от Владимира-Волынского, где он сейчас не так и далеко. По Днепру до Припяти. А Припять тут и начинается. Можно возить песок на лодьях. Ну, это крайний вариант, если здесь хороший песок не обнаружится.

Ещё нужен уголь. Донбасс — это понятно, и тоже одна водная система, но рядом Ужгород и там вроде есть не только золото с цинком, но и уголь. А ещё есть Львов с Самбором, где есть нефть, есть сера из этой нефти выделившаяся и есть озокерит — читай парафин. Самое приятное, что серы много и она неглубоко. Про серу узнал случайно профессор, был в Трускавце на лечении, ещё во времена Перестройки и на экскурсии кто-то гида спросил, мол, а чего полей не видать. А тот и говорит, что земля плохая, не родит, зато мы с вами проезжаем над огромным месторождением серы и нефти. А вода целебная в Трускавце называется нафта, потому что проходит через нефтяные эти пласты и чего-то там от них забирает. Точно, а Андрей Юрьевич у бювета этого попивая водичку целебную из краника ещё удивлялся странному запаху и вкусу. Нефтью и пахла водичка. Кто-то в автобусе экскурсионном пошутил ещё. Зря, мол, деньги платили за путёвку. Можно было в воду керосина налить, взболтать и дать отстояться, потом воду слил и вот она целебная нефтяная водичка.

Вильнула мысль, так про металлургию. Повезло Русскому королевству. Сюда попал чуть не единственный человек в двадцать первом веке, который знает, как получить булатную и дамасскую сталь. Ему премию имени Аносова, когда вручили, совсем даже не за эти стали, за гидрометаллургию, то делали это в Златоусте. Экскурсии всякие проводили. И профессор загорелся этой красивой сталью, ножами и мечами, что на заводе делали в виде ширпотреба. Оформил себе потом командировку, и месяц провёл, изучая воссозданный Аносовым процесс получения булатной стали. Ну заодно и про дамасскую ему всё рассказали. Даже сам в кузнеце поработал. Дома пара ножей с характерным узором осталась.

А ведь сейчас… Ну, по информации почерпнутой у тех же авторов про попаданцев, цены мечей или сабель из этих сталей заоблачны, меч стоит огромных денег. Золота по весу меча дают.

— Андрей Юрьевич, слышу не спишь?

Может всё это и не сон? Опять голос того басовитого.