Королевство Русское. Книга первая. Андрей Юрьевич

Глава 7

Событие девятнадцатое

De nihilo nihil

Из ничего ничего (не бывает, не получится)

Новиков было с полсотни. Явно не из крестьян набирали. Здоровенькие такие крепкие парни. Почти все блондины и почти все стрижены под горшок. Не близнецы, конечно, но со стороны, метров с двадцати казались очень похожими друг на друга. А да, ещё небольшие бородки рыже-кучерявые у всех.

— Здравия желают, товарищ Верховный главнокомандующий! — строем не крикнули. Учить и учить ещё нужно молодцев.

— То новики из младшей дружины и сыны боярские и воев погибших, — объяснил Мечеслав похожесть и мощное телосложение новобранцев.

— Понятно. Конно будут воевать? — лошадей видно не было.

— Вестимо. Хватает коней в княжеской конюшне, многих от Каменца пригнали. Да и жеребята подрастают, — оглядел с гордостью юношей сотник.

— Хорошо. Я Ерохе велел бросить все дела и ремонтом доспехов и оружия заняться. Так, что ковали быстро должны справиться, а что с той сотней, что я тебе велел набрать, ну, где стрелки из самострелов будут и копейщики?

— Святополк и Левонтий занимаются, Андрей Юрьевич, пару седмиц и наберут, по городам поехали из городской стражи молодцов подбирают. Так зачем, княже ты велел новиков собрать пред твои очи, али спытать их хочешь? — сотник мотнул головой на руку князя, — чай слаб ищо?

На самом деле слаб, меткое слово нашёл Мечеслав Детько. Рука левая на привязи болтается, как у Никулина в «Бриллиантовой руке», так и половина головы замотана белыми льняными полосками. И видно, что организм борется с болезнью, вечером ещё в жар бросает, и только отвар, что ему готовит монашек Димка снимает чуть боль и жар и позволяет уснуть. Но выздоровление идёт, когда руку перебинтовывали вчера по утру, то Андрей Юрьевич видел, что рана, раскорябанная знахаркой, начинает зарастать. Шрам точно останется, но под рубахой не видно будет, да и украшают воина шрамы. А вот на виске и лбу шрам будет виден, и украшением его точно не назовёшь.

— Нет, Мечеслав, испытывать ты будешь. Из этих пяти десятков, али из других, которых ещё наберешь, выбери один десяток самых ловких и сильных. Умения не главное, научим. Просто сильных и ловких. И одного ветерана во главе поставь, чтобы учить их сабельному бою и бою на мечах. Срок тебе три дни. Сюда же этот десяток с наставником с пятухами представь.

— Через три дня… Так суббота мясопустная или Вселенская родительская будет, княже, А через два дни Масленица начнётся, если между ними.

Ну да, надо помнить в какое время попал. К нему вчера вечером приходил епископ, возможно о Масленице и хотел переговорить, а у него как раз опять температура тогда поднялась.

— Значит, через четыре.

— Хорошо, княже.

— Всё, распускай новиков, пусть учёбой занимаются.

Ни разу суперменом профессор Виноградов не был. Ножи не метал, шеи не сворачивал, реконструктором тоже не был, а стало быть, умение мечом махать ниже плинтуса. А ведь князь, а это сейчас не только командир, а командир на лихом коне, как в «Чапаеве». Нужно впереди воев скакать и бой их вести. Нужно будет и самому уроки брать. А сам чего умеет? Ну, в детстве, как и большинство мальчишек в те времена, ходил в секцию самбо, потом бокса, а закончил классической борьбой. И чему же он может научить новиков?

Но болея, лёжа на лавке в пропахшей воском и ладаном горнице, Виноградов вспоминал, что там все приличные попаданцы делают? Они готовят десяток спецназовцев — диверсантов. И в книгах у ГГ всё получается, почему бы и ему не попробовать. Дело ведь не в личных умениях. Зачем современному вою классическая борьба. Разве кое-какие приёмы из самбо и удары из бокса показать. Это не главное. Есть ведь хорошие лучники в его княжестве, нужно просто найти лучшего и поставить его учить новиков. Есть мастера, что сабельным боем владеют лучше других, есть мечники. Сейчас и топор вполне себе оружие, можно и такого мастера найти. А те знания, что он из книг почерпнул, Андрей Юрьевич попытается донести до юношей. Кидать кошки, чтобы взобраться на стену крепости, плавать и нырять, чтобы подкрадываться к ворогу незаметно. Можно ещё либо найти того человека, который умеет ножи метать, либо из этих юношей самому учителей воспитать. А ещё бег, подтягивание и прочие тренировку на силу и выносливость.

Не нужно быть лучшим самому во всём, достаточно уметь организовывать учебный процесс. Так он целый профессор и завкафедрой. Тут такого уровня организаторов просто быть не может.

Вои следом за сотником пошли нестройной толпой в противоположный конец большого двора замка. Вот с чего надо начинать. Маршировать учить. Дисциплину прививать. В том же «Иване Васильевиче» уходят же стрельцы колоннами и рядами из Москвы выбивать кого-то там с Изюмского шляха.

— Вот ты где, Андрей Юрьевич, — к нему со спины подкрался главключник Глеб Зеремеевич. И сразу давай ему в нос тыкать новыми счётами.

— Не, не пойдёт, — отобрал у директора по снабжению конструкцию Виноградов, — Внимательней смотри. Не удобно костяшки передвигать. Их нужно со скошенными углами делать, тогда пальцем удобно будет подцепить. И ещё чуть согнуть нужно спицы… м… проволоки эти, чтобы назад не скользили костяшки. Ну, и сделать нужно все одного размера. Вещь должна быть удобной и красивой. И может эти вот, которые белые на самом деле в белый цвет покрасить.

— Где же я краски такой возьму? — стал чесать голову ключник.

— А что иконы сейчас не пишут? Олифу делают, можно туда хоть белой глины бросить. Стоп. А есть в твоих закромах свинец или цинк? Веди, Глеб Зеремеевич меня в закрома Родины. Будем цинковые и свинцовые белила делать.

Событие двадцатое

Decipimur specie recti

Мы обольщаемся видимостью хорошего.

Рассуждая об этом событии, профессор три варианта развития насчитал. Не ошибся. Один из трёх, а именно первый, и сработал.

Рассуждения такие. Галицкое княжество, которое теперь как бы бесхозное осталось, перейдёт ли к нему автоматически? Или это самостоятельная административная единица, и ничего миром ему там не обломится. И насчитал Андрей Юрьевич три варианта. Первый — галицкие бояре и выборные от городов приедут к нему и пригласят на княжеский престол. Второй вариант похуже, придётся ему туда ехать с войском, ну уж какое есть и с сундуками денег, а так же грамотками дающие городам больше вольности. Вариант так себе. И денег жалко и власть тогда шаткая получается.

Третий вариант был совсем плохой. Могут взять бояре да призвать другого князя. Тогда точно придётся и войско собирать и даже ополчение. Там же остатки дружины тоже есть. Да, их не много, кровавая, судя по рассказам Мечеслава, получилась сеча под Каменцом, особенно её окончание, когда князей лучники монгольско-татарские убили. Только с наступлением темноты разошлись в разные стороны, а утром оказалось, что татары хана Узбека ушли. Надо полагать, что их тоже много полегло и идти дальше на Русь смысла не было. В городах же тоже защитники сидят и сдаваться не будут, а штурмовать крепостные или городские стены мероприятие затратное.

Интересовать у окружающих, как поступят в Галиче, Виноградов опасался, и так некоторые на него косо поглядывают, поспешил он с дамасской сталью. Да и с цифирью и счётами, может и поверили Димитрий и Глеб в его рассказ, что мол, когда в Галиче отроком был, то видел сие. Они же в Галиче не бывали, и при дворе короля Русского королевства Юрия Львовича не жили. Мало ли, вдруг и в действительности такие счёты были у ключника в замке. Подозревать князя в попаданчестве никто не будет. Не те времена, ни о чём таком народ не знает. В худшем случае посчитают посланцем божьим.

Но случилось всё на счастье Руси и профессора Виноградова по первому варианту. Накануне субботы Вселенской родительской или Мясопустной во Владимир заявилась из Галича огромная делегация из бояр и представителей городов. Тут Димитрий обмолвился, что во Владимирском княжестве больше сорока городов, а в Галицком не сильно меньше. Восемьдесят городов. Это ведь дофига. Как там? срана богата, порядка только нет. Города — это ремёсла, и если у него теперь под сотню городов, то и ремесленников должна быть уева туча. Нужно будет вдумчиво после отъезда лучших людей и бояр назад в Галич переговорить с Глебом Зеремеевичем, узнать у него, чего страна производит, что покупает и чего продаёт. И сколько золота с серебром капает в год в закрома.

Вот, оказывается сульфид цинка в Галиче добывают, и именно для изготовления белой краски расходуют. Латунь ещё не умеют делать? Так вроде римляне ещё тысячу лет назад чеканили из латуни монеты, она у них называлась орихалк (aurichalcum — буквально «златомедь»). Ну, хотя сейчас тёмные века. Британия отделилась от цивилизации и цинк брать негде. Подумать нужно будет, а что можно из неё сейчас кроме монет делать. На вскидку приходит сразу довольно большой список. Бронзовыми были перекрестия и навершия большинства средневековых мечей. Бронзовыми были кубки, котлы, литые пряжки и другие декоративные элементы одежды и интерьера. Как и раньше из бронзы делают колокола, так как бронза прекрасно звенит. Так всё это можно делать, разве кроме колоколов из латуни. Латунь не хрупкий материал и для всего этого подойдёт лучше. Между прочим, даже «Медный всадник» сделан не из меди, а бронзы. Почему не из латуни? А в те времена почти ничего не знали о цинке. Утратили технологию. А ведь сульфид цинка можно просто добавить к меди в пропорции, чтобы в итоге получилось пятьдесят процентов меди на пятьдесят цинка. Сера выгорит. Была бы платина, можно было бы попробовать получить серную кислоту, но Южная Америка ещё не открыта, как и Урал-камень.

Андрей Юрьевич встречал делегацию во дворе, сотня с лишним человек ни в один зал бы не вошла. Строить огромных залов ещё не умеют. Самая большая «Комната» в его замке было метров двадцать на шесть или семь метров. И при этом арочные стены и потолки ещё и сужали помещение.

Закончилось мероприятие быстро. Князь мол хворый ещё, давайте произносите клятвы, присягайте на верность, а как только князь — батюшка выздоровеет окончательно, так сразу в Галич наведается, а пока со всех городов и бояр налог в этом году уменьшается на треть. В честь воцарения нового князя. А ещё подумайте, лучшие люди и вы бояре, надёжа и опора, а не объединить ли оба княжества как при батюшке моём в королевство Русское, вместе пинать ляхов и татарву сподручнее.

— А кто тут представитель от Самбора, Борислава, Перемышля и Дорогобыча? — нужен цинк, озокерит, нужна сера и нефть. Порох сделать пока не получится, а вот греческий огонь, почему нет.

Событие двадцать первое

Debes ergo potes

Должен, значит можешь.

Надарили галичане князю полно всего. Его потом Глеб Зеремеевич водил по двум комнатам, куда подарунки сложили и хвастал соболями, лисами, белками, гривнами и колтами всякими, даже ткани надарили, словно Андрей Юрьевич тётка, а не Рюрикович природный. Правда, были и сабли с мечами и неплохая такая кольчуга с серебряными пластинами на груди.

— Там от городов ещё есть подарки, но я их сюда не понёс. Во дворе в старой конюшне сложили. Есть совсем бедные дары, кто-то даже медный котёл преподнёс.

— Котёл⁈ — вскочил с резного трона профессор, только ведь думал, про то, что нужно попробовать получить селитру из земли, срезанной с конюшен. Именно из неё ведь получали селитру французы под руководством двух титанов химии Лавуазье и Бертолле.

Только нужен большой котёл. И тут бамс, докладывают про большой медный котёл.

— Пойдём, глянем.

Пришли глянули. На самом деле среди слитков меди и трёх небольших колоколов лежал и перевёрнутый котёл, сверкая красно-жёлтыми начищенными боками. Маловат, конечно, при слове «большой» Виноградов себе представил огромные котлы из сказки про «Жар птицу», там же Иван-дурак ныряет в котёл с водой варёной. Ныряет — ключевое слово. Вот такой бы. Не, нет, этот был маловаст. Не прыгнешь в такой с помоста. Где-то сантиметров восемьдесят в диаметре и глубиной сантиметров шестьдесят. Хотя, начинать эксперименты явно нужно именно вот с такого котла, ну, а там дальше подъедут товарищи, отправленные за чугуном, и нужно попробовать отлить большой чугунный котёл.

— Глеб Зеремеевич, скажи мне, куда вы золу деваете из печей?

— В жлукто бабы сыпят.

— В жлукто? — это слово ничего Виноградову не говорило.

— Одежонку стирают, ткани отбеливают бабы, бочонок такой из цельного ствола выдолблен только без дна, — показал руками ключник.

— Пошли посмотрим.

Шли долго, вышли за стену, подошли к реке. Как она называется Виноградов не знал, но спрашивать не решился. На самом деле, на берегу было несколько десятков женщин. Они, как и говорил ключник, в жлукто запаривали одежду. Профессор подошёл, посмотрел. Выходило следующее. Женщина поставила жлукто прямо на траву, потом положила в колоду эту немного соломы, дальше слоями одежду, которую надо постирать, тщательно пересыпая ее золой, точнее белым просеянным пеплом. В конце снова положила немного соломы. Потом она взяла из разведённого рядом костра большой кувшин тёплой воды и выливала в жлукто на белье. Следом на рогачах вынула из костра большой раскалённый камень и плюхнула сверху для поддержания температуры. Наполненное жлукто она накрыла рядном. Оттуда валил пар, а внутри в нем клокотало и булькало.

Зря время потерял. Ничего нового.

— Глеб Зеремеевич, соберите по городу пудов десять золы. Лучше просеянной, без угольев.

— Зачем же, Андрей Юрьевич⁈ — уронил челюсть и без того видимо удивляющийся поступкам князя ключник.

— Поташ будем делать.

— Поташ?

— Ну, не твоё дело, боярин. Ты выполни, что я тебе говорю. Я про это тоже в детстве в ромейской книге прочитал. Могу тебя заранее предупредить, что многому тебе ещё удивляться придётся. Следующее, что мне понадобится — это земля из конюшни. Туда, куда кони мочатся.

— Кони⁈ Мочатся⁈ — борода у ключника дыбом встала.

— Глеб Зеремеевич, уж не считаешь ли ты себя умнее ромеев, что книги пишут?

— Книги⁈

Всё когнитивный диссонанс. Так и хотелось гаркнуть: «Выполнять, когда с тобой разговаривает подпоручик». Так он целый капитан запаса даже. Старшего лейтенанта запаса дано дали, а потом был у него один студент нерадивый. Тупой к тому же. Но отец, как тот хвастал, у него начальник в военкомате. Студент взятку деньгами предложил, но Виноградов это дело раскритиковал, а тот канючит и канючит.

— Чёрт с тобой, пусть твой отец мне следующее звание присвоит и будет тебе четвёрка, — таким образом думал профессор от него отвязаться. А тот через день принёс приказ по Уральскому военному округу и устное приглашение посетить военкомат, чтобы в военный билет изменение внести. Так и стал командиром роты средних танков и капитаном.

— Боярин, ты просто сделай, что я тебе говорю. Пока нужна зола. Много золы.

Никогда этим Андрей Юрьевич не занимался, только в книгах читал. Поставили они котёл на камни, под которыми костёр развели и стали сыпать туда золу, когда вода закипела. Слили всё это в вёдра, освободили котёл от осадка и назад серую грязную воду залили. И опять золу в неё принялись сыпать. И опять слили в вёдра деревяные. И начали снова с чистой воды. Так три раза проделали. Потом полученный вязкий, как кисель, раствор назад залили в котёл и снова стали кипятить и золу туда сыпать. И только после этого, удалив осадок и процедив раствор через мешковину, принялись варить его дальше, испаряя воду. В результате из примерно пяти пудов золы получили один пуд карбоната калия или поташа. При этом под котлом сожгли столько дров, что можно снова процесс начинать. Сколько же их уйдёт, чтобы селитру готовую получить?

— Всё, Глеб Зеремеевич, — уставший словно не мужики всем этим занимались, а сам лично, Виноградов поплёлся в замок, — завтра идём на конюшню. Самую старую мне нужно, где годами кони стояли. Да, постой. Вели, боярин, то что осталось от нашей работы высыпать тонким слоем на поля перед пахотой. Тогда урожай больше будет.

жлукто