Король Умбры

Глава 38

Несколько дней спустя Сэм вошел в кабинет Кая с сумкой зелий и мрачным выражением лица.

— С возвращением, — сказала Рори в знак приветствия, с подозрением относясь к его поведению.

Он казался отстраненным, и ужас проник в ее кости.

— Ты смог найти зелья?

— Смог, — неопределенно ответил он, ставя сумку на стол Кая.

— Тогда почему ты выглядишь так, словно тебе подрезали крылья? — осторожно спросил Кай.

Взгляд Сэма метнулся к Рори, и его и без того мрачное лицо потемнело.

— Это твоя мать.

Рори вцепилась в подлокотники своего кресла.

— Что с ней не так? С ней все в порядке?

Кай молчал, и его глаза были прикованы к ней, когда Сэм прочистил горло.

— Ее вспышки гнева стали еще хуже. Она постоянно зовет тебя и становится опасной для самой себя.

Он колебался.

— Если твои друзья не смогут в ближайшее время взять ее под контроль, она либо попадет в тюрьму, либо они будут вынуждены поместить ее в заведение для Сивилл, санкционированное Короной.

Царство Рори рухнуло, и слеза скатилась по ее щеке.

— Нет. Нет, они не могут.

Она растерянно огляделась.

— Это моя вина. Она ищет меня, и я… я сделала это с ней.

Никто не потрудился сказать ей обратное, потому что это была правда.

— Все еще есть шанс, что она успокоится, когда поймет, что ты не вернешься, — попытался успокоить ее Кай.

Рори покачала головой.

— Она упряма, даже когда в ее голове царит сумятица. Она никогда не перестанет искать меня.

Она прижала кулак ко рту, чтобы взять себя в руки.

— Что с моим отцом?

— Он уволился с работы и нашел ночную работу, чтобы оставаться с ней днем, а твои друзья по очереди остаются с ней ночью, — ответил Сэм.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы не допустить ее в лечебницу, но придет время, когда это будет не в моей власти. Мне жаль, Рори.

Обхватив голову руками, она плакала сильнее, чем когда — либо прежде. Смерть Коры не была ее виной, но вспышки гнева ее матери были. Рори подняло в воздух, когда Кай подхватил ее на руки и отнес в их комнату.

На следующий день стук в дверь пробудил Рори ото сна, и когда Кай открыл ее, Таллент стоял с другой стороны. Он выглядел удивленным, увидев короля.

— Я пришел повидать Рори и спросить о Беллине, — сердечно сказал он.

Кай кивком похлопал Таллента по плечу и впустил его.

— Ты останешься с ней, пока я проверю, как там Беллина? Сегодня утром она должна была принять несколько зелий, а мы должны были встретиться через полчаса.

— Да, ваша светлость, — ответил Таллент, прежде чем повернуться к Рори.

— Если вы не возражаете?

Она слабо кивнула, и Кай подошел, чтобы поцеловать ее на прощание.

— Я вернусь, как только смогу. Дай Талленту знать, если тебе что — нибудь понадобится, и не выходи из этой комнаты одна.

Еще один кивок — это все, что она смогла выдавить. Ее горло саднило от слез, а глаза распухли до неузнаваемости. Когда Кайус ушел, Таллент кивнул в сторону ванной и, извинившись, вышел, а когда вернулся, сел на край кровати. Между ними повисло молчание, прежде чем он протянул руку и похлопал ее по ноге в знак молчаливой поддержки. Что тут было сказать?

В конце концов, его голос прорвался сквозь тишину.

— Мы скучаем по тебе, малыш.

Он слегка сжал ее голень и убрал руку.

— Девочки спрашивали о тебе, и поскольку у меня был выходной, я вызвался прийти проведать тебя.

Она заставила себя сесть и схватила стакан воды с кровати, чтобы промочить горло.

— Спасибо, — сказала она, сделав глоток.

— Беллина потрясена, но физически она в порядке. Я имею в виду, за исключением дыры в ее памяти.

У Таллента перехватило горло.

— Хорошо.

Его глаза проследили за выражением ее лица.

— Есть ли другая причина, по которой ты плакала? Ты выглядишь так, словно прошла еще один круг с лестницей.

Его губы изогнулись в дразнящей улыбке, и у нее вырвался тихий смешок.

— Я получила плохие новости о моей матери.

Ее глаза горели, и она боролась со слезами.

— Когда Беллина почувствует себя лучше, мы должны приготовить ужин и напитки.

Таллент снова вздохнул.

— Это было бы здорово, но, к сожалению, ты не сможешь этого сделать.

Кай стоял в изножье кровати Беллины, ожидая, подействует ли зелье памяти.

Он прибыл рано с тех пор, как Таллент пришел навестить Рори, и после того, как первое зелье не подействовало, Беллина попробовала второе.

— Мы дадим этому еще несколько минут, прежде чем попробовать третье, — сказал им доктор, и Беллина кивнула.

Она немного поколебалась и схватилась за голову, закрыв глаза.

— Я… я думаю, это работает.

Руки Кая опустились по бокам.

— Не торопись.

Она сморщила лицо, и ее голова дернулась.

— Я помню, как столкнулась с Таллентом в коридоре.

Она покачала головой.

— Он сказал, что ему нужно поговорить со мной о Рори, и спросил, можем ли мы поговорить в моей комнате.

У Кая зазвенело в ушах.

— Что еще?

Беллина ахнула, и ее полные слез глаза распахнулись.

— Это был Таллент.

Ее рот открывался и закрывался, когда ее тело сотрясалось.

— Он… он прижал меня к земле и влил зелье мне в горло, и он..

Она подавилась рыданием.

— Он сделал это.

Кай не остался, чтобы услышать остальное, и рыдания Беллины преследовали его, когда он мчался обратно к Рори.

— Что? — растерянно спросила Рори.

Таллент встал и упер руки в бедра, опустив голову.

— Ты не могла оставить Нину одну, не так ли?

Она не могла уловить смысл того, что он говорил.

— Ты знаешь, она хотела только счастья, а ты отняла это у нее. Ты унизила ее.

Его презрительный смех резал ей слух. Что — то в нем изменилось.

— Она была раздавлена, когда услышала ложь, которую ты распространяла о том, что ты супруга короля.

Лицо Таллента окаменело от ненависти.

— Как будто король будет женат на ком — то вроде тебя.

Она вздрогнула, и ее пульс ускорился, когда она сползла с кровати.

— Почему ты это делаешь? Нина была ужасна со мной с самого начала.

Он двинулся, и она отступила назад, проклиная Кая за то, что тот забаррикадировал главный вход в их комнату.

— Ты должен был быть моим другом. Как ты можешь принимать ее сторону?

Она ахнула от ужаса.

— Ты причинил боль Беллине?

— Это должен был быть я, — просто сказал он.

— Нина — произведение искусства, и ты знаешь, как сильно я люблю искусство.

Его улыбка была безумной, и она встала на ноги, готовая сражаться.

— Я всегда восхищался ее красотой, а когда она начала работать в магазине хобби, я понял, как ошибался в ней. И в тебе.

Рори отчаянно покачала головой.

— Нет, Таллент, она манипулировала тобой. Это то, что она делает. Ты не хочешь этого делать.

Его голова склонилась набок.

— Да, я хочу.

Он бросился на нее, и она отпрыгнула в сторону, чтобы побежать к книжной полке, проклиная глупую штуковину за то, что у нее кнопка вместо ручки. Таллент схватил ее за волосы и рванул назад, из — за чего крик вырвался из ее горла. Она хотела подстричься как можно скорее.

Она развернулась на каблуках, ткнув ладонью в его локоть, чрезмерно разгибая его, и он взвыл от боли, отпуская ее волосы. Борьба была ее единственным вариантом, и она молилась, чтобы у Таллента не было подготовки.

Не дожидаясь, пока он нападет, она бросилась на него и ударила ногой в колено, заставив его согнуться пополам. Он выпрямился, и выражение его лица заставило ее ахнуть. Он был совершенно безумен, и ее сердце разбилось из — за друга, который, как она думала, у нее был.

Он бешено замахнулся, но она пригнулась и нанесла жестокий удар правой, который откинул его голову назад, за которым последовал удар левой в горло. Схватив его за здоровую руку, она перекинула его через плечо, оседлала и начала бить его по виску, глазу, щеке, рту и всему, до чего могла дотянуться. Он предал ее, и он причинил боль, Беллине.

Дверцу книжной полки сорвало с петель, и комнату заполнили тени, но она не остановилась. Сильные руки оторвали ее от земли, и она боролась с их хваткой.

— Это был он! — закричала она, пытаясь вернуться к Талленту, чтобы наказать его за то, что он сделал.

Тени отступили, и руки Кая крепко держали ее, пока она боролась.

— Посмотри на него, Рори, — сказал Кая ей. — Посмотри на него.

Она остановилась и посмотрела на окровавленную кучу на полу. Череп Таллента был частично проломлен, а глаза остекленели. Ее грудь вздымалась, когда она смотрела.

— Он причинил боль Беллине, — прохрипела она. — Он напал на меня.

Она приходила в себя после истерики, и ледяное спокойствие Мясника взяло верх. Осуждать виновных было привычно; это был дом.

— Отпусти меня, — приказала она, и Кай подчинился, заметив произошедшую в ней перемену.

Она присела на корточки рядом с Таллентом.

— Если бы у меня были мои крючки, я бы выставила тебя на всеобщее обозрение.

Встав, она встала и повернулась к Кайусу.

— Найди Нину. Она заплатит за то, что сделала.

Осмотрев костяшки пальцев на правой руке, она вздохнула. Понадобятся зелья, чтобы залечить ее сломанные кости.

Кай не задавал ей вопросов.

— Мы найдем ее вместе, как только разберемся с этим беспорядком. Даю тебе слово.

Она коротко кивнула и ушла в душ.

— Уберите баррикаду на нашей главной двери, или я сделаю это сама.

Губы Кая дрогнули.

— Да, ваша светлость.