Король Умбры

Глава 40

Рори стояла рядом с Каем на помосте, по бокам от него Сэм и другие стражи порядка, когда Лорен втащила Нину за руку.

— Что все это значит? — требовательно спросила рыжеволосая.

— Я не сделала ничего плохого!

Ногти Рори впились в ее ладони, когда она боролась с желанием броситься на мерзкую женщину, и как только Нина встала у подножия помоста, глядя на них со всей ненавистью, на которую была способна, Рори улыбнулась.

— Привет, Нина, — проворковала она.

— Не разговаривай со мной, сука — мясница, — выплюнула женщина, явно лишенная чувства самосохранения.

Нина повернулась к Кайусу, изображая девицу в беде.

— Ваша светлость, что бы она ни сказала, это ложь. С тех пор как она прибыла, она ужасно обращалась со мной, распространяя ужасные слухи. Я только пытался защитить себя, потому что боялся за свою жизнь.

Она плакала большими крокодиловыми слезами, и Рори пришлось отдать ей должное — она была хорошей, и если бы Рори не видела ее зла воочию, она, возможно, поверила бы ей.

— Вы обвиняетесь в заговоре против товарища по заключению и будущей королевы Умбры, — прогремел Кай, его голос эхом отозвался в большой комнате.

Нина отшатнулась и перевела взгляд с Рори на короля

. — Нет, я этого не делала. Я только защищала себя, — закричала она.

— Она замышляла убить меня!

— И теперь ты приклонишься своему королю.

Его улыбка была безжалостной.

— Твой приговор — смерть.

Он повернулся к Рори, давая ей добро продолжать, и ее собственные губы скривились в озорной улыбке. Вид лица Нины, когда она спускалась по ступеням помоста, доставил ей огромное удовлетворение.

Нина боролась с хваткой Лорен, и другой член легиона взял ее за другую руку, чтобы поддержать. Когда Рори встала перед женщиной, она заглянула глубоко в ее глаза и протянула ладонь.

Сэм вложил ей в руку черный кинжал, и она отвернулась от Нины, чтобы осмотреть его. Когда она повернулась обратно, Нина забилась, пытаясь высвободить руки.

— Нет! Ты не можешь этого сделать!

Она сопротивлялась сильнее, и Рори схватила ее за волосы, чтобы удержать на месте.

— Передай Оркусу привет от меня, — промурлыкала она, повторяя слова Кая.

Она полоснула кинжалом по шее Нины и наблюдала, как хлынула кровь. Когда бульканье Нины наконец прекратилось, ее тело резко упало вперед.

Повернувшись к Кайусу, Рори подняла кинжал.

— Могу я оставить это себе?

Тень улыбки заиграла на его губах.

— Ты можешь оставить ее голову себе, если хочешь.

Вот почему они были созданы друг для друга. Он понимал ее дикость, даже восхищался ею.

Когда она стояла лицом к королю и слышала, как безжизненное тело Нины волокут по мраморному полу, она знала, что любит его.

Он был неправ.

Она пала первой.

Той ночью Кай стоял в дверях ванной, наблюдая за Рори через стеклянную дверь душа. Видеть ее силу сегодня было волнующе, и это подтвердило, какой великой королевой она была бы, если бы ей дали шанс.

Ее глаза все еще были опухшими, но не от драки. Таллент не нанес удара, потому что она была готова. Однажды они взяли над ней верх, и она не допустит этого снова. Нет, ее лицо распухло от слез из — за новостей о ее матери, и Кай мучился из — за этого весь день.

Он не мог позволить Рори страдать, и она бы это сделала, зная, в каком состоянии была ее мать. Он подал бы прошение Адиле привести Ленору сюда, но допустить невинного в Винкулу было неслыханно.

Если бы Ленора попала в Винкулу, ее способности исчезли бы, поскольку ее сущность была бы перекачана на питание Эрдикоа, облегчая ее безумие. Это могло бы сработать, если бы только его сестра согласилась. Если бы Адиле пришлось улаживать это с Гедеоном, это было бы "нет", но, возможно, она согласилась бы на это, не обращаясь к их брату.

— Ты собираешься пялиться всю ночь или присоединишься ко мне? — спросила Рори, не глядя на него, и он усмехнулся, сбрасывая одежду.

Он зашел ей за спину и перекинул ее волосы через плечо, чтобы поцеловать в шею, когда вода окатила их обоих.

— Ты была прекрасна сегодня, — пробормотал он в ее кожу.

Она повернулась, обвила руками его шею и приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его. Их языки танцевали вместе, плавно скользя, когда они уступали своей потребности друг в друге.

Его руки исследовали ее гладкое тело, и его собственные разгорячились в ответ. Она застонала ему в рот, и он отстранился, чтобы обхватить рукой ее горло.

— Я не буду нежным, — предупредил он.

Он был хищником после того, как увидел ее сегодня в действии, и ему нужно было жестко трахнуть ее.

Она схватила его член и сжала.

— Я тоже не буду.

Он развернул ее и провел пальцами по ее возбужденному органу.

— Ты будешь кричать для меня, громче, чем когда — либо.

— Трахни меня достаточно сильно, и я смогу, — сказала она, бросив ему насмешливую улыбку через плечо.

Он отвел пальцы назад, выровнял член и вонзился в нее, по инерции отбросив ее к стене. Его рука взлетела, чтобы защитить ее лицо от удара о плитку, и она выгнула спину в ответ.

Одна рука вцепилась ей в бедро, а другая скользнула под мышку, чтобы схватить ее за шею и оттащить назад. Он сжал ее горло по бокам, когда снова врезался в нее, и ее голова откинулась назад.

— Черт, — простонала она и снова прижалась бедрами к его.

— Громче, — приказал он.

Ее рука скользнула вниз по животу к вершине бедер, и он лизнул раковину ее слегка заостренного уха.

— Поиграй со своим клитором для меня, детка.

Ее пальцы описывали круги, пока он входил в нее, пока ее дыхание не стало прерывистым.

— Я тебя не слышу.

Он отстранился и остановился, введя только кончик.

Она захныкала и оттолкнула его.

— Кай.

Ее рука вслепую потянулась за спину, но он убрал руку с ее бедра и отбил ее.

— Кричи для меня, или тебе не понравится результат.

Он врезался в нее так сильно, как только мог, и она закричала.

— Громче.

С каждым толчком ее стоны и крики усиливались.

— Хорошая девочка. Громче.

Рука на ее клиторе двигалась в такт его бедрам, и вскоре он почувствовал, как сжимаются ее гладкие внутренние стенки. Он двигался быстрее, пока его яйца не напряглись, и она взорвалась таким громким криком, что задрожала дверь душа. Ее киска доила его член, и он кончил сильнее, чем когда — либо прежде.

Они пытались отдышаться, когда на них полилась вода, и когда он вышел, она вышла и оглянулась через плечо.

— Это все?

Он набросился и с рычанием вырвал полотенце у нее из рук.

— Ты заплатишь за этот хитрый язык.

Взяв ее на руки, он подошел к кровати и повалил ее, когда она взвизгнула и приподнялась на локтях. Улыбка на ее лице была вызовом, и он хотел проглотить ее вместе со своей собственной.

Тени метнулись к ее рукам и ногам и широко раздвинули их, и он обрадовался тревоге на ее лице.

— Это нормально? — он спросил.

Если бы это заставило ее чувствовать себя неловко, он бы остановился, но эфир надеялся, что ему не придется этого делать.

— Небольшое рабство меня не смущает, ваша светлость.

В ее словах был скрытый вызов.

— Если ты передумаешь, используй стоп — слово по своему выбору, — ответил он.

— Король, — застенчиво сказала она. — Мое стоп — слово — король.

Эта женщина.

Расположившись между ее ног, он схватил ее за бедра, и когда он вошел в нее, она ахнула. Угол был глубоким, и она чувствовала себя потрясающе. Потребовалось бы все его внимание, чтобы не кончить в три приема.

Тени ласкали ее обнаженную кожу и накрыли груди, исторгая стон из ее совершенных губ. Он двигался медленно, и она извивалась в оковах. Когда ее глаза встретились с его, они были затуманены, когда у нее вырвался еще один стон.

— Помните, мисс Рейвен, вы сами навлекли это на себя.

Она откинула голову назад, когда тень завибрировала над ее клитором, заставив ее дернуться от призрачных ограничений.

— Кай, — выдохнула она, когда ее ноги попытались подтянуться.

Он двигался в неторопливом темпе, наслаждаясь видом ее тела, подергивающегося под ним. Она выкрикнула его имя и выгнулась дугой на кровати, когда ее тело задрожало и сжалось вокруг него.

Он закрыл глаза и задышал через нос, чтобы не высморкаться, и когда он восстановил контроль, тень на ее клиторе исчезла.

— Я… — она замолчала, поворачивая голову из стороны в сторону.

— Я не могу…

Кай наблюдал, как его член входит в нее и выходит из нее, и когда он ускорил темп, она ахнула. Он ухмыльнулся, когда поднес еще одну тень к ее клитору, заставляя его вибрировать в виде серии импульсов, останавливаясь, когда она была близка к взрыву.

Она билась и кричала, умоляя его остановиться, но пока он не услышал стоп — слово, она была в его власти.

— Кай, — всхлипнула она.

Ее ноги попытались высвободиться из его хватки, но он держал. Наблюдать за ее конвульсиями в преддверии очередного оргазма было слишком, и когда она кончит, он кончит вместе с ней.

Положив руку ей на низ живота, он поднял глаза.

— Посмотри на меня.

Она открыла свои затуманенные глаза, и когда ее серый цвет встретился с его золотым, он улыбнулся и надавил ниже, отчего это внутреннее чувствительное местечко коснулось его члена. Ее глаза расширились, и она откинула голову назад с очередным криком.

Она сжалась вокруг него, когда кончила, покрывая его своей спермой. Это привело его за грань, и он упал вперед, наполняя ее своими горячими потоками. Тени исчезли, когда он замедлил свои насосы, и они вместе преодолели волны своих выбросов.

Его таз коснулся ее чувствительного клитора, и она покачала головой.

— Король! Ради эфира, король!

— Ты молодец, детка, — промурлыкал он, вытаскивая и хватая полотенце.

Обмыв ее, он поднял ее и перенес их обоих под одеяло.

— Я бы посоветовал тебе больше так со мной не разговаривать, но мне было приятно видеть тебя в своей власти.

Она ответила сонным смешком, и они вместе погрузились в сон.

Рано на следующее утро тихие крики вырвали Кая из сна, и он сел, оглядываясь по сторонам. Рори нигде не было видно, а из — под двери ванной лился мягкий свет. Подойдя ближе, он понял, что они идут изнутри, и тихонько повернул ручку двери, но обнаружил, что она заперта.

Он тихо постучал и позвал через дерево:

— Рори, детка, ты в порядке?

Он услышал сопение, прежде чем она прохрипела:

— Я в порядке. Возвращайся ко сну.

Беспокойство просочилось в его кости, и он снова попробовал открыть дверь.

— Впусти меня, Рори.

— Я сказала, возвращайся ко сну.

Он отступил назад и вышиб дверь ногой, и открывшееся перед ним зрелище заставило его дрогнуть. Она свернулась в клубок на полу, и когда она увидела его, то заплакала сильнее. Бросившись к ней, он подхватил ее на руки, сел и медленно покачивал.

Они сидели так, казалось, часами, пока ее крики не стихли.

— Я убийца. Разве справедливо, что я счастлив, когда моя мать страдает из — за меня?

Ее красное, одутловатое лицо повернулось к нему.

— Чувство вины будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.

Кай тяжело сглотнул, когда его сердце разбилось из — за женщины, которую он любил. Он ничего не мог сделать, чтобы утешить ее, и он знал это, но будь оно проклято, если он ненавидел то, что она не доверяла ему свои слезы.

Он сказал единственное, что пришло на ум:

— Никогда больше не запирай меня. Я всегда буду заставлять тебя плакать своими слезами. Мы в этом вместе.

Возможно, у него не было нужных слов, но в его голове сформировался план. Поцеловав ее в макушку, он поднял ее и отнес обратно в постель.

Рори сидела за столом в баре с Китом, Беллиной и Кэт. Атмосфера была мрачной, боль от предательства и смерти Таллента нависла над ними.

— Мне жаль, — в сотый раз сказала Рори.

— Он пытался убить меня, и после того, что он сделал с Беллиной, я не могла позволить ему причинить вред кому — либо еще.

Несмотря на то, что он предал их самым ужасным образом, они оплакивали друга, которым, как они думали, он был.

— Не извиняйся, — сказала Кэт, потянувшись через стол, чтобы взять ее за руку.

— Любой из нас сделал бы то же самое.

— Я только хотела бы, чтобы ты повесила его на крючок, двуличного ублюдка, — сказала Кит, опрокидывая очередную рюмку.

Женщина умела пить как рыба.

— Он заслужил это и даже больше.

Глаза Беллины наполнились слезами. Она была тихой, и Рори знала, что ей нужно время, чтобы прийти в себя.

— Я бы не чувствовала себя в безопасности, если бы он все еще был здесь. Ты сделала для меня то, что я сделала для своей жены, и я не сожалею о своих действиях. Ты не должна сожалеть о своих.

— И трахни Нину тоже, — добавила Кэт.

— Эта сука сама напросилась, и если Таллент был достаточно слаб, чтобы поддаться на ее уловки, он тоже сам напросился.

— Выпьем за Мясника, — сказала Беллина, высоко подняв свой бокал.

— За то, что она делает то, что у нее получается лучше всего, и за избавление королевств от зла. Пусть они безмятежно покоятся в аду.