Король Умбры

Глава 4

Эрдикоа

На следующую ночь Рори и Корди ждали парней за пределами Уандера, и Рори попыталась забыть предыдущую ночь.

Волосы Корди были длинными и темными и ниспадали простыней на спину.

— Почему ты изменила прическу? — Спросила ее Рори.

Корди провела рукой по своим локонам.

— Я меняю их завтра, но сегодня мне хотелось чего — нибудь элегантного.

Она сделала паузу и добавила:

— Они темно — бордовые. Тебе бы понравилось.

Рори кивнула.

— Я могла бы выбрать более темный цвет, но я не уверена, что доверяю тебе не окрашивать мои волосы в розовый.

Губы Корди сжались.

— Я обещаю, что не буду. Мы могли бы добавить объемности с помощью седых прядей в нижней части твоих волос, — сказала она, изучая Рори нетерпеливым взглядом.

— Это выглядело бы потрясающе, и ты могла бы видеть это точно так же, как другие.

Рори тяжело вздохнула.

— Прекрасно.

Она никогда бы не призналась в этом, но видеть себя такой, какой ее видели другие, даже если это касалось только ее волос, было тем, чего она отчаянно хотела. Они с Корой лежали без сна и гадали, какого цвета выглядят определенные люди. Ее сердце сжалось при воспоминании.

Глаза Корди расширились, когда она взволнованно захлопала в ладоши.

— Мы сделаем это в эти выходные, прежде чем у тебя будет время струсить.

— Прекрасно, — снова проворчала Рори.

Корди выглядела восторженной, когда парни приблизились, и Рори слегка толкнула ее.

— Готова облажаться? — Спросил Кит, потирая руки, как злобный злодей.

— Дьюм отвезет нас домой.

— Я оставлю тебя здесь, если ты еще раз назовешь меня так, — пригрозил Аатхе и открыл дверь, пропуская остальных.

Кит ухмыльнулся девушкам.

— Он бы никогда.

Чудо было темным, с разноцветными огоньками эссенции, вспыхивающими и кружащимися вокруг танцпола, и Рори пожалела, что не может увидеть их во всей их красе. Музыка была громкой, и люди уже были пьяны, когда они корчились друг против друга в такт музыке.

— Сегодня вечером здесь много народу, — перекрикивала музыку Корди.

— Тебе нужно просить выходной на каждую пятницу.

— Это когда я зарабатываю больше всего денег, — крикнула в ответ Рори.

— Пойдем, выпьем.

Дьюм растолкал толпу, пока они шли, и заказал воду для себя, а также напитки для остальных.

Кит указал на пустую угловую кабинку в задней части зала, и остальные трое последовали за ним сквозь толпу людей. После того, как они сели, Корди вытянула свою тонкую шею, чтобы осмотреть зал.

— Сегодня вечером здесь много симпатичных парней.

Она толкнула Рори локтем в бок.

— Может быть, ты найдешь себе парня.

Рори изобразила рвотные позывы.

— Я никогда не хожу на свидания, особенно с каким — нибудь мудаком, пытающимся подцепить пару в ночном клубе.

Кит подмигнул мужчине в другом конце комнаты, прежде чем снова повернуться к ней.

— Дьюм и я не мудаки.

— Ты мудак-волк, — поддразнила она, и он отмахнулся от нее.

— Рори разрешает мне покрасить ее волосы, — объявила Корди, как будто у нее была самая важная новость в королевстве.

Дьюм и Кит повернули головы в ее сторону.

— Наконец — то она тебя утомила, — сказал Дьюм и повернулся обратно к Корди.

— Пожалуйста, сделай ее волосы желтыми.

— Я убью вас обоих, — предупредила Рори с самым угрожающим взглядом, на который была способна.

Ее друзья взорвались смехом от ее серьезного выражения лица.

— Ты вздернешь нас, как Мясник? — спросил Кит, делая глоток.

Желудок Рори скрутило, и она замолчала, пытаясь придумать, что сказать.

— Я пошутил, — сказал Кит, ставя свой стакан.

— Я знаю, это страшно.

Она взяла свой бокал и опрокинула остатки обратно.

— Я собираюсь выпить еще. Кому — нибудь что — нибудь нужно?

Кит выглядел извиняющимся, но вскоре пришел в себя, подняв свой бокал.

— Я возьму один.

Прождав целую вечность в баре, Рори повернулась и столкнулась с Дьюмом.

— Ты в порядке?

Он мог читать ее как книгу, и впервые в своей жизни она прокляла их дружбу.

— Я в порядке, — ответила она.

— Мясник отвратительный, верно?

Она притворно рассмеялась, съежившись от этого звука.

— Я бы никогда не позволил, чтобы с тобой что — нибудь случилось, ты это знаешь, — сказал он ей.

— Я бы умер, прежде чем кто — нибудь причинил бы тебе боль.

В горле Рори образовался комок. Почувствовал бы он то же самое, если бы узнал, что она сделала?

— Я знаю. Я просто устала.

Он знал, что она лжет, но все равно пропустил это мимо ушей.

— Давайте вернемся к Корди и посмотрим, как Кит пытается добиться удачи с бедным, ничего не подозревающим человеком.

Рори слегка рассмеялась.

— Я слышала, что он великолепен в постели; скорее, им повезет.

Это было правдой, и Рори не терпелось проверить теорию, но она могла сказать, что между ним и Корди что — то было. Она никогда бы не переступила черту.

Губы Дьюма скривились.

— Никогда не говори ему этого. Последнее, что нам нужно, это чтобы его эго стало еще больше.

На этот раз смех Рори был искренним.

— Показывай дорогу.

На следующее утро Рори потянулась и встала с кровати, ее настроение было наполнено вновь обретенной решимостью.

Справив нужду и почистив зубы, она поплелась на кухню за чашкой кофе и была удивлена, увидев, что в кофейнике уже заваривается свежий.

— Доброе утро, — окликнула ее мать от плиты.

Ее седые волосы до плеч были расчесаны и уложены, а макияж нанесен.

Сердце Рори сжалось. Сегодня, должно быть, хороший день. У Леноры был всего один или два хороших дня в месяц, и Рори всегда звонила на работу, чтобы провести с ней как можно больше времени. Раньше у Леноры были только один или два плохих дня каждые несколько месяцев, затем каждый месяц, затем каждую неделю, а теперь все изменилось.

— Доброе утро.

Рори пересекла кухню и обняла мать. Комфорт ярко — красной души Леноры успокоил Рори.

— Что ты готовишь?

Она подняла тарелку с пышными блинчиками.

— Твои любимые. Присаживайся, дорогая. Они почти готовы.

Рори налила им обоим по чашке кофе, добавила сливок и сахара и села за деревянный стол на их кухне. Их квартира была слишком мала для настоящей столовой, и вместо нее был небольшой уголок для завтрака.

Пока ее мать готовила на плите, Рори отправила короткое сообщение своему боссу, сообщая ему, что ее не будет сегодня вечером, и еще одно — вечерней сиделке своей матери. Часто Рори оставалась с Ленорой днем, а няня оставалась по вечерам, пока ее мать не ложилась спать.

— Расскажи мне обо всем, что я пропустила, — настаивала ее мать, садясь напротив нее.

— Какие — нибудь мужчины привлекали твое внимание?

Она пошевелила бровями, и Рори захихикала над выходками своей матери.

Будучи Сивиллой, Ленора осознавала, что упускает время в перерывах между хорошими днями, и всегда играла в догонялки в первой половине утра. Это было одновременно благословением, что Рори не нужно было притворяться, что все в порядке, и проклятием, которое, как знала ее мать, она держала в клетке, созданной ее разумом.

— В последний раз говорю: я слишком занята для мужчин.

Рори отправила в рот кусочек блинчика и вздохнула. Ее мать была феноменальным поваром.

— У тебя даже нет друга с привелегией? — спросила ее мать, поливая сиропом собственные блинчики.

Рори подавилась едой и подняла глаза.

— Это друзья с выгодой, и нет, ради эфира.

Она предпочитала секс на одну ночь.

Ее мать рассмеялась, и для ушей Рори это прозвучало как музыка.

— Как скажешь, дорогая. Как продвигается работа?

Рори покачала головой, пока ела, и ответила на следующий вопрос, который, как она знала, должен был последовать.

— Хорошо, и у Дьюма все отлично получается. Он по — прежнему силовик, и Кит по — прежнему сводит его с ума.

Ее мать улыбнулась.

— Я люблю этого мальчика. Скажи ему, чтобы он зашел сегодня, и я приготовлю ужин для вас двоих.

— Отличная идея, — сказала Рори, вытирая рот.

— Я напишу ему сейчас.

Она отправила сообщение и положила телефон обратно.

— Чем ты хочешь заняться сегодня?

На ее телефоне зазвонил ответ Дума, и Рори прочитала его вслух.

— Скажи Леноре, что я хочу домашнее жаркое.

Рори ухмыльнулась.

— Он прийдет.

Смеясь, ее мать сделала глоток кофе и махнула рукой.

— Я приготовлю этому мальчику все, что он захочет.

Она указала на телефон Рори.

— Ты купила новый телефон?

Откинувшись на спинку стула, Рори потерла живот.

— Датчик сущности на моем старом разбился, когда я его уронила.

Все в Эрдикоа питалось сущностью, магической силой, которая давала мистикам их способности, заключенных в Винкуле, или, как некоторые называли это, тюремном царстве. Когда мистики входили в Винкулу, они теряли свою сущность до тех пор, пока их приговор не был полностью вынесен.

Технология в Эрдикоа имела датчики, которые поглощали эссенцию, придавая им силу. Рори не знала, как это на самом деле работает, и ее это не особенно заботило.

— Ты чаще разбиваешь свой телефон, чем меняешь носки, — съязвила ее мать.

Это было правдой. Обычно она роняла их во время убийств, но ее матери не нужно было этого знать.

— Я недотепа.

Ее мать поставила свою кофейную кружку.

— Ты фейри. Для тебя невозможно быть неуклюжей.

Рори встала и собрала их тарелки.

— Хочешь, я позвоню папе?

Ее мать и отец, Патрик, развелись вскоре после того, как способности ее матери проявились, когда Рори было десять. Потребовались годы, чтобы видения полностью овладели ею.

Ее отец хотел остаться, умоляя Ленору не выгонять его, но ее мать настояла на разводе. Уход убивал его, но он уважал желания своей жены. Когда у нее был хороший день, он хотел навестить ее, но иногда ее мать не хотела его видеть. Она говорила, что это слишком тяжело.

— Не сегодня, — сказала ее мать напряженным голосом.

Рори поцеловала ее в макушку.

— Хорошо, мам. Я люблю тебя.

Пятнадцать минут спустя в квартиру раздался стук, за три секунды до того, как Дьюм с широкой улыбкой распахнул входную дверь.

— Ленора!

Он неторопливо пересек комнату и обвил руками шею Леноры, заставив ее рассмеяться.

— Привет, любимый. Я скучала по тебе, — сказала она, похлопав его по руке, когда отстранилась.

Дьюм был для нее сыном, и он заслуживал проводить с ней хорошие дни так же, как и Рори.

— Я тоже скучал по тебе, — ответил он и чмокнул ее в щеку.

— Мне нравятся твои волосы, — сказала Рори, расставляя тарелки на кухонном столе.

Они были короче, чем вчера, Корди потрудилась, предположила она.

Дьюм занял свое место за столом и провел рукой между рогами.

— Они становились слишком длинными.

Рори усмехнулась и встала, чтобы взять напитки из холодильника, но замерла, увидев, как остекленели глаза ее матери.

— Нет, — прошептала она, торопясь к двери между гостиной и кухней. Она положила руки на плечи матери.

— Мама?

Дьюм легонько коснулся плеча Рори. Он видел, как это происходило раньше, и они оба знали, что это значит. Хороший день закончился.

Глаза Леноры на мгновение прояснились, и она сжала руки на плечах Рори.

— Двое были одним, и один твой.

Глаза Рори горели.

— Мам, все в порядке. Давай отнесем тебя в постель.

— Нет, — настаивала ее мать и убрала ее руки.

— Послушай меня, Аврора, не позволяй ему одурачить тебя; его тьма — это яд. Только золотое дитя может спасти тебя.

По щеке Рори скатилась слеза, когда глаза ее матери снова остекленели. Дьюм оттащил Рори назад и повел Ленору в ее комнату в конце коридора.

Когда он вернулся, Рори посмотрела на него с заплаканными щеками.

— У нее даже не было целого дня. Становится все хуже.

Дьюм подвел Рори к кухонному стулу и положил вилку на ее тарелку, прежде чем занять свое место напротив нее.

— Я знаю. Давай доедим эти блинчики и посмотрим фильм на диване. На твой выбор.

Рори была благодарна за своего друга, но ее сердце все равно упало. Если дни ее матери становились короче, то довольно скоро их вообще не станет.