Костоправ. Книга 2

Глава 14

Глубокой ночью, когда усталость взяла своё, я ненадолго задремал. Разбудил меня внезапно начавшийся ливень, беспощадно заливающий нашу утлую шлюпку. Пока я торопливо вычерпывал воду, Рони даже не шелохнулся — он продолжал безмятежно спать, никак не реагируя на разбушевавшуюся стихию.

С первыми робкими лучами солнца небо очистилось, и дождь сошёл на нет. Наскоро перекусив вяленым мясом и сверившись с компасом, я уселся за вёсла. Плыл почти не делая передышек, стремясь как можно скорее достичь спасительной земли.

Рони проснулся лишь в середине дня. Сначала он беспокойно заворочался, пытаясь приоткрыть глаза под немилосердно палящим солнцем, но тут же отвернулся, уткнувшись лицом в днище шлюпки. Долгая минута прошла в молчании, прежде чем он спросил хриплым, надтреснутым голосом:

— Голова раскалывается… Где мы?

— В море. Где же ещё?

Рони тяжело приподнялся и, щурясь, огляделся:

— А корабль…

— Сгорел.

— Подожди… — Лицо Рони вытянулось, он напряженно хмурился, восстанавливая в памяти события минувшей ночи. — Они…

— Хотели отвезти меня в Юви, — сказал я, с усилием делая очередной гребок. — Ювийцы дают две тысячи золотых за представителя Дома.

— Что?.. Откуда ты…

— Выяснил у Якифа.

— Он мёртв? — глухо уточнил Рони.

— Как и вся его команда, — ответил я. — Корабль пришлось сжечь.

Рони запустил пятерню в спутанные волосы и спросил:

— Что за снотворное было в еде?

— Точно не знаю, но я учуял Нохамель.

— Впервые слышу.

— Ты и не зельевар, — пожал плечами я. — Но дрянь сильная — ты отрубился сразу.

Рони схватился за голову:

— А если бы ты съел хоть кусочек!

— Тогда бы меня накачивали снотворным до тех пор, пока я не очутился в пыточной.

— Эйдан, я… какой же я идиот! Ты же предупреждал!

— Расслабься, Рони, — ободряюще улыбнулся я. — Лучше скажи, голова не сильно болит? Колдовать сможешь?

— Смогу, — уверенно кивнул он.

— Тогда умывайся и тащи нас к берегу.

Рони гнал шлюпку с помощью магии, не жалея сил. Когда он вынужденно отдыхал, я брался за вёсла и продолжал наш путь. Мы почти не разговаривали, экономя драгоценные силы и полностью сосредоточившись на своей задаче.

— Птиц всё больше, — вдруг заметил Рони, жадно испив воды.

— И правда, — согласился я, подняв лицо к небу. — Глядишь, скоро доберёмся.

Я ритмично грёб, наполняя тело энергией Мрака, пока он отдыхал. Когда на ладонях начинали саднить стёртые мозоли, я мгновенно их исцелял. Рони, бросив взгляд на мои глаза, спросил:

— Ты так и не рассказал, почему не можешь наполнить меня… своей энергией.

— Для тебя это может стать смертельным.

— Почему?

— Мрак повредит магическое ядро. Его энергию нельзя преобразовать.

— Жалко, — протянул Рони. — Где ты это выяснил?

— По незнанию сам попробовал однажды.

— Серьёзно? — оживился он. — И как?

— Словно таран в грудь угодил.

Рони коротко усмехнулся и, вглядевшись вдаль, вдруг поднялся на ноги:

— Земля!

Я поднялся вслед за ним и обернулся. На горизонте замаячили смутные очертания суши.

— Держись крепче! — воскликнул он и стремительно сел обратно.

Подхваченная стихийной магией, шлюпка резво устремилась к берегу. Я напряженно всматривался вдаль, опасаясь заметить корабли, но морская гладь была пуста.

— Как думаешь, это Баррукхасад? — спросил Рони.

— Без вариантов, — ответил я. — Лаубиен мы давно должны были проплыть.

Земля становилась всё ближе. Рони, судя по лицу, вымотался, но и не думал останавливаться. Наконец, шлюпка мягко ткнулась носом в песчаное дно.

— Причалили, — прошептал Рони, будто боясь спугнуть удачу.

Я спрыгнул в воду и, подтянув шлюпку ближе к берегу, произнёс:

— Отдыхай.

Оставив его, я осторожно двинулся вдоль кромки воды, внимательно осматривая окрестности. Берег казался безлюдным: ни дымка костра, ни следа на песке. Лишь шум прибоя и крики чаек нарушали тишину. Я вскарабкался на ближайший холм, чтобы окинуть взглядом местность с небольшой высоты. С этой точки открывался вид на пустынный берег, уходящий вдаль. Ни кораблей, ни лодок, ни признаков жилья.

Вернувшись к Рони, я собрал все необходимое: бурдюк с пресной водой, еду, компас, одежду и оружие. Затем перетащил шлюпку в кусты, чтобы скрыть её от посторонних глаз.

— Куда теперь? — спросил Рони, когда с маскировкой было покончено.

— На юг, — сказал я.

— Интересно, далеко ли Лаубиен… — устало протянул он. — И как границу переходить будем?

— Думаю, найдём укромное место.

Мы двинулись на юг, пробираясь по узкой полосе прибрежного песка. Примерно через час вдали показались первые признаки жизни — несколько рыбацких лодок.

— Смотри! — Рони, до этого молчавший, вдруг оживился, указывая рукой вперёд. — Там, кажется, дорожка.

И действительно: среди холмов показалась узкая тропинка.

— Если дальше начнутся поселения, нас могут заметить, — сказал я. — Пора отходить от берега.

Вскоре мы наткнулись на наезженную широкую дорогу, но идти по ней не рискнули. Вместо этого мы углубились в редколесье, протянувшееся вдоль нашего пути. Местность понемногу повышалась, а деревья становились гуще, смыкаясь кронами над головой. Солнце уже почти село, погружая всё вокруг в вечерние сумерки.

— Скоро стемнеет, — тихо проговорил Рони. — Может, на ночлег встанем? Сил совсем не осталось.

— Да, место подходящее, — согласился я, осматривая окрестности. — Главное не разводить огонь, чтобы не привлекать внимания.

Мы забрели в самую чащу молодого дубняка и расчистили небольшую полянку для привала. Я собрал охапку опавших листьев и сухих веток, соорудив подобие лежанок. Рони тем временем достал из мешка припасы. Скудно поужинав, мы улеглись спать, завернувшись в плащи. Усталость от долгого пути и почти бессонной ночи быстро сморила меня, погружая в глубокий сон.

Я проснулся от громкого собачьего лая. Вскочив на ноги, машинально схватился за оружие.

— Что случилось? — сонно пробормотал Рони, поднимаясь вслед за мной.

В предрассветных сумерках я различил три крупные тени, метавшиеся вокруг нашей стоянки. Это оказались собаки: мощные, поджарые, со злобно горящими в полумраке глазами. Они яростно лаяли, скалили клыки, но не решались напасть.

— Тише, тише, — попробовал успокоить животных Рони. — Фу! Фу! Подпалить, что ли, вас?

Они не унимались, продолжая бешено лаять. Я достал из мешочка остатки чёрствого хлеба и швырнул им. Псы на мгновение притихли, словно обдумывая моё примирительное предложение. Затем самый крупный из них осторожно приблизился к кусочку хлеба и, подозрительно глядя на нас, начал пожирать подачку. Остальные животные тут же последовали его примеру.

— Чьи это собаки? Охотится кто-то?

— Понятия не имею, но нам лучше не дожидаться встречи с ними, — сказал я. — Собирай вещи.

В этот миг вокруг вспыхнули огни факелов. Я вгляделся и похолодел: нас окружали всадники. Здесь было не меньше двух десятков воинов на крупных боевых конях. Они стояли плотным полукольцом, направив на нас копья и арбалеты.

— Вот же гадкие собачки, — едва слышно сказал Рони. — Привели друзей…

— Может, нас кто-то из местных заметил, — добавил я, не опуская меча.

Один из всадников, видимо, главный, ловко спешился и сделал несколько шагов в нашу сторону. Он что-то сказал на вампирском языке.

— Не понимаю тебя, — медленно произнёс я.

Мужчина смерил нас долгим, испытующим взглядом, а затем заговорил на ломаном зувийском, сильно коверкая слова:

— Кто? Откуда? Что делать в наша земля?

Мозг лихорадочно работал, прокручивая возможные варианты. Сказать правду? Рискованно… Якиф поселил во мне сомнения в отношении вампиров. Кто знает, как они поступают с незваными гостями на своей земле.

Сражаться? Тогда Рони могут смертельно ранить, и я не успею его исцелить. Хотя… Если он сразу использует магию… Боевые заклинания наверняка встревожат лошадей, начнётся паника, суматоха.

«Снова будешь убивать? — спросил я сам себя. — Они всего лишь выполняют свою работу, охраняя границы».

Так как же поступить?

— Что делать на земля Раббани? — снова прозвучал требовательный вопрос.

— «Раббани»? — переспросил я, решив, что ослышался.

— Земля Раббани, — ответил мужчина. — Что здесь делать?

— Мы друзья Раббани, — сказал я, воодушевившись.

— Кто?

— Тама ган Раббани — мой друг, — сказал я. — Мы учились вместе.

Мужчина нахмурился и смерил меня подозрительным взглядом.

— Госпожа Тама — мой друг, — повторил я. — Друг.

— Имя? Кто?

— Эйдан Кастволк, — ответил я, ткнув в свою грудь большим пальцем.

— Не знать Кастволк.

— Мы учились вместе с госпожой Тамой в Гилиме, — как можно медленнее сказал я. — В академии.

— Маг?

— Маг, — кивнул я и сотворил на кончике пальца слабенький огонёк. — Друг госпожи Тамы.

Мужчина умолк ненадолго, оглядел своих товарищей, а потом произнёс:

— Идти со мной.

— Куда? — уточнил я.

— Замок Раббани.

— Хорошо.

Нам с Рони освободили только одного коня, которого мы и оседлали вдвоём. Окружённые плотным конвоем всадников, мы неспешно двинулись по дороге.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — негромко спросил Рони, склонившись к моему уху.

— Он первым упомянул Раббани. Вряд ли бы он стал врать.

— Что за «Тама»?

— Вампир, — ответил я. — Она жила в дальнем крыле вместе со мной.

— Не припомню вампиров в академии.

— Ты когда выпустился?

— Четыре года назад.

— В этом году она только закончила третий курс.

— Вот как… — протянул он, а потом вдруг спросил: — Так это с ней у тебя было… того?

— Рони…

Конечно, я волновался, однако всё указывало на то, что нас действительно ведут в замок Раббани. Тама как-то упоминала, что родилась в одной из влиятельных дворянских вампирских семей, но я никогда не интересовался, какие территории они занимают. Большая удача, что мы наткнулись именно на их воинов.

Дорога вилась среди холмов, то спускаясь в небольшие зелёные долины, то взбираясь на пологие склоны. Солнце уже поднялось высоко, заливая всё вокруг ярким светом, и от нагретой земли поднимался лёгкий туман.

Дорога свернула и повела нас вглубь леса. Через полчаса деревья расступились, и мы выехали на обширную поляну, недалеко от которой расположился город.

— Как-то неожиданно городок выскочил, — удивлённо заметил Рони, с любопытством разглядывая открывшуюся перед нами картину.

— Там у въезда гербы Раббани, — с облегчением сказал я.

Стража у ворот почтительно расступилась перед отрядом. Мы въехали на широкую мощёную улицу, ведущую к центру. По обеим сторонам теснились дома из серого камня, с узкими окнами и островерхими крышами. Прохожие спешили по своим делам, лишь иногда с любопытством поглядывая на нас.

Вскоре мы оказались у замка. Это была настоящая цитадель: высокие зубчатые стены, мощные башни, подъёмный мост над глубоким рвом. Отряд остановился перед воротами, где нас встретила стража.

Мы с Рони спешились и стали ждать, пока всадники что-то обсуждали со стражниками. Прошло около четверти часа, прежде чем из ворот замка вышел высокий мужчина в богатой одежде в сопровождении охраны. Он приблизился к нам и заговорил на безупречном зувийском:

— Приветствую вас, чужестранцы. Моё имя Захар кир Раббани. Мне доложили, что вы называете себя друзьями моей дочери Тамы. Это так?

— Доброго дня, господин Захар, — кивнул он. — Меня зовут Эйдан Кастволк, а моего товарища — Рони Однер. Я имел честь учиться вместе с вашей дочерью в Магической академии Гилима.

— Что же вы здесь делаете?

— Мы случайно оказались в ваших землях.

— «Случайно»? — поднял он бровь. — И как же это вышло?

— Морское течение вынесло нас к берегам Баррукхасада, — уклончиво сказал я. — Мы пытаемся вернуться обратно в Оикхелд.

— Вы потерпели кораблекрушение?

Не успел я и рта раскрыть, чтобы ответить, как услышал стремительный цокот каблуков. В проёме ворот показалась Тама. Изумление на её лице продлилось лишь краткий миг, сменившись ликующей, солнечной улыбкой:

— Эйдан!