Кровь черного мага 5

Глава 15

В дверь продолжали настойчиво тарабанить. Мы переглянулись.

— Господин министр! — раздался голос секретаря. — У вас всё в порядке? Почему вы закрылись? Откройте немедленно!

— Понимаешь, кто по ту сторону двери, Барри? — тихо спросил я.

— Тоже трое мертвецов, — ответил кузен. — Давайте откроем дверь и ты их всех поджаришь?

— Так, погодите, — вмешалась Маделиф. — Надо всё это осмыслить…

— Хотите, чтобы за это время сюда всё министерство сбежалось? — с неодобрением произнес Карлфрид. — Уверен, что они тут все такие.

— В Министерстве работает около шести сотен сотрудников. Вы понимаете, чтобы внедрить в каждого подобное устройство, нужно иметь массовое производство, — возразила волшебница. — Скорее всего подмену сотрудников на мертвецов сделали только на руководящих должностях.

— Могу вас уверить, что в Богемии вполне могли создать массовое производство, — мрачно обронил Карлфрид и поглядел на меня. — Сожгите их всех к чертовой матери, Ваша Светлость.

— Эгихард это всегда успеет сделать, — непреклонно сказала Маделиф. — Предлагаю нам с вами применить заклинания, которые уничтожат верх одежды и мы увидим точно, с кем имеем дело.

— Вы мне не верите? — удивился Финбарр.

— Верю, господин Лехри. Но всё же, чтобы исключить даже минимальную возможность ошибки, предлагаю сделать по-моему. Не обижайтесь.

Маделиф поглядела на меня и я кивнул, соглашаясь. Оба мага стали выписывать в воздухе заклинания. Когда они закончили, то сделали знак Финбарру. Кузен повернул ключ в замке и распахнул дверь, быстро отойдя в сторону. Активированные заклинания светлых заставили одежду истлеть и нашему взору предстали знакомые шрамы.

— Теперь вы, Ваша Светлость, — произнесла мрачно Маделиф и они с Карлфридом отошли в сторону.

Язык пламени, сорвавшийся с моей ладони, обратил мертвецов в пепел, а на пол с металлическим грохотом упали три некромагических устройства.

— Может быть, их тоже лучше уничтожить? — спросил Карлфрид, поглядев на меня.

— Сохраню эти как образцы, остальные сбуду сжигать, особенно, если их тут действительно наберется шесть сотен, — заметил я и посмотрел на Маделиф. — Что дальше, госпожа Халевейн?

— Нужно проверить всех остальных. Господин Лехри, следуйте, пожалуйста, рядом со мной и определяйте, мертвец перед нами или нет.

Финбарр глянул на меня и, не увидев возражений, вышел с Маделиф в коридор, а мы с Карлфридом последовали за ними. Перед уходом я прихватил одну из папок с министерского стола и положил туда четыре некромагических устройства.

Маделиф стучала во все кабинеты подряд. Финбарр мрачно говорил, что живых там не имелось. Спустя наверное сотню сожженных, волшебница остановилась в коридоре, прислонилась к стене и закрыла глаза.

— Вы в порядке? — спросил Карлфрид.

— Да, но это катастрофа, — она посмотрела на нас. — А если кроме Министерства по делам магии подобное происходит в остальных? Или еще хуже — в Ландтаге и вместо премьер-министра и министров парламента — теперь армия мертвецов? Надо связаться с Ульрихом.

Мы ненадолго задержались в одном из кабинетов. Маделиф села в кресло за стол, на котором стоял телефонный аппарат, взяла трубку и, вытащив визитку королевского мага, позвонила в Кёнигсберг.

— Господин Прегиль, мне срочно нужно переговорить с Адельманом. Да, конечно, я подожду.

Я подошел к Финбарру, оставшемуся стоять на пороге в кабинет и с подозрением подглядывающему в коридор.

— Что-то чуешь, Барри? — спросил я.

— Не уверен, но почему-то мне кажется, что тут закончится так же, как предыдущем министерстве, — он обернулся ко мне и уточнил: — Я про пожар.

Я нахмурился.

— Ну, если кто-то готов сжечь несколько сотен готовых мертвых солдат, значит эти устройства действительно были сделаны без особых усилий.

— Но вложить их каждому в грудную клетку — это ведь не так быстро? — возразил кузен. — Или я ошибаюсь?

— Если некромант не один, а он скорее всего не один, это займет не так много времени.

За нашими спинами наконец заговорила Маделиф, сообщая Адельману о сложившейся ситуации.

— Что ты думаешь насчет того черного мага? Это всё его рук дело? — спросил тихо Финбарр.

— Не уверен. Возможно за ним стоит кто-то еще.

Финбарр тихо прорычал проклятье. Маделиф, закончив разговор, поднялась.

— Ульрих просит побыстрее тут закончить и вернуться в Пруссию.

Мы все переглянулись.

— Побыстрее закончить? Это всё, что он сказал насчет мертвецов в министерстве? — с недоумением спросил Карлфрид.

— Он не стал уточнять, но я поняла, что нам всем надо срочно решать прусскую проблему и что после Совета в Пруссии нам придется туда отправиться. Кроме того, Ульрих попросил запечатать здание охранными заклинаниями, чтобы все документы сохранились.

Я взглянул на Омегу.

— Часа за три-четыре, думаю, управимся, — сказал я и, поймав на себе осуждающий взгляд волшебницы, добавил: — Они все мертвы, госпожа Халевейн. И мы их сейчас не убиваем, а освобождаем.

Мы продолжили наш путь по министерству. К счастью, пожар никто устраивать не собирался — просто в одно из окон затянуло дым с рождественской ярмарки от костров у лавок, где готовилась еда. Однако нескончаемый поток марионеток некроманта действовал на моих спутников подавляюще. Даже у Финбарра лицо слегка позеленело от испытываемого отвращения. За все время мы так и не встретили ни одного живого.

Часа через четыре мы спустились в подвал, куда нас повел по обнаруженному следу Финбарр, где нашли комнату с несколькими металлическими столами для вскрытия трупов, какие обычно бывают в прозекторской. На полу остались засохшие пятна крови. На одном из столов были свалены в кучу хирургические инструменты. Сделав свое черное дело, некромант даже не потрудился убрать за собой. Впрочем, может ему это и не было нужно. А вот было нужно, я до сих пор не понимал.

— Сколько тут было колдунов, Барри? — спросил я. — Нет ли знакомого запаха?

— Их было десять, тех, кто убивал и проводил операцию, — отозвался кузен и на его отразилось отвращение. — Но нашего знакомого тут не было.

Маделиф глянула на него.

— Вы уверены, господин Лехри?

— Да.

— То, что того черного мага тут не было, не говорит о его непричастности, — заметил Карлфрид.

После этого мы вышли из Министерства. Я с Карлфридом навел охранные заклинания. Маделиф, совершенно опустошенная, отстраненно смотрела на абсолютно мертвое здание.

— Пойдемте-ка, — я увлек всех в сторону ярмарки, в одной из лавок купил всем по двойной порции шнапса, и когда мы устроились за одним из столиков, протянул Маделиф стакан. — Выпейте, полегчает. А потом еще лучше поспите, пока я буду ехать.

— Вы сразу не переместитесь в Кёнигсберг? — чуть удивилась она.

— Мне тоже надо проветрить голову. Часа три вам на сон хватит. Еще бы я перекусил, но у вас двоих точно нет аппетита.

Карлфрид выпив, только криво улыбнулся, соглашаясь. Я поглядел на унылое лицо Финбарра и всё же заказал нам обоим жаркое из оленины. Пока мы ели, Маделиф отрешенно смотрела на веселящихся на ярмарке людей.

— Почему у работников министерства сохранялись эмоции? — спросила она задумчиво, словно ни к кому не обращаясь. — Некромантия так не действует.

— Это обман. Всего лишь память, которая осталась в мозгах. Имитация. Проигрывание знакомых ситуаций. Души там уже не было, поверьте мне, — я заказал для всех еще шнапса и дал ей полный стакан. — И как бы это скверно ни звучало, но этот проклятый некромант — чертов гений.

Маделиф взяла стакан и хмурясь поглядела на меня.

— Это значит, что вам с ним труднее будет справиться?

— Скорее сложнее устранить последствия его деятельности, — я указал на папку, где лежали некромагические устройства. — Мы не знаем, сколько всего таких устройств изготовлено и кто теперь их носит вместо сердца. Однако определенно назрел конфликт с Богемией, которого уже никак не избежать. Что думаете предпринимать?

— Это будет решать Объединенный Совет, в Пруссии как раз все собрались. Ждут только нас.

— А у вас есть какие-то прогнозы насчет этого?

— Все понимают, что ситуация скверная. В худшем варианте Богемия может выйти из состава страны. К каким последствиям это приведет — тут тоже несколько вариантов. Если она уйдет под «крыло» другого государства — дело плохо. Если попытается остаться независимой, мы разумеется приложим усилия, чтобы вернуть ее в союз.

— Первый вариант вряд ли возможен, — заметил Карлфрид. — Никто из государств не станет связываться с отщепенцами, которые чуть ли не в открытую занимаются черной магией. Их могли бы поддержать на юге, на африканском континенте, там, насколько я знаю, черная магия вполне законна. Но до тех стран далеко, да еще имеется естественная преграда в виде Средиземного моря.

— Жаль, что Чистослав вам не настолько доверял, чтобы рассказать о планах использования некромагических устройств, — заметила Маделиф.

— Да уж, — Карлфрид покривился в досаде. — Боюсь, если бы я что-то знал, меня бы устранили самым первым.

Они оба с мрачным видом замолчали. Мы с Финбарром переглянулись. Карлфрид, увидев, что мы с Финбарром закончили с едой, сказал:

— Что ж, теперь точно можно отправляться.

Я на несколько секунд задержался, расплачиваясь, и купил заодно рождественские пряники, подумав, что если оба мага проголодаются, перебьются в пути хотя бы этим.

— Вам какие? — спросил торговец.

— Без разницы. Хотя, вот тот с белым цветком и тот с рыцарем, — сказал я, подумав, что цветок напоминают маргаритку, которую Маделиф всегда ставила как подпись в своих охранных заклинаниях. Ну а рыцарь, казалось, был единственным из имеющегося, что подходило Карлфриду. Точнее, это был неправильный рыцарь, который охранял дракона. Еще один пряник в форме зайца был куплен для кузена.

Я нагнал своих спутников и со словами «Для поднятия настроения» вручил им по рождественскому угощению. Финбарр взял — и тут же издал странный всхлипывающий звук, а потом, не сдержавшись, захохотал.

— Харди, ты читал, что там написано?

— Нет, конечно. Мне просто показалось, что заяц тебе подойдет.

— Да-да, надпись карамелью «Моему шустрому зайчику», очень подходит, — кузен недобро прищурил глаза, пытаясь выглядеть сердитым. — А у вас что, Карлфрид? И хватит вам уже усмехаться!

Маг хмыкнул и показал ему свой пряник.

— Чуть получше: «Моему храброму рыцарю». Что вам досталось, Маделиф?

Волшебница, казалось, смутилась.

— Да ладно вам, все знают, что на таких пряниках пишут всякие банальности на грани пошлости, этим никого не удивишь, да, Ваша Светлость? — заметил Карлфрид.

— Вообще, этот пряник достался госпоже Халевейн лишь потому, что на нем есть цветок, похожий на маргаритку, как в ее подписи.

— Готов поспорить, что это на самом деле эдельвейс, Ваша Светлость, — Карлфрид хохотнул. — Попали вы.

— Что? — я с недоумением на него поглядел. — Я прекрасно знаю как выглядит эдельвейс и если художник, точнее кондитер, не умеет рисовать…

Я смолк, потому что Маделиф все-таки показала нам подпись.

— Ооо! — только и сказали дружно Карлфрид с Финбарром и первый добавил: — Это точно был эдельвейс.

«Моей любимой супруге, растопившей мое ледяное сердце» — прочел я и убийственно глянул на ухмыляющихся Карлфрида с Финбарром.

— Так, я понял, что шнапс был лишним, — процедил я сквозь зубы и сдержанно добавил: — Простите, госпожа Халевейн, но я действительно не читал, что там написано и не хотел вас смущать.

Волшебница кивнула и мы направились дальше.

— Ты пропал, Харди, — прошептал мне Финбарр.

— Барри, может уже хватит? — я все еще сердился, с другой стороны понимая, что после шнапса и кузен и Карлфрид действительно расслабились и пришли в себя после всего, что они пережили в министерстве.

Финбарр бросил на меня какой-то странный взгляд и, покачав головой, ничего не ответил.

Мы сели в оставленный у входа в министерство «Бронко». Я бросил папку с некромагическими устройствами в бардачок. Ноткер, который все это время ждал в машине, вопросительно посмотрел на нас, но я молча завел мотор и повел внедорожник прочь из города, выбираясь на северо-восточное шоссе. Маделиф задумчиво распаковала свой пряник. В зеркале заднего вида я увидел, как округлились глаза у кобольда, увидевшего надпись, выведенную золотой глазурью на тесте под белым глазированным цветком.

— Эээ, — только и сказал кобольд.

— Его Светлость, решил нас приободрить, купив сладкое, — заметил Карлфрид. — Но про тебя, похоже, забыл.

Маделиф отломила кусочек пряника и протянула Ноткеру.

— Спасибо, госпожа Халевейн, — поблагодарил он. — Но я не в обиде на Его Светлость.

— Тебе, скорее повезло, Ноткер, — хохотнул Финбарр. — Харди купил пряники, не глядя на подписи. Кто знает, что досталось бы тебе?

Он показал кобольду пряничного зайца.

— Ооо, — только и сказал Ноткер.

— Барри, не начинай снова, — я покосился с неодобрением на кузена.

Кобольд поглядел на Карлфрида и тот показал свой пряник в форме рыцаря.

— Хм, мне теперь даже обидно, — заметил кобольд. — Хотя я догадываюсь, по какому принципу вы их выбирали, Ваша Светлость.

— Да? Ну так переместить на ярмарку, купи себе пряник, который бы по твоему мнению я мог бы тебе купить. Угадаешь — дам золотой.

— Я мигом!

Ноткер исчез и через пару минут снова оказался на своем месте между Маделиф и Карлфридом. Закрыв ладонью подпись на прянике, он показал мне глазированный рисунок.

— Готов поклясться, что вы купили бы мне это.

Я посмотрел на рисунок, на котором было что-то вроде пучка лаванды с примесью каких-то на мой взгляд лекарских трав.

— Угадал? — продолжил Ноткер, изучив выражение моего лица. — Потому что первое, о чем бы вы подумали, увидев это, что я увлекаюсь ботаникой и садоводством и разбираюсь в полезных травах. Не так ли?

— Хм, да, пожалуй.

— А теперь, барабанная дробь.

Ноткер убрал ладонь, открывая подпись, продемонстрировал всем пассажирам.

— «За то, что создаешь в доме уют, мое сладкое сокровище»! — пробасил Финбарр и захохотал так, что у него на глаза навернулись слезы.

Карлфрид засмеялся следом. Даже измученная Маделиф улыбнулась.

— Если опустить слово «сладкое», подпись вполне подходит Ноткеру, — заметила она.

— Держи сокровище, «мое сокровище», — произнес я и бросил кобольду золотой.

— Спасибо, Ваша Светлость, — Ноткер, довольный, поймал монету и спрятал в карман, распаковал пряник и отдал свою половинку Маделиф. — У меня с другой начинкой, госпожа Халевейн, не отказывайтесь. Чаю?

— Нет, спасибо, — Маделиф задумчиво смотрела на половину своего пряника с надписью.

— Ваш пряник что-то вас расстраивает, — заметил кобольд. — Хотите, принесу вам еще, с более веселой надписью?

— Все в порядке, Ноткер. Просто после посещения министерства, полного мертвецов, я словно получила весточку с того света, — тихо заметила она.

Я глянул на нее, поняв, что подпись оказалось в разы более неуместной, чем я думал ранее.

— Простите еще раз.

— Не ваша вина, что это вызвало воспоминания о моем погибшем супруге.

Я несколько секунд молчал, глядя на ночное шоссе и вспоминая наш последний разговор с Алойзиусом.

— Скажите, вы точно не ошиблись насчет того черного мага, что был на посвящении в герцоги? — спросил я. — Может быть, это всё же тот, у которого к вам счеты и который причастен к гибели вашего супруга и детей?

— У него была другая внешность. Если бы на нем была личина, думаю, вы бы это поняли, Ваша Светлость.

— А если на нем была личина прежде, когда вы с ним сталкивались? — спросил я.

Маделиф чуть удивилась.

— В той старой ситуации это было бы бессмысленно.

— Но возможно?

Я увидел, как волшебница напряглась и как ее тонкие пальцы сжимаются в кулаки.

— Вы думаете, что то черный маг и есть мой старый враг? — едва слышно произнесла.

— Скорее, я этого не исключаю. Простите, что заговорил с вами на болезненную тему. Давайте лучше закончим. И вы поспите, как я вам рекомендовал. Ноткер вам еще шнапса принесет, да, сокровище? — я, прищурив глаза, глянул на кобольда из зеркала заднего вида.

— Ваша Светлость… — в голос кобольда закралась обида.

— Ты сам выбрал тот пряник, так что теперь придется страдать.

— Шнапса больше не надо, от нас и без того, наверное, пахнет алкоголем. Накануне Совета это…

— Да и черт с ним. Ноткер, ты меня слышал? Карлфриду тоже принеси — мне ваше состояние дороже, чем то, что подумают остальные. Финбарру не надо, он уже в норме, — я глянул в сторону смущенного кузена. — Что такое, Барри?

— Да так, припомнил твои методы по снятию стресса… — буркнул он, покосившись в сторону волшебницы.

— Понятно, — ответил я, на миг прищурив глаза и продолжил смотреть на дорогу.

— Черт… — тихо ругнулся кузен и больше уже ничего не сказал.

Ноткер наколдовал для Маделиф и Карфлрида стаканчики со шнапсом.

— Настоян на успокоительных травах, — добавил он. — Так что считаете это лекарством.

Опустошив стаканчик, Маделиф попросила у кобольда плед и дорожную подушку. Ее примеру последовал Карлфрид и оба вскоре заснули.

Финбарр, сидевший рядом, задумчиво смотрел на ночную дорогу и крутил в руках пряник.

— Подарю Ленели, — заметил он.

— О да, ей подходит. Шустрая, не то слово. — я хмыкнул. — Можешь тоже поспать, Барри, если хочешь.

— Да нет, обойдусь. Составлю тебе компанию в бодрствовании.

Я чуть улыбнулся и вдавил педаль газа. Мотор заработал чуть громче, но это нисколько не беспокоило спящих магов. Внедорожник плавно ускорился, летя по практически пустому шоссе. Финбарр всё же задремал через полчаса однообразной езды. А я смотрел вперед, во тьму, рассекаемую яркими фарами, и размышлял о том, что же все-таки задумал этот проклятый черный маг-некромант.