Кровь черного мага 5

Глава 21

Один из грифонов издал душераздирающий крик, когда его шея оказалась в клюве другого. Я услышал хруст позвонков. Орлиная голова обмякла, а львиное тело заколотилось в агонии.

Второй грифон издал горестный клекот и из орлиных глаз градом потекли слезы. Я наконец заметил два мелких красных перышка у клюва и понял, что графиня Померании ради благополучия своей земли пошла на убийство кузины.

Тело убитой грифонихи замерло и вдруг приобрело человеческий облик. Голову соединял с туловищем только лоскут кожи, а по полу под убитой растекалась кровавая лужа.

Со двора послышались крики. Я выглянул в окно. Кружившие над замком грифоны, уворачивающиеся от молний и огненных шаров, тоже стали принимать человеческий облик вслед за своей хозяйкой. На внутренний двор обрушился дождь из человеческих тел.

— Проклятье, — только и сказал я.

Рядом горестно заклекотала графиня.

— Вы точно не можете вернуть свой облик обратно? — спросил я. — Может быть, попробуете?

Перья на орлиной голове взъерошились, львиное тело изогнуло спину, но грифон тут же, словно обессилев, опустился на землю у убитой родственницы, покачав головой.

— Мне очень жаль, — произнес я.

Графиня в ответ что-то тихо проклекотала.

— Ноткер, — позвал я.

Появившийся кобольд вытаращил глаза на представшую перед ним картину.

— Вы ранены, Ваша Светлость? — выдавил он из себя.

— Уже заживает. Приведи сюда Финбарра. Одного. И принеси мне новую одежду.

Я зашел в ванную, стащил остатки разорванного пиджака и рубашки, намочил полотенце и принялся смывать кровь с груди. Раны действительно уже затянулись, но легкая боль еще ощущалась.

Появившийся Ноткер повесил на вешалку новый костюм и рубашку с бельем. Я переоделся, снял запонки и вдел их в рукава свежей рубашки. На миг перед глазами нарисовалась картина, что я вырубился от аэрозоля и меня, держа когтистыми лапами, тащат к мастеру два грифона. Отметя прочь эту картину, я подумал, что счет к древнему старику у меня сильно вырос.

Я вышел из ванной. На меня с тоской взглянул грифон, так и лежащий у тела мертвой кузины.

В комнату осторожно заглянул Финбарр. Его желтые глаза округлились от увиденного и он зашел внутрь.

— Госпожа графиня снова превратилась в грифона, пытаясь меня защитить от своей кузины. Но теперь она не может превратиться обратно. Ты случайно не понимаешь, что она говорит, Барри?

Грифон приподнял голову и что-то проклекотал. Финбарр поморщился от пронзительных звуков.

— Речь не слишком связная…

Грифон снова что-то сказал.

— О, сочувствую… — произнес Финбарр и посмотрел на меня. — В общем, поскольку она теперь больше не может вернуть себе свой облик, она с каждой минутой все больше будет лишаться человечности. То есть разумности. Вместо предложений начнет выражаться простыми словами. Она спрашивает, что будет теперь с Померанией и Мекленбургом.

— У вас ведь нет наследников, если я правильно понял, как и у вашей кузины? — спросил я.

Графиня покачала орлиной головой.

— Я сдержу свое обещание насчет улучшения положения в обоих землях, — сказал я. — Но поскольку земли остались без правительниц, похоже, они обе останутся в составе Пруссии. Но если вам все-таки получится вернуть облик, все придет к варианту, о котором мы с вами договаривались. Возможно, магам все же удастся найти информацию о грифонах и подобрать нужные заклинания.

Грифон что-то ответил.

— Она надеется что ты сдержишь свои обещания и заранее тебя за это благодарит, — перевел Финбарр и прокашлялся. — Что тут, произошло, Харди?

— У нас были переговоры с графиней и вполне успешные, до тех пор пока не заявилась ее сестрица.

— А ты видел внутренний двор? Там всё засыпано трупами! Один свалился на «Бронко»!

— Что? Да какого черта, — я, выругавшись, вышел вон.

Финбарр выскочил за мной следом. Мы спустились вниз. Во дворе маги с мрачными лицами изучали убитых и отдавали приказания слугам складывать трупы в стороне у стены.

Мы остановились у внедорожника. Превратившийся в человека грифон свалился прямиком на крышу. Разбитая голова лежала на ветровом стекле, по которому растеклись мозги. По обоим бокам «Бронко» с крыши капала густая кровь. На самой машине не было ни вмятины.

С противоположной стороны к внедорожнику подошел глава Швейцарской Гильдии Берне Орель, поддерживая под локоть мрачного как грозовая туча Прегиля.

— Все что вас сейчас волнует, это ваша машина? — спросил Орель с недовольством.

— Да, меня волнует моя машина, потому что она уже несколько раз спасала мою жизнь, — процедил я сквозь зубы.

За моей спиной послышался клекот. Между мной и Финбарром протиснулся грифон, вытянул шею и, слизнув мозги со стекла, проглотил.

— Меня сейчас стошнит! — Финбарр, спешно отвернувшись, отошел.

— Меня тоже, — Прегиль позеленел, но все же сдержав позыв, посмотрел на меня. — Что случилось, Ваша Светлость? Это графиня Мекленбургская?

— Нет, Померанская. Она перекусила шею своей кузине, когда та внезапно напала на меня.

— Почему она теперь спокойно ведет себя с вами? — спросил Орель, поднеся платок к лицу и тоже испытывая дискомфорт от зрелища.

— Потому что я успел с ней договориться. Видимо, теперь я для нее перестал быть врагом.

Грифон что-то одобрительно проклекотал и потерся орлиной головой о мое плече совершенно на кошачий манер. А потом потянулся к трупу на крыше внедорожника. Я обхватил геральдического монстра за шею и потащил прочь.

— Не надо, графиня.

Грифон издал обиженный звук, но подчинился и уселся, а потом и вовсе улегся у моих ног.

— Вы приручили еще одного монстра, Ваша Светлость? — к нам подошла Маделиф.

За ней шла Маргарете, которая с изумлением уставилась на грифона. Тот, увидев мою супругу, подскочил и рванул к ней. Прежде чем мы успели что-то предпринять, грифон уже облизал руки ошарашенной Маргарете, а потом, встав на задние лапы, и лицо.

— Проклятье, Харди! — изумилась Маргарете. — Это что⁈ Я теперь нравлюсь графине⁈

— Она обещала перед тобой извиниться, — заметил я.

— Теперь, с деградацией личности, это трансформировалось явно во что-то другое, — мрачно обронил Прегиль.

— Обалдеть, — Маргарете растеряно погладила орлиную голову, а через несколько секунд уже вовсю трепала, словно любимую собаку. — Знаешь, Харди, мне такая графиня нравится больше. А в чем у нее язык?

— Тебе лучше хорошо умыться, — заметил я.

Маргарете проследила взгляд остальных и увидела труп на «Бронко».

— Вот проклятье, — только и сказала она.

Я с насмешкой протянул ей платок.

— Гадость какая, — Маргараете, отпихнув от себя грифона, стала вытираться, испытывая отвращение.

Грифон, обиженно пропищав, вновь улегся у моих ног.

— Так что произошло, Ваша Светлость? — спросила Маделиф.

Я вкратце рассказал.

— Удивительно, как быстро вы ее уговорили, — заметил Прегиль. — Особенно учитывая ее прежний непримиримый настрой.

— И, к сожалению, впустую, — я поглядел вниз на грифона.

— Ее люди, плененные в зале, тоже приняли облик грифонов, — сообщила Маделиф.

— Напророчил про заповедник, Харди, — заметил мрачно вернувшийся Финбарр. — Они что — вообще жрут все подряд без разбора?

— К сожалению, да, — Прегиль снова глянул на труп на «Бронко». — Что ж, придется их всех поместить в клетки.

— И вы уверены, что не существует способа вернуть им человеческий вид? — спросил я.

— Увы, нет. Да и Померанская графиня мне сама много раз об этом говорила.

К нам подошли маги со слугами, стащили с крыши «Бронко» останки.

— И машину мне вымойте, — произнес я.

— У вас ведь есть кобольд для этого, — заметил Орель.

— В договоре, что я ним заключил, нет пункта, что он должен отмывать мою машину от падающих с неба трупов. К тому же…

Я многозначительно глянул на Прегиля.

— Его Светлость имеет право распоряжаться тут как у себя дома, — произнес Прегиль и было видно, что эти слова дались ему не легко.

— Что? Вы же были против передачи престола.

— Я и сейчас не в восторге, господин Орель. Его Светлость об этом прекрасно знает. Но я не буду нарушать закон Пруссии, согласно которому у нас нет другого кандидата на трон.

Орель посмотрел на меня, потом вновь на Прегиля.

— Это всё надо еще раз обсудить.

— Однако Совет никак не может влиять на законы Пруссии, — заметил Прегиль. — Вносить поправки в законодательство может только монарх.

— И тем не менее, мы все прекрасно понимаем, что Его Светлость не обычный человек, а маг. И более того… — Орель смолк под моим взглядом.

— Как часто мне нужно напоминать о заключенном между нами договоре? — поинтересовался я.

Орель промолчал. Где-то совсем рядом завыли сирены и через пару минут во двор заехали пять скорых. Медики подошли к мертвым. Одни, осмотрев трупы, стали их заворачивать в черные мешки, чтобы увезти. Другие стали заполнять какие-то бумаги. Один из медиков направился к нам.

— С кем я могу поговорить насчет этого? — врач махнул папкой, показывая двор с мертвыми.

— Со мной, это я вас вызвал, — сказал Прегиль.

— А, Господин Прегиль. Вы же в курсе, что тут должна присутствовать полиция, — заметил медик.

— Если быть точнее — магическая полиция, поскольку мертвые люди, которых вы видите вокруг, обернулись грифонами и напали на замок. Когда действие заклинания закончилось, они упали на землю и разбились.

— Грифонами? — в голосе врача послышался скепсис, но тут застывшая как изваяние графиня напряженно вытянула шею, словно сторожевая собака, почуявшая опасность.

Врач испуганно уставился на нее и попятился.

— Не бойтесь, она не кусается, — произнес я.

Врач растерянно посмотрел на меня, на грифона, на Прегиля.

— Но вы сказали, что грифоны напали на замок.

— Другие грифоны. Этот безобидный, — я погладил орлиную голову.

Грифон закрыл глаза и что-то довольно заклекотал.

— Так почему тут нет магической полиции? — спросил медик, по-прежнему опасливо поглядывая на грифона.

— Ее распустили. Сейчас как раз набирается новый состав, — сказал Прегиль, выдумывая на ходу и кривясь от собственной лжи.

Мы все молчали.

— Тогда вызовите хотя бы обычную полицию. Тем более, что она вам сейчас точно не помешает.

— В каком смысле? — встревожился Прегиль.

— Мы обогнали толпы людей, направляющихся к замку. Думаю будут тут минут через десять, — ответил врач.

— Что за люди? — спросил Орель.

— Вы ведь читали утренние газеты? Пришли протестовать против выбранного наследника — черного герцога. Только вот кто его выбрал? Вы ведь не сумасшедший, господин Прегиль, и до подобного не додумались бы.

— Ух ты, — только и сказал я.

Медик взглянул на меня.

— Нет, правда, разве бы вы назначили монархом черного мага и тем более дракона?

— Ни в коем случае, — я с улыбкой глядел на возмущенного врача и думал, что тот, если бы не его работа, вполне присоединился бы к направляющейся к нам толпе.

— Проклятье, Эгихард, вас до сих пор не знают в лицо, — сказал убитым голосом Прегиль.

— Что? — медик с непонимание поглядел на нас.

— Зато можно узнать о себе много нового. Или не очень нового, — я подмигнул врачу и надел темные очки. — Так понятнее?

— О боже… — медик попятился от нас.

— Да расслабьтесь вы. Я тоже не кусаюсь, — я стащил очки, убрал их в карман и прочел имя врача на приколотом к одежде бейдже. — А скажите, Николас, почему на служебной бирке стоит чужое имя?

Врач открыл рот от изумления.

— Как вы узнали?.. Я… Я подменяю коллегу, вышел в его смену. Ну и дополнительные деньги никогда не лишние.

Я кивнул и, больше ничего не сказав, направился к проезду, ведущему вон из замка. За мной, вскочив, последовал грифон.

— Ваша Светлость, вы куда? — крикнул Прегиль.

— Пообщаться с толпой. На вашем месте я бы не вмешивался, — я обернулся к ним на миг, поглядел на встревожившуюся Маделиф и она, поняв, успокоенно кивнула.

Я подошел к шлагбауму. Из сторожевого домика уже вышло пять хайдельбергских магов, напряженно следивших за идущим к нам потоком людям.

— Ваша Светлость? Что нам делать? — спросил один из них.

— Вы ведь тут для того, чтобы охранять замок, не так ли? — я, облокотившись на шлагбаум, задумчиво глядел на толпу. — Не беспокойтесь, я вмешаюсь, когда будет надо.

Прежде чем толпа дошла до нас, из замка уехали все скорые, а им на смену ехало еще десять, с сиренами пробираясь через толпу. Мы увидели, как уехавшие из замка машины в итоге остановили и стали обыскивать.

— Вы с ума сошли? — кричали медики.

— А вдруг вы вывозите струсивших магов⁈ — орал кто-то в ответ. — Или новоявленного наследничка⁈

— Вы спятили! У нас тут только трупы! И кстати, вам бы не помешало об этом подумать! — огрызнулся врач по имени Николас и, зло хлопнув дверьми, поехал дальше.

По передним рядам пробежал растерянный ропот, но на них напирали следующие ряды и толпа двинулась дальше. Я уже отчетливо разбирал большинство надписей на транспарантах. «Свободу Пруссии от магов-кровопийц!», «Дракон — из Пруссии вон!», «Работа — только для людей!», «Долой рабские налоги!», «Народу Пруссии — зарплату и налоги, с которыми можно жить, а не существовать!», «Снизьте налоги до обещанных 30%!».

— Ого, — произнес я, увидев последний транспарант, а потом приглядевшись, понял, что его несет знакомый официант из таверны на набережной, в которой мы сидели не так давно с Карлфридом, Финбарром и клабаутерманом.

Увидев напряженные лица магов-охранников толпа чуть замедлилась, но зато стала ожесточенно скандировать лозунги со своих транспарантов. У магов стали сдавать нервы и на их ладонях разгорелся в предупреждение огонь. И только один я со скучающим видом стоял в центре, подперев голову рукой, и изучал толпу.

— Эй, я вас знаю! — выкрикнул официант и, работая локтями, стал пробираться к нам через толпу. — Это же вы обещали снизить налоги до тридцати процентов! И я рассказал об этом своим соратникам! Всем известно о вашем обещании!

Толпа примолкла, пропуская официанта к нам.

— Добрый день, господин Мюллер, — произнес я.

— Значит, вы меня помните?

— Разумеется.

Официант, явно собираясь наговорить мне что-то невежливое, подрастерял пыл.

— Честно говоря, вас я тут увидеть не ожидал. Вы ведь знаете, что с вас спросят за обещанное.

— А разве я отказываюсь от своих слов? — с недоумением поинтересовался я. — И как раз логично всем вам встретить здесь именно меня.

Официант удивленно похлопал глазами, озадаченный.

— И вы действительно снизите налоги до тридцати процентов?

— Да. Если только эти люди мне не помешают, — я кивнул на толпу.

— В каком смысле? — Мюллер, похоже, совсем запутался.

— Ну вы же хотите выпроводить из Пруссии всех магов, включая меня, — я указал на транспаранты. — Хотя, я подсчитал — желающих избавиться от непосильных налогов в разы больше.

— Если вы сдержите слово, вы можете остаться! — Мюллер оглянулся на толпу, которая его дружно поддержала: «Да!», «Конечно», «Ели сдержит слово, пусть остается!».

— Ну спасибо за позволение, — с усмешкой отозвался я и, достав очки, надел.

Толпа мгновенно смолкла и воцарилась мертвая тишина. Только далеко позади кто-то, кому не было видно, спрашивал, что происходит. А потом толпа медленно попятилась. Мюллер смотрел на меня с недоумением, не видя, что творится за его спиной.

— Я только не понимаю, как вы сдержите обещание, вы же…

— Мюллер, дурак, беги! — выкрикнул кто-то.

Официант обернулся, поглядел на отступающую толпу, потом снова посмотрел на меня.

— Что, черт возьми, происходит?

— Помните, вы рассказывали, что не читаете газет и не смотрите телевидение. Я всего лишь проверил, кто из ваших соратников, поступает так же. Вы, похоже, один такой, — я снял очки и убрал в карман.

Затем обошел шлагбаум, подойдя к официанту, до которого, судя по его виду, наконец дошло.

— Ва… Ваша Светлость… — растерянно произнес официант.

Я прошел мимо него, неспешно следуя за толпой. Люди пятились, потом стали бросать транспаранты, ускоряя шаг. Я на миг обернулся.

— Господин Мюллер, вы идете? Прогуляемся немного. Мне у вас нужно еще кое-что узнать, — сказал и позвал: — Графиня, за мной.

Мимо официанта промчалась черно-соломенная тень. В толпе кто-то испуганно завизжал и народ побежал прочь. Я недовольно поморщился, погладил голову остановившегося около меня грифона и снова обернулся к официанту.

Тот стоял пошатываясь, казалось, на грани обморока. Но потом живо пришел в себя от моего взгляда и поспешил ко мне.

— Ваш зверь не опасен, Ваша Светлость? — спросил он, подойдя ко мне с другой стороны от грифона.

— Не опасен. Пойдемте пройдемся. Надеюсь, ваши соратники поймут, что вам и всем им никто вреда причинять не собирается.

— Я тоже на это надеюсь. Что вы хотите узнать, Ваша Светлость?

Мы не спеша пошли по дороге и Мюллер в подробностях рассказывал об имеющихся проблемах в городе. Толпа, добежав до площади, распалась на группы, которые устремились через перекресток к расходящимся от него в разные стороны улицам. Впрочем, кто-то, оглядываясь, заметил, что официант спокойно беседует со мной, и остановился. Когда мы мы подошли к площади, нас ожидало около полусотни человек — всё, что осталось от нескольких тысяч.

— Вы не вызвали полицию? — спросил кто-то из задних рядов.

— Нет. Зачем?

— Что мы выступали против вас…

— Я бы предпочел назвать произошедшее недоразумением и недопонимаем, — произнес я. — Я в курсе экономической ситуации. Господин Мюллер дополнил картину подробностями. Так что за протесты, касающиеся высоких налогов, вас упрекать не за что. Вероятно, некоторые винят господина Прегиля и магов Гильдии, но они к этому имеют никакого отношения. Господин Мюллер напомнил мне также про дядю короля Фридриха, принца Вильгельма, который нещадно тратил средства из государственной казны.

— И вы всё исправите?

— Надеюсь, что достаточно быстро. Кстати, только что назначил господина Мюллера ответственным за сбор жалоб с горожан. Так что, обращайтесь к нему, а он будет передавать мне раз в неделю, — я поглядел на официанта и сказал с легкой насмешкой. — Не утоните только в них.

— Спасибо за доверие, Ваша Светлость, — тихо произнес он.

Я кивнул.

— Что ж, всем доброго дня, — я посмотрев на всё ещё ошарашенных от происходящего людей, едва заметно улыбнулся и направился обратно замок.

Пора было заняться более серьезными проблемами.