Кровь дракона

Глава 28 Помощь духов и погребальный костер

Похоже, что Кизото рассказали о произошедшем, а может она на всякий случай это сделала, но еды нам на ужин принесли много.

Я не стеснялся и начал есть. Точнее я начал жрать, а когда нажрался, то начал есть. Остановился только, когда стало трудно дышать от раздувшегося живота. Осадив сытость парой кружек зеленого чая, я положил себе на тарелку еще пару хороших кусков рыбы и риса.

Не забыл и про пряные травки. Макая пучок зелени в соус, я заметил среди травок листья огнеушки. Оказывается я ее уже съел. Но почему тогда я не услышал голоса домашних духов, как в прошлый раз?

Я специально разжевал пару красноватых листиков и прислушался. Голоса были, но звучали они еле-еле. При этом бормотание перемешивалось со звуками, напоминающими стоны.

Как я мог не подумать об этом. Маленькие духи уже пятый день держали оборону, сражаясь с пятном хаоса. Они устали и истощились. некоторые ранены, а кто-то может даже погиб. Я сижу сытый и довольный. Меня отпоили целебным (хотя и вонючим) снадобьем. А этим маленьким героям даже спасибо никто не сказал. А ведь это по моей вине к ним в дом ломилась эта мерзость.

— Сабуро, если тебе не трудно, — обратился я к парню, который выглядел уже не таким бледным, как утром, — можешь взять у соседей еще немного молока?

— А не надо никуда ходить, — ответила за него Фрея, — приходила Кайко и принесла молока и сыра для "раненого воина, которому нужно скорее поправляться".

Фрея с ужимками изобразила соседскую девушку, которая проявляла заботу о Сабуро. Сабуро нахмурился. Он поклялся защищать Фрею, но и Кайко в обиду давать тоже не хотел.

— Не обижайся, Сабуро, — перестав кривляться, сказала Фрея, — Кайко хорошая, просто такая смешная, когда говорит о тебе. Сразу видно, что... Хи-хи! Я сейчас принесу молоко, господин Дайнс...

Девочка выскользнула из-за стола, глядя на пыхтящего и отводящего глаза Сабуро. Меньше чем за минуту она вернулась с глиняным горшком, накрытым куском холстины и поставила его передо мной на столик.

— Сабуро, ты не против, если я возьму немного этого молока.

— Можете забирать все. Я, если честно, сыр люблю, а молоко не очень. Пью только, чтобы не обижать Кайко.

— Ну и отлично.

Я снял ткань, взял нож, проколол себе палец и выдавил в молоко пару капель крови. Потом протянул горшок обратно Фрее.

— Поставь это, пожалуйста в токономе. Это для духов. Они проделали большую работу и достойны того, чтобы к ним проявили почтение.

Фрея взяла горшок, отнесла и поставила в токономе на место предназначенное для подношений духам. Потом коротко поклонилась и вернулась за стол.

— Достойные духи этого дома, — проговорил я, — примите этот дар в благодарность за стойкость и верность, с какими вы защищали жилище от чужеродного зла.

Духи меня услышали и потихоньку начали подтягиваться к токономе. Остальные за столом их не видели вообще, но мне стало интересно и я опять погрузился в пограничное состояние, чтобы понаблюдать за духами другим зрением. И не прогадал.

Вот первый силует бледно желтого цвета медленно приблизился к токономе, внутри которой улавливалось слабое розовое свечение. Прошла пара секунд и силуэт налился ярким светом, став почти оранжевым. за ним последовали остальные силуэты. Последним приблизился самый бледный, по которому пробегали серые разводы. Похоже этот дух был ранен тварью хаоса и никак не мог оправиться. Дух негромко вскрикнул, словно от усилившейся боли. По силуэту пробежали искры, выжигая серую муть. Я услышал вздох облегчения и силуэт налился таким же ярко желтым цветом, как и остальные. Значит драконья кровь не только дает духам силы, но и лечит от зарождения хаосом. Ценное наблюдение.

Вот теперь я слышал духов хорошо. В основном это было все то же полубессмысленное бормотание, но в нем звучала бодрость. Если минуту назад звуки напоминали госпиталь в тылу после тяжелого сражения, то сейчас я слышал спорт-бар после победы любимой команды. Духи были полны положительных эмоций и их просто распирало от энтузиазма.

У меня появилась идея. Я снова "взглянул" на участок улицы, засоренный хаосом, а потом попробовал передать его образ духам. К моему разочарованию ничего не вышло. Я хотел повторить фокус типа того, что проделывал дух излучины, транслирую другим картинку, которую видел.

Я попытался ещё пару раз. Пробовал представлять, как бросаю духам шар и картинкой. Потом попытался передавать свои эмоции, вызванные гадостью, разбросанной в пространстве рядом с домом. Но видимой реакции от духов не получил.

Тогда я решил сделать проще.

— Духи, посмотрите туда, — сказал я громко и повернул голову в сторону улицы, указывая туда же рукой.

Духи затихли, услышав мой окрик. Потом один из них двинулся туда куда я указывал. Вначале он двигался медленно, вероятно ориентируясь на мой жест, но потом, похоже, сам "увидел" грязь оставленную хаосом и рванулся туда со скоростью спринтера. Я увидел, как желтый силуэт стирает темные пятна с духовного плана улицы, словно мокрая губка мел с доски.

Вскоре за первым последовал второй, а потом и вся душевная компания ломилась гурьбой на улицу. Я мог их понять. Они несколько дней терпели хаос за стенами дома, прилагая титанические усилия, чтобы его сдерживать. А тут в них после драконьего допинга проснулась "силушка богатырская". Конечно, захотелось набить морды супостатам.

Через пол часа участок улицы сиял такой чистотой и гармонией, какой наверное не было ни в одном уголке деревни.

Вот оно значение путей ци. Я со своими знаниями и навыками потратил бы на чистку улицы как минимум часа три. И результат был бы далеко не таким идеальным. Но поделившись своей силой с теми, кто профи с наведении порядка, я с минимальными затратами получил прекрасный результат.

Нужно в будущем помнить об этом удачном опыте и стараться его применять. Налаживая отношения с разными духами и делясь с ними силой я могу добиться заметно больше, чем пытаясь сделать что-то в одиночку. Помощь того же духа излучины трудно переоценить. Без него Кафка просто не смог бы догнать отряд, который вез меня пленного, чтобы передать для пыток и казни в руки сволочи Гвидо.

Домашние духи немного побледневшие, но явно довольные вернулись с улицы и оценили рыбу и рис, которые поставил рядом с горшком из-под молока рассудительный алхимик. Его логика была понятна. Если молоко выпили быстро и до дна, то вероятно, остались голодными.

Изначально он, конечно, ошибался. После молока с моей кровью духи были сыты как кот после литра сметаны и килограмма рыбы (ну или после недельной упаковки Вискас). Но после субботника по уборке улицы они вернулись с обновленным аппетитом и оценили угощение Кафки по достоинству.

А я все это наблюдал, также неспешно продолжая поглощать рыбу и все что к ней прилагалось. Та немаленькая порция, что я закинул в себя в первые минуты трапезы, уже чудесным образом рассосалась. Похоже мой способ занятия магией неизбежно превращает меня в обжору. С другой стороны, я могу осуществить мечту многих девушек, да и просто обывателей моего родного мира "есть сколько влезет и не толстеть".

Магический метаболизм с непривычки просто поражает. А я еще считал, что это Кафка у нас чревоугодник в компании. Теперь он безнадежно отстал. Хотя... Я посмотрел на сидящего с округлившимся животиком и осоловелым взглядом алхимика и понял, что отстал он не безнадежно. Все таки талант у него к еде врожденный.

Закончив с ужином мы еще один раз перепроверили вещи. К нашим сумкам добавилась еще парочка, которые принесла Кизото. В них было уложено съестное на неделю для нас троих. В основном там были вяленые фрукты и копченая рыба. Также было немного сваренного риса на первое время. Сырой рис мы не брали, потому что сварить его не получиться, духи в лесу плохо относились к тем, кто разжигает костры. Подумав, мы прихватили еще пару одеял. Думаю, хозяйка будет не против. Полученными от Мушико плащами-накидками конечно можно укрываться, но и подстелить лишнее под себя не помешает. Практика врача терапевта из прошлой жизнь позволяет мне перечислить длинный список неприятностей, которые можно получить, переспав на холодной земле.

Наконец предварительные сборы были закончены и мы отправились в сенте. Еще одна рекомендация для посещения леса на горе. Лучше туда отправляться чистым. На этот раз поход в местные бани прошел без приключений, чему я был только рад.

Вернувшись в дом старосты я с наслаждением вытянулся на кровати. Уснул я мгновенно и проснулся уже утром. Так получилось, что я встал первым, но завтрак уже ждал на столе, а Кизото уже не было.

Садясь за стол я увидел знакомого мохнатого старичка в шляпе. Печной дух не скрываясь от меня прошел по комнате и даже кивнул, что-то бормоча в бороду. Я кивнул в ответ. А ведь это один из самых скрытных духов. Похоже, что местные "домовые" уже считают меня за своего.

Вторым поднялся Кафка, а через минуту к нам присоединилась Фрея. Мы быстро подзаправились, рассчитывая. что следующий раз поедим уже добравшись на место и выдвинулись в путь.

Когда мы подошли к окраине деревни, то солнце только-только оторвалось от горизонта на востоке. На просторной площадке между оградой поселения и начинающимися рисовыми полями собралось довольно много народа. Похоже, что жители деревни проводили какой-то ритуал.

На плоском камне в середине площадки разгорался большой костер, сложенный из крупных поленьев вперемешку с пучками соломы. На вершине паляницы лежал продолговатый предмет, завернутый в ткань, которая уже загорелась.

— Похороны, — сказал Кафка, который в отличие от меня сразу понял, что здесь происходит. Мы подошли ближе. Люди смотрели на огонь. Кто-то из них, похоже, молился, другие негромко переговаривались между собой или просто думали о своем. Кизото стояла у края площадки.

— Кто-то умер? — спросил я ее когда мы приблизились на расстояние пары шагов.

— Да, — ответила староста. — Умер шорник Гейдел. Он был уже стар, успел вырастить детей и внуков, а умер в своей постели во сне и с улыбкой на лице. Хорошая смерть, которой можно пожелать любому кроме воина.

Я решил немного задержаться и посмотреть на местные похороны. Я стал у дерева, опершись спиной о ствол, и перешел в пограничное состояние. Проявилась уже привычная картина с вибрирующими от тока ци струнами. Костер мало изменился. Пламя выглядело примерно так же, каким я видел и ощущал его в привычном мире. Но кое-что в костре все же поменялось.

Кокон с телом в обычном мире выглядел как темное пятно в цветке из пламени. В пограничном же состоянии я видел его как самый яркий фрагмент костра, как-будто тело было раскаленным колосником в хорошо раскочегаренной топке и отдавало заметно больше тепла, чем получало. Как рассказывала Кизото, огонь разрушает границы путей ци и энергия высвобождается. Часть ее питает пламя, делая его выше и ярче, часть рассеивается, а часть должна уйти к умершей душе, стоящей на пороге пути в другой мир.

Я смотрел на языки пламени, на вибрацию струн, на силуэты незнакомых мне духов, которые зачем-то кружили вокруг костра. А потом я понял, что вижу душу умершего.

Рядом с костром на высоте сгорающего тела завис белый силуэт. Не красный, как у живых людей, и не желтый, как у большинства знакомых мне духов, имеющих воплощение в нашем мире, а именно белый. А заметил я его потому, что он постепенно становился все ярче. Сперва его было трудно заметить на фоне светлого неба, но по мере того, как тускнело сгоравшее тело, силуэт души умершего наливался светом и силой. В какой-то момент пламя костра всколыхнулось. Мне почудился взмах огненных крыльев, что на мгновенье закрыл небо. В тот же миг душа исчезла.

Наверное огненный дух Гои-но в это время приоткрыл путь из нашего мира в серые пределы, через которые тянутся бесконечные дороги, соединяющие бесконечные миры.

Костер после этого сразу начал затихать, в воздухе стал кружится пепел, а огонь уже не пылал огромным столбом, а постепенно угасал, всем своим видом говоря, что скоро прогорит и погаснет.

Душа ушла в другой мир. Есть маленький шанс, что она возродиться в новом теле на моей родной Земле. Только все равно у нее не будет памяти о прошлой жизни. Интересно, а моя душа, сколько миров она успела пройти, сколько забытых жизней у меня за спиной? Можно ли их вспомнить?

— Вы всегда сжигаете умерших на этом камне? — спросил я Кизото, вернувшись в обычное состояние.

— Да. Это хорошее место. Духи стервятники не прилетают сюда, чтобы вырвать себе кусок ци от погребального костра. Хранители этого места не позволяют.

Так вот что за духи кружили у основания костра. Духи хранители, обитающие на этой площадке. У основания ритуального камня была небольшая полочка, на которой стояла пара глиняных мисок. Должно быть это были подношения духам.

— Ты смотрел? — спросила Кизото.

— Да, — ответил я, понимая что она имеет ввиду, — я видел душу. Она вобрала в себя заметную часть силы, а затем ушла. Мне показалось, что я увидел взмах крыльев Гои-но.

— Это хорошие вести и я передам их детям Гедела. Моей чувствительности не хватает, чтобы видеть и говорить так уверенно, как можешь ты. А ведь ты только несколько дней, как впервые заглянул на план духов...

— Скажи, тело Аико тоже ведь сжигали здесь? — спросил я о том, что не давало мне покоя.

— Аико? А кто это? — удивленно переспросила Кизото.

— Рыжая девушка из вашей деревни, которую убили слуги из семьи Крадо.

— Дайнс, я не знаю о ком ты говоришь, — искренне изобразила непонимание староста. — И поверь мне, в этой деревне нет ни одной рыжеволосой девушки.

— Но как же так? А как же... — от удивления я даже не знал что сказать. — В тот день, когда меня схватили я встретил на поле девушку. У нее были рыжие волосы и зеленые глаза. Она сказала, что живет в этой деревне. Она тоже одаренная, она еще могла управлять стрекозами... А потом она показала мне, где живет дух излучины. И помогла предупредить друзей... А потом, когда я дрался с врагами она за меня заступилась и ее убили. Ее застрелили возле твоего дома. Те же лучники, что ранили Сабуро.

— Дайнс, я действительно не знаю о ком ты говоришь, — снова ответила мне Кизото, — я не знаю никакой Аико и в тот день возле моего дома не находили мертвой девушки.

— Постой, Кафка, Фрея, вы же помните Аико, ту девушку, что предупредила вас, когда в деревню пришли враги?

— Да нас предупредила девушка, но она не называла своего имени, — ответила Фрея, — она прибежала и закричала, что Дайнс увидел врагов и надо срочно собираться и уходить. Я тогда так испугалась...

— Да девушка была, — подтвердил Кафка, — она сказала, что надо бежать тебе навстречу в сторону поля. Но имени она не называла, и я не уверен, что она была рыжая. Она, кажется, завязала волосы платком...

Я стоял в растерянности, не зная что говорить и что делать, но тут опять заговорил Кафка:

— Дайнс, может эта погибшая девушка и очень важна для тебя, но нам надо спешить. Если мы еще немного задержимся, то можем не успеть к сроку. Мы потеряли слишком много времени пока ты смотрел на ритуал сожжения. Давай ты отложишь свои вопросы до нашего возвращения.

— Но ведь... — я был в такой растерянности, что даже не знал что спрашивать и у кого.

— Ваш алхимик прав, — проговорила Кизото, — мне сейчас нечего тебе рассказать, а если вы опоздаете и начнете ритуал позже положенного, то можете обидеть духов горы. Этого точно лучше не делать, поверь мне. Я расспрошу всех в деревне. Если здесь появлялась такая девушка, то я о ней узнаю. А сейчас вам лучше поспешить.