Кровью и жизнью (СИ)

Глава 2

«...Мелисса бросилась было к выходу, но грозная тень прислужника замаячила в дверном проеме. Она в ловушке! Что же делать? Неужели все пропало, и все старания были тщетны?.. Она попробовала призвать силу ветра, но магия в этом проклятом месте не действовала...»

— Эм-ма! Эм-ма-эм-ма!! — раздался снизу голос Лиз. — А, вот ты где! Как ты туда забралась-то? А, вижу.. я к тебе.

Э-э-х, а я так хотела скорее узнать, как Мелисса выпутается из этой безвыходной ситуации. Но книгу пришлось отложить.

Через пару минут пыхтения Лиз забралась ко мне на дерево, на соседнюю ветку. Да,да, я прекрасно устроилась на одной из яблонь в заброшенном имении по соседству и наслаждалась погодой, ароматом цветов, книгой и тишиной. Улизнула я сюда после завтрака, благо был выходной, и мы были предоставлены сами себе. Сестра обещала присоединиться чуть позже.

— Как же хорошо! — Лиззи пригнула к себе веточку с соцветиями и вдохнула их пьянящий аромат. — Совсем скоро лето и жизнь прекрасна! Надо только сдать эти демоновы экзамены. Что читаешь? Опять свои сказки? Ну это все равно лучше, чем те романы, которыми увлекается Джейн. Я засунула как-то нос в один из них.. как же там … «я плавилась в его объятиях, тонула в его глубоких синих очах»... Какой-то кошмар, чем люди себе головы забивают. Лучше уж еще раз перечитать папины «Основы ведения хозяйства». Намного больше пользы. А у тебя про что?

— Приключения. Главная героиня сейчас оказалась в ловушке, магия не работает, интересно, как она выберется из нее?

— Как-как.. могу поспорить, ее придет спасать Он! И героиня тоже будет тонуть и плавиться и в конце обязательно выйдет замуж... Ску..

Фразу Лиз прервал удивленный присвист, и только сейчас мы заметили, что по садовой дорожке к нашему дереву движутся две мужские фигур.

— О, Степлтон, смотри, в твоем саду, кажется, обжились дриады. Доброе утро, дивные создания!

Как не были мы пойманы врасплох этой неожиданной встречей, но самое главное выделить смогли:

«В твоем саду»? — «Степлтон?» — воскликнули одновременно.

— Да, мисси, разрешите представить моего дорогого друга миста Джона Степлтона. Двоюродный дядюшка, мир его праху, оставил ему в наследство имение, где мы и имеем счастье вас лицезреть.

Говорящего я со своего места не видела (за исключением припыленных дорожных сапог) — его закрывала роскошная ветвь цветущей яблони, а вот сам «дорогой друг» просматривался прекрасно: невысокий (насколько можно было об этом судить сидя на дереве), довольно плотного сложения брюнет с круглым добродушным лицом. Выглядел он несколько смущенным такой фамильярной рекомендацией или же тем, что встретил на своей территории незаконно пробравшихся туда девиц.

Ситуация, действительно, складывалась щекотливая. Надо было приносить свои извинения за вторжение, как-то слезать с дерева, стараясь не терять при этом достоинства (а это довольно сложно, если за вами наблюдают) и гордо удаляться (желательно не с помощью дыры в заборе, через которую мы сюда и попали).

— Очень, приятно, мист Степлтон, — умница Лиз, вежливость прежде всего, — и ...

— Мист Эверт Диксон, мисси, к вашим услугам.

О как, оба маги. Из любопытства чуть повернулась так, чтобы было видно представившегося... И совершенно зря это сделала, лучше бы так и сидела, склонив голову, как робкая монашка. Потому что эту нахальную, самодовольную физиономию я узнала сразу же, и прекрасно бы обошлась без того, чтобы лицезреть ее снова.

Дело было на ярмарке в честь Начала Года, который мы празднуем в конце зимы — в то самое время, когда еще холодно, но воздух уже пахнет обещанием весн, и солнце целует щеки вполне тепло и дружелюбно. В городах, селах, деревнях всю неделю идут гулянья, пекутся круглые масляные пышки-солнышки, призывающие скорее весну. Лиззи в этом году не повезло — как раз к праздникам она заболела ангиной и лежала дома. А вот меня решено было не лишать праздника, и отправить в Брэдфорд (ближайший крупный город от нашего Эрквуда) вместе с нашими соседями — мастером и мисси Хиггис и их двадцатилетней дочерью Аннабель. У них как раз оставалось одно свободное место в их новеньком магикаре. Разумеется, я обещала привести сестре гостинцев.

Доехали мы прекрасно, была чудесная погода, совсем не холодная для зимы. Солнце блистало на небе само похожее на одну из лакомых пышек, ароматы которых, наряду с ароматом карамельных яблок, пропитали воздух. Ярмарка шла полным ходом. Веселые карусели, ряды ярмарочных шатров с лакомствами и сувенирами, игры, шуточные соревнования и — царицей развлечений — над городом высилась ледяная гора. Маги-водники постарались в этом году на славу. Их творение поражало размерами и тонкой вязью переливающегося снежного орнамента по бокам. Хохот, визги, пестрый поток съезжающих — все это завораживало, манило и хотелось оказаться там, в самой гуще событий.

Мастер Хиггис проголодался, и было решено, что они с супругой останутся отобедать в ресторации на открытом воздухе (тем более, что там уже нашлась компания старых знакомых семьи), а нас с Аннабель отправили «повеселиться». Веселиться было сложно, так как Аннабель явно искала в толпе кого-то. Очень быстро стало понятно, что этот «кто-то» — долговязый молодой мужчина со смешными пшеничными усами. По нездоровому воодушевлению, возникшему на лицах этих двоих при встрече, стало понятно, что я здесь — тот самый третий лишний, который путается под ногами. Поэтому мы очень быстро договорились разделиться и встретиться у лавки с жареными каштанами через час. Куда направилась радостная парочка, я смотреть не стала, зато твердо знала, куда хочу сама: сначала кататься с ледяной горы, а потом пройтись по рядам, купить пышек с вареньем, карамельных яблок и гостинцев для сестры.

Пока я не спеша поднималась на гору по выстланной синим узорным ковром лестнице, меня обгоняли мальчишки-сорванцы с лихо заломленными шапками, раскрасневшиеся девочки-гимназистки в одинаковых темных пальтишках), влюбленные парочки и отцы семейств с малыми детишками. Почти на самом верху расположилась шумная компания студентов Магакадемии (судя по взмывающим в воздух маленьким фейерверкам, снежным вихрям слетающим с ладоней и крошечным смерчам, подхватывающим эти вихри в совсем уже замысловатых танцах). Хохот парней, разгоряченных праздничным пуншем и смех девушек, шутки-прибаутки от которых у меня запылали уши.

Я прошествовала мимо и подошла к устроенной почти на самом верху лавке, где выдавали ледянки — круглые, похожие на пышки подушки для катания с горы, покрытые снизу магическим льдом. Не успела я с ледянкой подойти к самому краю, как мимо пронеслась группа из тех самых студентов, обдав хмельным ароматом праздничного пунша, конфет и цветочных духов.. С удивлением я смотрела, как они буквально из ничего (а на самом-то деле, конечно, из воздуха и снега), создали несколько воздушных ледянок в виде небольших кораблей, и парень с девушкой (видимо, водники) быстро их заморозили. Затем маги с улюлюканьем попрыгали в них и, хохоча и толкаясь бортами, визжа и крича, помчались вниз. А вот после них уже поехала я. И поняла, что такое настоящее волшебство: свист в ушах, свежая ледяная крошка в воздухе, морозный ветер, несущийся в лицо, ярмарочные огни, которые слились в сплошной поток цвета и света, отражаясь, словно в зеркале, в гладкой поверхности льда. Когда ледянка остановилась, я еще мгновение сидела неподвижно, стараясь продлить эти мгновения абсолютного восторга. А затем встала и собралась идти на второй заход..

И тут абсолютно без предупреждения, резко и грубо, меня что-то сбило с ног. Да так сильно, что отбросило прямо в сугроб (благо, по бокам от ледяной трассы были расположены пушистые валы из снега специально для подобных случаев). Пока я летела, успела услышать взволнованную тираду, начинавшуюся с раскатистого «Зар-р-раза», а дальше меня принял в свои объятия снег, залепил уши, глаза, и реальность на время исчезла. Пара мгновений понадобилась, чтобы осознать следующие факты: я могу свободно шевелить ногами и относительно свободно руками , почти ничего не болит (немного только ноет нога, на которую по большей части пришелся удар), мне холодно (и ладно бы только это относилось к лицу и рукам, но ноги тоже мерзли). И еще через мгновение я с ужасом поняла тот факт, что в данную минуту я торчу ногами вверх (ну или вбок, что не очень спасает ситуацию) на центральной площади города в самый разгар праздничных гуляний, моя зимняя бархатная юбка задралась, и отдыхающий люд имеет сомнительное удовольствие лицезреть мои рейтузы. В панике я бестолково задрыгалась, задела кого-то ногой и от этого забарахталась еще больше. А затем почувствовала, как чьи-то руки подхватывают меня за талию и вытаскивают из сугроба как вульгарную морковку из грядки.

«… эту вольность. Но не тащить же вас за ногу», — были первые слова, которые я услышала после вынужденной тишины. Мне придали вертикальное положение и поставили на землю. Разлепив глаза, я смогла рассмотреть виновника всей этой возмутительной ситуации: студент, маг (это отметила первым делом, так как взгляд уперся в пуговицу форменной шинели), выше меня примерно на голову (упомянула исключительно потому, что для дальнейшего осмотра пришлось задрать подбородок). Когда же я, наконец, взглянула в его лицо, оказалось, что этот тип, прости Источник, едва сдерживал смех. Нет, голубые глаза его смотрели вполне участливо, но уголки губ то и дело подрагивали. И это стало последней каплей : испуг, неловкость, ощущение собственной беспомощности и унижения от того, что все вокруг видели эту нелепую сцену, от того, в каком виде я сейчас стою — все было по его вине. Растерянность очень быстро переросла в негодование.

— Голова не кружится, нужна помощь лекаря? –как-то совсем по-свойски спросил тип.

— От вас мне не нужна никакая помощь! — гордо заявила я, задрав голову.

Тип чуть приподнял бровь, что разозлило еще больше. И чтобы продемонстрировать сказанное, я решила возмущенно отойти на шаг назад. Оказалось, что это сложно сделать, если твоя левая рука судорожно сжимает рукав того, от кого ты хочешь отшатнуться. Еще сложней оказалось сохранять презрительное выражение лица, когда в результате собственных несогласованных действий ты падаешь вперед на своего визави, чтоб демоны его за пятки щекотали, и утыкаешься носом прямо в грудь.

— Не то чтобы я не пользовался успехом у дам, — послышался донельзя довольный голос, — но такое, чтобы юная мисси сама падала в мои объятия в первые пять минут знакомства — это впервые.

Я тут же отпрянула чтобы удостовериться, что этот тип даже не пытается скрыть своего веселья и улыбается абсолютно открыто.

— Я жду ваших извинений, — постаралась произнести как можно более холодно, но голос предательски сорвался, и результат вышел жалким.

— А тех, что уже прозвучали, пока я вытаскивал вас из сугроба, не достаточно? — удивился студент.

— Нет, — уточнять, что я их прослушала из-за того, что снег залепил уши, не стала.

— Ну что же.. Приношу свои извинения за то, что оказался настолько сногсшибательным, и вам не удалось передо мною устоять!

— Что-о-о-? Да вы издеваетесь! Вы..да вы… самовлюбленный болван! — Негодование поднялось во мне с новой силой, до сжатых пальцев, до злых слез. — Идите кривляйтесь перед своими, — я плеснула рукой в сторону оживленной компании студентов, — они смогут вам достойно ответить.

Я резко обернулась и пошла прочь, не собираясь продолжать этот разговор, но успела краем уха услышать, как тип пробормотал себе под нос: «Да у вас тоже неплохо получается».

— А воробышек-то с характером! — донеслось откуда-то сбоку, со стороны группы любопытствующих зевак, которые, как оказалось, с интересом следили за происшествием, попивая пунш.

— Мисси, я не хотел вас обидеть, только поддразнить слегка, прошу простить, — виновник моего позора в два шага догнал меня и перегородил дорогу. Теперь в его голосе не слышалось насмешки. В глазах и в самом его тоне не было ни прежней фамильярности, ни почти дружеского подтрунивания. Могу я загладить свою вину?

— Можете, — все мои силы уходили на то, чтобы держаться холодно и гордо, — оставьте меня в покое. Не имею желания вас видеть.

— Ну что ж, — он обозначил легкий поклон, — тогда обещаю не досаждать вам своим обществом, пока сами не попросите..

Вот и поговори с таким. Возмущение одолело меня с новой силой. К тому же я впервые за время этого неприятного разговора заметила, как неряшливо выгляжу : верхние пуговицы полушубка расстегнулись, медальон, который я носила на теле, лежит поверх полушубка; щеки, лоб и нос мокрые от растаявшего снега. Я торопливо прошлась ладонью по лицу, и, зажав медальон в руке, не отказала себе в удовольствии оставить последнее слово за собой:

— Надеюсь, слово вы держите лучше, чем извиняетесь.

— Уж будьте так уверены ….воробышек.

— Вы опять? Извольте выполнять обещанное! — на этом я, наконец, удалилась.

И только пройдя пару шагов, заметила что рука, сжимающая медальон, измазана кровью. Я приложила пальцы к носу — так и есть — небольшое кровотечение, следствие волнения. Со мной давно уже такого не случалось, хотя после гибели родителей бывало частенько. Хорошо, что никто не заметил, не хватало еще, кроме всего прочего, прослыть замарашкой. Как могла, на ходу привела себя в порядок. О возвращении на гору речи не шло. Меня до сих пор потряхивало от возмущения. Я решила пройтись по ярмарочным рядам, побаловать себя горячим угощением, а затем купить подарок Лиззи. Уже гораздо позже, дома, когда я рассказывала сестре о случившемся, и она смеясь, спросила: « Он хоть был хорош собой?», поняла, что да.. был.. хорош. Если бы не это обстоятельство, возможно, не было бы такой досады от произошедшего..

Вот так произошла наша первая встреча.

Сейчас же я сидела на яблоне, лихорадочно думая, как же поступить: попытаться спрятаться за книжкой и надеяться, что меня не узнают, или вести себя естественно и делать вид, что это я его не узнаю... Ну вот, не помню. Имею же я право его не помнить, в конце-концов?! Эверт Диксон.. надо же...

— Мист Степлтон, мы с сестрой приносим свои извинения за то, что воспользовались вашим садом без разрешения, но дело в том, что в нашей школе нам совершенно негде уединиться, — Лиз потупила взгляд , ухитряясь усиленно делать мне при этом страшные глаза, мол, не спи, вступай в беседу. Но я раскрыла книжку и трусливо уткнулась в нее носом.

— Видите ли, Эмма у нас такая пугливая романтическая натура, а у вас такой красивый сад — в отместку мне за этот саботаж протянула так называемая сестра. Пришлось снова захлопнуть книгу и, наконец, взглянуть на молодых людей, пока Лиз не выставила меня еще большей дурочкой. Не очень глубоко уважаемый мною мист Диксон почти не изменился с зимы, только волосы сейчас были аккуратно уложены, и вместо зимней форменной шинели на нем красовался дорожный костюм коричневых оттенков. Пока я все это рассматривала, означенный выше субъект внимательно разглядывал меня, видимо, силился вспомнить, где он меня видел. Презрительно хмыкнула. И тут же взгляд субъекта просиял :

— О, вот теперь я вас узнал. Счастлив вас снова видеть, воробышек, в более привычной вам среде обитания, — он обвел рукой крону яблони, на которой мы сидели.

— Не могу ответить вам тем же, — как можно более нейтрально постаралась ответить я, и поспешила объяснить ситуацию мисту Степлтону. — Нам уже приходилось встречаться с мистом Диксоном, и мы оба остались не в восторге от этой встречи.

Последний хотел было возразить, но почему-то передумал.

— Лиззи, кажется, нам пора возвращаться в школу, — обратилась я к сестре, которая очень заинтересовано посматривала то на меня, то на обоих мужчин сразу.

— Да, да, Эмма, ты абсолютно права, мы и так чересчур злоупотребили вашим гостеприимством, — кивнула она магам. — Вы не поможете нам спуститься?

Самая милая улыбка была отправлена молодому хозяину поместья.

— О, конечно, — быстро отреагировал тот с легким поклоном и, вежливо придерживая Лиз за талию, снял ее с ветки.

Эверт же Диксон, демона ему под одеяло, с интересом смотрел на меня, приподняв бровь.

— Я справлюсь сама ,— быстро сообщила я ему на всякий случай.

— Нисколько в вас не сомневался, — улыбнулся тот.

Получилось почему-то обидно. Тем не менее я быстро убрала книгу в карман платья и полезла вниз. Оставалось всего ничего — повиснув на ветке, найти опору ноге в виде небольшого проверенного сучка, встать на него и — вуаля, я внизу. Но именно этот момент выбрал вышеуказанный демонов сучок, верой и правдой служивший мне не один десяток раз, чтобы окончить свое существование. «Хрусь!» — и я, не удержавшись, падаю прямо на одного самодовольного типа. Тот, надо признать, вполне ловко меня подхватил и поставил на землю.

— Снова и пяти минут не прошло с момента встречи, а вы в моих объятиях. Вы слишком падки на меня, воробышек.

— Не смейте называть меня так! — я скорей отстранилась, уши и щеки мои пылали от злости и смущения как разогретая сковорода.

— Не приставайте к девочке, Эверт, она не привыкла к вашим шуточкам, — улыбаясь, произнес Степлтон. — Мисси Эмма, не принимайте близко к сердцу, Диксон отличный малый, но бывает излишне насмешлив.

— Вы не проводите нас? — это снова Лиззи изображает белокурого ангела дабы сгладить неловкость.

— Как можно отказать таким прелестным мисси?

— Вы надолго в наши края? И, если не секрет, каков ваш дар? — вопросы лились из Лиззи как сила из Источника. И мы очень быстро узнали, что мист Степлтон сейчас в имении лишь проездом — они с другом решили совершить конную прогулку и заодно осмотреть наследство. Что заняться им вплотную он сможет лишь когда окончит Академию, а произойдет это в следующем году. Что он маг жизни, нет не целитель, специализируется на не столь интересной отрасли, а именно, на взращивании растений. На этом месте глаза Лиз алчно сверкнули и она вцепилась в Степлтона всей своей практической хваткой словно голодный клещ: па держал завод по производству продуктов питания, а также поля и теплицы, где выращивались нужные для производства культуры — все это сестра также втолковывала своему собеседнику, перемежая рассказ большим количеством вопросов. Меж тем мы с Диксоном шли, не обменявшись ни словом. Через минуту-другую он решил прервать молчание.

— А ваш отец чем занимается?

— Мои родители погибли.. уже давно. Я живу у дяди с тетей.

— Значит, у нас с вами больше общего, чем вы думаете, — после некоторого молчания отметил все еще неприятный мне тип.

Я промолчала. Что тут скажешь? Ни один ответ не будет к месту.

— Эмма, представляешь, мист Диксон — менталист! — громко воскликнула Лиз.

Я изумленно посмотрела на мужчину, шагающего рядом со мной. Тут было чему удивиться. Во-первых, ось дара «разум-чувства» была самой редкой среди всех магических осей. И хорошие менталисты ценились на вес золота. Естественно, все они должны были проходить государственную службу. И зачастую, в особых подразделениях. Во-вторых, образ Эверта Диксона настолько не вязался с моими представлениями о менталистах (холодных, контролирующих каждый свой шаг и слово, все заранее просчитывающих), был таким.. живым (хоть и раздражающим безмерно), что поверить в услышанное было трудно.

— Менталист.. вы?

— А не похож?

Я покачала головой.. Тут же пришла страшная мысль:

— А вы не…

— Я не читал ваши мысли. Даже не думал. И не смотрите на меня с таким укором. Во-первых, это не совсем законно, во-вторых, ваши мысли и так написаны у вас на лице, и в-третьих, если бы я попробовал это сделать, вы бы почувствовали вот это, — он внимательно посмотрел мне в глаза.

У меня защекотало в голове ..изнутри. Очень странное ощущение –скорее забавное, но если не ожидать его, ни за что не заметишь.

— Запомнили? если почувствуете такое рядом с кем-то, можете сразу устраивать скандал. И да, спасибо, мне тоже нравится цвет моих глаз!

— Вы невозможны, — против собственного желания я усмехнулась.

Горе-менталист, улыбнувшись, развел руками

— Вы будете служить? — решила я сменить тему.

— Придется, это мой долг. Но я точно знаю, чем займусь, когда отдам его — буду целыми днями бродить по городу и читать мысли юных мисси.

— Вы опять подшучиваете надо мной.

— Лучше уж шутить, чем плакать.. — невпопад выдал мой собеседник неожиданно задумчивым голосом, даже не смотря в мою сторону.

Молодые маги проводили нас до ворот и распрощались мы вполне на дружеской ноте. Мист Степлтон разрешил приходить в яблоневый сад, когда нам будет угодно, даже обещал повесить там качели. Всю дорогу до школы Лиззи пребывала в радостном настроении от того, что свела такое полезное знакомство.

После обеда я, вспомнив об отложенной книге, снова открыла ее на том месте, где остановилась.. , «...Она попробовала призвать силу ветра, но магия в этом проклятом месте не действовала. Мелисса уже готовилась дорого продать свою жизнь, как вдруг прислужник упал, пронзенный стрелой и девушка увидела Его...»

Не-е-ет, только не это! Кажется, Лиз была права и все эти истории — сущие глупости.

Ночью мне снова снится яркий сон. Я брожу на опушке леса, где мы иногда играем с друзьями. Но сегодня мне не везет: я набредаю на компанию враждебно настроенных подростков — среди них и парни, и девушки. Они что-то кричат мне, судя по злым лицам, это что-то малоприятное. Звуки я слышу плохо, урывками, словно плаваю под водой и только иногда выныриваю на поверхность.

Они обступают меня кольцом и насмехаются, бросают в лицо какие-то обвинения. Я могу разобрать только «пустышка» и еще, кажется, «ублюдок». Они сбивают меня с ног воздушными вихрями, бросаются огненными шарами, прожигая дыры в одежде и опаляя волосы. Я не выдерживаю и кидаюсь на одного из них , успеваю приложить его кулаком так, что костяшки пальцев обжигает болью. Уже готовлюсь к новому раунду неравного боя, как мои противники, дрогнув, отступают..

Я поднимаю глаза, вижу на опушке друзей и бегу к ним со всех ног. Картинки скачут калейдоскопом. Вот двое «наших» готовятся вступить в драку: над рукой одного небольшой водяной смерч, другой припал ладонью и коленом к земле . Третий вышел вперед и что-то кричит моим врагам : «Если ..еще раз.. только попробует.. за себя не ручаюсь» и, вроде бы, ничего не делает, только напряженно застывает на мгновение, но недоброжелатели в панике бегут. Я же тем временем повисаю на руке у четвертого — темноволосого мрачного юноши. Его кулак сжимает камень, сам же он очень сосредоточенно смотрит вослед убегающим идиотам. «Не надо, пожалуйста» — шепчу я. Он разжимает кулак, и вместо камня на землю осыпается серый пепел.