Круговерти

8

Иван Никитович топтался в бурьяне и заглядывал через щель в заборе на территорию строительной организации, где гудели станки, резала слух скрежетом циркулярная пила. Пахло свежими древесными опилками.

— Вот забияки. А ну-к, вертайтесь оттуда! — кричал он, припадая глазом к щелястому забору.

Оглянулся — Наталья улыбается. Утиной походкой, без хромоты, подошел к ней, поправляя лямки майки и обстукивая пыльные сандалии.

— С работы? Так я и знал… Илюха твой с соседским хулиганом по цехам шныряет.

— Чего они туда забрались?

— Бог их знает… Самолет свой вздумали конструировать. Я вот покажу им, как красть государственные рейки. Я чего так суматошусь? Хочу отвести твоего Илюху от беды, чтобы не заразили его соседские блатняки… Кума поехала в больницу, а своих непослушников ко мне согнала, чтоб посмотрел за ними. Обрадовались, саранчата, что бегать не умею. Целый день туркаюсь по канавам в грязи, ищу их у ериков. А они рады в жмурки со мной, пенсионером…

— Маленькие они, Иван Никитович. Что понимают?

— Ну ладно, человек я неученый, но скажу — мы так не воспитывались…

Подошла Платоновна, и разговор принял житейскую сторону.

— Интересно, сколько отдала инженерша за цветной телевизор, — кивнула Наталья на соседний дом. — Когда же я буду иметь свой? Завидую людям! А тут живешь от получки до получки. Хорошо сейчас пожить в достатке, а не тогда, когда зубы повыпадают. — И тут же призналась Платоновне: — Все фотографии мужа вчера порвала!

— Ой, что же ты натворила, ласточка? Или не пишет?

— Не волнуют меня его каракули. Не может, как другие, за живое задеть. Чепуху лепит.

— Нельзя, милая, ведь вы взрослые, — вздохнула Платоновна.

— А денег присылает? — встрял в разговор Иван Никитович.

— Деньгами душу не успокоишь. Говорят, разлука сближает, а у меня все наоборот, отводит Мишку все дальше. Даже Илюшка стал привыкать к безотцовщине.

— Помилуй, что за рассужденья! — воскликнула Платоновна. — Остерегайся сказать такое еще кому-нибудь. Разнесут! Слышь?.. А я считала его бесподобным. Он и не пьет, покладистый, степенный. Люблю я таких, как Миша. Зря ты, Наташа, к нему охладела.

— Главное, чтобы зарплату присылал, семью поддерживал, — заметил Иван Никитович. — Остальное — капризы. Терпения не стало у вас, разбаловали равноправием. Тут дело, знаете, неизвестное. Вдруг начальство поручило Михаилу невыполнимое задание? До любезных ли тут писем?..

Быстро начало смеркаться. Туда-сюда метнулась Наталья, постирала сыну шорты, и высыпали звезды. Не успеешь от дела к делу перейти — день убыл, жизнь человеческая короче.

Платоновна повернулась к калитке, сообщила Наталье, снимавшей белье с веревки:

— Стоит кто-то. Не к тебе ли пожаловал?

Наталья стрельнула взглядом и узнала Николая Константиновича. Тот смотрел на нее из-под шляпы и добродушно улыбался. Оторопела: что ему понадобилось? Да еще с мешком.

— Шел мимо, — объяснил тот, чувствуя себя неловко. — Водички не дадите попить? Колонку искал…

— Колонка под горкой, вы ее там не найдете. Сейчас… — Наталья вздрогнула от своего голоса. — Да вы зайдите, Николай Константинович, не бойтесь, собак не держим! — Обрадовалась, что ему надо всего лишь напиться.

— Вы никак с огорода?

— Угадали, убирал дыни… Представьте, участок недалеко от ваших домов, где ерик и камыши. Родственница по путевке уехала в санаторий, а меня попросила, понимаете… дыни собрать.

Он поздоровался с Платоновной, снял шляпу. Был доволен, что не воды ему подали, а квасу.

— Устали, конечно, — посочувствовала Наталья. — Я и не ожидала. Хотите, поможем в огороде управиться? Завтра я дома. Мы с Илюшей придем.

— Отзывчивая у вас душа… Идея замечательная, но… неудобно эксплуатировать, — улыбнулся Николай Константинович, возвращая кружку. — Ну если не трудно… Собственно, подвода будет, подносить только надо.

— Вот и ладно, — сказала Наталья, позабыв об осторожности.

Платоновна шлепала веточкой по ногам, отгоняя комаров. Пригласила незнакомца сесть и намекнула, что давно не ела дыни. Николай Константинович выкатил из мешка большую желтую репанку, угостил женщин. Потом поинтересовался Иваном Никитовичем: доволен ли пенсией?

Понюхав дыню, Платоновна ответила:

— Он рад, очень рад! Спасибо! Я сразу и не догадалась, кто вы есть. Может, разбудить его?

Из сеней вырвался густой ворчливый храп.

— Спит, — развела руки Платоновна.

— Пусть отдыхает, не беспокойте…

Будто сговорившись, Наталья и Николай Константинович пошли к автобусной остановке. Голоса их удалялись.

«Смотри, какая отчаянная, ни капли не боится, — подумала Платоновна. — А если Миша узнает?..»