В телеге, запряженной неторопливым верблюдом, они ехали долго.
В одну сторону всегда было дольше ехать, чем в другую.
Бе пятый молчал. Му второй был задумчив. Человек Ю снял туфли и вытянул ноги.
— Я слышал, что на западе есть страна, в которой верховный правитель помещается в клетку, — сказал пятый. — Его в этой клетке носят, и оттуда он правит. Как правителю, ему оказывают все необходимые почести — но пока он правитель, он должен сидеть в клетке. И все его министры сидят в клетках, до тех пор, пока они — министры. А надоело сидеть в клетке — уступи место другому.
— Но никто по своей воле его не уступает, — заметил второй, и оба снова замолчали.
Эф третий смотрел на босые ноги человека Ю, видя в них знак, обращенный лично к нему, третьему, что-то вроде скрытого от посторонних подмигивания левым глазом, а вопросы, которые он собирался задать, тихо отошли в сторону. Третий даже сам захотел разуться, и сидеть босиком, что имело бы смысл ответа, понятного им обоим, но передумал, просто сидел рядом.
Наконец, пятый обратил внимание.
— Слишком долго мы едем, — сказал он.
— Действительно, долго, — подтвердил второй.
Лес вокруг сразу кончился, и за поворотом дороги показалась тюрьма. Как дом родной.