Кубик 6

41

Эф третий и человек Ю остались одни, и оказались совсем близко друг к другу.

В который уже раз это повторялось, и Эф, сказав про себя «случай — сводник», хотел куда-нибудь отойти, но подумал, что такой поступок после неоднократного повторения будет выглядеть слишком нарочитым, и остался.

— Я тебе хотел кое-что сказать, третий в халате, — вдруг произнес человек Ю.

— И что же? — спросил третий, стараясь казаться спокойным.

— Хотел напомнить, что у нас с тобой был заключен союз, ты не забыл об этом?

— А какой смысл сейчас в этом союзе? — Третий выразил удивление. — Нас здесь шесть человек, и, можно считать, мы уже нашли дорогу.

— Шесть человек, как шесть камней, которые кто-то собрал в горсть. — Человек задумчиво посмотрел на свою руку, повернув ее раскрытой ладонью кверху. — Но ведь тот, кто вчера собрал, завтра может и рассыпать. — И он повернул руку ладонью книзу.

— Покажи мне. — Третий взял руку человека и стал рассматривать линии на ладони.

— Отпусти. — Человек потянул руку к себе.

— Некоторые говорят, что судьба и характер написаны в этих линиях.

— Свою судьбу я оставлю при себе. — Человек отнял руку. — И характер тоже, а на вопрос ты не ответил.

— Не забыл, конечно, а опять же, какой смысл?

— Кто знает, что может случиться, поэтому нам в случае чего есть смысл держаться друг друга.

— Да, — кивнул третий. — Согласен, — сказал третий. — Можно даже закрепить наш союз, — предложил он, смеясь, то есть как бы в шутку, — крепким рукопожатием, или что там принято в твоем городе: смешать кровь, выпить на брудершафт, совершить обряд бокомару.

— Какой широкий жест с твоей стороны, — сказал человек, улыбаясь, то есть тоже как бы шутя. — Благодарю за предложение, но в моем городе для этого достаточно слова. Однако слово это я хотел услышать.

— Слово есть слово, — осторожно произнес третий, — но мне кажется, ты знаешь о том, что нас ожидает, больше, чем показываешь. А если у нас, как ты говоришь, союз, то секретов друг от друга, я думаю, не то чтобы совсем не должно быть, но не должно, наверное, быть так, чтобы все было секретом.

Разговор был в тягость ему, однако и миг радости, впрочем — ненужной, промелькнул от случайного «у нас с тобой» (дружеская встреча местоимений). И то и другое были мелочи — не повод для переживаний, но для души — реальны, как гвоздь в сапоге, который есть, но с которым надо идти, и третий продолжал:

— На самом деле я хотел сказать не это, я хотел сказать, что если с кем-то имеешь дело, то хорошо бы знать, что от него можно ожидать. А это знание приходит не через разговоры.

— Ну рад слышать, а то я уже думал, что ты попросишь рассказать историю моей жизни.

— Скажу как пример: вот с четвертым у меня был поединок — в то еще время, когда он, как и я, был третьим. Не сразу, но я положил его на лопатки, и могу сказать, что теперь знаю его с новой стороны, которую через разговор не узнаешь.

— Если на лопатки, то, стало быть, сторона передняя, — засмеялся человек.

— Не в лопатках дело, — стал объяснять третий.

— Меня ты тоже два раза клал на лопатки, — заметил человек, слегка усмехнувшись, и третий вздрогнул, словно разговор прикоснулся к каким-то интимным моментам совместной жизни.

— Не в лопатках дело, а в телесном взаимодействии, — быстро стал объяснять он, — в совместно выполняемых действиях, — неважно, сотрудничество это или противоборство. И тогда что-то передается от тела к телу — не слова, а какое-то понимание, понимание чего-то существенного… Я бы даже предложил устроить — когда сделаем остановку где-нибудь у ровного берега — общее состязание по борьбе, — чтобы каждый с каждым мог проверить себя в единоборстве. Тогда мы все по-настоящему узнаем друг друга и меньше будет вероятность того, что кто-нибудь поднесет сюрприз в критическую минуту.

— Сомнительная идея. Не похоже, чтобы такая была без заднего смысла, а? — Человек посмотрел испытующе.

— Задний смысл не в том, чтобы состязаться и выявить победителя, а чтобы вовлечь людей во взаимодействие.

— Этот смысл не тянет на то, чтобы быть задним, — возразил человек и, помедлив, добавил: — Разве мы не вовлечены уже? Мы плывем вместе, едим вместе, некоторые играют друг с другом в кости, что еще после этого надо?

Человек Ю замолчал, потянулся, зевая, его лицо запрокинулось. Третий тоже зевнул, повторил движение человека. Голова знакомым уже образом закружилась. Те же самые облака в небе он теперь видел, что человек Ю, или нет? В том же или другом развороте? И какие там облака видел человек Ю? Третий запрокинулся через борт дальше, чтобы увидеть — над облаками — линию берега — вопрос, какого? И услыхал голос:

— Не помешал ли я вашему общению?

Это был Фа четвертый.

И все прекратилось, еще не начавшись.