Кубышкина. История карточной принцессы

Глава 44

Медвежья шкура под ногами щекотала пятки. Я осмотрела новый интерьер гостиной, которая стала светлее и оттого еще просторнее, и пришла к выводу, что у господина Мартынова был настоящий дар создавать гармоничный дизайн. Сочетание современности и хорошо позабытых классических приемов. Присела на диван за столик. В памяти всплыли образы того суматошного дня, когда из кипы газет вывалился злополучный конверт с письмом. Грустно улыбнулась мыслям. Кто же мог подумать, что нелепое стечение обстоятельств могло обернуться трагедией. В сумке зазвонил телефон. Недолго думая, выключив звук звонка, бегло подняла трубку, оглядываясь назад.

— Да?

— Это я. Как оказывается, Виталия Романова выпустили на свободу с подпиской о невыезде. Это так, к сведению. А по поводу Петрова, криминалисты ничего особенного не нашли. Ни отпечатков, ни следов на почве. Преступник был крайне осторожен.

Я откашлялась, пытаясь заглушить звуки из трубки.

— Михаил… Михаил, — старалась говорить полушепотом. — У меня небольшие проблемы, — показалось, что в гостиную кто-то входил. — Подождите, — с замиранием сердца прислушалась к шагам, но они проследовали мимо, позволяя еще на чуть-чуть продлить беседу. — Я в доме у Мартынова. Тут куртка! Нет. Не то хотела сказать. Думаю, он опасен. Он проник в ресторан и выкрал пузырек с ядом, а также компрометирующую вывеску. Вы слышите?

— Да.

— Он силой затащил меня внутрь дома, думаю, задумал нечто ужасное Боже, он идет! — рывком спрятала аппарат в карман, поправила челку и постаралась восстановить дыхание. Маленькая надежда на спасение загорелась в сердце.

— Романа? С кем вы говорили? — из кухни вышел хозяин, подле шел лакей с подносом в руках.

— С оленем, — рукой указала на рога, что висели над камином.

— Это не олень, а лось, — поправил Петр, ставя поднос на столик. — Как и обещал, чай. Вот ваша порция. Пончики будет через пятнадцать минут.

С ужасом посмотрела на дымящийся напиток, думая о порции яда, которая была опущена на дно кружки. Видя, как тряслись руки у молодого прислужника, который подавал гостье отраву, сразу решила, что мужчины были в сговоре. Циничный наследник лишь сделал вид, что не замечал странного поведения лакея. Он пригубил глоток из своей кружки, демонстративно приглашая меня присоединиться.

В очередной раз покрылась каплями пота, но собрав волю в кулак, поблагодарила лакея за ароматный напиток и сделала вид, что отпиваю глоток.

— Ой! Горячо! — поставила кружку обратно на столик, рукой махая над жидкостью, чтобы остудить ее. Парень криво усмехнулся. Нервозность так и била через край. Он отстукивал под столом быстрый такт, я же старалась не поддаваться панике. Свежий ум мог бы и пригодиться. — Так вы передумали, я полагаю?

— А? Что именно? — мысленно даже оскорбилась. Петр будто отсчитывал секунды, отведенные гостье на жизнь. Меня словно уже и не существовало.

— Теперь вы расскажете про убийство Хорикова? Я ведь правильно поняла вас? — вновь поднесла кружку ко рту, но глотка не сделала. Мартынов так и впивался взглядом в этот незатейливый ритуал. Была бы его воля, он бы влил кипящий яд прямо в горло болтливой дурочке.

— А что тут рассказывать? — поразилась цинизму, с которым было сказана последняя фраза. — Когда убили Хорикова, мне было около шестнадцати. В ресторане для меня отводилась небольшая роль, помощника счетовода. То есть, помощника самого Андрея Геннадьевича. После его смерти все финансы переходили ко мне.

— Даже несмотря на юные годы? — еще раз подняла чашку, слегка притормаживая голос. Судя по ссылке, на которую меня выбросил интернет, «Бруцин» влиял на центральную нервную систему. Вначале у больного отмечались судороги, переходящие в остановку сердца. Да, ловкий метод выбрал господин Мартынов, украв пузырек из ресторана.

— Это были девяностые, леди! На возраст никто не обращал внимания, — парень покосился на настенные часы. Я изобразила подергивающуюся нижнюю челюсть.

— Простите, что-то не так, — прикоснулась к подбородку, продолжая допрос. — Получается, смерть Хорикова была вам на руку?

— Получается, что да.

Я нервно хихикнула, от самой мысли, в какую передрягу угодила. Сидела за одним столом с социопатом и попивала чай, приправленный доброй порцией яда. А сам преступник и не думал отрицать вину, нахально перекидывал длинные ноги, одна за другую, и мысленно посмеивался над непутевой сыщицей.

— Вы убили Хорикова?

— Нет, не я, — немного стало легче.

— А кто? Вы же знаете, не так ли? — губы тряслись от страха. В голове появилась внезапная боль. От перенапряжения мышцы окаменели. Тем более, я так старательно изображала отравленную, что состояние здоровья действительно ухудшилось.

— Знаю, — он еще раз взглянул на кружку, которая была по-прежнему полной, затем на часы, потом добавил. — Видите ли, раскрывать чужие секреты я не буду. Дело закрыто. Тело найдено. Хорикова уже не вернешь, зачем же портить жизнь кому-то еще?

— Но если этот кто-то убийца? Если он не заслуживает право на счастливую жизнь? — огляделась по сторонам. Выход на террасу был за спиной у кавалера. Около выхода на улицу у дверей стоял услужливый лакей, исполняя роль сторожевого пса. Пути отступления были блокированы. Я поежилась. Умереть, не узнав правды, было настоящим наказанием.

— А кто решает, кому жить, а кому умереть?

— Э… Странный подход к вещам, — время бежало словно ненормальное. Жидкость в кружке давно остыла. Прятаться было некуда.

«Один, два, три, четыре, пять, шесть…»

«Не волнуйтесь, я помогу».

— А? — подскочила на месте, слегка пошатнув столик. Кружки стали трястись, расплескивая пахучую жидкость. — Извините, просто что-то с головой. Слышу посторонние голоса.

— Что вы говорите? — захотелось впечатать мерзавцу за неприкрытый эгоизм.

— Что — то нехорошо, принесите воды.

Мартынов жестом дал понять лакею, чтобы тот скрылся на кухонной площади, сам же заметно расслабился.

— Пока он ходит, можете попить чаю.

— Ах, да, спасибо, — приложилась к кружке, набрала полный рот цитрусового высокогорного и вынужденно подавилась. Жидкость струей выплеснулась на собеседника, оставшаяся часть потекла по подбородку и шее. Я схватила за салфетку, что лежала под чайной тарелкой, и стала заторможено вытирать обляпанную одежду и физиономию визави. — О, какой ужас! — нависла над ним, пошатываясь.

— Перестаньте, ей Богу! Успокойтесь! Артур! Артур!

Прибежал разгоряченный Артур и усадил гостью на место. Я притворилась крайне озадаченной, имитируя рассеянный взгляд.

«Как, как вы поможете»?

«Ждите».

— Вы, вы! — бросил яростный взор в мою сторону хозяин поместья, — вы крайне неуклюжи! Сидите здесь, я пойду и сменю наряд! — украдкой заметила недвусмысленный кивок прислуги, который вновь занял пост у двери.

Я пассивно кивнула, из-подо лба наблюдая за происходящим. Петр поднялся по лестнице вверх, высокая фигура скрылась из виду. Я мысленно перекрестилась. Искоса посмотрела на парня, тот неустанно следил за мной. Тогда обратилась к Цезаревичу.

«Когда? Когда это закончиться?»

«Еще рано. Слишком рано».

Выдохнув, встала с места и, пошатываясь, подошла к висевшим рогам. Попыталась дотянуться до них руками, но не вышло. Тогда с усилием подтянула резной стул к камину и, взобравшись на него, стала ощупывать твердые массивные лосиные атрибуты. Парень вначале дернулся с места, а затем, поразмыслив, остался в наблюдательном положении возле дверного косяка. Я вошла в образ сумасшедшей, уже с трудом понимая, как спасать собственную шкуру. Сама себя загнала в западню. Правой рукой гладила острые наконечники пантов, левой же закрывала рот, делая вид, что тайно общалась с убитым зверем. Когда в гостиной вновь появился Петр, внутренний голос скомандовал: «Пора!», стул покачнулся, и я полетела с метровой высоты вниз, проклиная любознательность во всех ее проявлениях.

— Да, не так, идиот! — первое, что почувствовала, когда пришла в себя, это боль в копчике. — Накрывай полностью, чтобы ничего не виднелось.

Приятная на ощупь ткань накрыла тело с головой. Приоткрыла глаза, сквозь темное сукно очертания предметов было не разглядеть. В бессилии вновь сомкнула веки. Мартынов стал чертыхаться вслух, затем воцарилось молчание. Затем клацанье кнопок мобильника. Уже на более приличном расстоянии до слуха долетело следующее:

— Здравствуй, дорогой компаньон. О, я тоже счастлив тебя слышать! Да, уже в курсе. Так что поздравляю. Но я по делу. Да, как всегда. У меня труп в доме. Да. От него нужно избавиться. Нет, я не могу. Могут возникнуть проблемы. Нет, кто-нибудь мог видеть, как она входила в дом. Эта ненормальная, что таскалась с твоим братом. Да, вы внешне похожи. Нет, все обошлось без кровопролитий. Не дури голову. Приезжай и забирай тело. Оно мне ни к чему. Это касается и тебя тоже, подумай об этом. Мне нечего терять, а у тебя жена и маленький ребенок. Кто о них позаботится? У тебя полчаса. Время не ждет.

Мартынов положил трубку, я же затряслась в агонии. Тело? Это про меня что ли? Так вот значит, как выходило, господин миллионер ошибочно принял обморок за смерть. Впрочем, это играло на руку. Ведь на самом деле допивать отравленный чай не пришлось. Незаметно почесала кисти, и стала думать, как выбираться из-под плотных могильных оков. В поместье было два выхода и еще можно было попытаться выпрыгнуть из окна. Переломать пару-тройку костей, может, и более. Вариантов, к слову, было несколько. Да вот только вряд ли бы таксист стал ожидать пассажирку столько времени, тем более за простой тому никто не заплатил. Уповать приходилось только на Всевышнего.

«Скоро наступит час икс».

«Час икс? По-моему, меня уже похоронили».

«Милая, вы должны дотерпеть до конца».

«И что будет потом»?

«Финал».

— Оставайся здесь, никуда от трупа не отходи. Я поднимусь наверх, подышу свежим воздухом. Эта неприятность вывела меня из себя. Скоро должен подъехать один знакомый, мы спустимся вместе за телом.

— Ясно, Петр Леонидович.

Потом раздался шлепок двери и тяжелые шаги по бетонным ступенькам. Я стала молиться. Такую ужасную ситуацию и представить было тяжело. Наедине с мраком подвальной комнаты и соучастником преступника. Трое наедине с реальностью. Отсчитав до бесконечности, почти уснув от усталости, решила действовать. По подсчетам, господин Мартынов должен был покинуть цокольный этаж, чтобы встретить Романова старшего. Возможно, удалось бы проскользнуть мимо их глаза, в то время, пока проходил обмен любезностями. Нужно было обезвредить сторожевого Артура.

Я медленно повернула голову направо, потом налево. Тишина. Тогда потянула руку к лицу, почесала кончик носа, слегка приоткрыла полотно. Артур сидел на перевернутой корзине для белья и читал книгу. На лбу у парня имелся фонарик, светящий прямо на разворот страниц. Смешно выходило. Этот молодец, как ни в чем не бывало, пребывал в одном помещении с убитой девушкой и ни капли не смущался. Видимо, это было в порядке вещей. Я обогнула лакея с правой стороны, заприметив на верху страницы «Хемингуэй. Праздник, который всегда со мной». Интеллектуал. Любитель классики и беллетристики. А название, оно просто кричало о скором разрешении конфликта. Кратное тройке. Я постучала тому непринужденно по плечу, желая увидеть изумленный взгляд, но вместо ожидаемого эффекта, получила иное. Парень, когда осознал, что некто, облаченный в темное доходящее до самых пят сукно, стоял подле него и тяжело дышал на макушку, моментально потерял сознание, откидываясь назад и падая прямо на бетонный пол. Я не стала препятствовать удару, учитывая последние обстоятельства. Когда тело окончательно распласталось на полу, принимая странное изогнутое положение, я сняла со лба лакея фонарик, надела его себе на голову и двинулась вперед.

Ступеньки привели наверх. Их было ровно тридцать шесть. Глубокий подвал был вырыт в шикарном поместье. Хотя лестница была крученная. Дверь наружу была приоткрыта, я выглянула в щелочку, одновременно скидывая обличие призрака. Тишина. С тянула со лба фонарь и намотала его на руку. Тихонечко вышла на свет. Поморщилась. Неужели все происходило на самом деле? Где-то поблизости послышались мужские голоса. Я в панике застыла на месте.

«Шкаф. Справа находится платяной шкаф».

Повернула направо голову, скрипнув сухожилиями. Действительно, в указанном месте располагалась дверь. Встроенное купе, уходящее на полметра глубже уровня пола коридора. Я заскочила внутрь, пытаясь совладать с учащенным сердцебиением. Ну, вот и пришел финал. Голова по-прежнему болела, но обращать внимание на мелочи не приходилось. На кон была поставлена жизнь. Я погрузилась в мягкую ткань висевшей одежды, наткнулась на некую коробку и почти свалилась с ног. Чертыхнулась и закрыла руками рот. Включила фонарь и обомлела. Луч света был направлен на вывеску, которая была приставлена к краю задней стены. «Пятеро друзей» были вновь обнаружены.