Кудруна

⁸⁸⁰Противники взметнули клинки над головой,

И каждый убедился, насколько смел другой.

Стяжал победу Людвиг, и Хетель пал на месте,

И разнеслись повсюду об этом печальные вести.

⁸⁸¹Узнала королевна, что от руки норманна

Окончил жизнь плачевно владелец Мателаны,

В отчаянье рыдала, и девы слезы лили.

Не только что датчане – враги опечалены были.

⁸⁸²Узнал об этом Вате и вепрем закричал.

Он, требуя расплаты, удары расточал,

От них зари краснее стальные шлемы рдели,

И всей его дружиной отвага и злость овладели.

⁸⁸³Но как поможешь горю, когда король сражен?

Был Игаркой кровью вскоре весь остров обагрен.

О мире хегелинги нимало не радели,

Они вернуть Кудруну в свое королевство хотели.

⁸⁸⁴Герои марки Штурмен шли мстить за короля,

Все тяготы с бойцами из Валейса деля,

Датчане хегелингам, нортландцам помогали,

Все так упорно бились, что много мечей изломали.

⁸⁸⁵Отважный Ортвин рвался отмстить за смерть отца.

Датчанин Хорант, верность хранивший до конца,

Привел к нему на помощь своих людей немало.

День был уж на исходе, и темная ночь наступала.

⁸⁸⁶Герои наносили норманнам много ран.

Тут к Хоранту метнулся какой-то из датчан,

Звеня мечом. Тот воин был принят за норманна,

Нанес в потемках Хорант герою смертельную рану.

⁸⁸⁷Оплакал смелый Хорант собрата боевого, —

По голосу узнал он племянника родного,

И за своим штандартом[107] редеющему строю

Стяг павшего велел он нести из почтенья к герою.

⁸⁸⁸«Нас ждет не бой, а бойня, – возвысил Хервиг глас, —

День кончился, и солнца последний луч угас,

Мы перебьем друг друга, погибнет каждый третий

Из рыцарей, коль битву придется кончать на рассвете».

⁸⁸⁹Везде, где только Вате в сражение вступал,

Противник устрашенный с ним встречи избегал.

Выл гнев его неистов: непобедимый Вате

Туда отправил многих, откуда уж нету возврата.

⁸⁹⁰Пришлось прервать сраженье, пока не рассвело.

В обоих станах много героев полегло

От ран неисцелимых. Луну скрывали тучи.

И упустил победу той ночью воитель могучий.[108]

⁸⁹¹Не вдруг утихла битва. Уже в глухой ночи

Натруженные руки оставили мечи.

Так близко друг от друга противники стояли,

Что блеск чужих доспехов при свете костров различали.

⁸⁹²В сторонку Людвиг с сыном пошли совет держать.

А после начал Людвиг с бойцами толковать:

«Зачем нам ждать рассвета с отважным Вате вместе,

Коль этот рыцарь грозный убить меня хочет из мести?

⁸⁹³Вы лучше под покровом наставшей темноты

Прилягте, положивши под головы щиты,

А после зашумите, чтоб враг не догадался.

Что я со всею ратью уйти с Вюльпензанда собрался».

⁸⁹⁴Дружинники покорно исполнили приказ,

И трубы и валторны зарокотали враз,

Как будто всей округой норманны завладели.

Свою большую хитрость король показал в этом деле.

⁸³⁵Тут стали девы плакать и громко причитать,

Но им под страхом смерти велели замолчать,

Мол, если кто не сдержит стенаний и рыданья,

Того в волнах утопят без жалости и состраданья.

⁸⁹⁶Сокровища забрали воители с собою,

Оставили убитых лежать на поле боя,

Скорбя о том, что много друзей не досчитались.

И корабли погибших стоять у причала остались.

⁸⁹⁷Так с помощью обмана уплыли ночью в море

Отважные норманны. А девы были в горе,

Что об отъезде тайном от близких умолчали.

А те, беды не чуя, до самой зари почивали.

⁸⁹⁸Ушли далеко в море задолго до денницы

Те, с кем друзья Кудруны надеялись сразиться.

Тут затрубил громово в походный рог свой Вате,

Хотел вести он снова войска и разбить супостата.

⁸⁹⁹Герои хегелинги, кто пеший, кто верхом,

На берег потянулись, чтоб встретиться с врагом

И Людвигу с дружиной отмстить в бою жестоко.

А их и след простыл уж, норманны плыли далеко.

⁹⁰⁰Узрели хегелинги пустые корабли,

Разбросанные платья, лежавшие в пыли,

И множество доспехов. Всё рыцари проспали

PI отомстить норманнам теперь навсегда опоздали,

⁹⁰¹Узнал об этом Вате. Как был он огорчен,

Что, Людвигом убитый, король не отомщен,

Разбито много шлемов в сражении напрасном,

Еще придется плакать на родине женам прекрасным.

⁹⁰²С какой глубокой болью, разгневан и суров,

Отважный Ортвин павших оплакивал бойцов!

Он звал друзей: «В погоню! Мы чести не уроним,

Пока норманны близко, мы их, может статься, догоним».

903 Его призыву Вате был следовать готов,

Но вслушивался Фруте в протяжный шум ветров

И так сказал героям: «Что проку торопиться?

Сочтите: миль на тридцать норманны смогли удалиться.

904 Чтоб нанести урон им погонею своей,

У нас не наберется для этого людей,

Да их и не настигнем, – что толковать об этом!

Так не пренебрегайте, друзья мои, добрым советом,

⁹⁰⁵Вы раненых героев на барки отнесите,

Собрав тела убитых, их с честью погребите

На диком Вюльпензанде. Здесь головы сложили

Так много ваших близких. Нам надо укрыть их в могиле».

⁹⁰⁶Друзья, ломая руки, унынью предались,

Их, горше всякой муки, одна терзала мысль:

Потеряна Кудруна, враги ушли от мести,

С какой Яле к королеве теперь они явятся вестью?

⁹⁰⁷Рек Морунг: «Мы снесли бы и не такую боль,

Но как расскажешь Хильде о том, что пал король?

Плохого дара стоим мы – вестники позора.

Бежал бы я от Хильды, чтоб только не слышать укора».

⁹⁰⁸Искать повсюду стали они тела бойцов

И часто узнавали средь этих мертвецов

Своих единоверцев. Приказу Вате внемля,

Всех христиан убитых бок о бок сложили на землю.

⁹⁰⁹Советоваться стали, как дальше поступить.

«Их должно, – молвил Ортвин, – сперва похоронить,

Потом почтить их намять, здесь монастырь построив,

Куда польются вклады от родичей павших героев».

⁹¹⁰Сказал на это Вате: «Ты добрый дал совет.

Их лошадей и платье еще продать нам след.

Добро, что здесь осталось от рыцарей убитых,

Пойдет на нужды бедных и горький удел облегчит их».

⁹¹¹Спросил отважный Ирольт: «Укрыть ли нам в могиле

Тела врагов, что столько нам горя причинили,

Иль воронам с волками оставить на съеденье?»

И мудрые сказали: «Их всех предадим погребенью».

⁹¹²Страда прошла, и время нашлось для похорон.

Погибший смертью храбрых, был Хетель погребен,

И всех других убитых похоронили тоже,

Каким бы ни был род их и цвет их знамен или кожи.

⁹¹³Особо положили всех мавров, что нашли.

И павших хегелингов отдельно погребли.

В особицу – норманнов. Всяк на своем погосте —

Прах рыцарей крещеных и храбрых язычников кости.

⁹¹⁴ И целую неделю, закапывая прах,

Друзья о том радели за совесть, не за страх,

Как вымолить вернее у господа прощенье

Погибшим хегелингам за тяжкие их прегрешенья.

⁹¹⁵Все дни по ним читали молитвы и псалмы,

И мертвых отпевали до наступленья тьмы.

Еще нигде на свете по окончанье битвы

Так дивно не служили в церквях, возглашая молитвы.

⁹¹⁶Впоследствии монахи могилы опекали,

И триста гуф[109] за ними угодий записали

И монастырь воздвигли. Отцы госпитальеры[110]

На острове являли пример благочестья и веры.

⁹¹⁷Те, у кого остались здесь близкие лежать,

Считали долгом лепту в обитель посылать

За упокой усопших. И процветало братство,

Три сотни гуф, не меньше, его составляло богатство.

⁹¹⁸Да снидет милость божья на тех, кто там почили,

И тех, кто все заботы погибшим посвятили.

Герои хегелинги, что сохранили жизни,

Меж тем, покинув остров, к своей направлялись отчизне.