Кудруна

⁹⁵¹Простимся с Вюльпензандом и всем, что сталось там,

Монахов предоставим их праведным делам,

Расскажем о норманнах, о Хартмуте надменном

И благородных девах, к несчастью попавшимся в плен им.

⁹⁵²Норманны вышли в море, как я успел сказать,

На поле боя многих оставив умирать.

Те рыцари скончались, от ран кровавых мучась.

Осиротелым детям пришлось их оплакивать участь.

⁹⁵³с трудом от Вюльпензанда мужи уплыли прочь,

Но горькая досада их грызла день и ночь:

Стыдился бегства каждый, седой боец и юный,

Хотя их вождь отважный домой возвращался с Кудруной.

⁹⁵⁴Но вот уж показалась родимая земля,

Чей берег мореходы узнали с корабля.

Один из них воскликнул: «Отчизну видит око,

До замков королевских теперь уже плыть недалеко».

⁹⁵⁵Им ветры помогали и мчали корабли.

Нарадоваться вдоволь герои не могли,

Что скоро будут вместе с домашними своими.

Ведь дома их родные уже не считали живыми.

⁹⁵⁶Высокородный Людвиг те замки увидал.

«Сударыня, утешьтесь, – он пленнице сказал, —

Вы видите ли замки? То наш удел исконный,

Здесь все богатства – ваши, коль будете к нам благосклонны».

⁹⁵⁷Печально отвечала красавица врагу:

«К кому же благосклонной я ныне быть могу,

Сама лишившись блага, и, думаю, навеки?

Мне плакать надо, благо еще не закрылися веки».

⁹⁵⁸«Печаль свою уймите, – сказал король в ответ, —

И Хартмута любите, вот добрый вам совет.

Мы всем, что в нашей власти, вас с радостью одарим,

Сулит и честь, и счастье вам брак с молодым государем».

⁹⁵⁹Прекрасная девица сказала: «Знайте впредь:

Чем с Хартмутом слюбиться, мне лучше умереть.

Будь он по родословной мне ровней, – и тогда бы

С ним близости любовной я гибель свою предпочла бы».

⁹⁶⁰Король, исполнясь гнева, – недаром был он горд! —

Взял за волосы деву, швырнул ее за борт.

Но отвратил несчастье князь Хартмут благородный,

Он спас ее из пасти глубокой пучины холодной.

⁹⁶¹Она уже тонула, и ей конец грозил,

Но за льняные косы князь деву ухватил

Обеими руками и вытащил. Поверьте,

Иначе он не смог бы спасти королевну от смерти.

⁹⁶²Он внес ее на барку. Отец его упрямый

Мог круто обходиться с любой прекрасной дамой.

Ах, как скребло на сердце у королевской дочки!

Она сидела в той же, в воде побывавшей, сорочке.

⁹⁶³Все девушки рыдали от состраданья к ней,

И не было печали у пленниц тяжелей,

Чем видеть, как жестоко карают королевну,

И думать: «Наша участь тем более будет плачевна».

⁶⁰⁴Князь молвил: «Для чего вам жену мою топить?

О, если б не отец мой так вздумал поступить,

А рыцарь посторонний, он жизнью б поплатился

И вместе с нею чести, достойной героя, лишился».

⁹⁶⁵На это молвил Людвиг: «Узнай же, милый сын,

Никем не посрамленный, я дожил до седин,

Хочу я жить со славой и с ней сойти в могилу.

Вели, чтоб мне Кудруна за эту обиду не мстила».

⁹⁶⁶A верные посланцы отправились уже

С поклоном и приветом к Герлинде-госпоже,

Сказать, чтоб та встречала почтительного сына,

Как будет у причала его боевая дружина.

⁹⁶⁷Велел сказать ей Хартмут, что дева едет с ним.

Еще ее не видя, он страстью был томим,

И сердце по невесте заране изнывало.

Приятнее известия Герлинда вовек не слыхала.

⁹⁶⁸Сказал посол достойный: «Сударыня, вам след

Спуститься вниз из замка, чтоб слышала привет

Из ваших уст Кудруна. Утешьте ее в горе,

И ваша дочь Ортруна пусть тоже отправится к морю.

⁹⁶⁹Пускай поедут с вами красавицу встречать

И дамы, и девицы, и рыцарская знать.

Когда на чуждый берег сойдет она с опаской,

Пусть все к ней обратятся с сердечным приветом и лаской».

⁹⁷⁰«Все выполню охотно, – сказала госпожа, —

Грядущим счастьем сына с Кудруной дорожа,

Я радоваться буду, коль к нам она прибудет

И Хартмут подле милой былую печаль позабудет».

⁹⁷¹Велела королева готовить лошадей,

Взять седла побогаче, попоны попышней.

Ортруну веселило, что к ним Кудруна едет,

Чья прелесть всех пленила, кем брат ее издавна бредит.

⁹⁷²Красивейшие платья, уборы извлекли,

Что в кованых укладках доселе берегли,

Заботливо одели всех княжеских придворных,

Они пошли из замка в богатых нарядах узорных.

⁹⁷³На третьи сутки утром все жены и мужи

Из свиты королевы и юной госпожи

Уже готовы были к приему знатной дамы

И, в замке не промешкав, отправились к гавани прямо.

⁹⁷⁴А рыцари в то время к Нормандии приплыли

И в гавани добычу богатую сложили.

Они домой вернулись, и весело им было.

И лишь у знатных пленниц от горести сердце щемило.

⁹⁷⁵Вел на берег Кудруну отважный Хартмут-князь.

Она без этой чести охотно б обошлась,

Да только не посмела отталкивать норманна,

А он готов был милой во всем угождать непрестанно.

⁹⁷⁶Ступали следом девы – их было шестьдесят.

Им почести пристали. Как люди говорят,

Их славили доселе во многих странах дальних,

А ныне все веселье покинуло пленниц печальных.

⁹⁷⁷Меж двух вассалов знатных сестра героя шла.

Сердечно дочку Хильды Ортруна приняла,

Тогда Кудруна, плача, княжну поцеловала,

Взяв за руки Кудруну, Ортруна ее утешала.

⁹⁷⁸Хотела королева ее коснуться губ,

Но поцелуй Герлинды Кудруне был не люб,

Она сказала: «Полно! Не надо приближаться,

Вам, госпожа Герлинда, не вместно со мной целоваться.

⁹⁷⁹Ведь вашим наущеньем я ввергнута была

В пучину стольких бедствий, терпела столько зла

И жду еще немало себе обид и сраму».

Хотела королева задобрить прекрасную даму

⁹⁸⁰ И каждую из пленниц приветила сама.

А на песчаный берег людей сбежалась тьма.

Уже шатры разбили для Хартмута с бойцами,

И полсти укрепили крученого шелка шнурами.

⁹⁸¹Прилежно разгружали норманны корабли,

Покуда всех сокровищ на берег не снесли.

В их стане находиться для девы было казнью,

Она одну Ортруну дарила своей приязнью.

⁹⁸²Всего дурного, злого чуждалася княжна

И с бедною Кудруной всегда была нежна,

В обиду не давала Ортруна королевну.

Но пленница о близких скорбела душою вседневно.

⁹⁸³Весь день им предстояло у пристани пробыть,

И не переставала Кудруна слезы лить,

Они с ресниц на щеки катились неустанно,

И были бесполезны ей все утешенья норманна.

⁹⁸⁴И рыцари, и слуги в отечестве своем

Встречали – и по праву – восторженный прием,

Домашние добычу их радостно считали.

Ведь так еще недавно их все за убитых считали!

⁹⁵⁵Расставшись с бурным морем, отважные бойцы

Спешили разлететься в различные концы

Владений королевских. И вот в часы разлуки

Иные веселились, а кто-то испытывал муки.

⁹⁸³Из гавани и Хартмут уехал вскоре прочь,

Увез в высокий замок он Хетелеву дочь.

Оставшись против воли надолго в заточенье,

И страху натерпелась, и вынесла дева мученья.

⁹⁸⁷Покуда оставалась Кудруна в замке жить,

Князь прочил ей корону и всем велел служить

Почтительно и верно своей прекрасной даме.

За это обещал он их всех осчастливить дарами.

⁹⁸⁸ И молвила Герлинда, его седая мать:

«Когда же королевне захочется обнять

Князь Хартмута любовно лилейными руками?

Он ей под стать, и вскоре покажется по сердцу даме».

⁹⁸⁹Услышав это, дева ей отвечала так:

«Вам, госпожа Герлинда, противен был бы брак

С тем, кто лишил вас близких, отправив их в могилу,

Как вас ни принуждали б, служить ему вам бы претило».

⁹⁹⁰На это проронила Герлинда: «Ну так что ж,

Что было, то и было, обратно не вернешь,

Предай его забвенью, смирись, люби героя,

Тебя вознагражу я, ручаюсь своей головой я.

⁹⁹¹Коль чести тебе мало – возьми мою корону».

Несчастная сказала: «Нет, я ее не трону.

И вы богатством князя меня не соблазняйте,

Я рвусь уйти отсюда, душой не смирюсь, так и знайте».

⁹⁹²Когда хозяин юный об этом услыхал,

Разгневанный Кудруной, он матери сказал:

«Коль дама отвергает меня в своей гордыне,

Пускай не ожидает и милостей наших отныне».

⁹⁹³Тогда Герлинда злая нашлась ему сказать:

«Ребенка надо мудро на разум наставлять.

Отдайте, сударь Хартмут, мне дурочку в науку,

И спесь она умерит, почувствовав твердую руку».

⁹⁹⁴Он молвил: «Я согласен, вы деву наставляйте,

Ее и вашей чести ничем не унижайте.

Ведь дева сиротою осталась одинокой.

Учить ее – учите, но только не будьте жестокой».

⁹⁹⁵ И прежде чем уехать, Герлинде под начало

Князь отдал королевну, как та ни горевала.

Не шла ей впрок наука: Кудруна не смирилась,

Покладистой не стала, как злая Герлинда ни билась.

⁹⁹⁶Тут вздумала волчица красавице грозить:

«Не хочешь веселиться, так слезы будешь лить.

Ну, кто тебя избавит? Ты белыми руками

Топить мне будешь печку, сама в ней поддерживать пламя».

⁹⁹⁷Промолвила Кудруна в ответ на злое слово:

«Все ваши приказанья я выполнить готова,

Покуда не избавлюсь от бед господней силой,

Хоть печек не топило дитя моей матери милой».

⁹⁹⁸«Научишься, – сказала ей дьяволица гневно, —

Всему, чего не знают другие королевны.

В твое высокомерье я горя подмешаю,

Не далее как завтра тебя твоей свиты лишаю.

⁹⁹⁹Мнишь о себе высоко, я это не люблю,

Тебе работы черной по горло навалю.

За норов твой строптивый должна ты поплатиться,

Занятий благородных и радостей знати лишиться».

¹⁰⁰⁰ И гневная Герлинда ушла от девы прочь

И Хартмуту сказала: «Знать Хетелева дочь

Безмерно презирает тебя и в самом деле.

Мне тошно это слышать. Глаза б на нее не глядели!»

¹⁰⁰¹Сказал Герлинде Хартмут: «Хотя дитя строптиво,

Воспитывать должны вы Кудруну терпеливо,

Тогда я благодарен вам буду за науку.

Ведь я ее обидел, доставил ей тяжкую муку».

¹⁰⁰²Сказала королева: «Ее по шерсти гладишь, —

Упрямится и только! Нет, лаской с ней не сладишь.

Тебе по доброй воле она женой не будет,

Строптивицу такую лишь плеть к послушанью принудит».

¹⁰⁰³Сказал на это Хартмут, воитель достославный;

«Сударыня, не будьте суровы к своенравной,

В угоду мне должны вы с ней кротко обходиться,

Чтоб мне се приязни теперь навсегда не лишиться».

¹⁰⁰⁴И дьяволица злая пошла от сына гневно

К прислужницам пригожим несчастной королевны,

Сказала: «Вы, девицы, возьмитесь за урок

И все, что прикажу я, исполните в заданный срок».

¹⁰⁰⁵Герлинда рассадила всех девушек поврозь,

Надолго разлучиться красавицам пришлось.

Им, к почестям привыкшим, удел достался жалкий,

Былые герцогини все дни проводили за прялкой.

¹⁰⁰⁶К забавам благородным привыкшие с пелен,

Сучили девы пряжу, расчесывали лен,

Не золотом по шелку, как прежде, вышивали,

А горько втихомолку за грубой работой рыдали.

¹⁰⁰⁷Красавице, достойной собой украсить двор, —

Она звалась Хергардой – поручен был надзор

За теми, что носили в покой Ортруны воду.

Не шло на пользу девам, что вышли из знатного роду.

¹⁰⁰⁸Одна из них отчизной Галисию звала,[113]

Но в детстве, но несчастью, похищена была

У храбрых португальцев; подругой Хильды сталa,

А с Хагеновой дочкой в страну хегелингов попала.

¹⁰⁰⁹ Владетельного князя родная дочь, она

Служить придворным дамам была принуждена,

Для них топила баню лилейными руками,

Но ласки не снискала, бедняжка, своими трудами.

¹⁰⁰⁰Диковину об этом я должен рассказать:

Ничтожная норманнка могла ей приказать,

Л деве полагалось приказ исполнить строго.

Здесь от родни высокой ей прибыли было не много.

¹⁰¹⁰Постыдная работа, мученья и невзгоды —

Четыре с половиной все это длилось года.

Князь Хартмут три похода свершил за это время,

Домой пришел, а девы все так же несли свое бремя.

¹⁰¹²Велел ему невесту князь Хартмут показать.

По виду знатной дамы мог каждый угадать,

Как плохо ее кормят, как мучат. Бог свидетель.

Так мстили королевне за то, что блюла добродетель.

¹⁰¹³И молвил Хартмут юный, когда она пришла:

«Прекрасная Кудруна, скажи, как ты жила,

Пока я был в отлучке». Она заговорила:

«Вам грех, а мне бесчестье, – так я в вашем доме служила».

¹⁰¹⁴Тогда воскликнул Хартмут: «Возлюбленная мать,

Герлинда, как могли вы так с девой поступать!

Я вверил вам опеку над бедной сиротою,

Чтоб вы ее страданья смягчили своей добротою».

¹⁰¹⁵Ответила волчица: «Ну, как еще добрей

Быть к дочке хегелинга? Знай: мне не сладить с ней,

Ведь, как я ни просила, чем только не грозила,

Она тебя хулила, отца твоего поносила».

¹⁰¹⁶Па это молвил Хартмут: «В ней горе говорит.

Друзья Кудруны пали, цвет рыцарства убит;

Сразил отец мой в битве отца ее родного,

И деву тяжко ранит любое жестокое слово».

¹⁰¹⁷«Поистине, – Герлинда промолвила в ответ, —

Хотя бы угождали мы деве тридцать лет.

Ее не уломаешь возлечь с тобой на ложе;

Тут надобится плеткой упрямицу высечь построже.

¹⁰¹⁸Но я вперед согласна с ней мягче поступать», —

Закончила Герлинда. Не мог воитель знать,

Что станет еще жестче ее надзор обычный.

И не было на свете, кто мог бы помочь горемычной.

¹⁰¹⁹Пошла Герлинда снова и пленницу нашла,

И вот что, слово в слово, она произнесла:

«Не вздумаешь смириться, не станет сын мой весел,

Так косами своими мне пыль вытирать будешь с кресел.

¹⁰²⁰Мои покои будешь мести на дню три раза

И печь топить». – «Охотно послушаюсь приказа.

Все выполнить готова, что делает прислуга,

Чем мне ласкать другого заместо сердечного друга».

¹⁰²¹И дева покорилась ее веленьям всем,

И с радостью трудилась, не брезгуя ничем.

Семь лет прошли в работе, тяжелой, целодневной.

В плену с ней обращались не так, как должны с королевной.

¹⁰²²Девятый год неволи неспешно подходил.

Князь Хартмут – он был мудрым – в ту пору рассудил:

Позор, что он короной доселе не венчался,

Тогда как государем всего королевства он звался.[114]

1023 Князь в замок из похода с дружиной прискакал,

Где в битве честь и славу отвагою снискал,

И мнил, что он добьется теперь благоволенья

Красавицы, которой из всех отдавал предпочтенье.

¹⁰²⁴Усевшись в кресла, Хартмут велел ее позвать.

Отрепья заставляла Кудруну надевать

Злодейка королева, и дева в них предстала.

Но, что ни делал Хартмут, она свою честь охраняла.

¹⁰²⁵Друзья к нему явились и подали совет:

Понравится ли это Герлинде или нет,

Пусть девой овладеет их князь любой ценою.

Он счастьем насладится с такою прекрасной женою.

¹⁰²⁶Пошел он к ней в каморку, совету близких вняв,

Взял за руку Кудруну, почтительно сказав:

«Владетельная дева, прошу меня любить.

Зовитесь королевой, вам рыцари будут служить».

¹⁰²⁷Красавица сказала, достоинство храня:

«Жестокая Герлинда так мучила меня,

Что в рыцарской любови я счастья не предвижу,

А вас и ваших присных всем сердцем теперь ненавижу».

¹⁰²⁸«Мне горько это слышать, – сказал герой в ответ, —

Хотел бы я исправить вам причиненный вред

Для нашей общей чести, служеньем без обману».

Кудруна отвечала: «Я вашей вовеки не стану».

⁰²⁹Повел он уговоры уже на новый лад:

«Вы знаете, Кудруна, что мне принадлежат

Здесь города и веси, и подданные тоже.

Ну кто меня повесит, коль я к вам возлягу на ложе?[115]»

¹⁰³⁰Она в ответ: «Я это злодейством назову,

Какого не знавала, покуда я живу.

Ведь все князья другие сказали бы с издевкой,

Что Хагенова внучка в Нормандии сделалась девкой»,

¹⁰³¹Он молвил: «Что за дело мне до чужих речей,

Коль вы меня любили б за это горячей?

Когда я коронуюсь, вы – королевой будьте».

«Об этом, сударь Хартмут, – сказала Кудруна, – забудьте.

¹⁰³²Ведь вам известно, сударь, как дело обстоит

И сколько причинили мне горя и обид,

Когда меня схватили, угнали на чужбину,

Вы насмерть уложили отца боевую дружину.

¹⁰³³Вы знаете, доселе душа о том болит,

Что мой отец был вашим безжалостно убит.

Будь рыцарь я, меня бы он должен опасаться.

Зачем же спать мне с вами? Зачем вам меня домогаться?

¹⁰³⁴Обычай достославный идет из рода в род,

Что рыцарь благородный жену себе берет

По склонности взаимной», – так дева отвечала.

Отца воспоминая, глубоко она горевала.

¹⁰³⁵А Хартмут молвил гневно: «Теперь мне дела нету,

Пусть даже, королевна, вас тут сживут со свету,

Коль вы со мной венчаться короною не рады,

Что сеете, – пожнете, дождетесь желанной награды».

¹⁰³⁶«Награду заслужу я, как делала уже,

Служа придворным дамам и грозной госпоже,

И княжеской дружине, печалуясь о многом

С тех пор, как на чужбине живу я, забытая богом».

¹⁰³⁷Пригожую Ортруну, воителя сестру,

Задабривать Кудруну послали ко двору,

Чтоб ласковая дева и все ее подруги

Кудруну упросили взять юного князя в супруги.

¹⁰³⁸Ей брат сказал открыто: «В награду вам, сестра,

Не пожалею злата и всякого добра,

А вы мне помогите, чтоб только королевна

Свою печаль забыла и так не скорбела душевно».

¹⁰³⁹Ответила сестрица: «Ну так тому и быть,

Я и мои девицы согласны ей служить,

Все силы приложу я, Кудруне угождая,

Главу пред ней склоню я, как будто ее крепостная».

¹⁰⁴⁰Благодарила дева княжну за доброту:

«За то, что вы хотите увидеть сироту

На троне вместе с князем, я отслужу вам верно,

Но только изнываю я здесь на чужбине безмерно».