Кудруна

¹³⁶⁶Оставил князь дружину спать безмятежным сном,

И стали Людвиг с сыном в окно глядеть вдвоем.

Войска увидев, Хартмут сказал не без тревоги:

«Они расположились почти у нас на пороге.

¹³⁶⁷Поверь, отец мой милый, здесь пилигримов нет,

Должно быть, это Вате друзей привел чуть свет,

Он и король нортландский пришли сразиться с нами,

И в этом убеждает парящее в воздухе знамя.

¹³⁶⁸Богатый шелк на древке, он выткан в Карадине,

И золотом сверкает лик мавра посредине

Коричневого поля. Нам надо насмерть биться,

Чтоб это знамя долу заставить покорно склониться.

¹³⁶⁹То Зигфрид мавританский привел большую рать,

С ним двадцать тысяч мавров – храбрее не сыскать,

Все жаждут в битве с нами прославиться геройски.

Еще я вижу знамя, а с ним еще большее войско.

¹³⁷⁰Под этим стягом Хорант датчан ведет в строю,

А рядом знамя Фруте я тоже узнаю

И Морунгово знамя: бойцы из марки Валейс

С вождем своим отважным еще до зори к нам добрались.

¹³⁷¹Еще я вижу прапор, догадываюсь чей, —

Меж красных поперечин стоят клинки мечей,

Его владелец – Ортвин;[137] отца лишенный нами,

Он не затем явился, чтоб мирно поладить с врагами.

¹³⁷²А среди прочих стягов один, как лебедь, бел,

Фигуры золотые на нем я разглядел,

Мне теща сей гостинец послала из-за моря,

Свирепость хегелингов мы с вами изведаем вскоре.

¹³⁷³Еще один могучий я различаю стяг,

Он сизый, словно туча, на нем приметный знак:

Цветок морской лилеи[138] на гладком поле вышит,

Король зеландский Хервиг с ним прибыл, он местию дышит.

¹³⁷⁴Я вижу, рыцарь Ирольт нам тоже бросил вызов;

Как я предполагаю, привел он много фризов

И доблестных гольщтинцев. Идет к сраженью дело.

К оружию, норманны! Большая страда подоспела!

¹³⁷⁵Вперед! – воскликнул Хартмут, – бойцы мои, вперед!

Враги вблизи от замка. Нам надо у ворот

Своих гостей незваных со всею честью встретить

И острыми мечами их там по заслугам приветить».

¹³⁷⁶Вскочили все с постели, кто спал до этих пор,

Подать бойцы велели их воинский убор,

На помощь государю спешили его слуги,

Их добрых сорок сотен в свои облачились кольчуги.

¹³⁷⁷Оделись Людвиг с сыном в сверкающую сталь.

А пленниц охватила и радость, и печаль.

Одна из дев сказала: «За счастьем горе скачет,

Кто прошлый год смеялся, тот ныне слезами заплачет».[139]

¹³⁷⁸Пришла Герлинда к сыну и стала говорить:

«Что вы творите, Хартмут? Хотите погубить

И жизнь свою задаром, и рыцарей без счета?

Враги вас уничтожат, коль выйдете вы за ворота».

¹³⁷⁹А рыцарь благородный сказал: «Уйдите, мать.

Меня с моею свитой не след вам поучать.

Учите ваших женщин, им впрок пойдут советы.

Как нитью золотою на шелк нашивать самоцветы.

¹³⁸⁰ А то еще Кудруне и девушкам ее

Велите, как бывало, идти стирать белье.

Вы думали, что близких и слуг у ней уж нету?

Увидите, как нынче они призовут нас к ответу».

¹³⁸¹«Но я тебе служила и, правду говорю,

Надеялась, что этим Кудруну усмирю.

Твой замок так надежен, послушайся, мой милый,

Вели закрыть ворота: враги не возьмут его силой.

¹³⁸²Тебе по крови близких меж хегелингов нет,

И это ты их присных на тот отправил свет,

Ты знаешь, что за это тебя и ненавидят.

Так берегись: их тридцать на каждого нашего выйдет.

¹³⁸³Вы только рассудите, – промолвила она, —

Вам дома на год хватит и хлеба и вина,

И прочей пищи. Кто же к ним в руки попадется, —

Спаси такого, боже! – из плена уже не вернется».

¹³⁸⁴Так сына убеждала супруга короля,

О чести и о жизни заботиться веля.

«Пусть наши самострелы из всех окон стреляют

В лихих гостей. Пусть дома родные по ним зарыдают.

¹³⁸⁵Готовьте камнеметы, беритесь за пращу,

Я вас мечом сражаться с врагами не пущу.

Мы их и так отгоним. Наш замок полон смелых,

Мы, жены, принесем им камней в рукавах своих белых».[140]

¹³⁸⁶«Сударыня, уйдите, – в сердцах ответил князь. —

Лицом перед врагами мы не ударим в грязь.

Чему меня научат все ваши поученья?

Чем мне сидеть в осаде, я лучше погибну в сраженьи».

¹³⁸⁷Заплакала Герлинда и молвила: «Сынок,

Я это говорила, чтоб ты себя берег.

Тот, кто под нашим стягом пойдет на супостата,

Тот может быть уверен, – его награжу я богато.

¹³⁸⁸Друзья, к оружью! Шлемы рубите горячей,

Чтоб искры засверкали огнем из-под мечей.

Мне сына охраняйте сегодня неустанно

Идите, наносите гостям вашим раны»…

¹³⁸⁹Князь молвил: «Королева вам мудро говорит.

И если кто-то будет безвременно убит,

Усердно помогая мне биться с супостатом,

И он сирот оставит, то всех их осыплю я златом».

¹³⁹⁰А Людвиговы рати готовились в поход,

Число их достигало одиннадцати сот.

Свой замок покидали отважные норманны,

За стенами оставив пятьсот человек для охраны.

¹³⁹¹Уж подняли решетки всех четырех ворот,

И шлемы подвязали бойцы. Их тридцать сот

За Хартмутом скакали, свои окончив сборы.

Всего у них хватало – от крепкого шлема до шпоры.

¹³⁹² А грозного сраженья все приближался срок.

Собрав все силы, Вате гак протрубил в свой рог,

Что слышно его было за тридцать миль в округе.

Под знамя королевы спешили сойтись ее слуги.

¹³⁹³ Второй раз протрубил он, что время подошло

И надобно садиться воителям в седло.

И строиться в отряды. Кто слышал, чтобы воин

В таких годах, как Вате, был так же могуч и достоин?

¹³⁹⁴Да снова протрубил он, и дрогнула земля,

И море застонало. А в замке короля

Все камни зашатались под крепкими стенами.

И тут повез датчанин своей государыни знамя.

¹³⁹⁵Норманны стихли: Вате боялись как огня,

И можно было слышать малейший всхрап коня.

Со стен зубчатой башни Кудруна разглядела,

Как вышли хегелинги на. битву с противником смело.

¹³⁹⁶А в этот миг и Хартмут из замковых ворот

С своими удальцами отправился вперед.

И людям было видно в оконные проемы,

Как на чужих и близких сверкают щиты и шеломы.

¹³⁹⁷На замок хегелинги шли с четырех концов.

Серебряно светились доспехи храбрецов,

Щиты у них блистали застежками из злата.

И, будто лев свирепый, страшил своих недругов Вате.

¹³⁹⁸Скакали грозно мавры, отдельно от других.

Они метали копья, в щепу ломая их.

Когда с норманнской ратью вступили мавры в сечу,

То искры полетели, мечи засверкали, как свечи.

¹³⁹⁹Датчане к стенам замка помчались на конях.

Привел могучий Ирольт, прославленный в боях,

Туда своих героев шесть тысяч или боле.

За голову схватился норманнский король поневоле.

¹⁴⁰⁰Отдельно ехал Ортвин. Вел десять тысяч он,

И это неминучий пророчило урон

И землям королевским, и жителям тем паче.

Герлинда и Ортруна стояли на стрельнице[141] плача.

¹⁴⁰¹И суженый Кудруны, князь Хервиг, шел вперед,

Беду норманнским женам сулил его приход,

Когда из-за любимой он стал сражаться смело,

Далеко было слышно, как сталь шишаков зазвенела.

¹⁴⁰²Приспел с дружиной Вате, он духом был не кроток.

Воздевши копья, стали герои у решеток.[142]

Так близко их увидеть Герлинде горько было,

Зато в душе Кудруна спасибо друзьям говорила.

¹⁴⁰³ И Хартмут вел дружину с достоинством таким,

Что лучше не сумел бы, будь кесарем самим.[143]

Вся ратная одежда на рыцаре сияла

Под солнцем. Доблесть духа норманн не утратил нимало.

¹⁴⁰⁴Увидел Ортвин князя на боевом коне

И молвил: «Тот, кто знает, пускай расскажет мне,

Кто этот знатный рыцарь. Он так надменно едет,

Как будто королевством, у нас завоеванным, бредит».

¹⁴⁰⁵«Перед тобою Хартмут, – сказал один боец, —

Меж рыцарей отважных он первый удалец.

И это им когда-то был твой отец убит.[144]

Он храбростью прославлен и мощью своей знаменит».

¹⁴⁰⁶«Он мой должник, – рек Ортвин и гневно продолжал, —

Сегодня он заплатит все то, что задолжал,

И возместит потерн. Иначе быть не может.

Живым домой вернуться Герлинда ему не поможет».

¹⁴⁰⁷Хоть брата королевны норманн и не узнал,

Он юного героя в противники избрал,

В коня всадивши шпоры, на Ортвина помчался.

Бойцы нагнули копья, и звон от ударов раздался.

¹⁴⁰⁸Их щедро раздавали отважные враги.

Конь Ортвина ретивый присел на две ноги

Под натиском норманна – князь добрый был боец,

Но от толчка споткнулся и рухнул его жеребец.

¹⁴⁰⁹Однако встали кони с утоптанной земли,

И начали мечами рубиться короли.[145]

Противники сражались с неутолимой жаждой.

За рыцарскую доблесть достоин был почести каждый.

¹⁴¹⁰А их дружины обе, склонивши копья вниз,

В неудержимой злобе сражаться принялись.

Здесь раны наносили и жалости не знали,

Все доблестными были, и все свою честь защищали.

¹⁴¹¹Вел Вате десять сотен сподвижников своих,

И столько же норманнов набросились на них.

Но Вате спас все дело: кто с ним в бою спознался.

На войско марки Штурмен уже нападать не решался.

¹⁴¹²А в Хервигово войско, откуда пи возьмись,

вмешав ряды, сто сотен воителей влились,[146]

Они сказали грозно: пусть тут их похоронят,

Но из страны норманнской противники их не изгонят!

¹⁴¹³Каким бойцом был Хервиг! Так доблестен он был,

Что благосклонность милой тем пуще заслужил.

Но как могло представить его воображенье,

Что в этот миг Кудруна глядит со стены на сраженье?

¹⁴¹⁴С датчанами норманны сошлись накоротке.

Могучий меч булатный держал в своей руке

Их предводитель Людвиг. Как истый вождь он бился

И за ворота замка уже далеко устремился.

¹⁴¹⁵Став во главе гольштинцев, равно могуч и смел,

Врагов отважной Фруте немало одолел,

И юный воин Морунг им много зла содеял,

Всю землю перед замком телами убитых усеял.

¹⁴¹⁶А родич Вате Ирольт, – он панцири сплеча

Рубил, и кровь катилась из-под его меча, —

Под стягом Хильды рыцарь с врагами бился смело.

Белели мертвых лица, враждебное войско редело.

¹⁴¹⁷Сын Людвига и Ортвин возобновили бой.

Так густо хлопья снега не падают зимой,

Как падали удары их острого булата.

Князь Хартмут вынес натиск Кудруны отважного брата.

¹⁴¹⁸Не ведал Ортвин страха, но грозный Хартмут так

Хватил его с размаха, что разрубил шишак;

Кровь хлынула на панцирь багряною струей.

Как горько было видеть дружине, что ранен герой!

¹⁴¹⁹Смешались оба стана, норманнов и датчан,

Герои наносили друг другу много ран,

И много под мечами лихих голов упало.

Смерть, точно злой разбойник, друзей у людей отнимала.

¹⁴²⁰ Что Ортвин залит кровью, увидел Хорант вдруг,

И рыцарей спросил он, чьих это дело рук:

«Кем господин мой милый так тяжко в битве ранен?»

Князь Хартмут рассмеялся: он слышал, что молвил датчанин.

¹⁴²¹Сам Ортвин знаменосцу ответил на вопрос:

«Князь Хартмут это сделал, он рану мне нанес».

Тут отдал Хорант знамя, им поднятое с честью,

И ринулся к норманну, пылая отвагой и местью.

¹⁴²²А Хартмут за собою услышал звон мечей,

Он видел: кровь струится на землю, как ручей,

Из сотен ран глубоких и под ноги сочится.

Он молвил: «За потери я должен с врагом расплатиться».

¹⁴²³Он Хоранта увидел. И съехались они,

Тут искры полетели столбом от их брони.

Бойцы упорно бились, от ненависти немы,

Концы мечей погнулись от мощных ударов о шлемы.

¹⁴²⁴Как прежде Ортвин ранен был Хартмутом лихим.

Был ранен и датчанин противником своим.

Сквозь светлую кольчугу катилась кровь из раны.

Кто мог теперь решиться взять силою землю Норманна?

¹⁴²⁵За время этих страшных, губительных часов

Немало раскололи украшенных щитов

Враждующие рати булатными мечами.

В жестокой битве Хартмут на славу сражался с врагами.

¹⁴²⁶А что же Ортвин? Хорант? Двух раненых князей

Уже перевязали старанием друзей.

И снова под знамена герои воротились,

Где вскоре непреклонно они с неприятелем бились.

¹⁴²⁷Но пусть вершат герои, что смелым подобает.

Никто об этой битве доподлинно не знает:

Кто выжил, кто оставил на бранном поле кости.

Норманны храбро бились, на славу боролись их гости.

¹⁴²⁸О всех и не расскажешь. Кто в памяти остался,

По большей части насмерть с противником сражался.

Бойцы дрались мечами у стен воротных башен,

В пылу не замечали, кто был боязлив, кто бесстрашен.

¹⁴²⁹Отважный Вате время не праздно проводил,

В последний путь он многих норманнов проводил,

Он их своим булатом сразил на поле чести.

А родичи убитых скорбели и бредили местью.

¹⁴³⁰Я слышал, что и Хервиг с дружиной подошел.

Он свой отряд немалый на Людвига повел,

Как только он заметил, что Людвиг необорен

И витязей он губит, как рубят деревья под корень.

¹⁴³¹Воскликнул Хервиг громко: «Кто может мне сказать,

Как старого норманна воинственного звать?

Он столько ран глубоких нанес своей рукою,

Что из очей красавиц покатятся слезы рекою».

¹⁴³²Услышал это Людвиг: «Кто это на коне

Ведет во время боя расспросы обо мне?

Я – Людвиг, вождь норманнов. Коль биться мне приспело,

Врага не пощажу я, мечом отстою свое дело».

¹⁴³³Сказал король зеландский: «О, если это так

И ты взаправду Людвиг, то я – твой лютый враг.

Тобой на Вюльпензанде бойцы мои убиты.

Убит тобою Хетель, а он был боец знаменитый.

¹⁴³⁴Ты перед тем, как скрыться, нам много зла принес,

Об этом и поныне мы льем цотоки слез.

Мне горько, что Кудруну увез ты на чужбину,

На острове пустынном мою уничтожил дружину.

¹⁴³⁵Знай, пред тобою Хервиг. Ты взял мою жену,

Верни ее, иль жизнью оплатите вину

И ты, и теои люди, повинные в коварстве».

Норманн сказал: «Ты слишком грозишь мне в моем государстве,

¹⁴³⁶И время тратишь даром на исповедь свою.

Поверь, у многих отнял я родичей в бою,

Убил друзей, богатство себе присвоил силой.

Уж никогда на свете тебе не лобзать своей милой».

¹⁴³⁷Он смолк, и застонала от топота земля, —

Сошлись на поединке два знатных короля,

Однако перевеса никто не мог добиться,

И скоро им на помощь бойцы поспешили

явиться.

¹⁴³⁸Был смел и славен Хервиг, но грозный его враг

Отважного героя мечом ударил так,

Что от руки норманна князь Хервиг рухнул наземь.

И жизнь, и королевство могли быть утрачены князем.

1439 Когда б не подоспели дружинники сюда,

Не мог бы юный рыцарь укрыться никуда

От Людвига и ждал бы кончины неминучей.

Недаром ненавистен был Хервигу старец могучий.

¹⁴⁴⁰Друзья спастись от смерти герою помогли.

Опомнившись, поднялся поверженный с земли,

Взор устремил на башню, увериться желая,

Не смотрит ли оттуда па битву его дорогая.