Кудруна

¹⁰⁴¹Отвергла королевна корону, и ее

Стирать с утра до ночи заставили белье,

Но после поплатились все, кто ее терзал.

И с Хервигом сраженье норманнский король проиграл.

¹⁰⁴²Сначала приказали прекрасной деве встать,

Отправиться к Ортруне и с нею отдыхать,

Весельем наслаждаться, пить доброе вино.

Но знатная девица все также твердила одно:

¹⁰⁴³«Не надо мне короны. Ведь вам известно, князь,

Я быть женой законной другому поклялась,

Меня с ним обручили родные и вельможи.

И если он погибнет, ни с кем я не лягу на ложе».

¹⁰⁴⁴А князь сказал: «Поверьте, вам не о чем тужить.

Никто нас, кроме смерти, не сможет разлучить,

Так мирно пребывайте с моей сестрою вместе,

Ортруна вас утешит, я вам обещаю по чести».

¹⁰⁴⁵Он льстил себя надеждой, что нрав ее смягчится,

Ведь всем, чем только можно, поделится сестрица

С несчастной полонянкой. Брат и сестра мечтали,

Что дева перестанет теперь предаваться печали.

¹⁰⁴⁶Княжна все дни сидела с Кудруной, и она

Лицом порозовела от доброго вина

И кушаний отборных. Но можете поверить,

Ни за какие блага она не могла лицемерить.

¹⁰⁴⁷Когда герой учтиво склонялся перед ней,

Отраднее на сердце не становилось ей,

О тяжком плене дума красавицу терзала,

И боль свою угрюмо в упреках она вымещала.

¹⁰⁴⁸ Так это продолжалось, покуда, осердясь,

«Прекрасная Кудруна, – ей не промолвил князь, —

Я Хервига не ниже, с кем сблизиться вы мните

Себе великой честью, а вы меня тяжко казните.

¹⁰⁴⁹Для нас обоих лучше вам так не поступать.

Когда вас обижают, мне больно это знать,

Я сам безмерно стражду, обидой уязвленный.

Хоть вы меня отвергли, я вас увенчал бы короной».

¹⁰⁵⁰И князь пошел к дружине, окончив эту речь.

Велел героям земли и честь его беречь.

«Меня, – размыслил Хартмут, – так сильно ненавидят,

Что, видно, много горя от этого в будущем выйдет».

¹⁰⁵¹И стала королевной Герлинда помыкать,

Служить ее вседневно заставила опять.

Не с дамами в светлице, как это ей пристало,

С прислугой на задворках Кудруна теперь пребывала.

¹⁰⁵²Куражилась волчица над знатной полонянкой:

«Хочу, чтоб дочка Хильды была моей служанкой,

Себя непобедимой гордячка возомнила,

Так пусть она послужит, как прежде еще не служила».

¹⁰⁵³Сказала злой Герлинде прекрасной Хильды дочь:

«Я вам служить усердно готова день и ночь,

Все выполню охотно, что будет мне но силам,

Покуда разлучает нас злая судьба с моим милым».

¹⁰⁵⁴А старая волчица сказала: «Ты мое

Носить на берег будешь и там стирать белье,

И будешь безотказно стирать всей свите платья,

Смотри, чтоб только праздной тебя не сумела застать я».

¹⁰⁵⁵«Владычица, – Кудруна осмелилась сказать, —

Пускай меня научат, как надобно стирать,

Чтоб в вёдро и в ненастье могла стирать я платья.

Коль нет мне в жизни счастья, так горше хочу пострадать я.

¹⁰⁵⁶Я вовсе не гордячка и выучусь стирать,

Велите вашей прачке мне это преподать,

И хлеб свой отслужу я, работая вседневно

Без всякого отказа». Разумна была королевна.

¹⁰⁵⁷Герлинда приказала служанке платья взять,

Идти с Кудруной к морю, учить ее стирать,

И тяжко королевна с тех пор работать стала.

Никто не заступался, Герлинда ее истязала.

¹⁰⁵⁸Учили близко замка Кудруну мыть белье,

И стала полонянка стирать белым-бело,

Всех лучше в Норман дине. Подругам было тяжко

Глядеть на то, как ныне у моря стирает

бедняжка.

¹⁰⁵⁹В плену, служа Кудруне, красавица жила,

И тоже королевной та пленница была.

Ее судьба Кудруны всех больше удручала,

Когда глядели девы, как дочь государя' стирала.

¹⁰⁶⁰ И верная подруга возвысила свой глас,

Сказала Хильдебурга: «Услышь, о боже, нас!

Всех, кто увез Кудруну, пусть небо покарает,

Владетельная дама сама их одежду стирает».

¹⁰⁶¹Герлинда, слыша это, распорядилась зло:

«Не хочешь, чтоб Кудруна трудилась тяжело,

Так за свою хозяйку сама ты поработай».

Сказала Хильдебурга: «Я сделаю это с охотой.

¹⁰⁶²Прошу вас богом, деву одну не оставлять,

Ведь королевской крови ее отец и мать.

И мой отец был князем, но я стирать сумею.

Чтоб ни было, позвольте мне службу нести вместе с нею.

¹⁰⁵³Мне жаль ее, хоть тяжко и мне свой крест нести.

Господнем изволеньем жила она в чести,

И предки ее были всех королей богаче.

Служить ей здесь негоже, и я помогу ей тем паче».

¹⁰⁶⁴Рекла Герлинда злая: «Но будешь ты страдать

И по снегу босая зимой пойдешь стирать,

Когда бушует ветер, и будет так хотеться

В натопленной светлице у печки с подругами греться».

¹⁰⁶⁵С трудом дождалась дева, пока закат настал,

Тот вечер утешенье Кудруне даровал.

Пришла к ней Хильдебурга, и обе королевны

Свою тоску и горе друг другу излили душевно.

¹⁰⁶⁶Рыдая, Хильдебурга. промолвила тогда:

«Печалит несказанно меня твоя беда.

Я милость у чертовки сегодня испросила.

Она стирать одежду мне вместе с тобой разрешила».

¹⁰⁶⁷Бедняжка отвечала: «Воздай тебе Христос

За то, что пролила ты со много столько слез.

Коль мы стирать на море вдвоем с тобою станем,

Так скрасим наше горе и, верно, душою воспрянем».

¹⁰⁶⁵ И было Хильдебурге стирать разрешено

С несчастной, чью отраду похитили давно

И радостей лишили. А стирки полонянкам

Давали много больше, чем всем королевским служанкам.

¹⁰⁶⁹Когда у прочих пленниц, случалось, был досуг,

Кудруна с Хнльдебургой не покладали рук,

И плакали слезами подруги, их жалея,

Хоть и трудились сами, да так, что нельзя тяжелее.

¹⁰⁷⁰И мука эта длилась – здесь измышленья нет! —

Стирать им приходилось шесть с половиной лет,

На море мыть одежды всей княжеской дружине.

Без проблеска надежды им тяжко жилось на чужбине.