Лезвие на воде (СИ)

Часть 27. Эйрин

Эйрин

Едва мы пересекаем ворота поместья, к нам подбегает слуга и сообщает о пробуждении Хиларии. Соскочив с коня, я несусь по коридорам, пролетаю лестницу и залетаю в комнату, настежь распахивая двери.

— Эйрин! Наконец-то…

Что она дальше хочет мне сказать, я слышу плохо, потому что стискиваю ее в своих крепких объятиях.

— Как ты? — силком заставляю себя выпустить Хиларию из объятий и вижу ее уставшие, но счастливые глаза.

Серые.

— Я чувствую себя хорошо. Правда слабость ужасная. Не то что встать с кровати не в состоянии, не могу даже долго руку держать в поднятом состоянии.

— Это нормально. Поправишься.

— Кто бы подумал… — речь Хиларии прерывает раздирающий кашель, от которого она содрогается всем телом. — Что я все все-таки пройду через процедуру лишения сил и выживу.

— Тебя бы никто не отпустил бы так легко! — вставляет Оберон, нервно дернувшись на стуле.

Он явно прикимарил и наш разговор его потревожил.

— Тебе нужно нормально поспать…

— Успею!

Тяжело вздохнув, смирившись с упрямством Оберона, Хилария снова обращает свой сияющий взгляд на меня.

— Сильно выделяются, да? — Хилария смущенно касается своего лица. — Так непривычно смотреть в зеркало. Мне кажется, что мне не идет серый цвет глаз. — произносит, совсем тихо, косо посматривая на Оберона.

— Не говори глупости. В последнее время это мой самый любимы цвет глаз.

Хилария тихо смеется в ответ, но затем взгляд ее становится тревожным.

— Как прошел совет? Я так волновалась, что тебя арестуют…

— Да рядом Данте был. Кто бы ее тронул… — тихо вклиниваясь в наш разговор, бурчит Оберон, поудобнее располагаясь в кресле.

Стоит упомянуть Данте, как он появляется в комнате.

— Хилария, рад видеть, что ты идешь на поправку.

— Благодарю, Властитель.

— Дома можешь обращаться ко мне Данте.

Хилария на миг замолкает и ее уши, щеки краснеют. Не знай я ее, подумала бы, что такая реакция на слова Данте о позволении обращаться к нему по имени, но я знаю, что она так реагирует на другое. Он назвал свое поместье ее домом.

— Спасибо, Данте. — Хилария бросает смущенный взгляд на Оберона, но тот продолжает дремать. — Так что там с советом?

— Властители Долин склонны к принятию предложения о подписании мирного договора.

— Я даже больше скажу. Они его примут. Все зависит от реакции народа и только. Я уже отправил людей с подтверждающими документами объявить эту новость во всех уголках Восточной Долины. Посмотрим кто будет недоволен. — на лице Данте замирает самоуверенная ухмылка, а в глазах пляшут торжествующие огоньки.

Я не видела его таким еще ни разу.

— Что-то я сомневаюсь в Властителе Севера…

— Ну и напрасно.

— Она довольно жестко меня допрашивала.

— Зато как она вела собрание. Властитель Юга довольно неординарная личность, с ним очень сложно найти общий язык и договориться, но он боится выглядеть дураком, поэтому видя, что остальные Властители твердо уверены в своем решении, он не станет в открытую протестовать.

***

На следующий день я отправляюсь домой и передаю ответ Властителей Тюрину, отмечая, что большую роль в убеждении сыграли именно Властитель Запада и Властитель Востока. Пусть знает кому обязан.

Властителя Севера упоминаю как девушку хваткую и советую быть с ней осторожней, а о Властителе Юга лишь то, что он следует мнению большинства, но сильно с ним сближаться также не стоит.

Весь вечер провожу в компании родителей, которые гостят в резиденции Тюрина, пока не станет точно известно решение Властителей, а затем мы все вместе вернемся в наше поместье.

— Мне так жаль Эйрин, что тебе одной пришлось все это пережить. — в очередной раз мама просит меня подробно рассказать, как я жила все эти годы, надеясь видимо услышать что-то, что я ей еще не рассказывала, и в очередной раз, пуская слезу, гладит меня по голове.

— Мам, не надо плакать. Я здесь, рядом с вами. Больше нам ничего не угрожает. Мы восстановим наш дом и все будет как прежде. Я не представляю, как вы сидели в темницы все эти годы.

— Мы сидели все вместе. Успели миллион раз поссориться, выговорить друг другу всякого и столько же раз помериться. — тихо смеясь, отвечает отец.

— Голодом нас не морили. Предлагали даже пару раз выпустить, но для этого нужно было присягнуть на верность Агирику как новому Властителю Стихий. Принести такие клятвы мы не могли. — жестко произносит мама, я даже ловлю стальные нотки.

Женщина она у меня принципиальная, как и отец. Вот когда их взгляды немного расходятся, то прячься от них хоть в самом отдаленной части поместья все равно услышишь их спор.

***

Вечером следующего дня мы все собираемся у барьера со стороны земель Восточной Долины.

— Уважаемые жители четырех Долин. — голос Властителя Северной Долины разносится над толпой собравшихся. — Вам было объявлено о нашем решении заключить мирный договор со стихийниками! И то, чем обернется для обеих сторон его подписание! Если кто-то из присутствующих против подписания данного договора, то говорите сейчас!

— Как мы сможем узнать, что в случае нарушения договора наказание настигнет не только простого человека, полукровку, но и стихийника? Может это обман? — выкрикивает молодой парень и по толпе разносится одобрительный рокот.

— Властитель Стихий, может, Вы скажете слово?

— Вы ведь знаете историю одного из Властителей Западной Долины и стихийника. Они были друзьями… — начинает Тюрин.

— Да, тогда тоже были небольшие конфликты между людьми и стихийниками, и они подписали этот магический договор, чтобы доказать, что вреда друг другу никогда не причинят. Стихийник был правой рукой и советником Властителя. Но это было так давно. История передавалась из уст в уста, нарастая, взятыми из воздуха, подробностями. Откуда нам знать, что она правдива, и мы не попадем в вашу ловушку?

— Видимо, я должен продемонстрировать действие клятвы.

— Было бы неплохо. — быстро вставляет свое слово Властитель Южной Долины.

— Кто согласится со стороны людей или полукровок подписать договор со мной? — обращается Тюрин к собравшимся.

— Я подпишу. — вперед выходит Данте.

— Тюрин, ты все равно не сможешь пройти сквозь барьер… — говорю тихо, едва сдерживая страх и волнение.

Ситуация накаляется и, если что-то пойдет не так погибнет один из них, а возможно даже оба.

— Смогу, Эйрин. Не забывай, что пусть и дальние, но мы с тобой родственники. Позволь мне защитить свой народ и своего брата.

— Если ты пострадаешь, то не сможешь защитить свой народ должным образом и опозоришь своих предков, поэтому позволь мне представлять тебя в этой демонстрации клятвы. Прошу.

Тюрин долго держит задумчивый взгляд на Данте. Он также неотрывно смотрит в нашу сторону.

— В этом нет нужды, Властитель Восточной Долины. Вы полукровка, если мы хотим проверить действие клятвы, то стоит выбрать представителем человека. Я, Властитель Северной Долины, подпишу с Вами договор, Властитель Стихий.

Как только Властитель Северной Долины и Властитель Стихий подписывают договор, свиток начинает светиться и превращается в золотую пыль, покрывающую их обоих.

— На наших запястьях теперь есть метка, подтверждающая активность клятвы. — Тюрин поднимает руку вверх, демонстрируя золотую метку в виде древнего символа стихийников.

Миранда делает тоже самое.

Я замечаю небольшой кивок Тюрина и Миранды друг другу. Внутри все сжимается от страха и неизвестности. Я, как и все присутствующие, слышала об этой клятве лишь пару раз. Никто не практиковал ее с того давнего времени.

Одновременно Властители достают свой мечи, но стоит им только слегка ранить друг друга как их откидывает в стороны.

Тюрин, пролетев сквозь барьер, падает перед нами, а Миранду отбрасывает в толпу собравшихся.

Плечо Тюрина кровоточит, а от ключицы до подбородка вены набухают и чернеют.

— Властитель…

— Я в норме, — стиснув зубы шипит Тюрин, — Эрин, проверь Миранду, быстро!

Я выбегаю за барьер. Данте и остальные Властители окружают Миранду.

— Что с ней?

— Я в норме, ну хоть не убило! — Миранда натягивает кривую улыбку, пытаясь спрятать невыносимую боль и, принимая помощь Властителя Южной Долины, поднимается на ноги.

На ее теле от ключицы до подбородка набухают и чернеют вены, как у Тюрина.

— Как Властитель Стихий?

— Властитель Северной Долины. — Тюрин снова покидает барьер и приближается к нам едва прихрамывая.

— Властитель Стихий, поздравляю, мы выжили.

— Действительно повод отпраздновать второе день рождение. — Тюрин блекло улыбается и тяжёлый взгляд задерживается на шрамах Миранды. — Мне жаль…

— Мне тоже Властитель Стихий, но предлагаю обсудить это позже. — Миранда освобождается от помощи Властителя Южной Долины и оборачивается к собравшимся. — Что теперь скажите? Есть ли у вас еще вопросы, прошу, говорите.

Жители долин переглядываются, но больше никто ничего не говорит.

— Тогда, сегодня, прямо сейчас мы подписываем мирный договор между стихийниками, людьми и полукровками!

Как только договор подписан, печати поставлены, свиток загорается ярким светом, превращается в пыль и проходит волной по всему материку, отмечая каждого стихийника, полукровку и человека. Властители Долин достают ключи и, активировав их, снимают барьер.

— Барьера больше нет. Мирный договор подписан. Теперь стихийники могут спокойно жить в мире вместе с простыми людьми, а также могут остаться с остальными стихийниками на территории леса Киши, больше никаких арестов. — произносит Данте и его громкий голос разносится над толпой.

— В честь подписания мирного договора через два дня состоится праздник! — объявляет Тюрин.

— У нас получилось — тихо шепчет Данте, не отрывая светящихся глаз от моего лица.

— Получилось. Но не могу в это поверить. — я продолжаю глупо улыбаться, обводя взглядом всех присутствующих.

Вот Тюрин спокойно беседует с другими Властителями, а вот из толпы присутствующих выходят другие стихийники, кто-то выбегает, обнимая вышедших из-за барьера стихийников.

— Брат! — к Тюрину приближается парень невысокого роста, темноволосый, совершенно непохожий на Тюрина.

— Брайан? — Тюрин притягивает к себе юношу и крепко обнимает. — Живой. — тихо шепчет и внимательно осматривает брата.

— Я как услышал, сразу отправился сюда, так боялся опоздать! Снова…

— У тебя получилось, невероятно. Мы надеялись, что хотя бы разрешат собрать всех наших. — мама крепко обнимает меня, ее глаза на мокром месте. — Как же прекрасно, я так счастлива. Не верю, что это случилось.

— Госпожа, Дорген. Рад встречи. — Данте приветствует маму легким поклоном.

— Мама, это Данте Тиге — Властитель Восточной Долины.

— Большая честь познакомиться с Вами, Властитель Востока. Благодарю за помощь, что Вы оказали моей дочери и всем нам!

— Это для меня большая честь познакомиться с Вами, госпожа.

— А где отец? — задаю вопрос, оглядывая присутствующих.

— Он вернулся в поместье… Пребывание в темнице не пошли ему на пользу ты же знаешь, да и вернуться он хотел в домой как можно скорее.

— Мы все восстановим, мам. — касаюсь маминого плеча, стараясь поддержать ее.

— Конечно. — мама касается моей руки, мягко похлопывая. — Твой дядя был бы на седьмом небе от счастья. Его мечта наконец-то смогла осуществиться. Я пойду поприветствую остальных Властителей. Всего доброго, Властитель Тиге.

— Всего доброго, Госпожа Дорген.

— Я… — начинаю разговор после того, как мама отходит подальше.

— Ты уходить, я знаю. Помню, ты мне это уже говорила, поэтому не повторяй. Сейчас предстоит много работы. Нужно проследить за людьми, стихийниками и полукровками после подписания договора, чтобы не было лишних волнений. Надеюсь, праздник пройдет спокойно. За Хиларию не волнуйся, Оберон не отходит от нее.

— Надеюсь… Еще раз спасибо…

— Спасибо в карман не положишь. На словах благодарность я от тебя не принимаю. Обязательно приходи праздник.

***

Как же я давно не была дома!

Сейчас мне грустно видеть полузасохший и заросший сорняками сад, слышать неприятный скрип открывающихся дверей моего дома, но я счастлива, что снова оказалась здесь.

Внутри уже во всю работают слуги, но даже убирая несколько дней подряд у них не получилось пока что полностью избавиться от многолетней пыли и паутины.

По поместью эхом разносится приступ кашля и обернувшись вижу отца, спускающегося со второго этажа, укутанного в теплый халат с чашкой чая в руках.

— Наконец-то вы вернулись, а то я уже начал думать, что вы решили всю работу возложить на мои сильные плечи. — с усмешкой на губах произносит отец, прикрывая рот из-за очередного приступа кашля.

— Дорогой, выйди на улицу. Нечего тебе пока находиться среди пыли! Я говорила, чтобы ты оставался у Тюрина пока не приведем в порядок поместье! — недовольно отчитывает отца мать.

— Неужели ты и правда думала, что я буду отлеживаться в теплой постели после того, как проторчал в темнице и не видел свой дом! — отец, спустившись с лестницы, подходит к нам и целует сначала мать потом меня в лоб. — Добро пожаловать домой, дочка. — ласково произносит отец, поглаживая меня по голове.

***

В течение двух дней я и мама помогаем слугам быстрее привести в порядок поместье. Я начинаю со спальни родителей, чтобы уже сегодня ночью они смогли ночевать в свое комнате и отец не мучился от кашля. С самого детства больше всего из всех комнат в поместье мне нравилась спальня родителей, в которой всегда тепло, уютно и родители каждый вечер читают вместе, сидя у камина.

После комнаты родителей я захожу в свою комнату. У меня в голове сразу всплываю картинки из детства, сквозь слой пыли вижу синий оттенок стен и штор, а сердце сразу сжимается от осознания, что Данте даже комнаты в своем поместье подбирал специально для меня.

***

Через два дня все собираются на праздник. Люди и стихийники сначала недоверчиво косятся друг на друга, но несколько бокалов ароматного вина расслабляет всех и сближает. Уже совсем скоро все вместе кружатся в танце.

Приезжают и Оберон с Хиларией.

— Я выбрала для тебя комнату в поместье. — обнимая Хиларию за плечи, мы проходим среди столов с закусками.

— Эйрин, я останусь в поместье Данте, вместе с Обероном. — немного помедлив, отвечает Хилария и так бы невзначай светит у меня перед самым носом кольцом.

— Поздравляю! — еще крепче обнимаю Хиларию, искренне радуясь за нее.

Я, конечно, знала, что так будет, но не ожидала, что так быстро.

— Ты не против? — смотрит на меня светящимися глазами.

— Как я могу быть против?

— И не будете больше ругаться?

— Все зависит от него. — моментально отвечаю.

— Все зависит от нее. — раздаётся голос Оберона за нашими спинами одновременно с моим, а следом раздается звонкий смех Хиларии.

— Надеюсь я не пропустил все веселье? — наконец-то появляется Данте.

— Ты вовремя Данте. Я только что рассказала Эйрин о нашей с Обероном свадьбе.

— Через три месяца, на границе, ты свидетельница вместе с Данте. — чеканит Оберон. — Хотя я предлагал выбрать в качестве свидетельницы кое-кого другого. — сразу после сказанного Оберон получает локтем под дых от Хиларии.

— Замечательно. Я так за Вас рада… Почему именно на границе?

— Хотим, чтобы все видели, что преград для любви нет. Кем бы вы не были стихийниками, полукровками, перевертышами или пожирателями неважно. Любовь может разбить любые барьеры.

Мне совершенно непривычно слышать такие речи от Оберона, но я вижу то, как он смотрит на Хиларию, так нежно и с такой любовью, что я готова принять его с любыми недостатками, только бы он делал ее счастливой и ее светящийся взгляд никогда не потух. В противном случае его взгляд потухнет в тот же момент.

— Надеюсь, что после нашей свадьбы мы сможем погулять еще на одной. — Хилария заговорщицки бросает взгляд на меня и Данте.

— Я тоже надеюсь на это… — отвечает Данте, не отрывая от меня своих черных глаз.

***

Весь праздник мы веселимся и танцуем.

Я и Данте отдаляемся от шумной толпы глубже в лес и вскоре выходим к небольшому водопаду.

— Это не совсем тот водопад у которого мы впервые встретились, но все же. — сбивчиво произносит Данте и становится на одно колено.

— Выходи за меня! — произносит Данте, протягивая мне кольцо.

Сердце в груди замирает и затем падает куда-то в пятки. Я столько раз представляла этот момент в голове и вот это происходит в реальности.

— Я не могу… Сейчас. — сама не веря в то, что говорю, отвечаю Данте.

— Почему?

— Я уже говорила тебе, мне нужно помочь родителям восстановить поместье.

— Я могу помочь!

— Нет! Мы сделаем это сами. У меня будет хорошее приданое. Я знаю, ты сейчас скажешь, что тебе это не нужно, но это нужно мне.

Если раньше у меня не было ничего, то я была готова смирится с этим и не переживала по этому поводу, но я не могу согласиться сейчас. Мои родители должны как положено проводить меня из дома.

— Хорошо, я подожду, но, когда я встану второй раз на одно колено, то не приму отказа, если надо будет поведу силой под венец.

***

На следующее утро, проверив, что все слуги заняты приведением в порядок поместья, я запрягаю Амрита и отправляюсь в город.

Поместье моей семьи находится недалеко от Судрога, сердца Клана Четырех Стихий. Проезжая сквозь села и добравшись до столицы, я заезжаю на рынок и останавливаюсь в тавернах, чтобы послушать, о чем говорят стихийники, боясь, что могут найтись недовольные объединением с людьми и снятием барьера.

И мои страхи подтверждают разговоры торговцев, о том, что конкуренция на рынке теперь возрастет, и недовольство некоторых жителей тем, что стихийники просто простили людям все их издевательства и теперь, скованные клятвой, вынуждены жить в навязанном мире. Кто-то даже вспоминает добрым словом Агирика. Но большинство рады, что их родные вернулись домой и можно больше не бояться выйти за пределы леса.

На обратном пути проверяю как идет работа на полях по подготовке почвы к посадке нового урожая. Работают на земле в основном стихийники земли и воды. Удостоверившись, что все в порядке, возвращаюсь домой.

Поздним вечером застаю мать и отца в библиотеке. Мама разбирает завалы документов и разбирается с амбарными книгами поместья. Отец проверяет отчеты, присланные со всех Академий Стихий. Через пару дней он поедет к ним с проверкой, чтобы указать на пробелы в отчетах или обнаружить нестыковки отчета с реальной системой и условиями обучения.

— Эйрин, уже вернулась? Как съездила? — отвлекаясь от громадных тетрадей, интересуется мама. — Абелайо, — мама старается отвлечь отца от бумаг, — дочь твоя вернулась, отвлекись на минуту.

— Оу, милая, прости, весь в бумагах, столько дел накопилось за все эти годы…

— Может я могу помочь?

— Милая, ты уже нам хорошо помогаешь, сегодня объехала владения, все хорошо? Были проблемы?

— Все хорошо, люди работают, поля готовятся к посеву.

— Ну вот и отлично.

— Было бы неплохо, если бы ты приняла завтра стихийников. У многих будут вопросы по объединению с людьми.

— Конечно, я приму их.

***

— На каком основании был подписан этот договор? Люди и раньше притесняли нас, а теперь мы бессильны против них! — возмущается один из мужчин, что пришел сегодня на аудиенцию.

Остальные стихийники молча кивают, поддерживая своего знакомого.

— Повторю еще раз, согласно данному договору, теперь ни один стихийник не сможет навредить человеку.

По комнате снова разносится недовольные голоса и мне приходится пару раз ударить по каменному полу посохом, призывая собравшихся к молчанию.

— Также ни один человек больше не сможет причинить вред стихийнику! Властители Долин и Властитель Стихий всем объявили о заключении договора и были готовы выслушать всех недовольных! Где тогда были вы? Почему не выступили против объединения, а высказываете мне все это сейчас? — я обвожу взглядом собравшихся. — В любом случае, решает большинство голосов. Стихийники, люди и полукровки согласились. Договор заключен. Впредь, всякий кто будет жаловаться безосновательно, без предоставления доказательств причинения материального, физического или морального вреда со стороны человека в адрес стихийника и наоборот — будет оштрафован! Все конфликты, возникающие между людьми и стихийниками будут решаться только путем переговоров или суда. Иные способы разбирательств, такие как рукоприкладство — под запретом. Наказание настигнет виновных в тот же момент. Вы все прекрасно видели демонстрацию действия клятвы. Подумайте тысячу раз прежде, чем совершить глупость!

После высказанного мной на совете предложения по введению штрафов, Тюрин назначил меня ответственной по урегулированию конфликтов на территории стихийников. Введение новой системы штрафов было согласовано с Тюрином, а он в свою очередь согласовал с Властителями Долин.

Только после объявления о введении штрафов число возмущающихся поубавилось, но не сильно. Любители попытать ума продолжают записываться на аудиенцию каждую неделю и мне приходится для всех повторять одно и тоже.

Я провожу несколько заседаний по заявлениям стихийников, которые жалуются на продолжение притеснений со стороны людей на территории долин. В основном поступают жалобы на торговцев, которые отказываются продавать товар стихийникам, в основном это происходит в небольших деревнях и селах, в городах таких проблем практически нет.

Я отправляю письма от имени Тюрина Властителям Долин, на территории которых поступают жалобы, а затем направляю людей с тайной проверкой. Я хочу лично отправиться с проверкой по всем заявлениям и заскочить по пути к Данте, но стоит рассмотреть одно дело, как появляется десять новых.

На следующей неделе мне очень долго приходится объяснять женщине о том, что ее жалоба на то, что в школу боевых искусств людей не принимают ее ребенка-стихийника не обоснована, так как ее сын должен обучаться в специализированной боевой школе для стихийников.

— Но мы подписали мирный договор! Мы снова живем бок обок, но при этом мой ребенок не может учиться с простыми людьми? Какой смысл в объединении?

Смотря на эту недовольную женщину, я удивляюсь на сколько можно быть такой глупой, неужели до нее действительно не доходит или она притворяется и просто хочет пощекотать мне нервы?

— Послушайте, каждый стихийник с рождения должен научиться контролировать свою силу, именно для этого существуют наши школы. Представьте какая получится ситуация, если ваш ребенок навредит кому-то из людей? Не забывайте, что действие мирного договора распространяется на всех и наказание не будет разделять несчастный случай и целенаправленное причинение вреда. Плюс о всему попадете на штраф. Это первое и последнее Вам предупреждение.

— А вы меня штрафом не пугайте! Что это вообще за бред!

— Эти правила введены для безопасности обеих сторон. Мы заключили мирный договор, но мы как старшее поколение обязаны исключить вероятность несчастных случаев среди молодого поколения, поэтому прежде, чем работать и жить с людьми нужно научиться контролировать свои силы, чтобы обезопасить себя и окружающих.