Лич, который взрывает воздушные замки

Глава девятнадцатая Полет валькирий

/1 января 2030 года, Праведная Республика, г. Душанбе/

Конференц-зал, в связи с экстренным собранием, был полон мужиков в форме. Даже я, в честь такого внезапного события, оделся как мужик в форме. Что говорить, если даже Захар надел на «голову» платформы камуфляжное кепи — это он то ли в приколы пытается, то ли даёт отсылку на что-то одному ему понятное.

— Здравствуй, жопа, Новый Год… — изрёк я, глядя на интерактивную карту.

Передо мной глобус, над которым висели эти куски камней, в количестве — «дохуя и больше».

— Тысяча двести семнадцать единиц, — сообщил Захар. — За каждым объектом я установил непрерывное наблюдение и уже могу сказать, что их цель — уничтожение всех встречаемых населённых пунктов.

Огромные, блядь, летающие крепости, имеющие диаметр от 1,5 до 15 километров, летают над планетой и херачат по всем городам и селениям из своей крупнокалиберной артиллерии.

— Надо начинать сбивать их, — произнёс я. — Леви, что там с нашими лётчиками?

— Некоторые из них готовы, но большая часть… — заговорил генерал-полковник.

— Ситуация экстраординарная — самым обученным придётся совершать боевые вылеты гораздо раньше, чем мы планировали.

Обстрелы наземной артиллерией не дали ничего — снизу летающие крепости прикрыты непреодолимыми магическими щитами, которые, при попаданиях наших снарядов, не показывают ни признака перегрузки.

Можно было бы сбивать их баллистическими ракетами, но радиус действия у них не глобальный и они, вообще-то, предназначены для поражения неподвижных или малоподвижных целей.

Нам доступен единственный вариант — бомбардировщики.

— Я дам приказ, — ответил Леви.

— Что по гражданской обороне? — обратился я к Илье Бережнову. — Всё, ха-ха, идёт по плану?

Этот бывший власовец, когда-то давно пришедший к стенам будущего Душанбе с армией Ариамена, сначала работал в расчистке завалов, затем стал учителем русского языка для немёртвых солдат. Потребность в обучении русскому языку у нас снизилась, за счёт того, что у нас появились более эффективные учителя — платформы Захара, поэтому Бережнов оказался не у дел.

В итоге я решил, что его навыки не должны пропадать зря — теперь он начальник Гражданской Обороны. Это что-то вроде синекуры, потому что все процессы налажены задолго до него, но его «Маркетинг» косвенно помогает пропагандировать безопасный образ жизни.

— Да, повелитель, — ответил Илья. — Подвергающиеся обстрелу поселения срочно эвакуируются, лагеря для беженцев разворачиваются и скоро будут готовы принять новых жителей. Мы постараемся сохранить как можно больше гражданских.

Цель врага, как я понял, депопуляция. Моя сила, как банально это ни звучит, в народе. Чем больше у меня людей — тем больше у меня солдат. Оружие и техника не стоят ничего, если ими некому будет пользоваться. Командование Протектората прекрасно понимает это, поэтому логичный ход — лишить меня людей.

Уже умирают многие тысячи, в неподконтрольных нам городах. Им никто не в силах помочь, кроме…

Военно-воздушных сил Праведной Армии!

— Леви, можешь устроить мне экскурсию на одном из бомбардировщиков? — спросил я. — Хочу посмотреть на этих хреновины с высоты птичьего полёта.

— Это разумно? — спросил главнокомандующий.

— У меня есть идея получше, — вмешался Захар. — Одноместный бомбардировщик, с моим прямым управлением. Всё будет выглядеть так, будто им управляешь ты.

Достаю смартфон.

— Лужко! Организуй мне съёмочную группу — поедем на аэродром!

/1 января 2030 года, Праведная Республика, г. Душанбе, аэродром/

Выхожу на взлётно-посадочную полосу и триумфальной походкой иду к подготовленному самолёту.

Бомбардировщик РБ-1 «Праведник», оснащённый модулем дистанционного управления, был оснащён корректируемыми бомбами и управляемыми ракетами, а также турельным шестиствольным блоком 30-миллиметровых пушек. Это все доступные двадцать тонн, поэтому он не может взлететь вертикально — придётся взлетать по-самолётному.

Фёкла, самая популярная журналистка национального ТВ, подбежала ко мне, будто бы случайно — надо создать видимость, будто я тут просто иду к бомбардировщику, а съёмочная группа приехала по каким-то другим делам.

Это идиотизм, тех же россиян таким дерьмом не купить, но здесь другая аудитория. Некоторые из телезрителей до сих пор не могут осознать концепцию записи, а кто-то считает, что в телевизоре магически уменьшенные люди живут свои жизни…

— Что у вас? — раздражённо спросил я. — У меня мало времени!

— Господин праведный президент, скажите, а что вы собираетесь делать? — сразу же зачастила Фёкла.

— Я собираюсь разбомбить летающие крепости агрессора, лично, — ответил я, после чего повернулся к камере. — От этого зависит будущее Праведной Республики и я готов пойти на этот риск — я буду лично сбрасывать бомбы на летающие крепости и не остановлюсь до тех пор, пока не удостоверюсь, что проблема решена.

Разворачиваюсь и иду к бомбардировщику.

Большая часть населения уже знает, что такое самолёты, чем опасны бомбардировщики, а также, зачем нужны истребители, поэтому происходящее никому не придётся объяснять.

Поднимаюсь по специальной лесенке и сажусь в кресло пилота. Опускается фонарь кабины, загораются какие-то индикаторы, а затем зажигаются реактивные двигатели.

Технический персонал освобождает взлётно-посадочную полосу, после чего бомбардировщик начинает разгон.

Мне делать ничего не надо, даже кислородную маску не надеваю — на мне только лётный шлем с цифровым интерфейсом в визоре.

Набрав разгон, бомбардировщик оторвался от бетона и я полетел хрен его знает куда.

Особенно громко заревели реактивные двигатели и меня вдавило в довольно-таки удобное кресло.

— Четыре минуты до цели, — сообщил мне Захар. — Рядом летит дрон с камерой, но ты делай вид, будто никого рядом нет и ты всецело занят управлением самолёта.

— Ага, понял, — ответил я. — Уже удалось сбить хоть одну крепость?

— Пока нет, — сообщил Захар. — Но удалось изгнать восемь штук в иной мир — повреждения оказались, по мнению противника, слишком велики.

Чтобы не показаться голословным, он вывел на бортовой монитор высококачественную видеозапись с пылающей летающей крепостью. Замок был наполовину обрушен, орудия опрокинуты, а ещё наблюдались тысячи трупов, лежащих тут и там.

— Основную работу сделали «Праведники», — произнёс Захар. — Но и «Демократам» нашлось занятие — они провели точечный обстрел живой силы.

Ш-1 «Демократ» — это конвертоплан, делающий упор на обстрел наземных целей из турели с четырьмя 45-миллиметровыми пушками в одном блоке. Баллистический вычислитель делает возможной прицельную стрельбу на дистанции до двух километров, что находится вне досягаемости для ручного огнестрельного оружия.

— Мы близко, — предупредил Захар. — Начинаю сброс корректируемых бомб. Смотри на экран.

Я почувствовал, как от самолёта что-то отсоединилось, после чего увидел на экране падение оснащённой камерой бомбы. Некоторое время она летела вместе со своими товарками, но затем заработали рули управления.

Секунд двадцать на экране не было видно ничего, кроме далёкой земли, но затем показалась летающая крепость, чадящая чёрным дымом.

Бомба падала, летающая крепость приближалась, а затем специальный сенсор, встроенный в бомбу, увидел цель — сооружение, подозрительно напоминающее укреплённую казарму. Была внесена корректировка и бомба, после столь продолжительного падения, врезалась в черепичную крышу этого сооружения, после чего трансляция была прекращена.

Всего было сброшено десять тысячекилограммовых бомб, считай, половина всей нагрузки.

Камера модуля наведения навелась на летающую крепость и показала последствия, с маркировкой мест попадания: все выбранные цели были поражены, о чём в генеральный штаб был передан фото- и видеоотчёт.

— Набираю высоту, чтобы начать отрабатывать ракетами, — сообщил мне Захар. — Сейчас будет сильная перегрузка.

Меня вновь вжало в кресло, потому что бомбардировщик резко задрал нос, но вот сильной перегрузки я не почувствовал. Удивительно, но мне было абсолютно нормально.

— Надо бы дополнительно исследовать тебя, — сказал Захар с нотками задумчивости в голосе. — У обычных немёртвых есть повышенная устойчивость к положительным и отрицательным перегрузкам, (1) но даже их можно отключить положительной перегрузкой в 12g, а ты даже ничего не почувствовал.

— Вообще-то, я почувствовал, как мои яйца с силой вдавило в кресло, — пожаловался я. — Надеюсь, с ними всё будет в порядке…

— Сейчас будет отрицательная перегрузка, — предупредил Захар, а самолёт резко опустил нос к земле. — Всё, включаю воздушный тормоз (2) и запускаю ракеты.

Открылся отличный вид на летающую крепость. Внизу никто не суетился, не бегал — по этой крепости уже отрабатывали курсанты ВВС ПА. Скорее всего, обитатели крепости спрятались в самых глубоких подвалах и надеются, что всё это когда-нибудь закончится.

— Попробуем бетонобойное решение, — уведомил меня Захар. — Хочу узнать, получится ли отколоть от этой крепости кусочек на изучение.

Четыре управляемые ракеты, каждая из которых весит по две с половиной тонны и несёт по тонне взрывчатки, метнулись вперёд, а на экране началась трансляция с самой первой из них.

Захар навёл её на край диска, где уже кто-то неудачно уронил бомбу. Вот прямо в воронку эта ракета и залетела.

Я своими глазами пронаблюдал, как ракета углубилась в породу, а затем взорвалась в толще. За нею залетела следующая, и следующая, и следующая. Последовательные взрывы вызвали какие-то непонятные процессы в толще летающего каменного диска, а затем край откололся и полетел к земле.

Видимо, это как-то изменило центровку, поэтому остров медленно накренился где-то градусов на двенадцать. На благословенную землю Мира трёх лун посыпались поломанные стройматериалы, трупы иномирных захватчиков и груды камней.

— Считаю, что для более эффективного уничтожения летающих крепостей нужно использовать более тяжёлые бомбы, — произнёс Захар. — Думаю, придётся переходить на двухтонные решения. Также надо испытать десятитонную противобункерную бомбу — это должно сработать безотказно.

— Хозяин — барин, — пожал я плечами.

— Ты здесь главный, — ответил на это Захар. — Я — просто генеральный спонсор твоего грандиозного предприятия.

— На второй заход? — спросил я.

— Если хочешь, — Захар плавно повернул самолёт на обратный курс. — Можем и повторить.

Быстро долетаем до взлётно-посадочной полосы, где уже обслуживали минимум четыре десятка бомбардировщиков и штурмовиков.

— Слушай, а есть у тебя штурмовик? — спросил я.

— Есть, — ответил Захар. — Но сначала нужно благополучно приземлиться.

Спереди нас летел высокоскоростной дрон-разведчик, который записывал всё происходящее.

«Праведник» плавно приземлился, выпустил парашюты и остановился в назначенном месте — сразу же подъехал спецтранспорт с техническим персоналом.

Выпрыгиваю из кабины и оглядываюсь по сторонам.

— Повелитель! — высунулся из мчащейся к нам машины Лужко. — У вас ведь есть полная запись бомбардировки⁈

— Уже должна быть на твоём компьютере, — ответил я. — Сейчас я попробую себя на штурмовике — запись тоже будет.

— Мне тут мысль пришла! — уведомил меня имиджмейкер. — А что, если сделать игру о праведном президенте⁈ Открытый мир, боевые действия против врагов республики, мирное строительство, а кульминация — война против Протектората⁈

— Отличная мысль! — похвалил я его.

Одна из платформ технического персонала сменила цвет сенсоров на синий.

— Я могу помочь с этим, — сообщил через неё Захар. — Штурмовик будет готов через десять минут.

С его вычислительными мощностями разработать игру — это два пальца об асфальт. Он ведь может не только это!

— Онлайн, — произнёс я. — Онлайн-игра — сотни тысяч пользователей, внутренняя экономика, эвенты и так далее — это же мощнейшая тема!

— Рановато, — ответил на это Захар. — Здесь нет культуры игр, поэтому сейчас актуальнее простенькие однопользовательские игры. Мобильные игры — не в счёт, ведь они не дают такого уровня иммерсивности.

— Ладно, офлайн, — сдался я. — Но в будущем обязательно многопользовательская мочильня ААААААА!!!-класса, с погружением по самые яйца!

— Да! — Володя показал оба больших пальца и замахал ими.

— Я этого не забуду, — заверил я его. — Отличная идея. А теперь — перекур между вылетами.

Иду к курилке, расположенной у автоматической диспетчерской.

— Алло, — поднимаю трубку. — Что там?

— Да так, хотела поговорить о вторжении инопланетян, — сказала мне Карина. — Уже можно начинать беспокоиться?

— Ещё рано, — ответил я ей. — По медицине тебя уже трясёт?

— Пока не трясёт, но уже поступает поток раненых, — вздохнула Карина. — Сегодняшнее рандеву отменяется?

— Видимо, да, — произнёс я. — Но ничего, как разберусь тут, отыграюсь по полной. На все двадцать сантиметров!

— Ха-ха, ладно-ладно, — хохотнула Карина. — Тогда до встречи.

Скуриваю две сигареты и иду к подготовленному штурмовику.

На моём «Демократе» не было блоков неуправляемых ракет, а вместо них размещены кассетные бомбы. Место пилота в двухместной кабине уже было занято платформой Захара, а мне предлагалось забираться на кресло наводчика.

— Готов? — спросил Захар, когда я уселся в эргономичное кресло.

— С самой смерти, — ответил я. — Давай взорвём их всех!

Конвертоплан тоже был перегружен, поэтому снова взлетали по-самолётному. Загудели лопасти и мы начали быстро ускоряющееся движение по полосе.

Отрываемся от бетона и летим в темнеющее небо.

— Я уже начал разработку однопользовательской игры на сорок пять часов прохождения, — сообщил мне Захар. — Тематика — период становления Праведной Республики. Средневековый антураж, латы, холодное оружие и средневековые осады — должно получиться интересно.

— Открытый мир? — спросил я.

— Пролог будет линейным, — ответил на это искусственный интеллект. — Повествование будет начато с твоего пробуждения в склепе на Стоянке. Оборотни, персы, первые поселенцы — вот тут-то и начнётся открытый мир с элементами военно-экономической стратегии.

— Блин, я уже сам хочу в это поиграть, — вздохнул я. — Как скоро будет готово?

— Приоритет самый низкий, поэтому жди через девять суток, — сказал Захар. — Так. Ожидаемое время до прибытия в зону боевого столкновения — час тридцать восемь минут. Устраивайся поудобнее.

— А есть какая-нибудь информация об успехах с летающими крепостями? — поинтересовался я. — И можно ли здесь курить?

— Кури, — разрешил Захар. — А об успехах: уже вывели из строя двести тринадцать летающих крепостей. Два десятка я оккупировал силами моих боевых платформ — уже собираем образцы и трофеи. Возможно, удастся найти что-нибудь полезное.

Закуриваю и слышу, как начинает жужжать вентилятор.

— По твоей оценке, скольких они уже убили? — задал я следующий вопрос.

— Сложно сказать, — ответил на это Захар. — Учитывая, что они сносят города практически до фундаментов… Думаю, этот мир уже потерял около девяти-десяти миллионов.

За неполные сутки, выходит.

— Что за пушки? Что за снаряды? Откуда столько снарядов? Что за система наведения орудий? — начал я подробный расспрос.

— Дульнозарядная артиллерия, сферические чугунные бомбы, не знаю, — ответил Захар последовательно. — Система наведения — уже могу сказать, что у них есть некий магический аналог буссоли, а также магический аналог лазерного дальномера. Я уже изучаю добытые образцы, но принципы их работы мне ещё непонятны. Одно ясно — они позволяют быстро и точно наводить орудия на заданную цель, но практическая точность страдает из-за несовершенства орудий.

— То есть, они палят по нам из бронзовых пушек? — удивился я.

— По результатам исследования добытых пушек, могу утверждать, что их бронза превосходит по прочностным характеристикам оружейную сталь середины XIX века, — ответил Захар. — Ещё она, каким-то образом, очень плохо поддаётся нагреву, что делает её идеальной для артиллерии. Нужно узнать способ её изготовления — даже если это магия. Особенно, если это магия.

Значит, они существенно продвинулись в вопросе развития артиллерии. Пусть дульнозарядные, пусть бронзовые, но в доступных им направлениях развития они уже достигли пика. Скорострельность…

— А какого хрена они стреляли так быстро? — спросил я.

— Несложное устройство, подающее готовый выстрел прямо в ствол, — ответил Захар. — Скорее всего, на магическом приводе, но со своей задачей справляется превосходно. Техническая скорострельность, по моей оценке — не менее пятнадцати выстрелов в минуту. И если прибавить к этому очень низкую скорость нагрева металла, то пушка должна быть способна поддерживать такой темп в течение десяти минут, а затем ей потребуется охлаждение. Но они предусмотрели и это — вдоль стволов расположены какие-то магические охлаждающие устройства.

— То есть, они заранее готовили орудия к интенсивной стрельбе, — сделал я вывод.

— Это естественное желание любого военного, — произнёс Захар. — Перед артиллерией летающих крепостей стоит только одна задача — выдать максимальную плотность залпа в течение необходимого времени. Как я понял, они не очень хорошо управляют этими крепостями, поэтому им было бы желательно закончить все дела с городом за один проход.

— Думаю, классические бомбы — это полумеры, — вздохнул я, закуривая вторую сигарету. — Может, пора применять химию?

— Ты даёшь на это своё согласие? — уточнил Захар.

— Только вот не надо вот этого! — возмутился я. — Не получится потом сказать, что ты «просто выполнял приказ»! Я тебе не начальство — моральную ответственность будем делить поровну!

— Я спрашиваю не поэтому, — Захар изобразил усталый вздох. — Я спрашиваю потому, что не хочу услышать потом речи в духе «почему ты меня не отговорил?», если в тебе вдруг проснётся лич-морализатор.

— Да не будет ничего такого, — стряхнул я пепел в какой-то пластиковый пенал, найденный в бардачке. — Я отвечаю за свои действия и даю себе полный отчёт в том, что делаю. Надо избавляться от этих тварей — они уже погубили десять миллионов моих потенциальных избирателей!

— Команда поступила на аэродромы, — сообщил мне Захар. — Через пятнадцать минут вылетят первые бомбардировщики с химическим оружием.

— Как, кстати, себя показывают мои курсанты? — спросил я.

— Приемлемо, — ответил Захар. — Значительно хуже, чем боевые платформы, но для людей — приемлемо. Ошибок минимум, сбито всего семьдесят четыре самолёта — тринадцать из них бомбардировщики. Основные потери несут штурмовики, но это естественно.

Тоже пища для размышлений.

— Я думаю, что в следующий раз они придут со своими самолётами, — произнёс я задумчиво.

— Более чем вероятно, — согласился Захар. — Но они всегда будут отставать. На техническом поле нас не превзойти — это просто невозможно. Хотя с космосом у них уже есть определённые преимущества…

— Это какие? — заинтересовался я.

— Мне приходится поднимать в космос грузы классическим способом — ракетами, а у них уже есть двигатели, позволяющие поднимать летающие замки в стратосферу, — произнёс Захар. — Они, кстати, массово уходят в стратосферу прямо сейчас — не все, но многие. Вероятно, это значит, что у них есть какая-то нерегистрируемая связь между крепостями. До стратосферы твоя авиация не дотянет, но оттуда очень неэффективно обстреливать города.

— Можно с этим что-то сделать? — спросил я.

— Разумеется, можно, — подтвердил Захар. — Но нужно время на изготовление стратосферных бомбардировщиков. Я и не предполагал, что они окажутся способны на такое, поэтому не предусмотрел все возможные варианты. В течение суток с конвейера сойдёт первый стратосферный бомбардировщик.

— А наземные операции они предпринимают? — задал я ещё один вопрос.

— Нет, — ответил искусственный интеллект. — Их целью было снижение глобальной популяции и уничтожение городов. Они выработали надёжное решение, полагая, что у тебя не найдётся средств противодействия. При таких исходных данных наземные операции не нужны. Хотя надо иметь в виду, что с падающих летающих крепостей скидывали спасательные шлюпки с экипажами.

Сижу в кресле, курю, копаюсь в телефоне — на штурмовике лететь гораздо дольше, чем на сверхзвуковом истребителе. «Праведник» разгоняется до 2 Махов на высоте десять тысяч метров, а штурмовик летит прямо существенно медленнее.

Так, это, судя по всему, фема Анатолик — мы летели на юг около часа тридцати минут со скоростью под семьсот километров в час. Должно быть что-то около тысячи пятидесяти километров. На таком расстоянии строго на юг только фема Анатолик.

Стратиг Мануил I Блистательный — очень интересный дядечка, который присылал мне послов с щедрыми дарами и заверениями в максимальном расположении. Я собирался оставить его на десерт — захватить одним из последних. Не судьба…

— Четыре летающих крепости, — предупредил Захар. — Здесь они пытаются обеспечить коллективную оборону и им даже кажется, что у них получается. Но единственная причина, почему они до сих пор целы — наличие поблизости более перспективных целей. И сейчас пришло их время.

— А как они обороняются? — поинтересовался я.

— Магами стихий, — ответил на это Захар. — Управление воздушными потоками малоэффективно против реактивной авиации, но зато помогает против конвертопланов. Ещё они применяют нечто вроде управляемых молний — любопытное решение с выстреливанием в сторону самолётов стальных проводов. Не очень эффективно, но есть прецеденты успешных попаданий. Если они сумеют развить эту технологию…

Приближаемся к квартету из летающих крепостей. Они сгруппировались на дистанции не менее пятисот метров друг от друга и даже навели между летающими дисками мосты. Одна из летающих крепостей сильно повреждена — видимо, это эвакуация экипажа.

— Сейчас мы пройдём над тем скоплением живой силы и сбросим кассетные бомбы, — проанонсировал Захар свои действия. — Поработай из пушек, если хочешь.

Берусь за джойстик и активирую турель, установленную под днищем корпуса. Аппаратура доложила о готовности стрелять, а на лобовом стекле кабины появился маркер баллистического вычислителя. Куда наведено — туда и упадут снаряды.

— Можешь начинать, — сказал Захар.

Все эти существа внизу засуетились и забегали. Аккуратно нажимаю на кнопку стрельбы, и пушки выстреливают около двенадцати снарядов.

Снаряды взрываются в толпе у одного из мостов — причём делают это зрелищно. Какого-то минотавра разорвало пополам, а два существа, похожие на насекомых, вообще разорвались в клочья.

— Бомбы сброшены.

На моём экране услужливо появилась трансляция с задней камеры. Кассетные бомбы разбросали суббоеприпасы, которые создали длинную и широкую волну взрывов, в которой погибли сотни.

— Теперь перейдём непосредственно к замку, — сказал Захар. — Переключайся на бронебойные и начинай последовательно обрабатывать этажи. Через восемь минут сюда прилетит первый бомбардировщик с химическим оружием, поэтому поторопись.

В нас пытались попасть молниями, но безуспешно, так как Захар активно маневрировал.

Я же переключил питание на бронебойную ленту и открыл огонь по окнам замка.

Протекторат сильно пожалеет о том, что опять сунулся ко мне.

— Вы не готовы, ха-ха-ха!!! — заорал я и зажал кнопку огня.

Примечания:

1 — О сортах перегрузки — это силы, которые действуют на самолет и его пассажиров или груз во время полета, превышая силу тяжести. Положительная перегрузка — это когда сила направлена от головы к ногам — кровь стремится к нижней части тела, что может вызвать потемнение в глазах или даже потерю сознания, если перегрузка достигла экстремального уровня. Отрицательная перегрузка — это когда сила направлена от ног к голове, например, при быстром пикировании — кровь приливает к голове, поэтому может возникать покраснение в глазах, так называемый «bloodvision». Измеряются перегрузки в «g», то есть «gravity». При положительных перегрузках очень высок риск отрубиться, а при отрицательных такого, обычно, не происходит. Если, всё же, происходит, то там уже пиздец, ничего не поделаешь и самолёт не спасёшь — просто так настолько мощные отрицательные перегрузки не возникают. Обычный, ни к чему не подготовленный, человек, начинает терять сознание при 4−6g положительной перегрузки, а профессиональный военный лётчик, в том числе благодаря специальным тренировкам и противоперегрузочному костюму, способен выдержать кратковременное воздействие до 9g.

2 — Воздушный тормоз — также известен как аэродинамический тормоз — это устройство или механизм на летательных аппаратах, используемое для уменьшения скорости или улучшения контроля стабильности в полёте. Способов реализации дохрена, дизайнов воздушных тормозов много, но принцип действия у них один — увеличение лобового сопротивления летательного аппарата. Бывает, что ставят спойлеры, выдвигающиеся по мере надобности, бывает, что ставят выдвигающиеся щитки, как на Су-30, а бывает, что оборудуют летательный аппарат тормозным парашютом. Но чаще бывает, что ставят всё это вместе, чтобы наверняка.