Лихой и Мышка

Глава 15

Лихой не хотел пугать жену раньше времени, ни к чему ей знать, где он был, почему отсутствовал. Ему-то ясно стало, что похищение необратимо усложнило им жизнь. Пусть Мышка хоть немного поживет беспечной и счастливой. А он пока решит, как врагов отвадить от усадьбы.

— Теперь всегда тебя ай ждет, медовая моя Медея. А ты как думала?

— Никак, — хитрить Мышка пока не научилась.

— Знаешь, имя Меда, тебе больше подходит.

— Меда?

— Сокращенно медовая Медея. Здорово придумал? Ну, привыкай пока, — Лихой любовался нежным, чуть сонным личиком, растрепанными волосами и припухшими губами. Он постарался, чтобы Мышка так выглядела. Целовал без устали.

— Медда — Мышка произнесла, растягивая слоги, словно пробуя свое новое имя на языке.

— Пусть Медда. Мягче получилось. Скажи, ты не слышала такое имя Вурлик?

— Нет, — явное огорчение проявилось на лице Мышки, ей хотелось все знать, что требуется Лихому. — А он кто?

— Если бы я знал. Старик, власть имеет. А нам бы не помешало заручиться поддержкой властей. Ты никому не говори это имя, хорошо? И то, о чем я буду тебя спрашивать, тоже не говори.

— Не скажу.

— Бронзовые бляхи на груди кто носит? Видела хоть раз?

— Видела. Тот военный, что меня в приют отнес, у него была. И потом, на рынке, я видела.

— У Аверуса была бляха?

— Нет, — замотала головой Мышка. — У него было кольцо с волчьей пастью. Оно меня укусило. И Аверус понял, кто я. Глазки у волка стали черными. А у Димитры — белыми.

— Вот как. Значит, мы с тобой одной крови, Медда. Волки у нас с черными глазами. Судьба.

— Одной крови, — с удовольствием повторила Мышка и погладила Лихого по груди. Ее муж сильный. И телом красивый, и душой. Добрее никого Мышка не встречала.

— Уппс, — перехватил руку Мышки Лихой, поцеловал ладошку. — Не продолжай, медовая моя, умоляю. Если заведусь, до вечера из спальни не выпущу, а нас дела ждут. Смотри, что разбойники наши творят. Рюкзак дербанят.

— Рюкзак, — Мышке нравилось повторять за мужем незнакомые слова.

Котенок и щенок добрались до рюкзака, корябали его лапами и хватали зубами, пытаясь открыть. Мышка весело рассмеялась. Как удивительно изменилась ее жизнь. Она чувствовала себя свободной птицей, которая сможет все. Наверно, из-за срезанного браслета так легко. Но главное, конечно, Лихой. Он ничего не боялся и любил ее так, что Мышка забыла, что она никто, просто тень, облачко на небе. Ее познания о том, как все происходит под одеялом между мужчиной и женщиной, базировались на подслушанных разговорах на кухне.

Служанка и кухарки фыркали на своих мужиков, обижались, кричали и прилюдно позорили. А Мышка радовалась, что у нее все произошло иначе. Не придется ей фыркать на Лихого. Другая у нее жизнь. И одежда, какой никто не видывал. На серый костюм с яркими синими и розовыми полосками на плечах, рукавах и штанинах, который Лихой из рюкзака достал, Мышка всплеснула руками. Разве женщины носят такое? И белые ботинки на шнурках? Лихой отмел все ее возражения, помог надеть штаны и куртку. Красавица у него жена.

Возник у Лихого план, пока любовался на Мышку. Во-первых, кто-то наверняка так удивится, что сразу доложит сообщникам, как одета Мышка. Те среагируют, придут проверить. И Лихой поймет, кто и что замыслил против него. Во-вторых, они с Мышкой отправятся пройтись по усадьбе. И опять же, соглядатай захочет обязательно пойти с ними. В-третьих, владелец бронзовой бляхи прогадал с памятью Лихого, не смог стереть, все Лихой отлично запомнил. Слабак против Лихого оказался.

На столе в кухне так и лежали все знаки, а хозяева этих знаков сидели как галчата вокруг стола и поглядывали на Майю, которая орудовала у печки, варила новую кашу. Лихой даже подумал, что спать никто из жильцов не уходил. Мышка произвела фурор. Все вскочили и ходили хороводами вокруг Мышки, цокая и почесывая затылки, включая детишек. Не удался первый пункт плана. И второй пункт тоже провалился, гулять по усадьбе после завтрака захотели все, без исключения. Зосима предложил время не терять, всех сразу по местам расставить. Кому конюшня, кому парк и сад, кому дом.

Инициативы Зосимы Лихого устраивали, пусть командует и всех по местам расставляет. Собирался Лихой все с Мышкой вдвоем делать, усадьбу поднимать по кусочкам, но раз повезло с персоналом, то он займется своей родовой историей. Неожиданно вышло, что интересен он местным товарищам, а почему, непонятно. Да еще свару организовал своим появлением. Загадок много, но то, что кольцо его защитит, очень даже хорошо. Потому что все не так просто, как Лихому казалось в начале. Аверуса он не особо опасался, нашлись недоброжелатели посерьезнее. А самое важное — дед. Вурлик. Как бы ему весточку подать.

— Как спалось, уважаемый? Как устроились? — придержал Зосиму Лихой. Была надежда, что узнает побольше о жильцах, но Зосима лишь пожал плечами. — Ты обещал о нас с Меддой сообщить в управу.

— Не к спеху.

— К спеху. Я хочу, чтобы все по правилам было. Чтобы Медея мне стала законной женой, а я ей — законным мужем. Я бы с тобой сходил. Хоть сейчас пойдем.

— Тебе нельзя со мной.

— Почему нельзя? — сразу появились у Лихого подозрения. С чего бы Зосиме не выпускать его из усадьбы.

— Пусть волосы отрастут у тебя сначала.

— Дались вам мои волосы.

— Если не терпится тебе, то схожу. А ты здесь оставайся.

— Странно, что присутствие вступающих в брак не требуется, — настаивал на своем Лихой.

— Медея дитя малое, ты не хозяин, случайные люди. Зачем вам показываться? Налетят дознаватели. И кончилась наша спокойная жизнь.

— Что за дознаватели?

— За порядком смотрят. Ты вон свои законы и в мелочах показываешь, — Зосима кивнул на Мышку. — Не понравится это.

— Мне решать, как моя жена будет одеваться.

— Своевольный ты.

— Такой уж уродился. Зачем ты меня заставил кольцо надеть?

— Проверить надобно было.

— Проверил? И что теперь?

— Теперь сиди в усадьбе, — буркнул Зосима и замолчал, потому что они подошли к остальным.

— Сижу, — задумчиво проговорил Лихой, так и не выяснив, на чьей стороне Зосима. За него или против. Увертлив старик, не ухватишь. Может, защищает, а может и наоборот. — Пока пусть так. Сделаю, что надо.

Мышка оглянулась, почувствовала перемену в Лихом и приняла на свой счет. Она все-таки неправильно вела себя ночью? Или утром? Почему Лихой вдруг стал таким серьезным и озабоченным? Что им угрожает? Ведь все хорошо. Муж Майи оказался садовником. С ходу включился в обсуждение, как им сад обиходить. Горячился, бегал между кустами, даже землю рыл прямо руками, проверяя корни. И отгонял детей, которые вздумали играть в прятки в саду. А еще очень обрадовался, когда Мышка рассказала про клумбу. Сложность возникла с семенами. Вскопать-то можно, а потом?

— Совсем забыл, — хлопнул себя Лихой по лбу. — Сейчас сюрприз будет. Пойдем-ка со мной Медда. А вы здесь ждите. Рвите пока сорняки.

— Ты сердишься? — едва они отошли подальше, спросила Мышка. — На меня?

— Нет, моя милая. На тебя я любуюсь.

— Ты хмурился.

— Только не подумай, что ты виновата. Ты самое лучшее, что случилось со мной в жизни. Точно тебе говорю. Любого спроси, все скажут, что Лихой в таком деле врать не будет. Чего смеешься?

— Кого мне спросить? Белоуха или Белобрюха?

— Вот же, — Лихой хохотнул. — Постоянно забываю, что здесь я невидимка. Мужу на слово надо верить.

Для чего ей разноцветные пакетики Мышка сначала не сообразила, а когда Лихой растолковал, тыча пальцем в картинки, расплакалась. Прижимала к груди драгоценные семена, а слезы катились по щекам. Лихой, и правда, о ней думал, когда был далеко. Добыл, притащил самое нужное. Словам, которые Лихой говорил, Мышка верила, только ведь поступки важнее слов. Слова София и Тилемах тоже говорили, хвастались Мышкой на людях, что взяли сироту и заботятся, а на деле никто из них о ней и не вспоминал. Лихой присел перед Мышкой на корточки, не мешал плакать, ждал, пока сама успокоится.

— Послушай, Медда. Я тебя кое о чем попрошу. Сделаешь? По-тихому.

— Сделаю, — с готовностью закивала Мышка. Не было такой просьбы, на которую Мышка не согласилась бы ради Лихого. Он ее муж. От браслета освободил. Нарядил необычно. Никогда Мышка такой одежды не видела. Ни у кого нет, а у нее есть. Слова ласковые говорит.

— Ты вернешься сейчас к народу. Начнете там грядки копать…

— Клумбы.

— Клумбы тоже. Семенами заниматься. Сажать, поливать.

— А ты?

— А я с Домовякой потолкую. Покажу ему, что и как на кухне изладить.

— Я могу помочь.

— Поможешь. Потом. Сейчас важно, чтобы ты с пришельцами, ну с этими, жильцами, занималась. Хорошо? Чтобы никто не увиливал. Постарайся, моя красавица. Чтобы никто нам с Домовякой не помешал.

— Ты пойдешь за ворота? — сразу догадалась Мышка, что про Домовяку Лихой сказал для отвода глаз.

— Ох, и умная ты у меня. Попроси ворота выпустить, а потом впустить меня.

— Попрошу, — Мышка беспокоилась за мужа, но, с другой стороны, понимала, что Лихой заботится об их безопасности. — Только ты недолго.

— Я недолго, — успокоил Лихой Мышку. Как он с девчонкой нянчится, самому удивительно.

На кухню Лихой все же зашел, когда отправил Мышку заниматься садом. Разложил картинки с идеальным, на взгляд Лихого, устройством важного места. Пожелания высказал. Пусть Домовяка почешет репку. И на размеры кухни не скупится, едоков-то прибавилось. Короткими перебежками Лихой домчался до ворот. Кажется, пока его не хватились. Четкого плана у Лихого не было. Руководствовался лишь подслушанными сведениями, что вне усадьбы его почуют, а в столице еще и узнают. Торчать на дороге не стоило, поэтому Лихой укрылся в лесу.

Не залезть ли ему на дерево? Все будет видно, а его не заметят. Решение придумалось правильное. Пригодились спортивные навыки и детские игры в индейцев. Подходящий дуб нашелся. С помощью ремня до первых веток Лихой подтянулся. Добрался до удобной развилки. Густой листвы еще не наросло, но Лихой надеялся, что никто его искать на дереве не станет. Дом в усадьбе огромный, всегда можно сказать, что бродил по комнатам. Если Зосима секретничает, то и Лихой не обязан с открытым забралом ходить.

На все запреты с самого детства Дениска Волков отвечал только одним — нарушал запреты. СемПет это понимал, не запрещал ничего, старался убеждать и мягко направлять. Зосима не понимал. Долго ждать не пришлось, из ворот вышли двое. Зосима и малыш Майи. Направились в деревню, где жил Аверус. Зосима все-таки озаботился просьбой Лихого, потопал сообщать о новой семье. А может Лихой ошибается. Обычная прогулка, чтобы развлечься, показать парнишке что-нибудь интересное. Поколебавшись, Лихой слез с дерева и отправился за стариком.

Двигался быстрее, чем старик с мальцом, напрямик по лесу. Дожидался в кустах, пока парочка до него дойдет. Странно было таиться, несколько раз собирался выйти, показаться, но интуиция верещала и Лихой отступал в лес. В деревне Лихой едва не попался. Заторопился, завернул за угол, чтобы не потерять Зосиму, и резко сдал назад. На крыльце кирпичного дома сидел только парнишка, видимо, Зосима уже зашел в управу. Лихой не мог понять, что его насторожило, вглядывался, прячась за забором. Можно было показаться, соврать, что насчет продуктов хлопочет, но интуиция опять удержала в засаде.

Парнишка привалился спиной к перилам, закинул ногу на ногу, насвистывал. Не по возрасту ему было. И сидеть в такой позе дети не любят, и свистел мелодично. За дурака Зосима Лихого держит? Или сам ничего не подозревает? Испытывать судьбу на прочность Лихой не стал. Времени вне усадьбы он провел достаточно. Должны его почуять, кому положено. А к парню он приглядится.