Лихой и Мышка

Глава 17

Странные слова старика удивили Лихого, а Мышку огорчили. Она восприняла их как приговор. Как требование немедленной разлуки с мужем. И попятилась от злого старика. Зачем Лихой его впустил? Неужели даже немного счастья Мышке не положено? По привычке Мышка мысленно кинулась за защитой к Домовяке. Едва старик шагнул на крыльцо, как перед ним резко захлопнулась входная дверь. С громким стуком. Такого еще не бывало и Лихой вопросительно глянул на Мышку. Поджатые губы и обиженный взгляд все объяснили.

Мышка не желала видеть в своем доме противников ее семейного счастья. Дед, считай, в душу ей плюнул. Детдомовские девчонки за такие дела могли запросто в ухо врезать, а Мышка из другой породы. Домовые феи кулаками не машут. Раз и дверь чуть по носу не стукнула невежливого гостя. Придется сглаживать углы, хотя привык Лихой к другому, заострять, а не сглаживать. Поведение деда удивляло. Заявился быстро, спасибо. Но советов Лихой ни у кого спрашивать не собирается.

— Он пошутил, Медда, — Лихой легко сжал ладошку жены. — Просто не знал про меня и тебя.

— Пошутил? — недоверчиво переспросила Мышка, косясь на старика. Старик стоял спокойно, но угрозу, исходящую от него Мышка чувствовала. И палец заныл, на который Аверус надевал кусачее кольцо.

— Поговорим на улице. С тобой, — старик ткнул узловатым пальцем в Лихого.

— Иди в дом, Медда. Мы потолкуем с дедом. Я скоро. Не беспокойся.

— Лихой! — испугалась Мышка. — Он хочет тебя забрать из усадьбы.

— Важно то, что хочу я. И ты. Понимаешь? Как мы с тобой решим, так и будет.

— Так и будет, — немного успокоилась Мышка.

Когда Лихой со стариком отошли от дома к конюшне, дверь открылась сама, впустив всех домочадцев. В доме Мышка уже привыкла быть хозяйкой, здесь ей не было страшно, даже когда она одна ночевала, она не боялась. Но сейчас ощущения возникли другие. Не могло ведь быть внутри дома ветрено, а было. Мышка даже палец послюнявила и подняла вверх. Точно, ветер гулял по комнатам. Хотя откуда, окна все закрыты. Или нет? Мышка побежала в знакомую детскую. Окно не открывали, только в комнате опять кто-то навел свой порядок. Куклы валялись на полу, а покрывало смялось.

— Берта, — все-таки позвала вполголоса Мышка. — Пришел страшный старик. Что мне делать?

— Спрячь, — прошелестело в ответ. И эхом отлетело от стен. — Спрячь, спрячь.

— Что спрятать? — Мышка завертела головой, может ей просто послышалось? Никого же нет. И звуки как из подвала. — Что? Скажи, Берта.

— Себя. Себя. Себя.

— Меня? — Мышка села на кровать в недоумении. — Где мне спрятаться? Зачем? Лихой меня защитит, — она может спрятаться, дом большой, они и половины не проверили, только хозяева не должны прятаться от гостей.

— Здесь. Здесь. Здесь, — пол под ногами дрогнул.

— Нет, я не буду прятаться, — отказалась Мышка. Ведь тогда она не узнает, что старик задумал. А если он причинит вред Лихому? Нет, Мышка не бросит мужа. Он бы ее не бросил.

— Зря. Зря. Зря, — шелестело Мышке в спину, когда она выходила из детской.

Кто с ней разговаривал? Мышка не могла понять. Голоса и не было слышно, лишь неясный шепот. Могло ведь и показаться. Она испугалась старика, вот ей и померещилось. Мышка выбежала на балкон, может, Лихой уже вернулся? Но они стояли у конюшни, Лихой и старик. Мышка разглядывала и убеждалась все больше, что Лихой этому старику точно родственник. Со стороны отлично было видно, как они одинаково жестикулируют, щурятся, вытягивают руку с кольцом. И даже то, что у Лихого сломан нос, делало его похожим на старика. Наверняка в молодости старик тоже был драчуном.

О чем они говорили, конечно, не услышишь, а Мышка хотела бы знать. Если бы Берта вдруг появилась, Мышка тоже бы не стала ни с кем ей делиться. Вот и этот старик собирался заграбастать Лихого себе. Как в детстве, когда Димитра отбирала у Мышки куклы и красивые камешки. Мышка хмурила лоб и пыталась придумать, как ей поступить. У них было так много планов. Перестроить дом, чтобы стал удобным. Сад, парк, озеро, все требовало внимания и усердных рук. И вот теперь Мышка всем своим существом чувствовала, что планам не суждено сбыться.

В крушении планов виноват этот старик. Прямо сейчас он предлагает Лихому другое будущее. Не клумбы и грядки, а что-то недоступное Мышке. Опасное и злое. Лихой поймал взгляд Медды и повернулся к ней лицом. Улыбнулся и помахал рукой, чтобы подбодрить. Он не рассказал ей о похитителях и теперь Медда злилась на его деда. Которого сам же Лихой вызвал на подмогу. Злилась настолько заметно, что дед несколько раз провел рукой по затылку, словно снимая эмоции маленькой Медды.

Собственно, ничего важного Лихой с дедом не обсуждал. Словами, по крайней мере. Но Лихой чувствовал, как по телу одна за другой пробегают волны. Горячая, холодная, ледяная, колючая, мягкая, шершавая. Позвоночник то звенел, как тоненькая струна, то превращался в ствол дерева, то становился обоюдоострым мечом. Руки и ноги немели, Лихой видел их и не ощущал. Неожиданно он весь обрастал черной густой шерстью, не по-настоящему, только в чувствовании, голова вытягивалась в волчью морду, кажется, даже хвост бил по икрам. Все это еще придется осознать. Пока же Лихой помалкивал, впитывая то, что дед хотел передать ему. Силу, властность, волю, магию.

— Я принадлежу Медде, я люблю ее больше жизни, она моя жена, — Лихой специально повторил, потому что волчья лапа сжала сердце, желая выдавить из него все привязанности. — Не делай так.

— Она не пара волку.

— Я открылся тебе не для того, чтобы выслушивать советы по поводу моей женщины.

— Ты дерзок, волчонок. Не по годам.

— Я хочу понять, как тут все устроено, в этом мире, чтобы глупо не попасться, чтобы суметь защитить себя и свою женщину.

— Это слишком маленькая цель для наследника.

— Мне плевать. Я вряд ли буду идеальным наследником. Биться за власть не по мне.

— Ты уже наследник. Или ты берешь власть, или тебя убьют.

— Кто? Кто меня убьет? За что? Просто потому, что я твой внук?

— Ты все узнаешь, Дэн. Скоро.

— Дэн? — Лихого мало кто звал Дэном даже в детдоме. Хотя попытки бывали и Лихой резко их пресекал, считая, что это собачья кличка.

Однажды сцепился со старшеклассником, который, проходя мимо, больно щелкнул его по затылку и заявил, что Дэн ему должен денег. С разворота Дениска вдарил ему ногой, куда уж достал, подпрыгнул и кулаком заехал в скулу. Их разнимали человек пять. Старшеклассник уже через десять минут закрылся руками и вопил как девчонка. Мудрый СемПет отвел тогда Дениску в школу бокса, сразу после драки, как был, со сжатыми кулаками и в порванной рубахе. Недолго Дениску звали Боксер, а после первых побед приклеилась кличка Лихой и заменила имя и фамилию.

Старый Вурлик вообще не мог знать, что он Денис Волков. Но сказал Дэн. Выходит, здесь его звали так же? Волчонок Дэн? Интересное совпадение. Лихой придурковато почесал затылок. Он уже не пацан, не кинется в драку за Дэна. Да и вообще стоит быть похитрее, уточнить, чем славная малышка Медда не понравилась деду. Причем, с первого взгляда не понравилась. Подумаешь, домовая фея. Лихой толком и не понял, за что фея отвечает? Умеет приспособы домашние сооружать? Типа душа, что Медда изладила? Она, получается, как и сам Лихой, своей силы не понимала и что делать с силой не догадывалась.

— Хорошо, — вдруг сказал дед. — За ней будет присмотр. Но ты уедешь со мной.

— Что еще за присмотр? Если ты этих клоунов имеешь в виду… Я им не доверяю. Цветы у них там порасцветали, свечки зажглись. Привели в усадьбу лазутчика. Хотя плюс от его шпионских действий имеется. Меня похитили и я узнал про тебя.

— Кто похитил?

— Откуда мне знать? Спасибо, что память не смогли стереть. Бронзовая бляха была, это успел заметить. Узнать, если увижу, не смогу. Но по голосу пойму. По запаху, — Лихой сам удивился тому, что сказал. По запаху он узнает, ну дела. На обоняние никогда не жаловался, но теперь, после дедовой процедуры, все чувства обострились. Нюх, зрение, слух. — Они боялись, что ты про меня поймешь. Что я сюда попал. Или вернулся. В усадьбе хотели спрятать. А я сделал наперекор. Выскочил из усадьбы. Ты как меня почуял? Через кольцо?

— Через кольцо, — кивнул дед.

— Занятно. Меня, в самом деле, узнали бы? Если бы я появился на людях?

— Узнали бы. Хотя ты выглядишь странно.

— А мои родители? Где они?

— Они погибли.

— Погибли или убиты? А еще родня?

— Ты все узнаешь, — повторил дед. — Не здесь.

— Говори как есть. Зачем ходить кругами. Захочешь меня втемную использовать, я не прощу, — Лихой вспомнил дружка-предателя. — И Медду не тронь.

— Попрощайся с ней, — увидев сжатые кулаки внука, Вурлик добавил. — На время. Здесь тебе оставаться нельзя. Нас всего трое.

— Четверо. Медда не пустит чужаков в усадьбу, — Лихой опять посмотрел на жену. Он хотел бы верить в ее здравомыслие, но Медда такая наивная, совсем крошка.

— Мы уезжаем немедленно, — дед коротко свистнул. Из конюшни вылетел конь, которого Лихой украл у Аверуса.

— Подожди.

— Немедленно, — дед побежал к воротам. — За мной.

Лихой побежал не за дедом, а к балкону, где стояла Медда. Вытянул руки вверх и Медда поняла правильно, прыгнула, не задумавшись. Засмеялась, обняла за мужа шею и поджала ноги. Обрадовалась, что дед уходит. В сердце у Лихого бушевала буря, поведение деда возмущало, только пришло понимание, что прав дед, а не Лихой. Накроют их в усадьбе неведомые враги. А здесь Медда. Надо отвести от нее беду. Придется уйти Лихому. В надежде, что разберется с делами и вернется.

— Медда, — слова застряли в горле, как ей объяснить, чтобы не испугать. — Мне надо съездить кое-куда. Не бойся. Помнишь, я ходил, проверял первых гостей. Вот, проверю. Никому, слышишь, никому не позволяй войти в усадьбу. Кто бы ни был, что бы ни говорил.

— Лихой, — Мышка обиженно скривила губы и Лихой не удержал, поцеловал. Утешая и шепча ласковые слова. Только Мышка не поверила, что Лихой быстро вернется. — Я боюсь за тебя. Старик злой. Он нас разлучает.

— Не бойся, милая. Он ведь мне дед родной. Вреда не причинит. Себя береги. Я вернусь, а у тебя сад красивый. И клумбы.

— И клумбы, — потерянно прошептала Мышка, разжимая руки.

— Там в моем рюкзаке всякое-разное. Покажи Домовяке. Я ему кухню-то показал, но там еще есть интересное.

— Покажу.

— Видишь, я даже не беру ничего с собой. Налегке уезжаю.

— Вижу.

— Ты моя жена. Никогда тебя не разлюблю и не предам.

— Не разлюблю и не предам, — повторила Мышка. Внутренне смиряясь с тем, что владеть чем-то долго ей не позволено.

— Никто тебе не указ, — пытался втолковать Лихой грустной Мышке. — Ты жена наследника. Медея Волкова. Все под тобой. Понятно?

— Да.

Дед уже добежал до ворот и ждал внука. Поцеловав Мышку, Лихой вскочил на коня. Не удивившись, что умеет птицей взлетать в седло и управлять конем без упряжи. Мышка рванулась следом, сожалея, что и подарить-то ей нечего на память мужу. Новая одежда, подаренная Лихим, не связывала движений, Мышка мгновенно оказалась рядом с воротами, сорвала желтый придорожный цветок, поцеловала и протянула мужу. Лихой взял цветок, прижал к сердцу. Не таким он видел будущее с Меддой в своих мечтах, но попав в водоворот, любой вынужден подчиниться воле кругового потока. Лихой подчинился.

— Люблю, Медда, — махнул рукой на прощанье. Кроме Зосимы и двух всадников около усадьбы уже никого не было. Чуть придержав коня, Лихой нагнулся, схватил Зосиму за грудки. — Береги ее. Шкуру спущу, если хоть волосок с головы Медды упадет.

— Не упадет. Буду беречь, — поклялся Зосима, положив ладонь на сердце и склонив седую голову. — Да только от судьбы не уйти.