Лихой и Мышка

Глава 4

Дилижанс ехал быстро и без остановок. Потрясывало и прижимало к спинке жесткого сиденья. Мышка догадалась, что они поднимаются в гору, а потом начали спускаться. Окрестности она знала плохо, никто ее не учил, где какие города и как там живут люди. Из башни можно было разглядеть горы далеко на юге и на востоке. Но куда повез ее Аверус? И зачем столько тайн? Почему даже Мышке Аверус не открыл, как называется местность и усадьба, где ей предстояло жить. Сидел с неприступным видом, показывая, что ее вопросы останутся без ответа.

Мышка бы радовалась, что замуж ее не взяли, если бы не боялась мертвого дома. Замужество она хотя бы представляла как выглядит. Не очень радостно, если судить по Тилемаху и Софии, но понятно. Найдись муж для Мышки, он бы тоже при посторонних показывал, как замечательно живет с женой, а наедине орал и придирался по любому поводу. А из Ореста муж будет гораздо хуже Тилемаха. Можно только пожалеть девушку, которой он достанется. Жалея незнакомую девушку, Мышка забывала, что жалеть нужно ее.

Ближе к вечеру дилижанс остановился в какой-то деревушке. Аверус не разрешил Мышке выйти, подышать и размять ноги. И в окно весь день не позволял смотреть. Словно опасался, что Мышка запомнит дорогу и убежит назад к Тилемаху и Софии. Такого Мышка не стала бы делать. Если они ее продали как ненужную вещь, то ни к чему Мышке искать у них защиты. И поведение Ореста лишило Мышку всяких надежд на то, что ее безопасное, пусть и скучное, житье продолжится. Когда Аверус ушел, Мышка осмелилась выглянуть в окно.

Погода заметно потеплела. Они на юге, значит. На деревьях в палисадниках набухали почки. Пахло свежестью, влажной землей и первыми цветами. Цветы густо росли по обочинам дороги. В детстве Мышка вместе с Бертой плели венки из этих ярко-желтых цветов. Понятно, почему Аверус сказал, что до лета Мышке хватит припасенной еды. Лето в этих краях вот-вот наступит. Не потратится чрезмерно старик на нее. И зимняя одежда тоже не понадобится. Если дом не впустит Мышку, то и на улице она ночью не замерзнет. Найдет в лесу дрова и разведет костер.

— Шевелись, — Аверус вернулся, кинул Мышке темный платок в окно. — Повяжи на голову, чтобы лица не было видно. И выходи. Не копайся, Медея.

— Иду, — Мышка не копалась, просто не сразу сообразила, как повязать платок.

От Аверуса пахло мясными пирогами, наверно, перекусил в местной таверне, а про Мышку и не подумал. Кусочка не принес. Если бы Денис не накормил Мышку ночью, ей пришлось бы совсем голодно. Из-за Аверуса они даже не простились. Денис не должен обидеться на нее, Мышка ведь предупредила его, что за ней придут. Рядом с дилижансом, почти вплотную, стояла скромная карета. Небольшая, на одного человека и запряжена одной лошадью. Сзади к карете была привязана тележка, в которой лежало несколько мешков.

Мышка вздохнула, в одном мешке, наверно, мука, в другом картошка. Можно было не надевать платок, между повозками никто Мышку не увидит. Похоже, что Аверус не верил в успех, не верил, что Мышка справится с порученным делом. Иначе бы подготовился получше. Не прятался. И следил бы за тем, как дом оживает. А Мышке как тогда поверить, что все получится. Какая она домовушка, соврал хитрый Аверус. Мышка слышала разговоры на кухне, что домовушки это из сказок. Ленивые хозяйки придумывают в свое оправдание.

Кусая губы и прижимая к себе узелок с платьем, Мышка готовилась к самому худшему. Может, дикие звери ее съедят. А может, дом ее убьет. Уснет Мышка и не проснется больше никогда. И не хватится ее ни единая живая душа. Как будто не было на свете Мышки. Ни рождалась, ни жила. Тетрадки и той лишилась. Даже привычной робкой надежды не было. А на что надеяться? На то, что смерть будет быстрой от страха, а не медленной от голода? Аверус кусочка пирога пожадничал, как ждать от него доброго отношения.

Аверус закрыл Мышку в карете и самолично сел на козлы. Выждал, когда дилижанс отправился назад, а любопытные жители разошлись по домам, и только после этого хлестнул лошадь. Свидетели Аверусу были не нужны. Никто не должен догадаться, что он задумал. Поэтому сначала Аверус поехал не в направлении усадьбы. Свернул на правильную дорогу лишь после того, как убедился, что их карету не преследуют ни конный, ни пеший. Ехал не торопясь, стемнеет и хорошо. Как далеко пустит карету усадьба, заранее не узнаешь. Месяц назад Аверус смог до развилки доехать верхом и конь встал как вкопанный. Сейчас почти к самой усадьбе подъехали, но рисковать собой Аверус не собирался, остановился.

— Приехали, вылезай! — пока Мышка выбиралась из кареты, Аверус уже отвязал тележку и откатил ее под дерево. — Вот по этой дороге иди. За леском усадьба. Увидишь. Тележка легкая, смазана хорошо, дотолкаешь. Или в кустах где-нибудь припрячь, а утром заберешь. Тут места безлюдные. Не украдут.

— А вы?

— У меня дела важные, государственные. И так много времени с тобой потерял.

— Аверус.

— Ну что тебе еще? Что непонятно?

— Вы сказали про браслет. Как его снять? Сейчас он ведь мне будет мешать, — хоть толику способностей Мышка захотела вернуть.

— Откуда я знаю. Сама сними, если мешает, — Аверус дернул вожжи и развернул карету. — Иди, а то совсем темно станет. На дороге ночевать будешь. Вот, бестолковая.

— Счастливых лет, — пробормотала Мышка, глядя как быстро удаляется карета Аверуса. Не могла понять своих чувств. Вроде бросил ее старик одну на погибель, а стало легче. И страх пропал. — Тосковать не стану.

Тележку, по совету Аверуса, Мышка решила оставить под деревом. Туда же положила свой узелок. Некрасиво вламываться в чужой дом сразу со своими припасами и вещами, как злобная захватчица. Сначала Мышка постарается подружиться с обитателями усадьбы. Может, какие зверушки остались или духи невидимые. Показать надо свои добрые намерения. Хотя какие они добрые, ей предстоит оживлять усадьбу для злого Аверуса. Но ведь целый год она будет жить здесь одна, а у нее точно добрые намерения. Это Мышка и объяснит.

Про мертвые дома шла дурная слава. Хозяева домов исчезали по разным причинам, а их усадьбы отказывались принимать новых жильцов. Даже магам не подчинялись. Вон и Аверусу не удалось самому в дом проникнуть. Иногда Мышке удавалось подслушать, о чем болтают слуги за работой. Обычно это были истории об удачливых горожанах. Кто-то нашел кошелек в лесу с золотыми монетами, а кто-то оказал услугу старому магу и тот в благодарность наколдовал везение. Но рассказывали и страшные истории про брошенные усадьбы.

Как воры забрались в мертвый дом и вышли оттуда без памяти седыми калеками. Как жадные торговцы пытались продавать имущество из мертвых домов и разорились до медяка. Как заблудившийся путник заходил на огонек и навсегда пропадал для своих родных. Но чаще дома просто не позволяли даже приблизиться. Мышка утешала себя тем, что она не воришка и торговать чужим добром не станет. Родных нет, чтобы беспокоиться о ней и рассказывать, что пропала. А от судьбы не уйдешь, укусило ее волчье кольцо и увезли Мышку в лес.

Дорога к усадьбе заросла по обочинам бурьяном. Сколько лет по ней никто не ездил и не ходил? Мышка осторожно ступала и прислушивалась. Солнце уже село за лес, но полная темнота еще не наступила. Птицы притихли, лишь легкий ветерок пробегал по верхушкам деревьев. Интересно, кто все-таки жил раньше в этой усадьбе? И куда делись хозяева? Если Аверус получил эти земли, значит, хозяев нет давно. Хотя, как он мог чужие земли получить? Купил как Мышку на год? За какие заслуги перед троном? Тилемах был главой в управе и то ему никто не дарил новых земель.

Теперь Мышка пеняла себе, что не интересовалась подобными вещами, а полагалась на обещание Софии выдать ее замуж. Муж должен был решать все, как Тилемах. Мужа Мышке не досталось. Самой отвечать придется за себя и усадьбу. С кого Мышке брать пример? С Софии? София вникала в любую мелочь. Управляла слугами и пересчитывала тарелки и простыни. Начать с этого? Пересчитать посуду, белье, окна. Или обойти усадьбу вдоль забора? Аверус говорил про озеро, болото и пашни. Надо посмотреть, что и где находится. Лес Мышка видела, нужно увидеть и горы.

Если в усадьбе есть книги, то уже веселее будет жить. В доме Тилемаха книги были только в кабинете, а кабинет всегда запирался на ключ. Только благодаря своей тетрадке, Мышка помнила буквы и не разучилась писать и читать. Наверно, зря она мечтает о книгах. Для чтения нужно свободное время. Будет ли оно у Мышки? Дом, сад и двор потребуют много сил. Хорошо бы посадить овощи. Она посадит. Если, конечно, Аверус догадался положить в тележку семена. Работа не пугала Мышку. За годы, проведенные в башне, она достаточно отдохнула. Теперь ей не нужно беречь руки от мозолей и бояться загара. И никто не будет ее прогонять.

— Уютной ночи, — поклонилась Мышка, когда, наконец, вышла из леса на подъездную аллею к дому. По краям аллеи росли липы, Мышка догадалась по сладковатому запаху. — Ясного неба и мягких облаков тем, кто покинул этот дом.

Ворота были гостеприимно распахнуты, словно Мышку ждали и обрадовались гостье. А может, их просто забыли запереть. Кованая ограда немного покосилась, но, в целом, насколько Мышка могла судить, все осталось таким, как прежде, при хозяевах. Двухэтажный дом с колоннами смутно белел в конце аллеи. Не выглядел страшным, несмотря на темные окна, скорее печальным и одиноким. Одиночество Мышка почувствовала сразу, в этом они с домом могли понять друг друга хорошо. Если бы знать заранее, Мышка выпросила бы у Аверуса собачонку. Для компании. Чтобы кто-то любил Мышку просто так.

Ворота с легким скрипом закрылись за спиной, отсекая прошлую жизнь. Пора было позаботиться о ночлеге. Мышка дошла до широкого каменного крыльца и оглянулась. Ей показалось или кто-то облегченно выдохнул? Или это она сама выдохнула, что благополучно добралась до дома и пока все удачно. Она будет ночевать под крышей, осталось найти лавку или диванчик. Ходить по чужому дому она не станет, пусть к ней привыкнут. А когда наступит утро, все внимательно рассмотрит. Начнет с кухни. Там должен быть очаг, Мышка сможет развести огонь.

— Святой Домовяка, спасибо тебе за то, что удачно закончился мой путь. Благослови этот дом и нашу новую жизнь, защити нас от всякого зла, — произнесла Мышка перед тем как открыть дверь. Постояла и осторожно потянула за ручку. Дверь открылась на удивление легко. Внутри было темно и тихо. — Не обижайтесь хозяева, я к вам с добрыми намерениями.

Вытянув руки перед собой, Мышка медленно двинулась вперед. Если бы дом хотел ее погубить, он бы уже это сделал. Не открыл бы ворота и не впустил внутрь. Глаза никак не хотели привыкать к темноте, и ночь как нарочно безлунная. Почему такой длинный коридор? Или это зал? На пути Мышке ничего не встретилось, она внезапно ткнулась руками в другие двери, выходившие во двор или в сад. Пошла по стеночке, надеясь найти хоть какую-то лежанку. Нащупала перила лестницы, ведущей на второй этаж. Там могут хозяйские и гостевые спальни.

Поднималась по лестнице, держась за перила. Куда пойти, вправо или влево? Куда ноги идут, туда и пойду, договорилась Мышка сама с собой. Толкнула какую-то дверь, замечательно, что тут есть кровать. Наверно, для ребенка, ноги выпрямить Мышке не удалось, но искать другую кровать уже не было сил. Свернувшись калачиком, Мышка успела пробормотать главные слова: “Мамочка, папочка, Берточка, будьте всегда со мной, приходите в мой сон. Денис Волков, пусть будут долгими твои дни.” И провалилась в сон.