Лисье время

Глава двенадцатая

– Как? – Нисса глянула на него с таким видом, словно это он был виноват. Хотя, если подумать…

– С самого начала, – встряхнулся Конт. Еще чувства вины ему не хватало. – Это все? Что ты хотела мне рассказать? Других соображений нет?

– Есть, конечно. Судя по тому, с каким рвением за тебя взялись, речь для кого-то идет о жизни и смерти. И далеко не о твоих, Конт. Вернее, не только о твоих.

– Ну, это достаточно очевидно. Спрашивал я не о том.

– А о чем?!

Нет, настроение девушки ему определенно не нравилось. Истерики избежать удалось, и это хорошо, но ее озлобленность тоже сейчас абсолютно ни к чему. И без того проблем выше крыши. Причем у обоих. Но, кажется, и до Ниссы это дошло без лишних подсказок, причем достаточно быстро.

– Все? – тем же ровным голосом спросил Конт, дождавшись, пока ее дыхание перестанет быть похожим на всхлипы. – Можешь теперь говорить спокойно?

– Все. – Прекратила она сверлить его взглядом и переключилась на чашку с кофе – назначив на роль новой жертвы ее. – Спрашивай. Что конкретно интересует?

– Думаю, начать нам стоит с главного: почему на роль шпиона при моей персоне им понадобилась именно ты? Да еще настолько, что не сочли за труд провернуть аж целую многоэтажную интригу с закладной? Да и с моей стороны тоже…

– А? – вскинула глаза Нисса. Нет, все же любопытство – ее второе имя.

– Слишком часто мне стали советовать нанять помощника. Исподволь, но весьма настоятельно.

– Дать то самое объявление? – опять уставилась она в кофейные глубины. – На которое мне настоятельно посоветовали прийти?

– Нет, ну не до такой же степени? Я все-таки не младенец, и обставлено все было гораздо тоньше. Объявление – это уже моя идея. Очень хотелось посмотреть, к чему вся эта суета.

– И кто на него явится.

– И зачем. – А дождавшись, когда она снова поднимет на него глаза, вернулся к главному: – Кто были твои родители, Нисса? Они имели хоть какое-то отношение к теневым?

– Не знаю, – больше прятать взгляд она не пыталась. – Точнее, я их просто не помню.

– Погибли?

– Да. Очень давно. Вырастила меня бабушка.

– Хорошо, тогда кем была она?

– Тоже не могу ответить ничего конкретного… – И вдруг опять разозлилась: – Да помню я, помню, что обещала ничего не скрывать! Но тут даже при всем желании скрыть нечего. Могу сказать только, что какие-то связи с вашими она имела – судя по тому, что я успела подслушать.

– Ведьма? – поморщился Конт, не давая себе труд это скрывать.

– Как раз-таки нет. Совсем ваши… оборотни, в смысле. Но сама она не перекидывалась. Никогда. За это я ручаюсь. И вообще, судя по всему, старалась держаться от всего этого подальше. А особенно меня держать.

– Тоже судя по тому разговору?

– Да.

– Выходит, нос ты в эти дела сунула сама?

– Но кто же знал, чем оно может закончиться! Даже в мыслях не было!!! – и вдруг разом словно потухла. Как выключили. – Получается, это все-таки я ее убила, да? Своим чертовым любопытством?!

– Не получается! – перебил он ее как можно резче. – И никогда не получится! Никогда. Ни при каких условиях. Поняла? Ну! Поняла меня?

– Д-да…

– А теперь давай разбираться конкретно. Что именно ты успела услышать? Помнишь?

– И хотела бы забыть, но… – ее снова передернуло. – Знаешь, а схожу я, пожалуй за твоей флягой. Сегодня ведь опять можно? Пару глотков?

– Можно, – вздохнул Конт. – Сегодня – можно. Но злоупотреблять, а тем более подсаживаться на это не советую категорически.

– А что там? – с опаской глянула она на посудину, которую уже успела достать с полки одного из верхних шкафчиков.

Конт вздохнул еще раз и смирился. Что ж, придется дать ей возможность немного передохнуть, иначе толку все равно не будет. А заодно и дать понять, что готов отвечать откровенностью на откровенность. Тоже будет не лишним, тем более, что он и в самом деле готов. Похоже, каша тут кем-то была заварена такая, что выбраться из нее без потерь выйдет лишь вдвоем. Вместе. Парадоксально, но его такой расклад даже радовал.

– Настой из травок, – сделал Конт первый шаг на пути к откровенности. И к сближению. – От господина Милфора лично – он сам мне его делает. По сути, всего лишь успокоительное, но сильное. И чуток специфическое.

– От Милфора? – вскинулась та с непритворным интересом. Похоже, тактика оказалась верной – дать ей немного забыть о собственных неприятностях, переключившись на другое. – Неужто настолько ему доверяешь?

– Доверяла ему моя мать. Как раз так они и познакомились – ей требовалась ведьма, которая будет варить для меня зелье и при этом держать язык за зубами.

– Но вместо ведьмы оказался ведьмак, – нашла она в себе силы усмехнуться.

– Да без разницы, на самом деле. Тем более, делает он это отлично.

– Не боишься, что отравит?

– Нет, – пожал плечами Конт. – Хотел бы – давно отравил. Но, сдается он тоже привык ко мне – как к неизбежному злу.

– Тоже? – изогнула она бровь. – То есть сам ты, выходит, привык?

– Хватило времени, да. Он делает это с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать.

– Лет двадцать уже? – что-то прикинула она про себя.

– Чуть меньше.

– А зачем? В смысле, зачем тебе чуть меньше двадцати лет глушить какую-то дрянь, на которую можно подсесть?

– Ну мне… нам такое особо не грозит.

– Вам – это оборотням?

– Угадала. – Конт в очередной раз с шумом выдохнул и продолжил сам, без понуканий: – Тогда, в четырнадцать, я впервые проявился.

– Обернулся?

– Да. И очень неудачно. Едва выжил. Зверь у меня получился настолько маленький и слабый, что еле хватило сил перекинуться обратно. Мать сказала, если такое случится еще раз – летальный исход неизбежен. Вот с тех пор и пью.

– Помогает? – Нисса смотрела на него чуть склонив голову на бок – словно ворона. – В смысле, перекидываться больше не тянет?

– Как видишь, жив пока.

– А скрывать зачем? Почему Милфор должен об этом еще и молчать?

Конт выругался про себя – крепко и не стесняясь. А заодно проклял идею отвлечь ее таким образом. Не учел он, что госпожа Мэлито даже в состоянии истерики цепкая как клещ и настырная как кошка, лезущая к сметане. Но теперь деваться было некуда – сведения, что предстояло вытянуть из нее самой, стоили и не такого.

– Учет, Нисса. При первом же обращении теневые обязаны встать на учет. И, разумеется, поставить на него зверя, в которого перекидываются. Мать сказала, что не позволит пакостить репутацию нашей семьи моим уродцем. Да и мне самому такое клеймо жизнь потом не облегчит. Пусть лучше считают, что проявиться у меня не вышло совсем. Ни разу. Такое случается, и достаточно часто. В этом позора нет.

– Проявиться… – побледнев, Нисса опять уставилась в столешницу перед собой. – Бабушка тоже это говорила. Как раз тогда. Ну, когда ее... И явно имея в виду то же, что и ты.