Любовь после развода

Глава 17

Заснуть оказывается невероятно сложно. Ворочаюсь всю ночь, в голове миллион мыслей, они-то и мешают.

Выключаю будильник, поднимаюсь с кровати и иду будить Адель. Если сделать это чуть позже, то есть вероятность, что мы можем опоздать. Ади терпеть не может ранние подъемы, каждый школьный день начинается с причитаний о том, как сильно она хочет спать и как не хочет ехать в школу так рано. А зимнее темное утро все только усугубляет.

Завязываю поясок халата потуже и выхожу из своей спальни. Толкаю дверь к Адель, луч света из коридора дотягивается до детской кровати, Адель морщится и тут же накрывается одеялом с головой.

– Пора вставать, – сажусь с ней рядом, стягивая одеяло у нее с лица. – Сегодня эстафеты. Ты же вчера так ждала, – глажу по волосам. – Адель, – шепчу.

Ади зевает, трет глаза и почти сразу усаживается по попу. Зевает, прикрывая рот ладошкой.

– А папа не уехал? – слезает с кровати и босиком несется в спальню Макса. Туда я за ней, конечно же, не иду.

Пока Ади будит отца, привожу себя в порядок. Душ, легкий макияж, вместо укладки высокий хвост. Складываю в спортивную сумку футболки, шорты, кроссовки для себя и Адель, застегиваю на запястье смарт-часы.

– Адель, одевайся, пожалуйста, – возвращаюсь в детскую. – Я уже все собрала…

Замолкаю на секунду и заторможенно киваю. Взгляд мечется по комнате.

Макс в одних спортивных штанах помогает Адель застегнуть платье, пуговки которого расположены на спине.

– Доброе утро, – Максим подает голос первым.

– Привет, – прочищаю горло. – Одежда в сумке, – трясу ей в воздухе. – Моя помощь нужна?

– Сами справимся, – Шалимов ловит мой взгляд в этот момент, чем и вгоняет в краску.

Краснею, наверное. Ужас какой.

То, что произошло вчера вечером, выходит за рамки отношений няни и ее босса. Я, кажется, до головной боли крутила эти мысли сегодня ночью, но так ни к чему и не пришла.

Зачем он меня поцеловал? Я ему нравлюсь? После всего, что он видел в моей семье? Так бывает вообще?

– Хорошо, – киваю. Хочу отвести взгляд в сторону, а вместо этого почему-то пялюсь на Шалимова, будто никогда мужчин не видела.

Хотя таких, возможно, и не видела. Спортивных, широкоплечих, с четким прессом, еще и без футболки. Краснею и торопливо выхожу из комнаты. Уже за дверью даю себе пару секунд, чтобы отдышаться. Прижимаю ладонь к груди в желании унять ту дрожь, что окутала тело. Почти бегом спускаюсь в столовую.

Инга уже готова подавать завтрак.

– Доброе утро, – улыбаюсь.

– Доброе, Алина. Все проснулись?

– Да, сейчас придут.

– Тогда будем накрывать.

Инга уходит в кухню, я же вместо полноценного завтрака, как и много дней до этого, ограничиваюсь кофе. Запускаю кофемашину, достаю из шкафчика сироп со вкусом попкорна. Заливаю в себя две чашки одну за другой, пока Максим и Адель едят. За столом не присутствую. Это неэтично. Я всего лишь няня, да и с ума сойду там сидеть сейчас. Слишком это…

Ближайший час мне вообще противопоказано сталкиваться с Шалимовым взглядами.

– Алина, мы сейчас опоздаем! – кричит Ади уже у двери в квартиру. – Ты где?

– Иду. – Наматываю на шею шарф. Быстро обуваюсь. – Бегу.

– Папа, нужно быстрее.

– Успеешь, – успокаивает Максим и выпускает нас на лестничную клетку.

В лифте чувствую себя ужасно. Как я могла? Это все мое поведение? Я вела себя как-то, что спровоцировала у него интерес?

Позволила себе больше, чем положено?

В машине ситуация накаляется, никак не могу перестать скрести ручку сумки ногтями и кусать губы. Смотрю в одну точку в лобовом стекле и не шевелюсь даже. Только пальцы дрожат.

Чувствую несколько раз взгляд Макса, но не реагирую. Адель всю поездку слушает детские песни и громко им подпевает.

На пороге школы нас встречает классная руководительница Адель. Здоровается с Максом, хвалит Ади, улыбается. Мне она ни разу за все время, что я привожу Адель в школу, не то что не улыбнулась, мы буквально два раза говорили друг другу больше слов, чем – здравствуйте.

– Пошли переоденемся? – сжимаю ладошку Ади.

– Пошли. Папа!

– Иду. До свидания, Виктория Леонидовна.

– Она меня хвалила? Хвалила же, пап?

– Конечно, – Макс подмигивает дочке и открывает для нас дверь в класс. – Зимина сказала переодеться тут, – бренчит ключами.

Подталкиваю Адель внутрь и быстро помогаю ей переодеться. Когда очередь доходит до меня, понимаю, что Шалимов тоже тут и уже переодет. Вот это скорость. Тру плечи, достаю футболку, шорты, кроссовки и поворачиваюсь к Максу.

– Может, выйдешь?

Шалимов ухмыляется, кивает.

Слышу, как хлопает дверь и как Адель что-то громко рассказывает за ней отцу.

Натягиваю футболку, велосипедки, кроссовки, а сердечко как сумасшедшее стучит. Да что со мной такое? Кажется, я схожу с ума. Мне постоянно мерещится, что Макс смотрит на меня как-то иначе, чем прежде. По-другому. Понимаю, что придумываю…

А что, что, если не придумываю? Бред же, да?

– Я готова, – выхожу за дверь, нервно провожу ладонями по бедрам.

Чувствую, как рука Максима задевает мою спину, когда он вытаскивает ключ, чтобы закрыть тут наши вещи. Вздрагиваю.

– Ну пошлите уже. Быстрее!

Адель не терпится поскорее попасть в спортивный зал, она вприпрыжку бежит впереди, а мы идем следом. Рядом. Я, наверное, похожа на замороженный овощ со стороны. Лишний раз боюсь вдохнуть и пошевелиться.

– Я классной объяснил ситуацию про «мать», – сообщает Макс.

– Хорошо.

Чуть позже я случайно услышу, как классная руководительница будет жаловаться своей подруге-педагогу, что Макс обвинил ее в плохом контроле за детьми, если они позволяют себе дразнить Ади.

– Итак, сегодня за звание «Самая спортивная семья» борются команды…

Ведущий громким, бодрым голосом объявляет названия команд, а потом просит выйти вперед капитанов. Наш, конечно, Максим.

Адель скачет на месте с широченной улыбкой на пол-лица.

– Мы всех победим, – дергает меня за руку. – Да?

– Постараемся, – улыбаюсь.

Пытаюсь включиться в ритм людей вокруг, но, когда Максим так близко, сделать это, оказывается, очень и очень сложно.

После долгого и красочного представления команд начинается спортивная часть. Приходится бегать, прыгать, испытывать себя на точность попадания шариками в стаканчик, скорость и сплоченность.

К завершению последнего раунда мы отстаем от лидирующей команды ровно на один балл. Кстати, из-за меня, которая распласталась на полу, когда мы бежали эстафету.

Ади трет ладошки друг о друга, кажется, еще не понимая, что по очкам мы проиграли.

Макс сажает ее себе на плечи в момент объявления результатов, а я на секунду зажмуриваюсь, представляя, как она расстроится. Она сюда такой вдохновленной и заряженной на победу ехала, но, на удивление, второе место Ади ни капли не смущает. Она с гордостью оттягивает надетую ей на шею медаль и просит меня ее сфотографировать. После нас уже втроем фоткает профессиональный фотограф, приглашенный школой.

Понятия не имею, зачем на этом фото я, но если так нужно…

– Ну все, поехалите есть мороженое. Папа, ты обещал, – Ади крутится вокруг Макса юлой.

– Поехали-поехали.

Выдыхаю лишь на улице. Макс открывает для меня дверь в машине и только потом сажает Ади в детское кресло.

– Алина смешно бегает, – хохочет эта маленькая вредина уже в кафе, засовывая в рот ложку мороженого. – Да, пап?

Макс улыбается, но ничего не отвечает.

Снова сталкиваемся глазами. Пульс учащается. Приоткрываю губы, чтобы выпустить излишки воздуха.

– Максим!

Женский голос вытягивает меня из состояния торможения. А оно у меня сегодня с самого утра.

Шалимов лениво поворачивает голову. Девушка, что его окликнула, уже подошла к нашему столику.

– Привет, мой дорогой.

– Привет, – Макс кивает, поднимается на ноги. Блондинка целует его в щеку, а он приобнимает ее за талию, едва прикасаясь.

– Прости, что отвлекаю, но нужно кое-что обсудить. Это срочно, – переходит на шепот.

Перевожу взгляд на Адель, которая перестала есть мороженое, покраснела и с силой сжала ложку в кулачок.

– На минуту отойду.

Макс отходит с блондинкой в сторону холла. Они о чем-то говорят, девушка улыбается, несколько раз касается его плеча.

Адель соскальзывает со стула и опрокидывает в этот момент на себя вазочку с мороженым. Тут же начинает вытирать все руками, а не салфетками.

– Не нужно, – останавливаю ее нервные попытки, заглядываю в глаза, а там слезы. – Пойдем в туалет и все замоем, хорошо?

– Хорошо, – бормочет, а у самой губки подрагивают.

– Ну ты чего, малышка?

Блондинка громко хохочет, привлекая к себе всеобщее внимание.

– Ничего, – Ади отталкивает меня и бежит вглубь зала, теряясь из моего поля зрения.

Пытаюсь выхватить ее маленькую фигуру глазами, но не выходит. Привлекаю официантов, но все только жмут плечами.

– Максим!

Шалимов реагирует на мой голос, поворачивается, а я стою посреди ресторана и готова сквозь землю провалиться.

– Ребенок на улицу убежал! – кричит влетевшая в зал хостес. – Не успели поймать. Чья девочка?

Макс хмурится, что-то резко отвечает блондинке и бежит в сторону выхода, несусь за ним следом, но Адель поблизости нет. На улице малолюдно, холодно, мороз минус десять.

Тру плечи, всхлипываю.

– Я виновата. Я недоглядела, – шепчу себе под нос.

Трясет. Натурально трясет. Я не плачу, но чувствую себя ужасно.

– О чем вы говорили? – Макс ловит меня за руку, возвращает внутрь здания. – Вспоминай! – Забирает одежду из гардероба.

– Она испачкалась мороженым, мы собирались умыться.

– Все?

– Ей не понравилась та девушка…

Макс сжимает пальцами переносицу, толкает дверь, и мы снова попадаем на холод.

Полчаса бродим по окрестностям, спрашиваем прохожих, кричим, но Адель не отзывается и не появляется.

Она же может замерзнуть. Может попасть под машину…

Максим сразу позвонил в полицию, а потом каким-то своим знакомым. Внешне он спокоен, но по тому, как его голос иногда срывается на грозные ноты в телефонных разговорах, понимаю, что он на грани.

Я потеряла ребенка. Как так вышло?

Ну что я за человек-то такой?!